У нее был удивительный голос: одновременно звонкий, высокий и нежный, но вместе с тем в нем внезапно проскакивали и низкие тона, с небольшой хрипотцой. Если закрыть глаза, то можно было бы подумать, что говорят в унисон два человека.

–Убери это пятно, – попросил юноша, – Ты же можешь. Не знаю, что со мной случилось. Никогда такого не было. Я ж выпил то немного.

– Никогда такого не было и вот опять… это ты называешь немного? – фыркнула фея, – Прачка уберет. Ступай спать, – холодно приказала она.

Потом повернулась к стражникам:

– Проводите его до его спальни.

– Нет, а чего ты тут распоряжаешься? Ты же пока никто! Вообще я тут хозяин! – начал возмущаться Влад.

Девушка медленно повернулась к нему и пристально посмотрела в глаза. Иван невольно залюбовался ее идеальным профилем. Хозяин замка стушевался. Пьяный бунт, похоже, закончился не начавшись. Выдержать пристальный взгляд этих синих глаз было непросто.

Солдаты все это время переминались с ноги на ногу. Попадать под немилость любого из господ им очень не хотелось.

Наконец Влад с трудом выкарабкался из кресла, но, пошатнулся и чуть было не упал обратно. Тут уж стража подскочила, подхватила нетрезвого юношу под локти и аккуратно повела прочь из зала.

Все это время фея стояла спиной ко всем, демонстративно отвернувшись к окну, и наблюдала закат.

«Интересно, кто он ей? – подумал про себя Иван. – Неужели… жених?»

Вырвавшись из магии ее глаз он наконец внимательно смог рассмотреть девушку. Так же, как и во снах, ей было примерно лет пятнадцать. Высокая и стройная. На каблуках, если бы она их носила, была бы даже выше его. Одета почему-то в костюм для верховой езды: светлые узкие брюки, заправленные в белые сапоги с небольшим каблуком и синий, удивительно подходящий к ее необычному цвету глаз, мундир с двумя рядами золотых пуговиц. Спереди короткий, доходящий до ремня на брюках, но с длинными фалдами сзади.

Белоснежные волосы были пострижены примерно до середины шеи, и находились в состоянии художественного беспорядка. Иван, однако, знал, что за подобным видимым хаосом иногда может скрываться длительная работа визажиста.

– Ты тоже можешь идти, Оскар, – холодно, не поворачиваясь, произнесла девушка.

– Но госпожа… тут пленник… – начал было возражать единственный оставшийся в зале усатый тюремщик.

Фея медленно отвернулась от окна и удивленно вскинув бровь обратила теперь все свое пристальное внимание на стражника:

– Ты… считаешь… что мне… что-то… может… угрожать? – она произнесла это медленно, четко выделяя каждое слово, как отбивающий такт метроном, а в ее голосе появились неожиданные стальные нотки.

– О нет, госпожа, простите, – Оскар склонился в глубоком поклоне, и пятясь покинул зал.

Иван удивленно проводил охранника взглядом.

Фея, все еще не глядя на него, повернулась к образовавшейся на полу груде оружия, и внезапно все мечи, алебарды и доспехи сами по себе взмыли в воздух и вернулись на свои места на стенах. Девушка не сделала при этом ни единого жеста. За ее спиной взлетели с пола осколки стекла и, сделавшись на какой-то момент жидкими, слились в один прозрачный комок, а затем растеклись пленкой внутри оконной рамы, превратившись снова в обычное оконное стекло.

Иван протер глаза и некоторое время удивленно моргал, гадая не почудилось ли все это ему только что. Хозяйка замка с любопытством наблюдала за его реакцией.

Когда он повернулся к ней, то решил пока не смотреть ей в глаза. Он боялся, что тогда не сможет ответить ни на один вопрос.

– Оскар рассказал мне, что брат велел притащить тебя с пляжа. Зачем? И кто ты такой? – девушка заинтересовано склонила голову на бок.

Иван растерялся. Заготовленная легенда про купеческого сына разбилась вдребезги. Он не представлял как будет врать своей фее из снов. Иван вообще очень не любил врать, делал это редко и очень неумело, невовремя краснея и сбиваясь. Он все-таки взглянул в эти пронзительные глаза, и почувствовал, что не сможет соврать. Ей – точно не сможет. Это его фея и отгораживать себя от нее стеной лжи было неправильно.

Девушка истолковала его молчание по-своему:

– Мне сообщили, что у тебя амнезия. Это так? Ты что, вообще ничего не помнишь?

Она внимательно изучала его лицо. Тут Иван решился:

– Нет никакой амнезии. Я попал к вам из другого мира. Не знаю, как так вышло. Это все один прибор. Я его как-то не так включил. Вышел за порог дома в своем мире и упал в воду здесь, у вас. После того как я с трудом выплыл на берег и отогрелся в хижине какого-то старика, то приехал этот юноша, который только что сидел тут в кресле, приказал меня связать и привезти в замок. Больше мне нечего сказать.

– Вот как… – девушка разглядывала его, обходя вокруг, как интересный экспонат в музее, – по крайней мере это больше похоже на правду.

Иван моргнул. Ничего себе! История про другой мир для нее более правдива, чем простая потеря памяти из-за травмы. Сюда что, регулярно попадают мальчики с Земли?

– Хм, – продолжила она размышлять вслух, – Одетый в вещи с той стороны моста юноша, который так удивленно наблюдает как я использую Силу, как будто видит это в первый раз в жизни. Юноша, который обращается ко мне, не называя госпожой. Между прочим, только за это в другом замке тебя бы как минимум высекли. М-мм… пожалуй, что в другую историю я бы и не поверила.

Она постояла минуту молча, раздумывая.

– Так ты дух? Надо же… никогда бы не подумала.

– В смысле? – невольно вырвалось у Ивана.

– Ну ты же пришел с той стороны, из мира духов? Странно… я не чувствую в тебе никаких отличий от обычных людей.

Она отошла обратно к столу, внезапно потеряв к Ивану всякий интерес:

– Я не вижу смысла задерживать тебя. Ты не самозванец, как, наверное, счел брат. Тебе просто не повезло… я велю страже выпустить тебя из замка. Можешь идти.

«Ага. Все-таки брат», – подумал Иван про себя.

– Простите, – ему было непривычно называть сверстницу на «вы», но он боялся, что иначе может ее рассердить, раз уж эта аристократка привыкла что к ней иначе как «госпожа» не обращаются, – а вы можете вернуть меня назад, домой… в мой мир?

Ему показалось, что она опять вздрогнула и на мгновение выпала из образа надменной принцессы, потому что в ее голосе неожиданно он услышал нотки грусти:

– Пока нет. До инициации не могу. А потом…– на скулах девушки появились напряженные бугорки, словно та сильно стиснула зубы, а затем, одернув себя, добавила уже прежним голосом повелительницы:

–Я же велела тебе уходить! Почему ты еще тут?!

Фея раздраженно отвернулась к окну.

Иван кивнул, хотя девушка не могла это видеть.

Надо было еще сказать хоть что-нибудь! Это же была его фея! Та, которую он постоянно пытался спасти в своих видениях. Она перед ним наяву! Но что сказать? От неожиданности он совсем растерялся. Не признаваться же с порога, что последний год она ему постоянно снится. Очень похоже на самый тупой способ познакомиться: «Девушка, а вы мне снились…»

Иван растерянно покачал головой и пошел к выходу. В дверях он обернулся на прощанье. Фея так и стояла спиной и смотрела на закат. Солнечные лучи опять охватывали ее фигуру, окружая фантастическим светящимся ореолом. На мгновение ему даже показалось, что за ее спиной расправляются огромные светящиеся огненные крылья.

Иван вышел за дверь и обратился к стражникам у входа:

– Она… то есть госпожа сказала проводить меня до ворот из замка.

Солдат быстро заглянул в зал, что-то спросил и выслушал приказание. Затем кивнул Ивану, показав, идти за ним. Они опять минули длинную череду коридоров и залов. В одном из них, проходя мимо огромного зеркала в тяжелой бронзовой оправе, Иван вдруг увидел свое отражение и ужаснулся. Его волосы в полном беспорядке торчали какими-то клоками, став совсем жесткими от морской соли. Кое где в них запуталась шерсть от козлиной шкуры из дома старика и солома из тюремного мешка. На грязном лице виднелись разводы соли, а под его серыми глазами можно было различить синяки от усталости. Задубевшая, мятая, в белых разводах одежда выглядела так, что в Москве бы он в таком виде постеснялся ходить по улице. Да он даже в Туле в таком виде мусор не пошел бы выносить! Иван содрогнулся. Это вот в таком виде он предстал перед феей?! Неудивительно, что она его выгнала. Бомж бомжом.

Не такой он воображал себе их встречу. В мечтах Иван в красивых доспехах врывался в горящий или рушащийся замок, спасал принцессу и увозил ее вдаль на верном коне. А в реальности? Как бродягу его приволокли и бросили к ее ногам. А он даже сказать ничего толком не смог. Хорошо еще, что действительно высечь не велела. Небось, как после бомжа, еще после него пол попросит помыть. Хорош рыцарь-спаситель, нечего говорить!

Выйдя за ворота, он все-таки не выдержал и спросил у солдата:

– Скажите пожалуйста, чей это замок?

Солдат удивился, но ответил:

– Виконта Влада де Клэр и его сестры, неподтвержденной княгини Ирмы де Клэр.

– А что значит неподтвержденной?

Солдат удивился так, что даже перестал косится на изменившие свой цвет ворота и полностью обратил свое внимание на Ивана:

– Э-ээ…ну дык… госпожа еще не прошла обряд инициации, и пока именуется титулом матери.

Он мало что понял, но кивнул, поблагодарив сопровождающего за ответ, и пошел по дороге вниз с холма, на котором стоял замок.

***

Иван бессмысленно бродил по городу, глядя как немногочисленные магазины закрывают створки ставень на ночь. Сумерки сгущались непривычно быстро, как это бывает на юге. Он ругал себя за то, что так быстро ушел из замка. Ну чего ради он так рвался из камеры? Куда, главное? Теперь один в незнакомом городе…да что городе… в незнакомом мире. Без денег, без документов. Да и есть хочется жутко. Урчание в животе, наверное, было слышно даже редким прохожим.

«Ну что ж. Раз выгляжу как бомж, значит придется учиться быть бомжом», – грустно сказал он вслух.

Когда совсем стемнело, и улицы опустели, Иван начал искать хоть какую-нибудь лавочку, на которой можно было бы примоститься на ночь и немного поспать. Мешок с сеном в камере теперь казался не таким уж и неприятным местом для ночлега.

Внезапно дома расступились и за ними показалась смутно различимая в темноте зелень. Иван вышел к невысокой ограде. Кажется, именно этот парк он видел с холма. Частный сад вряд ли мог быть такого размера. Как Иван не вглядывался в темноту за оградой, но так и не смог разглядеть что там находится, кроме деревьев и кустов. Он оглянулся, чтобы убедится, что никто не видит, и быстро перемахнул через невысокий заборчик.

Пробираться почти наощупь в темноте по парку было непросто. Со стороны реки медленно, но верно наползал туман, и уже через несколько минут от находящихся всего в нескольких шагах деревьев остались одни силуэты. Два раза Иван спотыкался о какие-то большие камни, а в третий раз все-таки растянулся и пребольно ударился коленкой и локтями о плоскую каменную плиту. Пришлось все-таки достать из кармана ключи от тульской квартиры с брелоком-фонариком. Как ни странно, но после купания в море тот все-таки работал. Батарейка уже почти села, но на несколько минут ее могло хватить.

Иван лежал на темной гранитной плите, на которой золотом было написано чье-то имя, а ниже стояли две группы цифр через дефис.

Он попал на городское кладбище.

Неприятные холодные мурашки побежали по позвоночнику. Нельзя сказать, что Иван серьезно верил в призраков и прочую нечисть, но оказаться ночью на окутанном туманом кладбище было страшновато. Хотя… возможно это было лучшее место для ночевки. Скамеек на улицах он так и не нашел, да и там его могла забрать местная полиция. Здесь его вряд ли кто-нибудь побеспокоит.