– Ничего же не мешает отложить накопленные ценности до следующего раза, – объяснял Глеб, – Например, самое элементарное – спрятать клад. В последние пару веков, правда, лучше положить в банк в депозитарий, так чтобы забрать мог любой, знающий код ячейки или имеющий ключ. Только банк надо выбрать надежный. Желательно разбросать накопления по нескольким странам, так как ты не знаешь, где будет в следующий раз Игра. Способов множество. Проблема только в том, чтобы в следующей жизни у тебя хватило ресурсов добраться до того места, где ты спрятал накопленное. Но деньги, по большому счету, лишь страховка.

Главное – это опыт. Если ты один раз заработал миллион, то ты уже знаешь, как это делать, и даже начав с нуля, ты опять заработаешь этот миллион очень и очень быстро. Была бы цель. У каждого игрока свои методы подготовки, также, как и свои методы ведения Игры. Дарья, насколько я понял, делает ставку на физические качества и интуицию. Я на нестандартность решений. Но мы оба принадлежим к одному и тому же классу игроков. Их всего три. Одни занимаются тем, что добывают подсказки, как мы с твоей подругой. Нам важнее наличие свободных ресурсов для перемещения по миру.

Второй тип занимается сбором информации и ограничивает возможностей других игроков. Они чаще всего идут на обмен информацией, предпочитая роль этакого паука в центре паутины. Для них важнее агентурная сеть.

Третий класс игроков предпочитают грубую силу и напор. Они нацелены на уничтожение конкурентов. После того как добыты основные подсказки, они начинают планомерную охоту на соперников. Если это получается, то после смерти игрока вся уникальная информация, которой он владел, передается всем остальным. Если убить всех ключевых игроков, то получишь все подсказки и без проблем возьмешь приз. Если даже дотянулся не до всех, благодаря скорости и силе, можешь оказаться первым. Этому типу игроков нужно много оружия в ключевых точках планеты и умение с ним обращаться.

– А когда вы не принимаете участие в играх, что вы делаете?

– Просто живем. Сохраняем все знания и память от предыдущих жизней, а в остальном существуем почти как обыкновенные люди. Физиологически у нас только одно отличие. Мы стареем медленнее. Например, в пятьдесят лет мы мало отличаемся от тридцатилетних. Хотя мало кто из нас дожидается старости.

– Почему?

– У нас другое отношение к смерти. Люди ее боятся, а для нас это все равно, что тебе ткнуть кнопку перезагрузки в компьютере. Для нас смерть – это перезагрузка и не более того. Разве кому-то интересно терпеть невзгоды и недуги, которые несет с собой старость, когда достаточно погибнуть и тут же родится снова. Да, первые лет пятнадцать новой жизни тратишь впустую, хотя мы и развиваемся физически быстрее других детей, но зато потом опять сорок-пятьдесят лет живешь в полном расцвете сил.

– Супер. Хотела бы я так, – у Лены заплясал огонек в глазах, и она мечтательно взглянула на потолок.

– Я бы не советовал. Это быстро надоедает. Нужно найти новый смысл жизни, который не заключается в достижении каких-либо материальных ценностей, а с другой стороны, не имеет отношения к богу. Все современные религии рассматривают жизнь после смерти как основную цель. Вот ты, полагаю, православная, хоть в какой-то степени? Весь стимул соблюдать заветы в христианстве в том, что после смерти попадешь в рай. У нас этого нет этого самого главного стимула религий – загробной жизни. Это как короткая пауза – после смерти согласится на участие в очередной игре, если она где-то рядом, или родится просто так, независимо от Игры.

Многие, не найдя нового смысла существования, деградируют и сходят с ума. Все материальное рано или поздно обретешь. Объездишь весь мир, станешь богат, будешь любим столько раз и столькими, скольких захочешь. Будешь иметь все что только пожелаешь. Пройдешь через все возможные страсти. Когда в твоем распоряжении бесконечное время, то любые цели достижимы и рано или поздно всегда сталкиваешься с пустотой, которая лежит по другую сторону этой самой цели. И что дальше? Что после этого ты сможешь желать? Некоторые пытались заниматься наукой, но, несмотря на свои знания, нигде кроме истории и археологии не преуспели. У простых смертных людей, чей век более короток, более живой ум. Смерть – это не проклятие рода человеческого. Это скорее благословение. Без смерти невозможно развитие. Даже если у вас после жизни ничего нет и все религии врут, даже если вы уходите в ничто, смерть заставляет вас спешить, стремиться к чему-либо и часто помогает прожить достойную жизнь. Заставляет ценить каждое мгновение. Если бы человечество обрело бессмертие подобное нашему, оно бы давно деградировало до обезьян или даже хуже – уничтожило бы планету в ядерном апокалипсисе.

– А разве просто следить за развитием человечества не интересно?

– Кому как. Возможно, это спасло бы тебя от сумасшествия, если это тебе действительно так интересно. Меня хранит другая мотивация.

– Мне было бы интересно не наблюдение. Даже если мне все надоест через пару веков… все равно, вначале я бы попробовала изменить мир. Это же самая увлекательная цель. Если есть деньги, если не боишься смерти, то перед тобой открывается уйма возможностей сделать окружающую жизнь лучше.

– Я тоже так думал, – грустно улыбнулся Глеб.

– А много таких сумасшедших бессмертных ходит по Земле? – Елена все не унималась.

– Мало. Действительно деградировавшие или сумасшедшие лишаются права участвовать в игре и умирают естественным путем.

– И это не удерживает их от сумасшествия?

– Бессмертия лишаешься без предупреждения, а психически нездоровый человек не может оценить своего состояния. Самостоятельно никто не может понять насколько он деградировал.

– А что у вас происходит между жизнями? Вы же где-то находитесь, – после паузы продолжила расспрашивать Лена.

– Каждый называет это место по-своему, – продолжила вместо Глеба Дарья, – ты бы, наверное, назвала его информационным центром. Ты находишься нигде. Не ощущаешь тела. Просто висишь в информационном поле и получаешь всю информацию о мире. Точнее только ту информацию, которую хочешь получить. Стоит только задуматься о чем-то, как знания приходят сами собой. Если не планируешь принимать участие в Игре, то выбираешь: где родится, в какой семье. Если вообще хочешь перерождения, ведь состояние зависания в пространстве никто не ограничивает по времени. Также ты получаешь информацию о времени следующей игры и решаешь принять ли в ней участие. В случае согласия, срок и место следующего рождения определяешь уже не ты, а жюри игры.

– А кто они, члены Жюри?

– Кто они и сколько их никто не знает. Каждый из нас видел только одного или двоих, в тот момент, когда нас приглашали в игру. Больше мы с ними не встречались.

***

Приблизительно в то же время, в Вашингтоне собиралась очередная пресс-конференция министра обороны по поводу текущей ситуации в Ираке. Среди приглашенных журналистов, под видом представителя одного из не слишком популярных изданий, присутствовал и бывший майор ФСБ. На той же конференции, впрочем, присутствовали и другие сотрудники этой организации, о которых майор пока не подозревал. Он прекрасно понимал, что это мероприятие – единственное место, где его легко можно обнаружить, но надеялся, а точнее был внутренне убежден в том, что его бывшие коллеги не будут настолько расторопны.

По его расчетам они сейчас только должны были начать интересоваться его местопребыванием. Спустя несколько минут после начала конференции, Сергей начал постепенно задавать вопросы из своего списка, подготовленные неделю назад лучшими экспертами ФСБ. Некоторые из них были нейтральными, некоторые были не очень приятны для министра, так как речь заходила о количестве потерь сил коалиции. Финальный вопрос, несмотря на свое содержание, по своей сути, требовал от министра назвать произвольное число от одного до двухсот. После некоторой паузы тот сказал

– Ну, допустим, сто двадцать восемь, только не понимаю, что это вам дает…

Дальнейшее Майора уже не интересовало. По оценкам специалистов, эта цифра была с огромной вероятностью нужной ему частью координат.

Эту конференцию транслировали онлайн несколько западных каналов, а сайт CNN выложил ее тут же для скачивания и просмотра зарегистрированным пользователям.

Ольга смотрела трансляцию в реальном времени. Обращаться к записи ей не понадобилось – цифра прозвучала отчетливо. Судя по нелепости вопроса, она была именно тем самым искомым числом. И сейчас уже было неважно, кто и зачем задал сам вопрос.

По окончанию пресс-конференции майор вышел из здания, и подошел уже было к своей машине, когда почувствовал легкий укол в шею. Через мгновение в глазах у него все поплыло, и тут же сильные и уверенные руки подхватили Сергея и посадили в подъехавший автомобиль скорой помощи. Впрочем, этого бывший майор ФСБ уже не помнил.

Снайпер, сидевший на верхнем этаже дома напротив, снял палец с курка сразу же, как к игроку, вышедшему с пресс-конференции, подбежали трое крепких мужчин. Он тоже слушал прямую трансляцию интервью министра обороны по радио и необходимую информацию уже получил, а устранять игрока теперь не было смысла. Молодчики из ФСБ сделают это тише и не менее эффективно. Упаковав винтовку, он покинул здание.

Нет необходимости упоминать, что срочная эвакуация бывшего майора на родину прошла гладко, и спустя сутки он уже предстал перед очами крайне заинтересованных в нем людей. Однако никакой пользы они из этого факта уже извлечь не успели.

***

В то время как майор летел в полусознательном состоянии на самолете в Москву, в сопровождении трех крепких молодых людей, Глеб и Дарья подъезжали к храму.

Отец Петр они нашли в небольшом помещении в соседнем с церковью здании. Как только он увидел кто к нему вошел, то заметно опешил и испугался. Однако, тут же взял себя в руки и показал им на место у стола напротив себя: «Ну что же… садитесь, коли пришли. Поговорим».

– Вам, наверное, хочется, чтобы я назвал вам имена остальных демонов, – спросил Петр после долгой паузы.

– Демонов? – Глеб изобразил удивление. Так его уже давно не называли.

– А кто ж вы еще есть? Демоны и есть. Бессмертные твари, что играют в свои игры, жертвуя людьми как пешками, и жизнь чужую ни в грош не ставя.

– Не буду спорить с вами. Даже, наверное, соглашусь. Только в одном вы не правы. Мы пришли не за именами, – сказал Глеб. Дарья все молчала, пристально разглядывая священника.

– Тогда могу предположить, что пришли за жизнью моей, чтобы я никому больше не проболтался… – Отец Петр также спокойно и изучающе глядел на собеседников.

– Опять ошиблись. Мы пришли просто поговорить. Хотим услышать, что вы, человек непричастный к игре, но хорошо подкованный в теологии и вообще в вопросах морали, думаете по поводу нее. Хотим узнать ваше к ней отношение.

– Интересно. А зачем вам мое отношение? Оно вряд ли поможет вам получить приз раньше. Или исповедоваться в грехах решили? – усмехнулся Петр, – так я людскими душами занимаюсь, демонов не исповедую.

– Нет. Исповедь нам не нужна. У нас лишком разные боги, – усмехнулся в ответ Глеб, – да и понятия о грехах слишком разные.

– Бог един, – холодно заметил Петр.

– Возможно. Пока с ним лично не встречался. Только с божками. Так почему вы так негативно относитесь к Игре?

– А как к ней относиться? Скольких людей уже убили в этот раз? Двести? Триста? – Петр говорил, повышая голос…

– Это позволяет плохо относиться к игрокам, а не к самой Игре. Извините, приведу неприятный пример с Инквизицией. Сколько людей пожгли? Означает ли это что христианство как учение надо обвинять в этом? Нет – костры жгли люди.

– Учение Господа нашего направлено во благо, а игра ваша – порождение дьявола изначально, и дьявольскими путями идет. Дает бессмертие, вызывает азарт, жажду захватить клад.

– А вы знаете, что содержит в себе приз? – Спросила вдруг Дарья.

– Нет. Это не…

– Тогда я вам скажу, – прервала его Дарья. Она подалась вперед и заговорила быстро и горячо:

– Приз дает возможность загадать желание. Тому, кто первый до него дотронется. Это желание, какое бы оно ни было – исполнится. Любое желание. Представьте себе – любое! Оно может быть очень длинным и сложным. Если ты первым дотронешься до приза и четко сформулируешь его про себя, то оно исполнится.

Все это время она внимательно смотрела священнику в глаза.