Я втянула воздух и закрыла глаза – в носу приятно защекотало от влаги. В голове замелькали картинки – вот, в нескольких шагах затаилась лиса возле мышиной норы. Оттуда тянет зерном и сухой травой. Над арфолином дремлет огромный ворон, мерно покачивается на ветке. Где-то справа, за овражком в малиннике расселся медведь. Зверь сыт и доволен, и вот-вот отвалится спать.

Впереди запахло магией. Лисгард легонько постучал по плечу, я вздрогнула и открыла глаза.

В середине опушки два огромных камня, трава закрывает монолиты почти до половины. В узком проходе между глыбами торчат плотные заросли падуба и толстоствольных берез. Ветки переплелись так плотно, что создали непроходимую стену. Гиганты густо опутаны плющом, кое-где поросли пятнами мха, делая камни похожими на сгорбившихся зеленых великанов. Суровое местечко, сразу видно – люди тут не бывали, а если бывали, то недолго.

Лисгард спрыгнул с единорога.

– Мы у Незримых врат, – сказал он важно.

Белокожий подошел к левому камню, по-хозяйски приложил руку к небольшому углублению. Нарочно и не заметишь. Затем произнес что-то. Слова показались знакомыми, но какими-то исковерканными. Что-то про солнечный источник, проход и почтение.

Послышался равномерный гул, камни покрылись голубоватым свечением, в воздух поднялись тысячи светящихся капель. Лисгард подбежал к Аруму и в один прыжок очутился верхом.

– Вперед! – скомандовал он.

Единорог колыхнул гривой и гордой рысью вбежал в проход.

Мягкий свет, как молочный туман, окутал нас со всех сторон и на секунду закрыл видимость. Некоторое время двигались, как показалось, наугад, хотя единорог шагал  уверенно.

Когда туман рассеялся, я ахнула:

– Вот это да!

Лисгард трепыхнул ушами и зашуршал доспехами, гордо расправляя плечи.

– Эолум. Величественный город солнечных эльфов, – гордо проговорил он.

Перед нами раскинулась широкая, заросшая зеленью долина. Воздух наполнен головокружительными запахами растительности. Неведомые птицы радостно щебечут в тисовых зарослях, порхают с ветки на ветку небольшими стайками. В центре цирка в сияющей дымке возвышается город. Серебристые шпили, неестественно длинные,  пытаются проткнуть небесную твердь. Многоярусные башни и переходы оплетены гигантским плющом и лианами. Слева от города ревет водопад, такой же огромный, как и все здесь. Сверкающие потоки срываются со скалы  и с грохотом обрушиваются вниз, в воздухе остается бесконечная радуга.

Я честно призналась:

– Нет слов!

Лисгард  удовлетворенно хмыкнул, вытаскивая из гривы Арума репей размером с орех.

– Вы совершенно правы, миледи, – довольно сказал он. – Этот город центр мира, средоточие знаний и цитадель гармонии.  Каждый эльф мечтает поселиться здесь. К сожалению, Эолум не в состоянии вместить всех желающих.

Я удивленно подняла бровь и обернулась.

– Значит, меня могут развернуть у ворот?

Высокородный отшатнулся  и проговорил, швыряя репей в кусты:

– Вы же со мной!

Мы двинулись по хорошо утоптанной тропе мимо ароматных кустов жасмина. Солнечные лучи теряются где-то в плотной листве, приятная тень лежит на дороге до самой стены. Если так дальше будет продолжаться, я точно поверю в богов.

Одежда успела подсохнуть и расправиться, даже задранная юбка перестала раздражать. Прохладный ветерок ласково касается кожи, я вздрогнула и снова прижалась спиной к теплым доспехам солнечного. Он хрипло покашлял и подался назад.

Единорог мерно стучит копытами, серебристая грива изредка колышется, то и дело, цепляясь за кусты падуба. Из-под копыт вылетают цветные искры и, рассыпаясь, тают в пыли.

Я провела рукой по гладкой спине Арума, мысленно улыбнулась – красивое животное. Под лоснящейся шкурой перекатываются тугие валики мышц, длинная грива мерно покачивается в такт шагам, на лбу сверкает остроконечный рог. Не хотела бы я встретиться в бою с таким зверем. Боковой линией чую – его красота и одухотворенность обманчивы.

Через некоторое время дорога пошла вниз, Арум замедлил шаг и стал чаще оглядываться на хозяина. Лисгард хлопает его по широкой шее и что-то мягко клацает на только им понятном языке.

Я отклонилась в сторону и спросила через плечо:

– Что не так?

Из-за спины донеслось недовольное сопение.

– Арум не любит городские ворота, – нехотя проговорил Лисгард.

Я не поняла.

– Почему?

– Скоро увидите, – ответил он и потянул гриву.

Глава 6

Единорог остановился,  высокородный с кошачьей ловкостью спрыгнул на землю. Сразу стало неуютно и одиноко на широкой спине скакуна. Я недовольно поежилась.

Белокожий прислонил ладонь к морде Арума, шепнул на ухо неразборчиво, единорог снова зашагал.

Не спешит что-то ничего объяснять. Хотя единорог, который боится ворот, уже настораживает. Да и город слишком уж пышный, вон, как стены сияют. За красивым фасадом всегда есть легкая гнильца. А может и не легкая.

Я прочистила горло и спросила, как бы между прочим:

– Что это был за язык?

Высокородный настороженно поднял уши, показалось, что плечи расправились сильнее, а шея вытянулась.

– Вы о чем? – сказал он не оборачиваясь.

Хотела огрызнуться, чтоб не прикидывался, но вместо этого сделала невинные глазки и захлопала ресницами. Не важно, что не видит, все равно надо хлопать.

Ладонь легла на блестящую спину единорога, я сказала спокойно:

– Возле Незримых врат ты говорил о солнечном источнике. Это что?

Белокожий буквально подпрыгнул на ходу и опасливо покрутил головой.

– Говорите тише! – проговорил он громким шепотом.

Я наклонилась к широкой шее Арума и шепнула в ответ:

– Почему?

Лисгард быстро посмотрел на меня. Взгляд удивленный, рот приоткрылся, уши настороженно торчат вверх.

Он снова глянул по сторонам и сказал неуверенно:

– Крайне неосмотрительно упоминать об источнике за пределами Эолума, – он сделал небольшую паузу и поправил клинки на поясе. – Откуда вам известен высший язык?

Я покосилась на белокожего – может снова проверяет? Но тот выглядит действительно озадаченным и встревоженным. Пришлось пожать плечами, уверенность – самое лучшее средство убеждения.

– Понятия не имею, – призналась я. – Услышала, как ты говорил с камнем на каком-то ломаном наречии, правда поняла только общий смысл. По-моему, ты не правильно произносишь слова «открыться» и «свет».

Лисгард растерянно выдохнул, громко прокашлялся. Широкая ладонь скользнула по лбу и сдвинула металлический обруч. Он быстро поправил и опустил пальцы на рукоять. Думала, сейчас заорет проклятья и рассечет пополам прямо на единороге. Но высокородный лишь хмыкнул и многозначительно промолчал.

Впереди показалась белая стена из крупных блоков, каменное полотно сплошным потоком растянулось в обе стороны. Кое-где густой плющ поднялся в половину высоты, но дальше не лезет, будто что-то мешает. У невидимой границы растение расползлось параллельно земле и образовало длинную зеленую полосу.

Я с сомнением скользнула взглядом по стене и спросила:

– А где ворота?

Лисгард чуть обернулся и улыбнулся загадочно.

– А вот это самое интересное, миледи, – ответил он.

Арум нервно заржал, резко встал на дыбы. Меня с силой откинуло на круп, еле удержалась. Успела вцепиться в серебристый локон единорога и  прижаться грудью к спине. Сердце колотится, уши вспыхнули – не хватает еще позорно свалиться в пыль перед белокожим.

Лисгард запоздало спохватился. Конечно, зачем следить за бешеным зверем, пускай швыряет меня, куда хочет. Он цапнул Арума за гриву и с силой потянул к себе, послышался быстрый шепот. Единорог присмирел, перестал дергаться, но пламя в красных глазах все еще полыхает.

Высокородный проговорил виновато, поглаживая питомца по блестящей шкуре:

– Извиняюсь за Арума, ни как не приучу.

Я откинула упавшую на глаза серебряную прядь и подвинулась на середину спины – ха, меня не выбить из седла, даже если оно отсутствует.

– На его месте я бы тоже волновалась, – сказала я с напускным безразличием. – Где вход? Или ты перепрыгнуть решил? Так тут не единорог нужен, а катапульта.

Единорог будто понял, что я приняла его сторону. Перестал вертеть головой, прожигать взглядом стену, присмирел и затих.

Белокожий похлопал зверя по массивной шее и указал вперед.

– Ворота там, – сказал он. – Сейчас открою.

Медленно приблизились к сооружению. При ближнем рассмотрении  стало видно – камни уложены прямо друг на друга, без глины или цемента, но так плотно, что комар носа не подсунет.

– И где, интересно, ворота? – не унималась я.

Лисгард обернулся ко мне с одухотворенным лицом и отступил к стене.

– Узрите мощь солнечного источника! – прокричал он и громко хлопнул в ладоши.

Руки высокородного развелись, губы быстро забормотали слова на том же ломаном языке. Лицо сосредоточенное и грозное, не нравится мне это. Ох, как не нравится. Разобрала только обрывки фраз – двери мира… песнь солнца… огонь очищения…

Огонь?

Белокожий быстро повернулся и выкрикнул заклинание. Затем выбросил правую руку вперед. С пальцев сорвались желтые искры и с монетным звоном ударили в стену. Каменные плиты вспыхнули, как хворост, и утонули в ярком пламени. От камней пахнуло жаром раскаленной печи. Огненные ворота быстро расширились, теперь можно проехать верхом.

Веселые языки огня пляшут, как полоумные шуты. Я в ужасе отшатнулась. Арум не дурак – кому хочется ломиться сквозь огонь каждый раз, когда выходишь на улицу?

Трава перед стеной моментально пожухла и почернела. Лисгард сделал смиренное лицо и вскинул руки.

– Да не пройдет тьма в священный город Эолум, – произнес он величественно, – да очистится всяк от скверны!

При воспоминаниях об ожогах меня всю передернуло.

– Ты серьезно собираешься лезть в эту печку?  – прошептала я. – Только не огонь. Лучше сразу голову руби.

Я вцепилась в локон Арума. Тот ощутил мой страх, покосился красным глазом и часто закивал,  мол, я согласен, давай не будет туда ходить.

Лисгард сделал приглашающий жест рукой и проговорил:

– Прошу, миледи, пройдите через врата.

Я выпалила, пятясь прямо на единороге:

– Ты в свое уме? Не полезу я в это пекло. Меня солнце чуть не зажарило, а ты снова в духовку гонишь. Не выйдет. Хочешь убить – придумай что-нибудь другое.

Пламя разгорелось еще сильней, огонь в середине стал белым и загадочно потрескивает камнями. Я прикрыла лицо ладонью – да таким жаром можно плавить горы! Пускай предложат гномам, может выручат чего, солнечные скряги.

Лицо белокожего приняло отрешенное выражение, в глазах полыхнуло синим. Слушает в пол уха, наверное, грезит о сияющем источнике, или как там его.

Он смиренно сцепил пальцы перед собой и проговорил с расстановкой:

– Миледи, через ворота Эолума могут пройти лишь эльфы с чистой душой. Остальные сгорят в священном пламени. Уверен, вы справитесь, несмотря на… – он окинул меня оценивающим, но не агрессивным взглядом, – свою необычность. Тем не менее, я не могу рисковать безопасностью города.

Внутри меня все закипело. В голове мелькнула мысль – может пришпорить Арума и умчаться подальше от этого хаоса и безумия?

Покосилась на единорога. И поняла, что не выйдет. Он же боевой товарищ, хозяина не предаст из-за какого-то пламени. Потом, солнечные эльфы хорошо знают местность и быстро меня найдут.

Я простонала от беспомощности. Лисгард опустил руки и сосредоточенно смотрит, как я перепугано дергаю ушами. Взгляд холодный и бесстрастный, в глубине зрачков мелькают опасные искры.

Лисгард снова сделал приглашающий жест и взялся за локон единорога.

– Миледи, прошу, – сказал он спокойно. – Это неизбежно.

Я метнула в него бешеный взгляд и прошипела: