– А? – встрепенулась я. – Что? – оказывается, Тесса уже какое-то время добивалась моего внимания. Все её попытки не увенчались успехом, и подруга начала щёлкать пальцами перед моим носом.

– С тобой всё хорошо? Ты бледная, – Абрамсон бросила на меня обеспокоенный взгляд. – Хочешь, вернёмся в отель?

В этот миг я осознала, что ужасно устала. Два дня старательно делала вид, что совсем не думаю об отце. Притворялась, что нисколько не злюсь на себя за свою же безвольность. Что вовсе не мучаюсь угрызениями совести оттого, что не нашла в себе сил сходить на его могилу. Никто не осудит меня за это, кроме меня самой. Друзья, крёстный, даже мать наверняка поняли бы моё нежелание возвращаться в это место, где в августе прошли его похороны. Где незнакомые люди произносили вычурные и манерные речи. Где каждый считал своим долгом выразить свои неискренние соболезнования только потому, что того требовал этикет. Скорбел ли кто-то из них по-настоящему? Мне было всё равно тогда. Но после разговора с крёстным я неподдельно порадовалась, что отца помнят. И помнят в хорошем свете.

Пускай он был во многом для других неидеальным, но, возможно, для кого-то Артур Рид был хорошим наставником, другом, поддержкой.

Я не могла позволить себе очередную слабость. Я должна отдать дань уважения своему отцу. Как бы не было больно.

– Всё нормально, Тесс, – поспешно отозвалась я, встав из-за стола. – Вы возвращайтесь, а у меня есть ещё одно дело в городе.

– Не хочу оставлять тебя в таком настроении. Лекси, сегодня же твой день рождения! Дела подождут, – она подняла голову и посмотрела в мои глаза. Потом протянула руку и осторожно тронула меня за плечо.

– Прости, Тесса, но сейчас я хочу побыть одна, – получилось холодно и даже немного грубо. Я не хотела этого, но вышло совершенно непроизвольно.

– Держись, – Абрамсон накрыла мою руку своей и чуть сжала.

Кажется, подруга не ожидала ничего другого, будто сама ощущала, как этот город влиял на меня. Она снисходительно улыбнулась и кивнула. Отвечать я не стала, лишь развернулась и направилась к выходу.

Сумерки сгустились над город, окутав дома тёмно-синей пеленой. Я безмолвной тенью брела по улицам, закутавшись в воротник пальто, пытаясь спастись от бушующего ветра, с трудом удерживая зонтик, но его всё равно выворачивало наизнанку. Стоило сразу вызвать такси, но хотелось пройтись, немного собравшись с мыслями. Вокруг то и дело сновали прохожие, которые, казалось, появлялись из ниоткуда и также внезапно исчезали, даже несмотря на непогоду. Вечер. Все торопились домой, к своим семьям. У каждого свои заботы.

Мимо пробежал мужчина с огромными бумажными пакетами, задев меня плечом. Один из пакетов выскользнул из его из рук, и ярко-оранжевые апельсины покатились мне под ноги по грязному тротуару. Он оглянулся, выругался и принялся собирать их обратно. Я присела на корточки и стала помогать. Лицо мужчины озарила благодарная улыбка, и даже моё настроение немного улучшилось. Вот так вот просто. Незначительная встреча и случайная улыбка от незнакомого человека способна сделать твой день чуточку лучше.

Я свернула на знакомую улицу, зашла в маленькую цветочную лавку. Улыбнулась миловидной продавщице. Расплатилась, закутав букет, словно самый бесценный клад в складки пальто. Дойдя до перекрёстка, поймала такси, уселась на заднее сиденье. На удивление, водитель не задавал вопросов и не пытался завязать разговор, за что я была ему очень благодарна.

И я снова тут. Чёрное пальто, десять белых лилий в руке и пустота в карих глазах. Порывы холодного ветра били по лицу, но я не обращала на это абсолютно никакого внимания.

Вдруг стало невыносимо холодно. Не снаружи, в душе. Я обхватила себя за плечи. Возможно, не стоило приезжать сюда одной? В эту секунду как никогда не хватало Тессы, её сочувственных объятий, доброго взгляда нефритовых глаз, что всегда обещали: «Всё будет хорошо». Стало грустно и тоскливо. А ведь до этого момента я считала, что тоскливей уже быть не может.

Одна. Я совершенно одна в этом мире.

Вокруг лишь надгробия. Целое поле серых холодных камней. На них с фотографий улыбались незнакомые люди, чьи улыбки застыли в вечности. Я яростно пнула ворох сухих листьев под ногами, заставив их взметнуться ввысь и опасть грязным месивом на мои сапоги. Ища взглядом лишь один знакомый сердцу портрет, такой родной, но в то же время казавшийся таким далёким.

Красивый мужчина с тёмными седеющими волосами, карими глазами, точь-в-точь как мои, и лёгкой ухмылкой. Под фото выгравированная надпись: «Артур Роджер Рид. Любимый отец, друг и муж. В сердцах и памяти всегда ты с нами».

Прошло уже почти полгода.

– Здравствуй, папа, – еле слышно промолвила я, присев на холодный бетон и проведя рукой по его портрету. – Прости, что так долго не приходила.

Что-то сломалось во мне, оборвалось и исчезло навсегда. Или наоборот, появилось.

Глава 3. Лекси Рид.

Нейт Абрамсон вальяжной походкой прошёлся по номеру, в задумчивости осмотрев меня с ног до головы. В светло-зелёных глазах засверкали весёлые искорки, а на губах застыла полуулыбка.

Он прилетел только сегодня утром и прямиком с рейса отправился к нам в отель. Было удивительно, как хорошо старший Абрамсон мог выглядеть даже после шестичасового перелёта. Это дар, не меньше. Идеально-белая рубашка, сидевшая по фигуре, зелёно-бежевые брюки, коричневые оксфорды.

Весь его безупречный образ просто кричал о том, что передо мной будущий выпускник «Лиги плюща». А вот мой вид оставлял желать лучшего: спутанные волосы, уставшие опухшие глаза, помятое лицо.

– Ты пялишься, – озвучила я очевидную вещь, открыв перламутровую баночку и достав оттуда соскальзывавшие с лопаточки патчи.

– Да вот, пытаюсь понять, – скорбно произнёс Нейт, опёршись на дверной косяк. – Не можешь же ты так плохо выглядеть только потому, что постарела на год? – я раздражённо скривилась от его высказывания. – Вы что, пили всю ночь?

– Прекрасный комплимент, Нейт, – огрызнулась я, с вызовом глядя на друга. – Ты просто дамский угодник, мать твою.

– Уже девятнадцать лет, а ума всё ещё нет, – рассмеялся он собственной шутке. Я обиженно фыркнула и отвернулась к зеркалу, пытаясь распутать кудри расчёской. Получалось крайне плохо. – Ладно-ладно, не обижайся. Я шучу. Ты выглядишь отлично, как всегда, – примирительным тоном сказал Абрамсон-старший. – Просто не понимаю, как можно было так безответственно напиться перед важным событием? К слову, если ты не поторопишься, то мы опоздаем.

– Спасибо, папочка, я в курсе, – раздражённо ответила я, бросив заранее обречённую на провал затею распутать волосы. Собрала их в высокий аккуратный пучок, повернувшись к брату Тессы. – Мы не напивались. Я ходила к отцу.

– Прости, не знал, – вмиг стушевавшись, заметил он.

– Не страшно, Нейт, – равнодушно бросила я снова отвернувшись. – Всё нормально, забудем, ладно?

– Ты же знаешь, что если захочешь поговорить или поплакать, я всегда к твоим услугам? – я кивнула, одними губами прошептав: «Спасибо». Нейт и так много для меня делал, прибыв сюда. Не хотелось грузить его и этими проблемами. – Я буду ждать тебя в холле, – добавил юноша и вышел из номера, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Собираться пришлось быстро, ведь опаздывать на встречу с Биллом в собственном офисе, где мне предстояло работать, пускай и через несколько лет, было нельзя. Иначе какой пример я подам сотрудникам? Надев на себя бежевое платье-свитер, орехово-коричневые ботфорты и длинное кремовое пальто, замазав залёгшие тенью синяки под глазами, я придирчиво осмотрела себя в зеркале. Что ж, могло быть и хуже.

Крёстный прислал за нами машину. И уже через пятнадцать минут мы были на месте.

Пройдя в светлый холл офисного небоскрёба, подойдя к стойке ресепшен «Sense Hotels International», назвав администратору свою фамилию и получив в ответ заинтересованный взгляд, обещавший немало сплетен за обедом, я в ту же секунду ощутила накатившую волну неуверенности и тревоги. Но уже в следующую нацепила на лицо дружелюбную улыбку, от которой постепенно начинали болеть щёки. Никто не должен увидеть моего волнения, иначе меня не станут воспринимать всерьёз, сочтя маленькой глупой девчонкой.

Выдохни, Лекси. Ты дочь Артура Рида, ты сможешь всё.

Офис нашей компании находился в высотном пятидесятиэтажном здании, занимая шесть верхних этажей.

Поднявшись на последний этаж, администратор проводила нас к секретарю Билла, а та, в свою очередь, в большую переговорную. Казалось, время в ожидании тянулось бесконечно долго. Будто прошёл не час, а как минимум три. Хотя, взглянув на часы, я поняла, что мы с Нейтом просидели так всего десять минут. Стеклянная перегородка в переговорной открывала прекрасный обзор на сновавших мимо сотрудников пятидесятого этажа.

Три женщины в строгих деловых костюмах остановились у кофемашины, бросив на меня оценивающий взгляд, зашептались и некультурно захихикали. Стало быть, обсуждают меня и смеются. Нахмурившись и смерив их ледяным взглядом, я скрестила руки на груди. Распрямила спину, словно эта поза могла прибавить уверенности в себе. Вся эта ситуация немного выбивала из колеи, но нельзя подавать виду. Женщины под моим пронизывающим взглядом стушевались и быстро ретировались по своим делам. Конечно, они знали, что я «папочкина дочка», которая заполучит должность по протекции. Но они ещё не поняли, с кем связались. Я умею за себя постоять. И, получив полноценное образование, поставлю всех на место. Негодяи, что впредь посмеют шептаться у меня за спиной, получат по заслугам. Я докажу им, чего стою, а если не поймут, уволю к чёртовой матери и глазом не моргнув.

Я сама не знала, откуда во мне столько целеустремлённости и уверенности, что будет так, а не иначе. Будто в голове щёлкнула кнопка и сработал рефлекс идти напролом, до конца, не останавливаясь. И всё получится.

Наконец дверь открылась, и вошла женщина, на вид ровесница моей матери. Её короткие медно-коричневые волосы были уложены в аккуратную прическу и заколоты по бокам. Классический брючный костюм с баской гранатового цвета идеально сочетался с тёмно-красной помадой. Серо-голубые тёмные глаза смотрели на меня внимательно и слегка тревожно.

– Здравствуйте, Лекси, – обратилась она ко мне по имени. – Меня зовут Брук Томпсон, и я была личной ассистенткой вашего отца. Теперь же я буду вводить вас в курс его дел, – она мягко улыбнулась, протянув мне руку для пожатия.

– Приятно познакомиться, миссис Томпсон, – я протянула руку в ответ и смерила её холодным взглядом. – Но впредь будьте добры обращаться ко мне мисс Рид, – в моём голосе проступили предупреждающие нотки. – Деловой этикет никто не отменял, и я не потерплю фамильярностей в свой адрес.

Брук удивлённо посмотрела на меня, но не успела ничего сказать, так как в переговорной, наконец, объявился Билл Гибсон вместе с незнакомым пожилым мужчиной.

– Миссис Томпсон, можете быть свободны. Позже обсудите всё с мисс Рид, – дружелюбно проговорил Билл и указал женщине на дверь. Та послушно вышла. – Лекси, добро пожаловать! – крёстный хотел меня обнять в знак приветствия, но я остановила его жестом руки, склонив голову в сторону не сводящих с нас глаз сотрудников верхнего этажа. – Я тебя понял. Лекси, это адвокат нашей фирмы, мистер Шелдон Гарсиа. Он здесь для соблюдения формальностей, не волнуйся.

– Ничего не имею против, Билл, – твёрдо ответила я. – А это Нейт Абрамсон. Он здесь, чтобы помочь мне во всём разобраться. Не возражаешь?

Крёстный прошёлся недоверчивым взглядом по Нейту, вздохнул и склонил голову в приветствии. Брат Тессы кивнул в ответ.

– Вы юрист, мистер Абрамсон? – сдвинув брови, спросил Билл.

– Нет, мистер Гибсон, – без тени смущения ответил блондин. – Я просто друг Лекси. Приступим?