– Почему… – неожиданно включился в разговор Глеб. – Они могут и пить, и курить, и ширяться.

Охранник в ужасе округлил глаза.

– Только потом ни стрельбы по бегущим мишеням, ни верховой езды, ни рукопашного боя, ни бесконтактной борьбы им не видать как своих ушей, – с ироничной улыбкой добавил Глеб, – даже к котлам их не подпустим.

– А, ну это правильно, – кивнул охранник и, заметив, что Черный втянул голову в плечи, добавил: – Только этот его срыв, может, вы не станете учитывать?..

– А я ничего не видел, – пожал плечами Глеб.

– Ну тогда ладненько… – кивнул охранник и, обращаясь к Черному, пригрозил: – Если еще раз сорвешься, я родителям и про этот случай доложу.

– Пошел ты! – покраснев, с досадой буркнул Черный. Ведь пока шел разговор, все ребята вслушивались и пытались уловить суть. После таких разборок надежда на то, что он, Черный, сможет завоевать авторитет среди ровесников, стать лидером, растаяла, как весенний снег. Теперь, чтобы ему поверили и за ним пошли, придется совершать что-то сверхординарное или безбожно врать, на что тоже надо еще решиться.

К счастью, объявили регистрацию, и, пока досматривали вещи и их самих, всем было не до выяснения отношений. Шмонали их по-страшному, поскольку у одного собиравшегося лететь их рейсом в Бишкек такого же, как они, молодого человека собака унюхала наркотики. Ему пришлось разуваться и вытряхивать из носков пакетики с белым порошком.

– Не пойму, – пробормотал вдруг один из ребят с разноцветными дредами, – из Бишкека к нам натуральную траву завозят, а туда тащат какую-то синтетику…

– А ты откуда знаешь? – спросил у него парень-крепыш, который больше всех других понравился Вадику. И если бы не Черный, который свалился как снег на голову, Вадик, может быть, с ним бы уже познакомился.

– Да так, сериалы смотреть надо, – пожал плечами парень с разноцветными дредами.

– Меня, кстати, Костя зовут, Костя Цыбин, – сказал крепыш, протягивая руку парню с дредами.

– Я Мик, а это Кузя и Рурик, – представился сам и представил своих друзей парень с дредами.

– Какие-то у вас не имена, а клички, – покачал головой Костя и повернулся к Вадику.

– Я Вадик, – сказал тот и, пожав Косте руку, мотнул головой в сторону: – А это Черный.

– Черный? – удивленно повел плечами Костя. – И почему Черный? У тебя же только брови черные, а голова совсем лысая.

– Это он недавно только постригся… – пояснил Вадик.

Черный тут же его резко перебил:

– У меня и у самого язык есть!

– Да, я вам еще не представил Алешу, – сказал Костя, поворачиваясь к высокому парню в очках. – Он у нас эрудит.

– Эро что? – переспросил Черный.

Парни с дредами хохотнули.

– Подождите, – вдруг вспомнил Вадик, – там же еще на лавочке сидели ребята. В карты играли…

– Это, наверное, не наши… – пожал плечами Костя.

– Да это мои охранники. Мамаша так боялась одного отпускать, что в пристежку охранников послала, – прояснил ситуацию Мик.

– Но они тебя за курево не гоняли, как Черного, – вдруг встрял в разговор Алеша.

– А ты помолчи, очкарик! – резко выкрикнул Черный, и тут же у него зазвонил мобильный.

Вадик, который стоял рядом, не мог не услышать прозвучавший в трубке резкий мужской голос:

– Не груби!

– Во дают… – стараясь скрыть растерянность, пробормотал, озираясь по сторонам, Черный и отключил мобильный.

– А кто это? – поинтересовался Вадик.

– Сам не знаю, как это у них получается, – пожал плечами Черный. – Пасут. Не успею что сказать или сделать не так, или охранник тут как тут, или вот, телефон звонит.

– Может, они в телефон видеокамеру вмонтировали? – предположил Вадик.

– Может, – задумчиво пробормотал Черный.

Вадик сделал знак Черному положить мобильный

на стул, накрыл его своей курткой и жестом отозвал парня в сторону. И, оглянувшись, почти шепотом предложил:

– А ты мне свой телефон отдай или кому-то еще.

– А мне как без телефона?

– А я тебе свой дам. Типа махнемся.

– Давай, – согласился Черный.

И не успел он взять в руки телефон Вадика, как тот зазвонил.

– Але, – автоматически отозвался Черный.

– Але… – послышалось издали.

– Вадик, это тебя, – понизив голос, произнес Черный.

– Черный, ты, что ль? – спросил Шмырь так громко, что услышал не только Черный, но и Вадик.

– Я, – нехотя сказал в трубку Черный.

– Ты нам тоже нужен будешь. Но чуть позже. А сейчас позови Вада. Вы там с ним вместе тусуетесь, что ли? – поинтересовался Шмырь.

Вадик, поняв, кто звонит, побледнел и замахал руками – дескать, его здесь нет.

Черный, который, похоже, струхнул еще больше, чем Вадик, заикаясь, пробормотал:

– Его здесь нет…

– А телефон его что у тебя делает?! – не отступал Шмырь.

– Мы поменялись…

– Поменялись они! Блин, узнаю, что пургу гонишь, урою! И одного, и другого!

– А что тебе от Вада надо? Может, я передам? – попытался снять напряжение Черный.

– От Вада надо то же, что и от тебя, чмо, бабки. Голова сказал, твои родаки подсуетились, заплатили, пусть пока живут. А Вад, если сегодня до вечера бабок нам не даст, долго вспоминать нас будет. И мамаша его слезами умоется. Так ему и передай!

– Если увижу… – сообразил сказать Черный.

– Ты! Тварь дрожащая! Я же знаю, что он там! – не унимался Шмырь. – Запомни, у нас еще никто с крючка не соскакивал!

Тут объявили посадку, и Вадик сам отключил телефон.

– А что это он тебе про родаков твоих базарил? Что, он их знает и они ему правда бабки отвалили? – спросил Вадик.

– Да это он так… – сказал Черный и тут вспомнил: – А мой телефон и твоя куртка? Мы их там по ходу оставили…

– Ваше, что ли? – спросил Глеб, который шел последним, протягивая куртку и телефон.

– Да, – кивнул Вадик. – Спасибо.

– Ну, не теряйте больше, – кивнул Глеб и, пристально взглянув на ребят, добавил: – Может, какие проблемы?

– Да нет у нас никаких проблем! – буркнул Вадик, почувствовав какой-то слишком уж явный интерес.

– Ну, как знаете… – пожал плечами Глеб.

– Странный он какой-то, – проговорил Вадик.

– Мне родаки говорили, что с нами спецназовец какой-то крутой должен ехать. Я так понял, что это он и есть? – спросил Черный.

– Да вроде того, – кивнул Вадик и, возвращаясь к начатому разговору, спросил: – Так чего Шмырь про твоих родаков базарил? За что они ему бабки отвалили?

– Давай не здесь, давай в самолете, – попросил Черный.

– Ну, как знаешь… – пожал плечами Вадик. – В самолете так в самолете.

И потом, как только они поднялись по трапу и наконец устроились в креслах, Вадик напомнил:

– Так расскажи про Шмыря.

– А чего ты так этим интересуешься? Он, что ли, на тебя тоже наехал? – окинув Вадика внимательным взглядом, спросил Черный и, не дожидаясь ответа, сам продолжил: – Ну да, конечно, он должен был обязательно тебя тоже достать, мы же вместе фотографировались…

– Слышь, ты, Черный, не тяни резину! – начиная раздражаться, сказал Вадик.

– Подожди, давай поговорим, когда взлетим! – сказал Черный и кивнул на только что вошедших в салон трех девушек: – Смотри, какие фигурки! Жалко, что в брюках! Наверное, и ножки ничего!

Девушки и правда были хороши. Одна, яркая крашеная блондинка с длинным, аккуратно собранным на затылке хвостиком и челкой, – постарше, в легком светлом брючном костюме и удобных туфлях на низком каблуке. А те, что помладше, – шатенка и рыженькая, вся в веснушках, были коротко стрижены и одеты в одинаковые дорогие джинсовые костюмы и кроссовки. Только яркие маечки у них были разного цвета. У шатенки под цвет глаз – голубая, а у рыженькой – ярко-зеленая.

Девушки заняли свои места. Та, что постарше, села прямо за ними, а молоденькие прошли в конец салона.

– Слышь, ты не знаешь, они с нами или как? – заинтересовался Черный.

– Да вроде говорили, что с нами какие-то телки должны лететь… – пожал плечами Вадик.

– Нет, ну, правда интересно, неужели они с нами в лагерь собираются? – заинтересовался Черный. – Хоть возьми и спроси.

– С вами, с вами, – вдруг отозвалась сидящая сзади блондинка с хвостиком.

Вадик повернулся и увидел, что рядом с ней сидит Глеб.

Глава 4

Когда Лиза Стариченко поступала в мединститут, старшекурсники пугали ее тем, что в любой момент ее могут послать в горячую точку, на ликвидацию какой-нибудь аварии или последствий стихийного бедствия. А кто-то решил сострить и добавил:

– И на три буквы могут послать…

Лиза смутилась, а остряк хмыкнул:

– Я имел в виду совсем не то, что ты подумала. Я про ФСБ, ГРУ и тому подобные аббревиатуры. Ведь с человеком ближе, чем у врача, контакт разве что у священника. Но даже если душа ноет, в храм все равно не все ходят, а вот если голова заболела, врачу всякий рад.

Лиза тогда постеснялась и не стала расспрашивать, что именно имел в виду остряк-самоучка. Не прошло и три года, как жизнь сама раскрыла ей смысл тех разговоров.

Этим летом она рассчитывала пройти практику в своих родных Люберцах, написала заявление. Но отдать его еще не успела, как ее вызвали в деканат.

Когда она, постучав, вошла туда, все женщины, что сидели там за компьютерами, вдруг, как по команде, встали и вышли за двери, оставив ее один на один с каким-то седым статным, с военной выправкой мужчиной в светлом костюме и при галстуке.

Он поднялся ей навстречу и, вместо того чтобы улыбнуться, как-то изучающе осмотрел, будто ощупал ее с ног до головы.

– Здравствуйте, Лиза. У меня к вам серьезный разговор, – сказал он и предложил: – Давайте присядем.

Сам он сел за один из столов, она устроилась на стуле перед ним.

– Здравствуйте, – кивнула она, чувствуя, что краснеет.

Очевидно заметив, что девушка растерялась, мужчина достал из внутреннего кармана какое-то удостоверение и, раскрыв его, показал Лизе, которая из-за своей близорукости не прочитала даже имени владельца, но поняла, что этот солидный мужчина представляет какие-то официальные органы. Переспрашивать, как ей казалось, было смерти подобно. И она лишь кивнула. Мужчина спрятал удостоверение во внутренний карман пиджака и, покрутив в руках карандаш, спросил:

– Хотите нам помочь?

– Как? – растерянно выдавила Лиза.

– Нам рекомендовали вас как одну из лучших студенток. Вы серьезно занимаетесь таэкван-до, ходите на курсы английского. Как говорится, отличница, спортсменка, комсомолка, и к тому же у вас отец бывший военный, то есть вы знаете, что такое долг перед Родиной, – продолжал зондировать ее своими пронзительными водянисто-серыми глазами седой.

Лиза смутилась еще больше, но потом, очевидно вспомнив все фильмы про деятельность спецорганов вместе взятые, заявила:

– Если нужно доносить на моих товарищей, я не буду!

– Да подожди ты! – сказал мужчина, улыбнулся и, покачав головой, добавил: – Ты, наверное, дурных фильмов насмотрелась. Ни на каких товарищей нам доносить не нужно. Просто сейчас проводится оперативная проверка летних лагерей.

– Лагерей? Вы меня хотите послать в лагерь? – удивилась Лиза.

– Вы же знаете, – мужчина опять перешел на «вы», – теперь модным стало отправлять детей в летние лагеря. И не просто лагеря, а так называемые лагеря экстремального отдыха. Это, кстати, стоит немалых денег. Но богатые люди не жалеют средств, чтобы их чада были под присмотром, пока они греются со своими женами или любовницами где-нибудь на Канарах. А тут дополнительно деток этих еще и воспитывают. В общем,

и овцы целы, и волки сыты. Но к нам уже не раз поступали сведения о том, что в некоторых из этих лагерей детей подсаживают на наркотики, а иногда дети вообще приезжают какие-то неузнаваемые. И нам никак не удается выяснить, в чем тут дело. Сопровождающие их воспитатели, ясное дело, ни о чем таком понятия не имеют. Сами дети вообще ничего путного вспомнить не могут. Словом, тупик.