– Погоди прощаться, я тебя отвезу.

– Ты ж прикладывалась к рюмке вместе с нами!

– Вот именно что прикладывалась.

– Гаишников такие тонкости не заинтересуют.

– Я для них бесплатно ролик сварганила. Полгода по городскому каналу ратовали за безопасность движения. Так что они у меня в Долгу.

– Это они тебе сказали или ты сама так решила? Отдыхай, Александровна. Город большой, такси хватает.

– У тебя что, деньги лишние? По ночам знаешь сколько сдирают? Как будто мы не в Ростове живем, а в Москве.

По дороге она продолжала делиться наболевшим:

– Конечно, я его люблю. Если б не любила, давно бы послала подальше. Первого своего так послала, что он на другой конец шарика полетел, в Новую Зеландию. Сейчас там хреном киви околачивает.

– Недостатки у Вадима есть, – согласился Терпухин. – Зато человек он невредный… Хватит, тормози.

– Еще три квартала.

– Ноги тоже надо нагружать.

– Так боишься показать свою кралю? Ну, ладно-ладно, не будем вдаваться в нюансы. Как освободишься, возвращайся к нам. Не смей думать ни о какой гостинице.

Цыганка ожидала встречи в ближайшей от кинотеатра подворотне.

– Ты как в воду глядел. Тачка мусорская объезжает всех наших цыган, про Маню спрашивает. Обысков пока не устраивали, просто интересовались.

– Видела машину?

– Сама не видала. Говорят, двое там – один майор и еще один в штатском.

– Давали телефон на всякий случай?

– Ты и без карт все угадаешь.

Цыганка достала большой, неряшливо оторванный кусок газеты с номером, коряво записанным в углу.

– Маню сообразили оттуда убрать?

– Убрали. Думаешь, они ненастоящие мусора?

Цыганка уже успела заново подкрасить волосы. Платок ее красовался теперь на плечах, оставляя голову непокрытой.

– Еще не знаю. Сколько человек среди ваших в курсе, где она сейчас?

Не совладав со счетом в уме, цыганка взялась загибать смуглые пальцы с дутыми, надраенными до блеска кольцами.

– Шестеро. Даже семь.

– Много. Приметы они называли?

– Имя назвали. Прямо сказали: нужна свидетельница.

– Надо позвонить, раз просили. Ваша Софа умеет без карточки.

– Большое дело, – собеседница Терпухина пренебрежительно оттопырила губу.

Вместе подошли к ближайшему автомату, где она повторила Софин трюк.

– Пожалуйста. Говори сколько влезет.

Набрав номер с газетного обрывка, Терпухин дождался десятого длинного гудка и только после этого дал отбой. Если бы Маню искали преступники, они бы ответили в любое время дня и ночи. Выходит, в самом деле менты ищут? Что ж, вполне возможно. Но за ними могут следовать по пятам, рассчитывая в последний момент опередить.

Глава седьмая

Утром Юрий перезвонил еще раз. Голос звучал недовольно, как звучит голос человека, вынужденного ни свет ни заря являться на службу.

– Я насчет той самой… Насчет Мани, одним словом.

– A-а. Ну, говорите, записываю.

– Просто так говорить? Я думал за вознаграждение.

– Родная милиция вас бережет, а вы не то что пальцем пошевелить, слово бесплатно не хотите сказать! Совсем уже совесть потеряли!

– Запросы у меня скромные. Если хоть пятьсот рублей…

– Ладно, получите вы свое.

Это обещание не означало гарантию оплаты. Но Терпухин решил не переигрывать. Встречу назначил в городском парке. Если кто-то, не желая светиться, осторожно следует в хвосте милицейских поисков, здесь его легче будет разглядеть.

Была еще одна причина выбрать именно парк. Ближайшую улицу на половину длины разрыли из-за ремонта проложенных труб, подъехать и отъехать можно было только с одной стороны. Это облегчало Атаману задачу.

За полчаса до назначенного срока он выбрал точку для наблюдения – ряды лотков напротив парковой ограды. Здесь можно было толкаться достаточно долго, не привлекая к себе внимания.

Милицейская машина подъехала вовремя. Пока все совпадало: майор и сотрудник в штатском. Во втором Терпухин узнал человека из следственной группы, он принимал участие в допросе самого Юрия по свежему делу. Теперь, значит, отправили в командировку. Причем на служебном транспорте: номера у машины краснодарские. С ментами все чисто – настоящие, не ряженые.

Оба уверенно направились по центральной аллее к оговоренному по телефону месту встречи. Сам Терпухин не собирался туда идти, его устраивала теперешняя диспозиция.

Следом за милицейской машиной подъехал автобус с детьми школьного возраста. Они стали высаживаться с громким смехом, толкаясь и весело переругиваясь. Возле автобуса пристроилась ничем не примечательная, давно не мытая «шестерка» – под пыльным налетом проступал вишневый цвет.

Терпухин сдвинулся чуть ближе, чтобы лучше рассмотреть лицо человека за рулем. Правильные черты – настолько правильные, что трудно зацепиться за какую-то особенность. Через час захочешь и не сможешь воссоздать в памяти. Этот? Но как преступники рассчитывают успеть первыми? Шустри не шустри, все равно обречен ехать следом.

К «шестерке» от торговых рядов подкатили тележку, стали грузить картонные коробки с товаром сперва в багажник, потом в салон на заднее сиденье. Загруженный под завязку «жигуль» покатил дальше. Первое подозрение оказалось безосновательным.

Юрий снова перевел взгляд на милицейскую пару. Уже сошли с аллеи под деревья, озираются по сторонам. Скоро ли они догадаются взглянуть под ноги?

В ожидании развития событий Терпухин пытался поставить себя на место преступников. Им нужно добраться до Мани первыми, значит, указателем не может служить ментовская тачка. Они должны услышать адрес раньше, чем блюстители порядка тронутся в нужном направлении. С помощью спецаппаратуры можно разобрать слова на расстоянии, даже сказанные на свежем воздухе, под сенью парковых деревьев. Или он слишком далеко зашел в своих домыслах и никто не дышит ментам в затылок?

В машине остался водитель. Курил в ожидании, выдувая дым в открытое окно и сбрасывая наружу пепел.

Этот, наверное, никуда не торопится – часы тикают, служба идет. А вот в парке майор и сотрудник в штатском начинают проявлять первые признаки нетерпения. Фигурки выглядят крохотными, но отчетливо видно, как оба топчутся на месте. Да опустите же глаза, пока окончательно не затоптали бумажный шарик. Нельзя же, честное слово, быть такими тупыми.

Слава те, Господи, майор соизволил нагнуться. Поднимает что-то с земли. Остается надеяться, что это записка, а не старый бычок. Идут обратно к машине. Теперь важно самому не упустить момент.

У входа в парк стояло несколько такси с такими крупными «шашечками» на боках, что их различил бы любой инвалид по зрению. Терпухин сел в одну из машин, чем несказанно обрадовал скучающего без клиентов таксиста.

– Куда путь держим?

– Погоди, надо усесться поудобнее.

Майор и сотрудник в штатском тоже сели в машину. Им, конечно, и в голову не пришло положить в дупло дерева скромное вознаграждение, как просил в записке «информатор». Собравшись отъезжать задним ходом, милицейский водитель дал сигнал – сутулый тип с бутылкой пива некстати оказался на пути. В следующий момент Тер- пухину все стало ясно. Никакой спецаппаратуры, чисто человеческий фактор.

Сутулый тип не спешил освобождать пространство. Прикинулся подвыпившим и стал базарить – сбивчиво, зато активно. Майор с угрожающим видом выглянул в окно, надеясь, что погоны заставят «шланга» быстро протрезветь. «Шланг» правдоподобно поперхнулся от испуга. Но с места все равно не сдвинулся, будто в ступор попал.

Потеряв терпение, водитель выскочил и грубо оттолкнул его прочь с дороги. С дистанции метров в тридцать Терпухин не заметил ничего подозрительного. Но ему уже не нужно было ничего замечать. Он точно знал: искра информации незаметно проскочила, адрес назван одним движением губ. Как только менты отъедут, «любитель пива» достанет мобильник и сориентирует кого надо.

У Терпухина была альтернатива: брать сутулого за живое прямо сейчас или мчаться по тому адресу, который сам же подкинул. Он выбрал второе. Сутулый мог оказаться «шестеркой», а вот срочно «решить вопрос» с Маней – на такое дело должны были отправить людей не самых рядовых.

* * *

Вчера в разговоре Вадим упомянул про один элитный дом в Ростове. Его начали было строить осенью прошлого года. Быстро возвели коробку, но вскрылись какие-то темные дела, и стройку заморозили.

Терпухин решил подкинуть ментам именно эти координаты. Девушка, укрытая в таком здании, конечно, не иголка в стоге сена. Но двенадцатиэтажку с шестью подъездами быстро проверить не удастся – ни милиции, ни преступникам, если они попробуют опередить служителей закона. Есть шанс накрыть подонков самому или с помощью ментов, если их соберется достаточно.

Стройка не охранялась, если не считать сторожа в вагончике. Внутреннюю отделку так и не успели начать, стеклопакеты не вставляли. Воровать бетонные лестничные марши и выламывать кирпич – хозяева стройки не ждали такого даже от самых отмороженных сограждан.

Терпухин не был уверен, что успел первым. Милиция точно не подъехала, а вот преступники могли примчать чуточку раньше. Если они уже шныряют вверх-вниз в поисках цыганки, значит, кто-то другой из банды рулит на городских улицах – приклеился к ментам и сообщает об их передвижениях.

Скорей всего майор и его напарник вызовут подмогу. Не столько из опасения попасть в переплет, сколько из нежелания париться, проверяя вдвоем кучу помещений. Машина с омоновцами может приехать чуть раньше. Без майора досмотр делать не начнут, но могут повести себя грамотно и оцепить всю стройку.

Наверняка кто-то из преступников обозревает окрестности через оконный проем. Нужно с самого начала соблюдать осторожность. Перепрыгнув через низкий забор со стороны торца здания, Терпухин низко пригнулся. Заскочил в ближайший подъезд и резко притормозил, прислушиваясь.

Звуков хватало, но все они просачивались с улицы, не встречая преград в виде застекленных рам. Изнутри не слышалось ни голосов, ни шагов. Бесшумно, как дикая кошка, Терпухин рванул вверх по лестнице, понимая, что кто-то другой сейчас так же бесшумно и быстро перескакивает с этажа на этаж, принюхиваясь в надежде различить запах женщины.

Не все перегородки были еще заделаны. С некоторых лестничных площадок удавалось одним взглядом окинуть сразу несколько будущих квартир, чьи комнаты пока лишь условно размечались серыми железобетонными столбами. Терпухин чувствовал, что его самого могут разглядеть в любой момент.

Добравшись за несколько минут до верхнего этажа, он снова заставил себя остановиться. Черт возьми, как будто не ростовская улица внизу, а Бродвей! Шум не стал не на йоту тише. Гудки машин, ворчание двигателей, громкий женский смех. Из какой-то забегаловки доносятся набившие оскомину звуки песни «на троих» из «Собора Парижской Богоматери». И там, в «Соборе», все закрутилось вокруг цыганки… Но сейчас это неважно, важно прислушаться, нет ли кого на крыше, а шумное дыхание улицы все забивает к чертям собачьим.

Юрий резко высунулся наружу. Никого и ничего, нет даже привычных телеантенн. Только подогретый солнцем битум. Перескочив по крыше в следующий подъезд, он начал двигаться в обратном направлении – сверху вниз, перепрыгивая через ступеньки. Этажи мелькали перед глазами, будто карты из колоды.

Внизу скрипнули тормоза. Из ближайшего проема он разглядел знакомую ментовскую легковушку и еще микроавтобус, откуда степенно выгружались ребята в камуфляже. Их было немного, человек пять-шесть. Но Юрий решил больше не задерживаться в доме.

Даже если он проявит упрямство и пойдет на риск быть обнаруженным милицией, продолжать здесь собственный поиск не имеет смысла. У преступников тоже есть уши, и они благополучно расслышали скрип тормозов. Если и остался шанс зацепить их, то не здесь, среди необжитого бетона. Зацепить снаружи – на отходе, при срочной эвакуации.