Неизвестно, что случилось бы с американским журналистом дальше, но в это время сзади раздался грозный окрик:

– Стоять!

Двое крепких мужчин в штатском набросились на иностранца и с силой заломили руки назад, отчего у онемевшего и парализованного американца внутри что-то хрустнуло…

Глава 6

Полковник Варанов сидел в своем кабинете и разбирал служебные записки. Он страшно не любил заниматься бумажными делами, но должность обязывала.

На вид Андрею Васильевичу было под пятьдесят или чуть больше. Он был поджарым мужчиной высокого роста и спортивного телосложения. В далекой юности полковник Варанов серьезно занимался вольной борьбой и даже был призером Спартакиады народов СССР. На борцовском ковре Андрей Васильевич встречался с великими мастерами вольной борьбы, в том числе и с легендой белорусского и мирового спорта Александром Медведем, неоднократным чемпионом мира и Олимпийских игр, которому проиграл схватку только по очкам.

Полковник Варанов не спал уже вторые сутки в связи с происшедшей трагедией в Баренцевом море. Андрей Васильевич широко зевнул, медленно и с наслаждением потянулся и вдруг резко встал. Открыв окно настежь, службист сделал несколько приседаний и наклонов. Потом он плеснул из графина воды на руку и обтер уставшее лицо. Помотав седовласой головой из стороны в сторону, мужчина громко крякнул и промокнул лицо носовым платком.

Слегка освежившись, Андрей Васильевич закурил папиросу и несколько раз прошелся по кабинету. Отдохнув таким образом, мужчина сел за стол и снова принялся изучать документы и ставить резолюции.

Неожиданно в дверь постучали, и в кабинет вошел взволнованный старший лейтенант Петровский.

– Разрешите?

Полковник недовольно посмотрел на секретаря.

– В чем дело, Петровский? – строго спросил начальник. – Я же просил меня не беспокоить тридцать минут.

В голосе Варанова явно чувствовалась скрытая угроза.

– Неотложное дело!

Полковник глубоко вздохнул.

– Какое может быть неотложное дело? – чуть ли не выкрикнул начальник и отбросил ручку на стол.

Старлей слегка побледнел и выдавил:

– ЧП…

У полковника вдруг засосало в груди, и он непонимающе уставился на Петровского. Бледный вид старлея и та интонация, с которой он произносил слова, заставила Баранова насторожиться.

– Где?

– На Дмитровском…

Андрей Васильевич вдруг резко встал.

– Да не тяни ты!.. – повысил голос полковник. – Говори, что случилось!

Старший лейтенант Петровский покраснел и, собравшись с духом, выпалил:

– Погиб капитан Челядинский.

– Что-о-о?..

От такой новости у Баранова подкосились ноги, и он медленно осел на свое прежнее место.

– Как ты сказал?.. – не веря своим ушам, тихо переспросил полковник старлея.

– Погиб Челядинский…

Петровский чувствовал себя прескверно: он прекрасно знал, что Варанов относился к Владимиру Челядинскому как к сыну и не скрывал этого.

– Володя, – беззвучно прошептал губами Андрей Васильевич и потянулся за папиросой.

– Да.

Возникла неловкая пауза. Варанов медленно закурил и, опустив голову на грудь, тихо заскрежетал зубами.

– Как это произошло? – сухо спросил полковник.

Старлей пожал плечами и неуверенно доложил:

– Вроде… застрелился.

Полковник мгновенно вскинул голову.

– Застрелился?

– Да.

– Что за чушь!

Петровский поежился и пожал плечами.

– И я так думаю…

Андрей Васильевич затушил папиросу и резко встал из-за стола. Глаза его пылали гневом.

– Кто сообщил о самоубийстве?

Петровский вытянулся по стойке смирно.

– Майор Барышников.

При упоминании майора полковник на мгновение застыл и недоверчиво посмотрел на старшего лейтенанта.

– Барышников?

– Так точно! – отчеканил старший лейтенант Петровский.

Полковник Варанов, ничего не сказав, медленно покачал головой. Потом взял пачку «Беломора» и закурил очередную папиросу.

– Так… – задумчиво протянул полковник. – Экспертно-медицинская группа выехала на место происшествия?

– Да.

– Кто за старшего?

– Подполковник Грищенко.

Варанов одобрительно кивнул и глубоко затянулся вонючим дымом. Старший лейтенант Петровский брезгливо поморщился: он не курил и не переносил табачного дыма. Заметив недовольную физиономию подчиненного, полковник Варанов презрительно махнул рукой. Андрей Васильевич недолюбливал Петровского, считая его штабной крысой и карьеристом.

– Свободны!

– Слушаюсь!

Старлей развернулся и собирался уже выйти, но неожиданно полковник остановил его.

– Петровский…

Ответственный секретарь развернулся.

– Слушаю.

Варанов вышел из-за стола.

– Наш «конь» на ходу?

– Да, вчера починили.

– Хорошо, – удовлетворенно произнес полковник. – Предупредите Алексея, чтобы подогнал машину к четвертому подъезду.

Старлей удивленно посмотрел на Варанова.

– Хорошо, – тихо произнес он и, не выдержав, поинтересовался: – Вы уезжаете?

Полковник Варанов уже надевал серый плащ.

– Да, – решительно произнес Андрей Васильевич и направился к выходу. – Я на Дмитровку. Буду через минут сорок-пятьдесят.

– А если вам будут звонить из генерального штаба? – задал каверзный вопрос секретарь.

Пожилой мужчина внимательно посмотрел на молодого карьериста и понял, что этот малый – «далеко пойдет».

– Скажи, что умер! – выкрикнул на ходу полковник.

На лице старлея появилось изумление.

– Как?

Андрей Васильевич усмехнулся и указал ему на дверь.

– Вот так, Петруша!

Проглотив обиду, Петровский Петр Петрович молча вышел исполнять приказания начальника. Однако все сделанное или сказанное в Управлении навсегда оставалось в его цепкой памяти… до походящего момента.

Глава 7

В квартире воцарилась мертвая тишина. Изредка слышался шум улицы да звуки падающих капель воды в ванной комнате…

На полу, рядом с валяющимся пистолетом, в полуобморочном состоянии сидела Марина Метелкина, тупо уставившись в одну точку на ковре.

Устало протерев взмыленную лысину, майор Барышников отошел от телефона и, аккуратно взявшись за дуло пистолета, поднял оружие с ковра. Потом осторожно развернул целлофановый мешок и бросил в него орудие убийства – неопровержимую улику.

Он просчитал все до мелочей: застрелив капитана Челядинского, старый чекист до появления Марины Метелкиной уничтожил отпечатки своих пальцев носовым платком, вынул из обоймы оставшиеся пули и бросил пистолет на видное место, рассчитывая на нервное потрясение Метелкиной смертью любимого человека. Так и вышло: обезумевшая Марина совершила непоправимую ошибку, взявшись за оружие и оставив на нем свои отпечатки.

– Ну что, красавица, – ухмыльнулся майор, – одного отправила на тот свет и меня следом хотела отправить?

Марина не реагировала на вопросы Барышникова, а только монотонно твердила:

– Убийца, убийца, убийца…

Постоянное повторение одного и того же стало раздражать Барышникова. Минут через десять-пятнадцать должны были подъехать эксперты из Управления, и за это время нужно было привести Метелкину в нормальное состояние, чтобы не возникло непредвиденных осложнений.

– Дура ты, Метелкина! – беззлобно произнес мужчина. – Говорят же тебе, Володька сам застрелился. Об этом я и начальству доложил.

Марина отрицательно замотала головой.

– Неправда!

– Что неправда?

Девушка подняла голову и ненавидящим взглядом впилась в Барышникова.

– Это вы его застрелили!

Майор презрительно покачал лысой головой.

– Глупая ты, Марина, – устало произнес Барышников, – зачем же мне его убивать?

– Не знаю, но это вы сделали!

– Я?

– Да!

– Ты в этом уверена?

– На все сто!

Сан Саныч рассмеялся и, достав пакет с пистолетом, показал Марине.

– Как ты думаешь, девочка, – сказал он, – а чьи здесь пальчики на пистолете?

Марина вдруг все поняла, и майор наконец увидел страх у нее в глазах.

– Это не мои, – пробормотала Метелкина, – это вы специально подстроили!

Мужчина вплотную подошел к девушке и рассмеялся ей прямо в лицо.

– Это теперь решать экспертам: твои это пальчики или нет, – заметил майор. – Это им выносить приговор убийце капитана Челядинского!

Девушка от негодования изменилась в лице и вдруг бросилась на Барышникова.

– Сволочь!

Однако Сан Саныч был готов к такому повороту событий и встретил Метелкину увесистой оплеухой, от которой она отлетела на несколько метров.

– Проститутка! – процедил сквозь зубы майop. – Если бы ты не расставила свои длинные ноги перед Челядинским, то он и теперь бы спокойно жил со своей семьей, а не терзался угрызениями совести! Думаешь, я не знаю о ваших шашнях? Думаешь, никто в Управлении не догадывался о ваших отношениях?!

– Это все не так, – истерично ревела молодая женщина.

Майор подошел к лежащей на полу женщине и, схватив за волосы, зарычал:

– Что?! Думаешь, я не видел, как мучается Володька? А все из-за кого? Из-за тебя, стерва! Хотела окрутить парня, разбить семью, отнять у сына отца!

– Нет!

– Что нет? – повысил голос до крика Сан Саныч. – Это ты не мне, а вдове будешь объяснять, почему он пустил себе пулю в лоб.

Молодая женщина испуганно замотала головой.

– Я не виновата… я…

– А кто виноват, что он застрелился? – давил на очумелую Метелкину опытный психолог. – Я, что ли? Это ваши дела, а мне насрать! Ты заварила кашу, сама и расхлебывай!

– Я не виновата, я не хотела, я любила его…

Майор Барышников добился своего, но решил «добить» свою жертву до конца. Он вдруг резко и бесстыже запустил волосатую руку под платье женщины и с силой сжал пальцами между ее ног.

– Этим ты его любила? – задыхаясь от волнения, произнес мужчина.

– Пусти! – возмутилась Марина и попыталась высвободиться от железной хватки майора. – Подонок!

Сан Саныч был в ударе. Свободной рукой он дал женщине звонкую пощечину, от которой та упала на спину. Не отпуская своей руки под платьем и еще энергичнее шевеля пальцами, он грозно прошипел:

– Из-за тебя произошло самоубийство! Твои пальчики на рукоятке и курке пистолета! И только я могу вытащить тебя из этого дерьма!

Молодая женщина испуганно вытаращила глаза и больше не сопротивлялась. В словах Барышникова была страшная правда, и она не видела пути к спасению.

– Как?

Ее голые ноги расслабились, а из глаз брызнули горькие слезы.

– Очень просто… – пообещал майор. – Ты будешь делать все, что я тебе прикажу! – донеслось до ее сознания. – Поняла?

Марина отвернулась в сторону.

– Да.

* * *

Когда на явочной квартире на Дмитровском шоссе появилась экспертно-медицинская группа во главе с подполковником Грищенко Зиновием Семеновичем, труп капитана Челядинского находился все в том же положении, что и ранее, только в похолодевшей руке мертвеца за посиневшие пальцы цеплялся злосчастный пистолет – неопровержимая улика вины и глупости «самоубийцы»…

Глава 8

Патрик Глен, под кодовой кличкой Шнобель, отошел от первого шока и уже осмысленно отвечал на вопросы старшего оперуполномоченного по особо важным делам Северного округа, молодого, но перспективного лейтенанта Викентия Павловича Прошкина.

Первые сумбурные показания американец давал человеку совсем из другого ведомства, а точнее, пожилому майору ГРУ Илье Матвеевичу Звягинцеву. Однако, получив необходимую информацию и поняв, что иностранец мало в чем повинен и больше из него ничего не выкачать, люди из военной контрразведки, тщательно прошмонав всю редакцию, передали американского журналиста гражданским властям. Правда, они не отказались от своего подопечного, а только отошли на время в «тень», продолжая вести необходимый негласный надзор за развитием событий и контролируя ситуацию.