– К черту это словоблудие, – уже раздраженно отмахнулся глава КФБ. – Зная все, я мог бы тебе помогать гораздо лучше. А ничего не зная, как я могу понять, что нужно предпринять в том или ином случае, если ты по каким-либо причинам не сможешь со мной связаться?

– Я всегда свяжусь с тобой, когда это будет необходимо, – заверил его Каин.

– А если тебя грохнут?

– А ты на кой? Пока жив ты и находишься во главе спецслужбы, меня не грохнут.

Глава КФБ вызвал адмирала на поединок взглядами, но проиграл и отвел глаза, якобы для того, чтобы разглядеть еще одну красотку с растрепанными волосами, фланирующую уже в мокрой простыне и оттого волнующе прозрачной.

– Ладно, проехали… Так в чем тебе требуется помощь?

– Я ничего не просил.

– Я не дурак и прекрасно понимаю, что что-то вышло из-под контроля, и это помешает исполнить тебе клятву, которую ты дал.

– Не без этого, – согласился Каин. – Но с моим увольнением, то есть переводом, мы объективно ничего поделать не можем. Сам понимаешь, я через суд, как несправедливо пониженный в должности, восстановиться не могу.

Артур согласно хмыкнул, представив себе такой невероятный судебный процесс.

«Или я просто ничего делать не хочу?» – вдруг подумал Иннокент.

– Единственное, что ты можешь и должен сделать, это всеми силами остаться в обойме.

– Пусть только Шульберг попробует меня погнать, я ему так погоню…

– Но от тебя он попытается избавиться в последнюю очередь, что случится не скоро. А времени до начала веселья осталось немного, конфедераты скоро отстроят Флот, там уже станет не до перестановок. Так что тут можно не беспокоиться. Мне даже думается, что Шульберг до конца не воспринимает тебя как реальную угрозу из-за твоей молодости…

– Вот и отлично.

Каин кивнул.

– В дальнейшем мы будем поддерживать связь, обмениваться информацией, и я через тебя буду влиять на ход событий… исполняя данную твоему отцу клятву. Так что все в порядке. Мне даже проще, больше не буду сидеть на этих нудных министерских заседаниях.

Вот радости от этого Каин не ощутил. Только что он разрушил собственную иллюзию о том, что остался не у дел и теперь от него ничего не зависит, а значит, к будущему кошмару он не будет иметь ровным счетом никакого отношения. Увы, это оказалось не так. Ситуация от него зависит, и еще как!

9

Каждое судно, желающее попасть в любую из систем Союза независимых миров, должно было уведомить об этом пограничную службу за двенадцать часов до гиперперехода, сообщив все данные о судне, грузе, грузоотправителе и грузополучателе, а также всю подноготную об экипаже и получить разрешение на гиперпереход.

В случае самовольного проникновения в систему смельчакам грозили большие неприятности, начиная от огромного штрафа с конфискацией груза и даже корабля, возможно, тюремный срок, а если обстановка напряженная, так и вовсе дело могло дойти до полного уничтожения нарушителя.

Но таковых глупцов на памяти Генриха Хайта, получившего очередной запрос на вход в пределы системы Касабланки, еще не нашлось. Все вели себя в разумных пределах.

Генрих, командир пограничного корабля, загрузил полученные данные в компьютер для сверки с имеющейся базой данных. Вся информация подтверждалась, придраться абсолютно не к чему, и он дал положительный ответ, разрешив гиперпереход судна через три часа, именно столько времени требовалось его пограничному кораблю, чтобы добраться до точки гипервыхода и встретить прибывающее судно.

Зачем встречать, когда торговое судно можно встретить где-нибудь на полпути между звездой и пунктом назначения? К чему эта излишняя возня и трата топлива?

Затем, чтобы уже визуально определить, пришло ли то самое судно, что давало запрос, или другое и в этом случае предпринять соответствующие меры, а также, чтобы провести таможенный досмотр груза и сверить реальный экипаж с заявленным. Время-то неспокойное…

– Тернер, правь к шестым воротам, – скучающим голосом приказал штурману капитан Хайт.

– Понял, – столь же тусклым голосом отозвался штурман и принялся за работу.

Что поделать, месячное дежурство никому не доставляло радости. Единственное хорошо, что срок вахты подходил к концу и скоро все вернутся домой к своим женам.

Пограничный корабль «Сторож» развернулся и, увеличивая скорость, двинулся в сторону «шестых ворот».

«Сторож» представлял собой такой же грузовик, какой он уже спешил встретить, но в прошлом. Сначала его захватили пираты и переделали под пиратский корабль-носитель, далее он в числе прочих влился в ВКФ СНМ, но после пересмотра стратегии и тактики Флота, отказавшегося от столь маломерных и маломощных кораблей, вышел из состава ВКФ и стал пограничником.

В последнее время их количество значительно увеличилось – Флот, с прекращением «пиратских акций», отказался от последних так называемых тяжелых рейдеров.

Три часа прошли, и в назначенный срок из звезды выскочил грузовик, оставив на ней круги возмущения, похожие на те, что остаются после брошенного в воду камня.

– Все заявленные параметры совпадают с фактическими, – доложил один из операторов.

– Отлично, – кивнул капитан Хайт. – Надеюсь, и далее все обойдется без неожиданностей.

Служба хоть и проходила скучно, но лучше она пройдет в смертельной тоске, чем с весельем погони. Вот его сменщик Брут не прочь погоняться за нарушителями, о чем трезвонил всем и каждому как по пьяни, так и на трезвую голову, и все время жалел, что так до сих пор и не представилось случая. А Генрих этого всеми силами хотел избежать.

«Это все потому, что у меня жена и маленький ребенок, а у Брута никого нет, – подумал он. – Потому все воевать хочет, конфедератам задницы драть. Полный псих…»

Капитан установил связь с грузовиком, уже вырвавшимся из пределов активного притяжения, и ровным голосом затребовал:

– Борт восемьсот двадцать семь НТ-триста, «Фаербол», вас вызывает командир погранично-таможенного корабля «Сторож», капитан Хайт. Прошу вас двигаться по прежнему вектору, снизить скорость до ноль, ноль одной и принять досмотровую команду. Как поняли, «Фаербол»?

– Вас понял, «Сторож», мы готовы принять досмотровую команду и далее во всем вам содействовать.

– Благодарю за сотрудничество…

Генрих Хайт переключился на другой канал связи и бросил:

– Можете отчаливать, ребята, он вас ждет и обещал не дергаться.

– Вот и отлично.

В ту же минуту от «Сторожа», сблизившегося с грузовиком на километровую дистанцию и выровнявшего с ним скорость, отстыковался шаттл и направился к «Фаерболу».

Грузовик вел себя спокойно, и шаттл легко состыковался с ним. Досмотровая команда из двадцати человек, состоящая из десяти вооруженных охранников, восьми таможенников и двух непосредственно пограничников – офицеров КФБ без проблем проникла на борт со всем необходимым оборудованием для проверки груза без физического вскрытия контейнеров, хотя имели на то полное право, если что-то покажется им подозрительным.

– Добрый день, я лейтенант Фридрих Лайн, – вступив на борт «Фаербола», поздоровался комитетчик, держа в руке лишь небольшой чемоданчик. Его помощник держал такой же. – С кем имею честь?

От встречающей делегации отделился командир грузового судна.

– Капитан Алонсо Бушели.

– Имеются ли на борту запрещенные товары, обозначенные в списке, а также оружие, наркотики, незарегистрированные пассажиры?

– Ничего подобного.

– Замечательно. Но вы не будете возражать, если мы все же удостоверимся в этом?

– Как вам будет угодно, сэр.

– Благодарим за сотрудничество. Приступайте, ребята, – чуть повернувшись к досмотровой команде, бросил лейтенант Лайн.

– Есть, сэр. Пошли, парни.

Таможенники направились в сторону грузового отсека в сопровождении охраны. Одного бойца лейтенант оставил при себе.

– И еще, мистер Бушели, нам помимо груза необходимо проверить и вас, а также вашего помощника с боцманом.

Лейтенант чуть приподнял чемоданчик, акцентируя на нем внимание.

– Не возражаю… – пожал плечами Бушели, уже зная, что в чемоданчике полиграф. – Мне скрывать нечего.

– Тогда идемте в кают-компанию. Там нам будет удобнее всего.

– Следуйте за мной, сэр, – с тяжким вздохом позвал за собой комитетчиков капитан.

В кают-компании агенты Комитета федеральной безопасности затеяли проверку на детекторе лжи капитана судна и прочих названных лиц, но без применения сыворотки правды. Это уже было бы перебором. И так все правозащитники мира критиковали СНМ за такие действия.

Тем временем досмотровая команда вовсю возилась со своим оборудованием, проходя вдоль рядов с контейнерами, сверяя декларации на груз с реальным содержимым, для чего использовали спецоборудование, позволявшее заглянуть внутрь контейнера не вскрывая его.

На экранах проявлялся контур перевозимого груза. Вот в этом контейнере запчасти к различным станкам и оборудованию. Здесь – двигатели для машин и запчасти. Тут – аккумуляторы. Там вообще какое-то сырье.

В общем, все в норме. А если оператор вдруг что-то пропустит от усталости, то компьютер обязательно сообщит о подозрительном грузе, чьи конфигурации хранятся у него в памяти.

10

Агентесса Марьям отключила систему жизнеобеспечения своего кокона, как только ей стало известно, что судно замедлилось и его собираются подвергнуть досмотру. Все данные о состоянии корабля и окружающего пространства поступали на ее крохотный наручный терминал, для того чтобы агентесса могла контролировать обстановку и что-то предпринять в случае угрозы раскрытия.

Что ж, это заранее предусмотрели и потому подготовили спецконтейнер. Он, как и прочие, был заставлен всяческим грузом, в частности различной электроникой, а в центре находился ее «гроб», в котором можно было, помимо лежачего положения, сидеть, согнувшись в три погибели и прижав колени к груди.

Пока все шло нормально. Отключив системы жизнеобеспечения, чтобы не фонили и не выдали ее, она воспользовалась дыхательным аппаратом замкнутого цикла. Кокон, выполненный из специальных материалов, должен уберечь ее от сканирующей аппаратуры и показать, что ничего непредусмотренного декларацией в контейнере нет, только заявленный груз.

Марьям имела возможность отслеживать передвижения досмотровой команды по миникамерам, установленным по всему кораблю, и особенно ее интересовала камера под номером 117, показывающая ее контейнер 42/15.

По общему плану грузового отсека было видно как таможенники медленно продвигаются по коридорам, не оставляя без внимания ни одного контейнера, сканируя их под разными углами и режимах работы оборудования.

«Ишь какие дотошные», – с некоторой неприязнью подумала агентесса.

Таможенники тем временем медленно, но верно подбирались к ее убежищу. Несмотря на полную гарантию не обнаружения обычными спецсредствами Марьям с неудовольствием отметила, как у нее учащенно забилось сердце. Также непроизвольно она взяла в руки пистолет.

«Успокойся…»

Вдруг корабль тряхнуло, несколько человек из команды от неожиданности попадало на пол и витиевато выругались.

– Что происходит?! – обеспокоено затребовали информации сразу непосредственный командир таможенников и командир группы охраны.

– На пути оказался астероид, пришлось чуток поправить курс…

– Ясно.

Успокоившись, таможенники продолжили работу по сканированию контейнеров и поиску незаконного груза.

Агентесса для снижения ритма сердцебиения хотела вздохнуть полной грудью, но не получилось, дыхательный аппарат мог выдать только определенную дозу воздушной смеси, предназначенную для спокойного и ровного дыхания.

«Проклятье…»

На счет экипажа, а также старшего помощника и боцмана она не беспокоилась, выдать ее они не могли. Просто потому что ни они и никто иной на корабле просто не знали о ее существовании, так что агенты КФБ старались напрасно.