Главным образом я все же буду пускать «блинчики» по поверхности над той глубиной, которая содержится в этих мыслях и идеях. Этот текст касается многих концепций, послуживших основой целым книгам и совокупностям практик, и поэтому он не погружается достаточно глубоко ни в одну из этих сфер. Куда предпочтительнее относиться к нему как к введению в перспективу жизни, наполненной исследованиями и безграничными возможностями. И обо мне, как о вашем проводнике, вам следует знать, что я тоже до сих пор учусь и развиваюсь. Но, как говорил мой отец: «Благополучная жизнь – это процесс, а не состояние. Это направление, а не пункт назначения».

Перед тем как вы с головой уйдете в чтение, хочу предупредить вас о закольцованной природе материала этой книги. На каком-то этапе я буду говорить о необходимости применить силу воли, а через несколько страниц наоборот – отбросить свою волю. Вас могут запутать такие кажущиеся противоречия. Но на самом деле это не противоречия. Это просто разные реакции на постоянно меняющиеся обстоятельства. Имейте в виду, что философия моего отца, и в частности принцип «Будь водой», – это на самом деле экосистема, охватывающая существование в целом. Старайтесь держать в уме идею о природе воды (ее податливость, ее живость), а я сделаю все, чтобы быть понятной.

Важнее всего, что мы не ставим целью занять твердую позицию или запрограммировать какую-то цель. Это книга о воде, в конце концов. И сама жизнь тоже не твердая, не запрограммированная. Возьмите, к примеру, внезапно лопнувшую шину или неожиданную прибавку к зарплате. Нужно позволить жизни развернуться со всеми ее изгибами, поворотами, взлетами и падениями и в гуще этого учиться быть гибкими, сознательными, естественными и неудержимыми. Умение извлекать максимум из своего потенциала и плыть в потоке тотальности своего бытия не приходит в одночасье. И впервые вкусив успех, вы решите, что вам все понятно, и споткнетесь перед лицом какого-нибудь нового испытания, и ваши старые установки вновь явят свои уродливые лики, и от бессилия вы захотите бить кулаками в стену. И в этот момент вам вновь предстоит сделать выбор: прекратить работу или продолжать расти.

В таких случаях постарайтесь вспомнить слова моего отца: «Людям нужно расти через требующие фрустрации условия, иначе у них не будет стимула выработать свои средства и способы совладать с миром». И это правда. Если вы никогда не брались за что-то трудное или испытывающее, в первый же раз, когда что-то такое с вами случится, вы окажетесь на лопатках, не зная, что делать. Или вы захотите свернуться в клубок и забиться в угол. Так что постарайтесь отнестись к фрустрации как к учителю или, осмелюсь сказать, как к другу. Постарайтесь прислушаться к тому, что она может сказать вам о вас, о ваших способностях, о ваших убеждениях, о том, в чем вам нужно немножко уступить, о том, что вы по-настоящему хотите и любите. И позвольте ей привести вас к полному пониманию себя. Я обещаю вам, что со временем ваша жизнь раскроется и вы почувствуете себя сильнее и свободнее.

В нашем пути воды мы также обсудим энергичную концентрацию и радость. Мы поговорим о том, как принимать поражение и меняющиеся обстоятельства. Мы коснемся культивации веры в себя и веры в этот процесс. Мы обговорим, как быть активно осознанным в своей жизни, как быть сконцентрированным и обрести спокойствие ума.

Это хоть и увлекательная, но все же работа. Будут допущены ошибки. Возникнут преграды. Но мы ориентируемся на долгосрочную перспективу. Мы в этой практике на всю жизнь. Жизнь, в конце концов, должна быть прожита в полном объеме. Мы хотим подойти к ней с чувством полного участия и вовлечения. Мы хотим искать то, что привлекает нас, то, что воспитает наш оптимизм, пока мы будем практиковать это на протяжении всей жизни. Мы можем смириться с тем, что это потребует усилий, что будут провалы, и будем надеяться, что мы сможем принять их, что, преодолевая неудачи, мы сможем учиться, и расти, и становиться все лучше. Мы научимся принимать надлежащее положение относительно нашей практики становления наилучшей версией себя, одновременно расслабленным и готовым. И, что самое важное, будем держать в уме: мы не пытаемся быть Брюсом Ли. Мы пытаемся быть всецело собой.

И, кстати, вы уже начали. Мы худо-бедно практиковали это всю нашу жизнь. Сами того, быть может, не осознавая, мы все пытались жить наилучшим образом. Конечно же! Эта книга предлагает лишь еще одну точку зрения на то, как это можно делать. То, что вы были достаточно заинтригованы, чтобы взять эту книгу и узнать, как она, возможно, в вас отзовется, уже говорит о том, что вы заинтересованы сделать следующий шаг на пути обдумывания для себя чего-то большего. Итак, давайте попробуем плыть вместе с течением и получать от этого удовольствие. Давайте пойдем на этот грандиозный эксперимент.

В конце концов, все это должно быть поиском того, что вы любите, что заряжает вас энергией, того, о чем вы мечтаете, и о том, кем на самом деле является ваше самое сущностное «я». Так что приготовьтесь и попытайтесь по мере нашего продвижения сохранить подход, выраженный следующими словами моего отца:

Не будь напряжен, но будь готов; не думай, но не предавайся грезам; не имей установки, но будь гибок. Это – бытие. Будь всецело и тихо живым, осознающим, бдительным; готовым ко всему, что бы ни случилось…

Глава первая:
Путь воды

Резво ли льется вода, медленно ли льется – ее намерение неуклонно, ее предназначение непременно.

Боевые искусства были настоящей любовью отца. В тринадцать лет он начал заниматься вин-чуном и тренировался каждый день без исключения до конца своей жизни, то есть до тридцати двух лет. Он говорил о своей страсти к боевым искусствам: «Все, что я узнал, я узнал из практики боевых искусств». Он обладал необычайно острым и проникновенным умом, и я часто думаю, как же блестяще сложилась судьба, что такой ум был приложен к такой физической и боевой практике.

Оказывается, боевые искусства отличная метафора жизни. Немногие практики отличаются такими же высокими и личными ставками, как бои. Владение боевыми искусствами – это практика сохранения целостности и умелого ответа в самых отчаянных обстоятельствах: под угрозой физического насилия. Овладев мастерством боя, вы не только встречаете его с умением и самообладанием, но и становитесь художником движения, мощно выражающим себя в настоящем времени с абсолютной свободой и уверенностью. Когда на кону стоит ваша личная безопасность или сама жизнь, сохранять бдительность, подвижность и умелость – огромное достижение самообладания.

В каждом аспекте своей жизни Брюс Ли руководствовался философией движения. Он всегда был устремлен к тому, что я называю «настоящим». Настоящий бой. Настоящая жизнь. Проверенные улицами идеи. Повсеместная практичность. Он не разменивался на заработанные очки или нанесение легких прикосновений в стиле соревнований высокого уровня того времени. Он считал бой, который направлен лишь на получение и очков и который перегружен правилами, «плаванием на суше».

Это не значит, что он провоцировал на уличную драку всех и каждого, хотя он в своей жизни участвовал в нескольких настоящих пригласительных матчах. Что он делал, так это тренировался до изнеможения. К тому времени в разных видах единоборств существовала защита. Но Брюс Ли был одним из первых, кто, соединив несколько отдельных частей амуниции, создал настоящее снаряжение для полноконтактного боя. Он сделал митенки для фокусировки из бейсбольных перчаток, выровняв их и уплотнив набивкой. Он видоизменил нагрудник бейсбольного кетчера, боксерское снаряжение, а также перчатки с фалангами для кэмпо. Такое снаряжение для спарринга эволюционировало и стало общераспространенным в наше время, но в 60-е его применение было неслыханным в китайском кунг-фу (или, как говорил мой отец на родном ему кантонском наречии: «гунфу»).

Благодаря усердным физическим тренировкам и опыту боя мой отец постоянно имел возможность переводить принцип из ума в тело – из идеи в действие. По большей части (а может быть, и все время) его философские воззрения начинались как подход, приводящий к успеху в боевых искусствах. Затем в конечном счете он приходил к заключению, что эти универсальные принципы, которые он применял к боевым искусствам, были широки, глубоки и неподражаемо применимы к искусству быть человеком.

Но давайте начнем сначала.

Мальчик, мастер кунг-фу и лодка

Отец начал изучать вин-чун в Гонконге в возрасте тринадцати лет. Его сифу (или учителем) был человек по имени Ип Ман (также Йип Ман). Ип Ман был очень умелым учителем, который не только муштровал физические техники, но и вшивал в свои уроки даосскую философию и принципы инь и ян. Он часто иллюстрировал свои учения природными аллегориями, такими как сравнение дуба и бамбука, чтобы донести смысл (дуб рано или поздно сломается от сильного ветра, в то время как бамбук выстоит, потому что он может двигаться с ветром).

Мой отец был преданным учеником и все схватывал на лету. Он тренировался во внеурочное время при любой возможности и стал звездным воспитанником. Но он также был и подростком – подростком с детской кличкой Mou Si Ting, что переводится как «Непоседа», – и чьей кличкой и сценическим псевдонимом в дальнейшем стал Сиу Лунг, или «Маленький дракон». Рожденный в час дракона и в год дракона, молодой Брюс Ли был всецело огнем, истинное воплощение «Ян». И Ип Ман все время пытался научить этого пылкого подростка важности мягкости, плавности и податливости, а не только лишь силы и хитрости.

Нужно отдать должное моему отцу: он прислушивался и пытался, но его пыл (и темперамент) все равно брали верх; «К тому же, – думал он, – не лучше ли выигрывать любым удобным способом? Какое вообще отношение мягкость имеет к победе?»

Однажды Ип Ман пытался научить юного Брюса расслабляться и успокаивать свой ум, забыть о себе и вместо этого следовать за движениями оппонента. По сути, он пытался привести его к практике непривязанности – интуитивному ответу оппоненту, вместо увязывания в своей собственной стратегии, обсессивно рассчитывая удары и движения. Когда отец мешал сам себе, явно попав в ловушку собственной смышлености и воинственности, и пот капал с его нахмуренного лба, Ип Ман вмешивался снова и снова и говорил ему беречь силы, двигаться по естественной линии событий. «Никогда не утверждайся против природы», – говорил он ему. «Никогда не вставай во фронтальную оппозицию к какой-либо проблеме, а контролируй ее, двигаясь вместе с ней». Наконец он остановил юного Брюса и сказал: «Не тренируйся на этой неделе. Пойди домой и подумай о том, что я сказал».

Не тренируйся на этой неделе?! Это все равно что сказать моему отцу неделю не дышать. Изгнанный с занятий Брюс продолжал заниматься самостоятельно, размышлял и в одиноком созерцании никак не мог понять, что имел в виду его учитель. Раздосадованный и преисполненный неизрасходованной энергией, он решил поплавать на лодке в гонконгской гавани, чтобы как-то провести свое новообретенное и крайне презираемое свободное время.

Вскоре он перестал грести и просто лег в лодке, отдавшись волнам. Покачиваясь на воде, он стал прокручивать в уме увещевания учителя и все потраченное на тренировки время. Что же он делал не так? Почему не мог понять слов своего наставника? Они не имели никакого смысла! Его фрустрация дошла до предела. В ярости он свесился и несколько раз ударил Южно-Китайское море изо всех сил.

Вдруг его осенила мысль. Он остановился и посмотрел на свою намокшую руку. Позже мой отец писал об этом в своем эссе:

Не показала ли мне только что эта вода основной принцип гунфу? Я ударил ее, а она не претерпела страданий. Вновь я ударил ее со всей силы – но она осталась невредимой! Затем я попытался ухватить ее рукой, но это оказалось невозможным. Эта вода, самая мягкая субстанция в мире, которая может быть заключена в малейший сосуд, только казалась слабой. На самом деле она может пробивать самые твердые субстанции на свете. Вот как! Я захотел уподобиться природе воды.

Второе откровение случилось в следующее мгновение, когда он смотрел на пролетающую над головой птицу и отражение, которое она отбросила на воду: