– Ну и прекрасно. Через сколько времени мы получим в свое распоряжение систему связи, которую нельзя будет подслушать и запеленговать?

– Точно сказать не могу, но это не займет много времени. Я все еще не вижу смысла в вашей идее, майор, но я займусь такой системой, если, по-вашему, она необходима.

Он встал и торжественно вышел. Это была процессия, состоящая из одного человека.

– Можно мне, майор? – попросил внимания Уилки.

– Что? О да, конечно, Уилки.

– Я могу разработать для вас такую систему связи.

– Ничуть не сомневаюсь, но нам придется использовать все наличные силы. Для вас тоже найдется достаточно дел. Теперь об остальном. Вот что я имею в виду – это, конечно, всего лишь приблизительные наметки, я хочу, чтобы вы обсудили их и высказали все возражения, какие только придут вам в голову. Мы должны предусмотреть, насколько это возможно, все неожиданности.

Мы пройдем через все этапы создания евангелической религии и постараемся привлечь к ней население. Как только мы соберем людей в таком месте, где можно будет беседовать с ними без помех, мы отберем тех, кому можно доверять, и завербуем в нашу армию. Мы назначим их дьяконами церкви или еще кем-нибудь в этом роде. Главной нашей приманкой будет благотворительность – и тут, Уилки, пригодится ваша трансмутация элементов. Вы будете получать для нас драгоценные металлы, прежде всего золото, чтобы у нас всегда хватало денег. Мы накормим бедных и голодных – благодаря паназиатам их теперь более чем достаточно! – и очень скоро народ повалит к нам валом.

Но это далеко не все. Мы действительно будем устраивать настоящие чудеса – и сделаем это с размахом. Не столько для того, чтобы произвести впечатление на белое население – это не так важно, – сколько для того, чтобы сбить с толку наших господ и повелителей. Мы поселим в них беспокойство и неуверенность в себе. Понимаете, мы ничего не будем предпринимать против них, мы во всем останемся послушными подданными империи, но при этом будем делать такие вещи, которые им не под силу. Они почувствуют растерянность, у них начнут сдавать нервы. – По мере того как идея принимала конкретные формы, он понял, что все это очень похоже на хорошо продуманную рекламную кампанию. – К тому времени, когда мы будем готовы пойти в наступление, они окажутся деморализованы, напуганы и легко поддадутся панике.

Его увлеченность понемногу передавалась слушателям, хотя такой подход и был для них непривычен.

– Послушайте, командир, – сказал Томас. – Может быть, это и сработает, я не говорю, что нет, только как вы собираетесь все это наладить? Неужели их чиновники не догадаются, что дело нечисто, когда увидят, как ни с того ни с сего появилась какая-то новая религия?

– Может быть, и догадаются, но вряд ли. Все западные религии представляются им одинаково нелепыми. Они знают, что у нас десятки религий, и большинство из них им совсем незнакомо. Это единственное преимущество, которое дала нам эпоха Закона о необщении. Они мало что знают о наших общественных организациях, возникших после Закона. Они решат, что имеют дело с чем-то вроде тех дурацких сект, которые в Южной Калифорнии каждый день возникали десятками.

– Ну хорошо, командир, а с чего мы все это начнем? Не можем же мы просто так выйти из Цитадели, ухватить за пуговицу какого-нибудь желтолицего и сказать ему: «Я Иоанн Креститель!»

– Конечно нет. Это вопрос, который нужно проработать. У кого есть какие-нибудь идеи?

Наступило молчание – все напряженно думали. Наконец Грэхем сказал:

– А что, если начать с самого начала и ждать, когда на нас обратят внимание?

– Что вы имеете в виду?

– Ведь у нас здесь людей хватит, если не гнаться за большим размахом. Будь у нас где-нибудь храм, один из нас мог бы стать первосвященником, а остальные – кем-то вроде апостолов. А дальше – подождем, пока нас заметят.

– Хм. В этом что-то есть, Грэхем. Но все-таки нужно будет развернуть дело как можно шире. Мы все станем священниками, и церковными служителями, и кем угодно, а Томасу я поручу набрать нам паству среди его приятелей. Или нет, подождите. Пусть лучше они придут к нам в качестве пилигримов. Мы начнем с того, что пустим слух, который будут распространять хобо. Они будут говорить всем: «Грядет Ученик!»

– А что это означает? – осведомился Шир.

– Пока ничего. Но со временем будет что-нибудь означать. Теперь слушайте, Грэхем. Вы художник. С сегодняшнего дня вы будете готовить нам обеды левой рукой, а правой начнете набрасывать эскизы облачений, алтарей и прочего реквизита – предметы культа, короче. Архитектура храма, интерьеры – всем этим тоже придется заняться вам.

– А где будет находиться храм?

– Это серьезный вопрос. Он должен быть где-нибудь неподалеку, если мы не хотим вообще покинуть Цитадель, а мне кажется, что этого делать не следует: она нужна нам как база и лаборатория. Но он не должен быть и слишком близко – мы не можем рисковать привлечь внимание к этой горе. – Ардмор побарабанил пальцами по столу. – Непростое дело.

– А почему бы не превратить в храм все вот это? – спросил доктор Брукс.

– Что-что?

– Я имею в виду, конечно, не этот зал, но почему бы не поставить наш первый храм прямо над Цитаделью? Это было бы очень удобно.

– Конечно, доктор, но это же неизбежно привлечет внимание к… Погодите! Кажется, я понял, о чем вы говорите. – Он повернулся к Уилки. – Боб, нельзя ли использовать эффект Ледбеттера, чтобы держать в тайне существование Цитадели, если храм будет стоять прямо над ней? Можно это сделать?

Уилки растерянно посмотрел на него. В этот момент он больше, чем обычно, напоминал большого щенка колли.

– Her, эффект Ледбеттера для этого не годится. А вам нужен именно эффект Ледбеттера? Потому что если нет, то можно было бы без особого труда наладить экран седьмого типа в области магнитогравитационных волн, так что ни один прибор, работающий в электромагнитном диапазоне, ничего не сможет зарегистрировать. Дело в том, что…

– Да ведь мне не важно, как вы это сделаете! Я даже не знаю, как все это называется, – мне нужен результат. Очень хорошо, значит, этим и займитесь. Мы подготовим проект храма, запасем здесь все материалы, чтобы его осталось только смонтировать, потом выйдем на поверхность и как можно скорее его поставим. Кто знает, сколько на это может понадобиться времени? Боюсь, я мало что понимаю в строительстве.

Уилки и Шир принялись о чем-то оживленно шептаться, потом Уилки сказал:

– Об этом особо не волнуйтесь, командир. Тут пригодятся силовые лучи.

– Это какие?

– У вас где-то должен лежать наш отчет. Притягивающие и отталкивающие лучи, которые мы разработали, основываясь на ранних экспериментах Ледбеттера.

– Да, майор, об этом можете не беспокоиться, – добавил Шир, – я все сделаю. Силовые лучи в безгравитационном поле – мы этот храм выстроим быстрее, чем карточный домик. Кстати, перед тем как начинать, я собираюсь потренироваться на картонных моделях.

– Отлично, ребята! – одобрил Ардмор с улыбкой. При мысли о том, сколько впереди нелегкой работы, он испытал искреннюю радость. – Вот такой разговор мне нравится. На сегодня сборище закончено. За дело! Томас, зайдите ко мне.

– Минутку, командир, – сказал Брукс, вставая и направляясь к двери вслед за ним. – А что, если…

И они вышли, продолжая оживленно беседовать.

Несмотря на радужный оптимизм Шира, построить храм на вершине горы над Цитаделью оказалось не так просто. Никто из их крохотной команды не имел опыта крупного строительства. Ардмор, Грэхем и Томас вообще ничем подобным никогда не занимались, хотя Томас был мастер на все руки и в свое время изучил плотницкое ремесло. Кэлхун знал только свою математику, да и характер не позволял ему снизойти до физической работы. Брукс ничего не имел против, но он был не строитель, а биолог.

Уилки, блестящий физик, хорошо справлялся с инженерными проблемами, которые имели отношение к его исследованиям, и легко мог сконструировать какой-нибудь нужный ему прибор. Но ему никогда не приходилось строить мосты, возводить плотины или хотя бы руководить бригадой рабочих. Тем не менее вся тяжесть задачи должна была лечь на его плечи. Шир для этого не годился: он хоть и считал, что может построить дом, но на самом деле слишком увлекался всевозможными мелочами, больше думал об инструментах и был на месте скорее в мастерской, чем на строительной площадке. Ему было вполне под силу построить модель здания в уменьшенном масштабе, но организовать крупную стройку он не мог. Кроме Уилки, делать это было некому.

Несколько дней спустя Уилки явился в кабинет Ардмора с рулоном чертежей под мышкой.

– Как, можно, командир?

– А, заходите, Боб. Садитесь. Что там у вас? Когда мы начнем строить наш храм? Смотрите, я тут подумал о том, как еще мы могли бы скрыть, что под ним находится Цитадель. Что, если мы расположим алтарь так, чтобы…

– Извините, командир.

– Да?

– Мы можем предусмотреть в проекте все, что вы захотите, только сначала мне надо бы немного лучше представлять себе, каким вообще должен быть наш храм.

– Это ваше дело – ваше и Грэхема.

– Слушаюсь, сэр. Но какого размера он будет?

– Какого размера? Ну, я точно не знаю. Большой! – Ардмор широко развел руки. – Он должен впечатлять!

– Футов тридцать по фасаду?

– Тридцать? Да это смешно! Что вы строите – киоск для торговли лимонадом или главный храм великой религии? Вы его, правда, еще не начали строить, но только так нужно подходить к делу. На него должны смотреть, выпучив глаза! В чем проблема? Вам не хватает стройматериалов?

Уилки покачал головой:

– Да нет, когда можно превращать элементы друг в друга по Ледбеттеру, материалы – не проблема. Мы можем получать их сколько угодно из самой горы.

– Я так и думал. Выпиливайте гранитные блоки побольше и укладывайте их, как кирпичи, с помощью ваших силовых лучей.

– Нет, что вы!

– Нет? А почему?

– Ну, наверное, можно и так, только получится довольно неказисто. К тому же я не знаю, как тогда его перекрыть. Я-то хотел сделать другое. Тоже с помощью эффекта Ледбеттера, но не выпиливать блоки, а делать – трансмутировать – материалы, которые нам нужны. Видите ли, гранит состоит в основном из окислов кремния. Это немного осложняет дело, потому что оба элемента стоят в нижнем конце периодической таблицы. Придется приложить много усилий, чтобы избавиться от лишней энергии, – ее будет огромный избыток, чуть ли не столько же, сколько вырабатывает атомный реактор в Мемфисе, и ее нужно будет куда-то девать. Пока я не вижу, как это сделать. А потом…

– Давайте-ка ближе к делу!

– А я как раз подбираюсь к делу, сэр, – с некоторой обидой в голосе ответил Уилки. – Когда вы идете от верхнего или нижнего конца периодической таблицы к середине, при трансмутации выделяется энергия, а в обратном направлении – поглощается. Еще в середине прошлого века придумали, как получать энергию таким способом, – на этом и основана атомная бомба. Но если занимаешься трансмутацией ради того, чтобы получить стройматериалы, то совершенно не нужно, чтобы при этом выделялась энергия, как в атомной бомбе или реакторе. Это совсем ни к чему.

– Ну еще бы!

– Поэтому приходится использовать и второй тип трансмутации – тот, при котором энергия поглощается. В сущности, я стараюсь, чтобы один тип уравновешивал другой. Возьмите, скажем, магний. Он расположен между кремнием и кислородом. Энергия связи здесь…

– Уилки!

– Да, сэр?

– Считайте, что я не пошел дальше третьего класса. И скажите мне только, сможете вы изготовить все материалы, какие вам нужно, или нет?

– Да, сэр, конечно, я могу их сделать.

– Тогда чем я могу вам помочь?

– Видите ли сэр, все дело в перекрытии и его размерах. Вы говорите, что тридцати футов по фасаду мало…