Оказалось, канадка не знает, что такое коммунальные квартиры. Эля попыталась ей объяснить: – Этот феномен появился после революции 17-го года, когда в России формально наступило равноправие. В городах, куда устремились крестьяне, возник большой дефицит жилья и бедняков стали селить в богатые большие квартиры, потеснив прежних хозяев из 5–6 комнат в одну. Другие коммуналки были сделаны из бывших учреждений – в таких могло быть до 40 комнат, зато ни одной ванны и кухни. И, само собой, без горячей воды. В некоторых коммуналках (в такой, например, рос президент Путин) не было даже собственного туалета – он был общим на 2 квартиры.

– По-моему, это очень тяжело, – заметила Лиза. – Это похоже на студенческое общежитие: там тоже очень шумно в любое время суток, но люди еще более разные и им очень трудно жить вместе годами. Они даже начинают делать друг другу гадости на почве взаимной неприязни и усталости от такой жизни. Так? Ты говоришь, целая семья может жить в одной комнате? Несколько человек?! Это же ад! А отдельную квартиру они купить не могут, потому что это слишком дорого. Ужасно! Просто не могу себе представить такой жизни.

– Человек ко всему привыкает! Хотя никогда не теряет надежды на лучшее, – улыбнулась Эля. Канадка сочувственно улыбнулась в ответ.

– Ты, наверно, еще живешь с родителями, как и Майк? – Эля принялась мыть посуду.

– Да, а как ты догадалась?

– Регулярно обнаруживая горы в раковине, – подмигнула ей Эля. Спустя пару дней в этом доме она поняла, что завалы из тарелок, сковородок и кастрюль, из-за которых даже воды не набрать, принадлежат канадцам. Попросила Роберто поговорить с ними – но итальянец сказал, что это ерунда и не стоит из-за этого жильца беспокоить. Ну да, Майк же платил деньги…

– Прости, мы вовсе не воспринимаем тебя как прислугу! Мы просто думали, тебе нравится мыть посуду! – смутилась Лиза. Уж конечно! Чтобы руки становились распухшими, красными – а потом кожа на них делалась сухой от слишком частого мытья. И кому вообще нравится трогать чужие грязные тарелки? Она бы не мыла за канадцами, но иначе было не приготовить для Роберто и Джошуа. Да и не в чем.

– Мы теперь постараемся сразу же мыть посуду за собой. – «Все же эта Лиза очень милая девочка».

Канадка отправилась в душ, а Эля принялась обзванивать те рестораны русской кухни, что не давали рекламу в «Лондон-ньюс». Но там оказался никто не нужен. Чтож, вот два агентства, они набирают хаускиперов. Эля не звонила туда еще: ее совсем не прельщала перспектива драить грязные унитазы и выносить чужую помойку. Однако раз Роберто с Ириной этим занимались – ничего, и она переживет! В ресторанах и кафе ей отвечали, что посудомоек и уборщиц из Прибалтики и Польши уже набрали. Значит, белые тоже брались за подобные работы! Причем даже таких подработок стало не найти. По записке, оставленной в русской церкви, никто не позвонил. Еще на днях выйдет свежий номер «Лондон-ньюс» с ее объявлением, но Эля уже предчувствовала, что и на этот шанс особенно рассчитывать не стоит. Придется хвататься за первую же возможность, так как неизвестно, когда подвернется вторая. В конце концов, не навечно же эти чужие унитазы! Но оказалось, уборщицы нужны только с рабочей или студенческой визой. Помимо страниц, отданных под рекламу борделей и «эскорт-сервиса», в «Ньюс» были также объявления, сулящие высокие заработки молодым привлекательным девушкам, знание английского необязательно. Но Эля туда звонить не стала. «Это ведь то, о чем рассказывала Вероника! Виталий кажется приличным человеком, но такие объявы принимает!» – поразилась она. Впрочем, подобные свидетельства процветающего траффикинга красовались в изобилии и на страницах большинства российских газет. Раз за рекламу платят деньги – значит, пусть. Ведь деньги не пахнут. Только ломают чужие судьбы.

– Почему ты один? – удивилась Эля, увидев, что Роберто вернулся без сына.

– Джош захотел провести больше времени с его матерью.

Вот как! Из-за Эли?

– А я приготовила поесть и постирала, – она рассказала Роберто о том, что забыла засыпать стиральный порошок. Наконец-то он развеселился тоже!

– Ничего страшного, ты научишься.

– Уже! Ты выглядишь усталым. Иди скорей за стол!

– Раньше я так не уставал от всего. Я стал слишком стар.

– Перестань, пожалуйста! Ты – мужчина в самом расцвете сил.

– Мой отец умер всего в 57.

– Не забывай, твой отец прошел через войну. Многие из тех, кто был ранен, физически и психически, уходят из жизни раньше срока. А что до усталости, это абсолютно нормально после работы. Я и в шестнадцать после полной смены за прилавком к вечеру с ног валилась, а моя подружка, что стала работать санитаркой, и в четырнадцать. Хотя это самый энергичный возраст.

– Все-таки, я слишком стар, – упорствовал Роберто. Слишком стар для чего? Эля вдруг осознала, что до визита Даниэлы и первого пребывания Джоша у матери Роберто казался абсолютно довольным жизнью и уверенным в себе и своих силах. И в них – в том, что все получится. Но… «Элли сколько лет, 22? Эта русская слишком жирна и слишком молода для тебя, Роберто!». Даниэлу в детстве дразнили канэла. «Каналья ты, а не корица! Друзья должны вселять надежду, и помогать найти выход, а не загонять в тупик пессимизма и безысходности. У нее ведь есть любящий муж и дочка, что ей еще надо – любовника? Причем пока в кладовке про запас. Но другим на него покушаться не сметь!».

Кстати, о друзьях: Эля заметила, что Роберто периодически совещается с кем-то по телефону. Обсуждая ее в том числе. Видимо, это была не Даниэла. Оставалось надеяться, что эти советчики достаточно добры и мудры, чтобы сказать что-то вроде: «ты заслуживаешь счастья»; «присмотрись к ее хорошим сторонам, недостатки есть у всех»; «притирка неизбежна в любых отношениях. Даже при тяге друг к другу нужны взаимные уступки и терпение»; «ревность ребенка к новому партеру родителя – это частое явление. Если эта Элли добрая девушка, все наладится». Хотя, если бы они все это говорили, Роберто бы не начал вести себя так! Значит, как и Даниэла, эти неизвестные советчики против нее. Априори. Даже ни разу не встретив! И ведь так происходит сплошь и прядом! Все Элины подружки, стоило пожаловаться на косяк очередного бойфренда, тут же отрубали: «Брось этого козла! Тебе будет лучше без него». Допустим, в отношении ее бывших они были правы. Но что-то подсказывало Эле: подруги говорили бы так о любом мужчине, если бы она заикнулась о возникших проблемах. Почему? Ведь эти девушки были вовсе не глупы! Сами стараясь привязать своих парней любой ценой. Они же понимали, что Эля чувствует! Расставание – это очень тяжело, даже если партнер неподходящий. Но если речь идет об отношениях друзей, возникает защитная анестезия. Или, скорее, пофигизм. Даже если подруге в результате будет больно. А потом страшно одиноко. Может, все эти «брось его» вообще из-за того, что просто неохота слушать чужое нытье? И Эля знала, наблюдала много раз: мужчины советуют своим приятелям всё то же самое и еще жестче: «Брось ты эту суку, телок вокруг навалом!». Ну да. Как будто все заменяемы, причем легко. Но не для нее. Что бы Эля не говорила, даже самой себе, ей будет очень трудно выдержать даже один день без Роберто. Надо все-таки побороться за него! В одиночку со всеми этими лже-френдами. Но другого выхода нет.

А Донне что надо? Сама ведь Роберто бросила!

Чтобы отношения развивались правильно

Но Эля излечит его замерзшее, уставшее сердце своим теплом. Во всяком случае, попытается. Потому что чувствует: они могут быть очень счастливы вместе. И они будут! А сейчас надо поскорее поднять настроение Роберто: – Расскажи мне о чем-нибудь хорошем. О том, что тебе вспоминать приятно.

– Мне о многих вещах приятно вспомнить. О детстве – у нас была очень счастливая семья. Мой отец ни секунды ни сидел без дела! Мама тоже. Она была очень живой и веселой. А отец мог починить любой сломанный механизм.

– Кем они работали?

– Отец механиком, а мама шила на заказ на дому… Еще мне приятно вспоминать разные красивые места, – итальянец вытащил толстый альбом и протянул Эле. Пейзажи в нем в самом деле впечатляли.

– Кстати о фото. Ты сказал на днях, у тебя в последний год начались финансовые проблемы. Почему бы тебе не продать свои работы? Ведь ты отличный фотограф! Есть онлайн стоки, масса календарей, реклама, бог знает что еще!

– Я делал это раньше, но платили слишком мало. К тому же конкуренция слишком высока.

Эля меж тем листала альбом дальше: за фото природы последовали модели в стиле ню.

– Кто здесь снят? Это всё твои бывшие девушки? А кто эти парни?

– О, все это было давно! На самом деле только некоторые из этих женщин были моими подругами. Все остальные люди просто знакомые, которые согласились позировать.

– В этом альбоме множество замечательных фото. Но вот это, прости, неудачное: трусы уродские, и стоит эта задница «раком» некрасиво. А свет!

– Ты не права, – ответил Роберто. И пошел на кухню, где возился Майк. Эля услышала, как ее друг говорит: – Элли так категорична!

Из-за того, что критикнула плохое фото? Но она же гораздо больше похвалила! Может, все дело в ее слишком бедном пока словарном запасе, из-за которого Эля не в состоянии передать все нюансы того, что хотела сказать? «Все равно – кто тебя, идиотина, за язык тянул! Вспомни Соньку! Ты пока вообще не должна Роберто критиковать! Если хочешь завоевать его сердце. Вернее, сохранить то, что получить удалось – но что с каждым днем тает».

Меж тем Лиза тоже отправилась на кухню и начала готовить. За все эти дни впервые.

– Этот соус для пасты настоящий итальянский, по рецепту моей бабушки, – пояснила Лиза. Соус из свежих томатов пах одуряюще. Девушка накрыла на стол и пригласила Элю и Роберто: – Давайте все вместе поедим. Я хочу вас угостить!

Эля со своей стороны быстро соорудила три салата из моркови, свеклы и огурцов с помидорами: – Это традиционная русская еда.

Канадцам понравилась ее стряпня, а Эле Лизина.

– Ты ведь сама прекрасно готовишь! А я думала, ты не умеешь. Мне нравится твоя позиция: Майк суетится по хозяйству, а ты как принцесса, – рассмеялась Эля, улучив момент, когда они с Лизой вышли на кухню. Канадка лукаво улыбнулась в ответ: – Возможно, женщины в Канаде и Америке более эмансипированы, чем в России. Мне и Майку такое положение вещей кажется естественным. – Лиза нравилась Эле: доброжелательная и отзывчивая, но в то же время далеко не простушка.

За едой болтали о том, о сем. За разговором выяснилось: Роберто чем только не занимался! Был фотографом, художником, журналистом, гитаристом и композитором в популярной группе, владельцем студии звукозаписи, создателем вебсайтов, режиссером нескольких документальных фильмов, преподавателем в нескольких колледжах и университетах. Эля поделилась своими неудачами в поисках работы: – Все заняли прибалты и поляки!

– О нет, не ходи в официантки ни в коем случае! – горячо воскликнула Лиза. – Я, когда училась в старших классах, подрабатывала в закусочных. Это ужасная работа! К вечеру ноги просто отваливаются, все болит, на руках раздражение, потому что ты не только должна бегать с едой и грязной посудой и все время вытирать столы, но и по очереди мыть с другими девушками пол и туалет. Но самое неприятное – мужчины, которые все время пристают и пытаются тебя полапать: шлепают по заду и тд.

– Почему ты пошла в официантки? Из-за материальных проблем? – посочувствовала Эля.

– Нет, у моей семьи денег достаточно! – засмеялась Лиза. – Просто мне было интересно иметь деньги, заработанные мной самой. Ни перед кем не отчитываться, куда и на что их трачу. Хотелось стать самостоятельной.

– На кого ты учишься?

– Специалист по паблик рилейшенз.

– А кто по профессии твои родители?

– Мой дед – владелец одного из крупнейших издательств в Канаде. Теперь им руководит отец.

Так Лиза из богатой семьи! Канадка нравилась Эле все больше: редко встретишь таких приветливых и несебялюбивых людей. Надо же! Ни в чем не нуждалась, но пошла сама зарабатывать деньги, и не бросила, хоть это было тяжело! И не жаловалась…

– Да-да, Элли, ни за что не ходи в официантки! – поддержал Лизу Роберто, которому явно очень не понравились слова про приставанья и хлопанья по заду. – Я уверен, ты с твоим образованием и способностями найдешь гораздо более интересную и высокооплачиваемую работу.