Бросив сумку на прикроватную тумбочку, я сажусь в своё кресло и, налив себе еще бокал вина, решаю поесть как следует. Ну и еще раз выпить для храбрости.

Будь что будет.

Пока ем салат, решаю бутылку с вином поближе рассмотреть. Кстати, опьянения уже не чувствую. И это очень странно. Вроде бы поверх тех двух бокалов еще два выпила, а ощущение, будто обычный сок попила. Голова совершенно трезвая, вот еще бы бабочек внизу живота унять, так вообще бы хорошо было. Но нет, эти заразы так и порхают, да крылышками своими щекочут, еще сильнее возбуждаться заставляют.

Лишь бы личинок не отложили, зло думаю я и продолжаю разглядывать бутылку.

Вино оказалось немецкой марки, всего лишь четыре градуса. Ну, это не градусы, конечно, а объёмная доля этилового спирта. Однако все равно очень мало, чтобы так сильно захмелеть. Я покрутила-повертела бутылку, даже понюхала. Вкус и запах – один в один. Да и этикетку я запомнила. Отчего же меня так сильно изначально повело?

Додумать эту мысль не даёт Мистер Икс. Выдернув у меня из рук бутылку и поставив её на стол, он перехватывает мою ладонь и тянет её вверх с силой.

Пришлось вставать, а то, чую, руку сломает.

– Так, я давал тебе время сбежать, – вкрадчиво говорит он и прижимает меня к себе с такой силой, что даже дышать тяжело. – Но ты его с умом не использовала, поэтому не жалуйся. Буду тебя всю ночь любить.

– Ты меня пугаешь, – а самой от его прикосновений аж выгнуться хочется, как кошке, да задницу подставить.

– Ничего, так даже интереснее, – усмехается мужчина, и резко подхватив меня на руки несет к кровати.

– Необязательно было, тут пару шагов всего сделать, – замечаю я, шалея от ощущений. Меня на руках последний раз Берецев из ЗАГСа выносил, и было это, дай бог памяти, восемнадцать лет назад.

– Мне нравится тебя на руках держать, ты очень хрупкая и нежная, – возражает он, не делая ни одного шага к кровати.

А я за шею его держусь и в глаза смотрю. Опять они у него сверкают. Или это блеск от светильника падает?

– Мне тоже нравится, – смелею я. И, вновь добавляя кокетства в голос, спрашиваю: – Так и будешь на руках держать? Вроде любить обещал?

– Обещал, – говорит он, и сделав пару шагов, сел на кровать, а меня к себе на колени боком посадил.

Сам, кстати, брюки с сорочкой своей так и не снял, а я вот в халате на голое тело. И распахнулся он, показывая мои голые ноги, хорошо хоть бритые да с педикюром – сиреневым, с блесками.

– Поэтому рассказывай, – вырывает он меня из размышлений, стоит ли запахнуть халатик или наоборот – позволить пояску развязаться, уже ведь на одном честном слове держится…

– Что рассказывать? – с удивлением переспрашиваю я.

– Фантазии свои сексуальные, а я всё исполню.

– Что, прямо всё-всё-всё? – у меня даже в горле пересохло от такого предложения.

– И даже больше, – усмехается он. Его горячая ладонь уже успела переместиться на мою голую ногу, прямо на колено, и медленно ползет вверх, все шире и шире раскрывая полы халата.

Непроизвольно чуть раздвинула ноги. От приглашения Мистер Икс отказываться не стал. Только вместо того, чтобы нырнуть своей рукой, куда я намекнула, он начал поясок мой развязывать.

А я, между прочим, так и продолжаю держаться обеими руками за его шею, пошевелиться боюсь.

Оробела я что-то, аки девственница прямо. Хотя тетка взрослая уже, скоро внуки пойдут. А я шелохнуться боюсь, и посмотреть на то, что Мистер Икс вытворяет, пристально вглядываясь в мои глаза.

Когда его горячая ладонь легла мне на голый живот, я вздрогнула; когда он этой ладонью начал меня поглаживать и спускаться к лобку, моё сердце так громко забилось, что даже в ушах отдаваться стало, словно отбойный молоток.

Шумно, однако, так и сознание от страха потерять можно.

Мне немного стыдно стало за свое поведение. Вдруг подумает, что я бревно и не захочет сексом со мной заниматься? И я решила оправдаться перед Мистером Иксом.

– Я давно сексом не занималась, лет десять уже, примерно, как с мужем развелась.

Его ладонь останавливается, и меняя своё направление, ползёт вверх, халат и вовсе распахивается, оголяя мою грудь. Дышу словно лошадь загнанная, кажется, что его ладонь во мне сейчас дыру прожжет, настолько чувствительна моя кожа.

– Тогда просто расслабься, – он хмыкает. – Начнем с классики.

– Думаю, что мне и классики будет по за глаза, – бурчу я, чуть слышно, и зажмурившись, зачем-то выпаливаю: – А вообще, я всю жизнь мечтала оказаться в замке, где жила «О».

А когда до меня доходит, чего я сказала, начинаю краснеть. И ладно бы только под маской! У меня даже уши загорелись, не говоря уже о шее.

– Что за замок? – спрашивает он серьезно. – Не слышал о таком.

– Это фильм такой, – еще тише говорю я и утыкаюсь носом в его сорочку.

– И что там в фильме?

Его ладонь накрыла мою правую грудь, чуть стиснула, отчего я еще крепче вжалась носом в плечо мужчины и запыхтела, как паровоз.

Как же тяжело преодолеть собственное смущение.

Этот фильм мне подруга подсунула. Я его пересмотрела раз двадцать, наверное, а потом еще дисков себе из интернета заказала, чтобы от других режиссёров этот же фильм посмотреть. А потом и книгу купила, хотела почитать, но книга почему-то не пошла, смотреть интереснее было, ага…

А вот говорить о том, чего хотелось, было очень стыдно, тем более мужчине, да еще и незнакомому. Я и подруге-то ничего не сказала, только диск ей вернула молча и всё. Она тоже промолчала. И вообще мы с ней сделали вид, будто ничего не было. Вот же… девственницы сорокалетние.

А тут еще и ладонь его горячая, грудь мою мнет, пальцы сосок теребят; хочется выгнуться, податься вперед.

Не выдерживаю и правда выгибаюсь с тихим стоном. А он вдруг руку свою убирает и халат мне запахивать начинает.

Открыв глаза, отлепляюсь от плеча и смотрю на него. А в голову всякие страхи начинают заползать: вдруг ему моё тело не понравилось? Грудь какая-нибудь не такая. Но она у меня и правда не особо «такая». Все же когда ребенка полтора года грудью кормишь, она потом не очень красивой становится. А я еще и похудела сильно.

Я глаза в сторону отвожу и пытаюсь встать с его коленей, но он не позволяет, чуть крепче прижимает меня к себе.

– Так что же там в замке было?

Мне почудилась в его голосе насмешка.

– Почему ты остановился? – вместо ответа спрашиваю я, к сожалению, не сумев скрыть обиды.

Сосок противно ноет, между ног – потоп. И бабочки, заразы такие, уже в противных ос превратились и вместо того, чтобы крылышками своими меня щекотать, жалить начали. Ощущение не особо приятные.

– Потому что хочу дослушать твою историю до конца, – строго говорит он и жестко добавляет: – И не дергайся, я тебя никуда отпускать не собираюсь. Даже не надейся, что сможешь улизнуть.

От его слов на душе сразу же становится теплее. Ой, и не только теплее, даже жарче. И я расслабляюсь в его объятиях.

– Ну так, что пытать тебя? – весело предлагает он.

– Мне немного стыдно о таком говорить, подумаешь, что я извращенка какая-то, – признаюсь я и опять заливаюсь краской.

– Это хорошо, если я так подумаю. Обожаю извращенок, потому что сам тоже извращенец, – ухмыляется он и вполне серьезным тоном добавляет: – Давай, рассказывай, я ведь тоже не железный. Член уже дымится, того и гляди трусы порвет вместо с брюками. А мне нужно еще и понять, как тебя удовлетворить.

Его рука оказалась между моих ног настолько внезапно, что я от неожиданности вскрикнула.

– Мокренькая, – шепчет он, раздвигая пальцами мои складочки. – И отзывчивая, – он вставляет палец в меня, очень медленно, а у меня пульс зашкаливает. – Узенькая. Рассказывай, что там в кино было.

– БДСМ, – всхлипываю, раздвигая ноги, и зажмуриваю глаза.

– БДСМ, говоришь, – задумчиво произносит он, продолжая медленно двигать во мне свой палец, а большим начинает дразнить клитор. – БДСМ-практикой я не интересовался, разве что так, поверхностно. Может быть, ты мне поконкретнее расскажешь, что именно тебе понравилось?

– Когда её связывали, – шепчу я, словно в бреду.

– Как связывали? – продолжает допытываться Мистер Икс и вставляет в меня второй палец.

– Грудь обвязывали, ноги-руки, на макраме чем-то похоже, только по человеческому телу, бандаж называется, – я вновь всхлипываю, так как пальцы Мистера Икса начинают двигаться быстрее, а у меня внизу живота разгорается пожар. Погорели все бабочки, и хорошо, ну их…

– А ты пробовала себя так связывать? – вкрадчиво спрашивает этот ирод, продолжая надо мной глумиться.

– Д-да, – заикаясь, выдаю я одну из своих самых постыдных тайн, и движения во мне ускоряются. Но мне мало, мало этих пальцев, хочется большего! Аж зубы сводит.

– А потом, что делала?

– В анальное отверстие себе что-нибудь узкое и твердое засовывала, – шиплю я сквозь зубы, дивясь своей откровенности.

– А потом, – продолжает допытываться этот… заплечных дел мастер.

– А потом мастурбировала, – цежу я сквозь зубы и со злость добавляю: – Я тебя хочу!

– Я тоже, – выдыхает он, и я слышу, как ухает его сердце.

Ты смотри-ка, а он, оказывается, тоже сидел и терпел. А допрос таким холодным голосом вел, что я решила, будто он и вовсе не возбужден…

Спустя несколько мгновений мы оба уже лежим на кровати, я на спине, а он нависает надо мной на вытянутых руках.

– Давай маски снимем, я свет выключу. Сил нет, хочу попробовать твою кожу, приласкать как следует между ног, у тебя там так пахнет…м-м-м, – шумно вдыхает он, – очень сладко.

– Х-хорошо, – говорю я, заикаясь то ли от нервов, то ли от возбуждения, то ли от страха.

Он резво спрыгивает с кровати, идет к двери, там расположен переключатель света. Еле слышный щелчок, и в номере становится настолько темно, что даже немного страшно. А еще очень тихо. А затем я слышу его шаги и шелест одежды.

Рукой нашарив тумбочку, кладу туда свою маску. Надеюсь, не потеряется.

Чувствую, как осторожно прогибается матрас, и подаюсь навстречу мужчине.

– Ни черта не вижу, – недовольно бурчит он.

И от этого бурчания на душе становится еще теплее.

– Иди ко мне, я здесь, – улыбаюсь я.

– Это хорошо, что ты здесь, – его горячая ладонь сразу же ложится на мою попу, совершенно голую, между прочим, так как халат я сняла и лежу на кровати боком.

– То-то и заметно, что ты ничего не видишь, – шепчу я, ладонями скольжу по его груди.

У него совсем нет волос, а мышцы твердые как сталь. А пока он был одет, не сказала бы, что он слишком мускулистый.

Поднимаюсь выше, по шее, подбородку, но тут Мистер Икс меня останавливает, перехватывая обе руки.

– Кажется, тебе нравится связывание, – вкрадчиво шепчет он, и я чувствую, как мои запястья огибает лента из ткани.

– Что это? – пытаюсь шарахнуться в сторону.

– Тише, это просто мой галстук, – говорит он, крепко затягивает ткань на моих предплечьях и как-то ловко оборачивает еще раз.

Я автоматически пытаюсь опять дернуться, но он наваливается на меня всем своим телом, и руки поднимает вверх.

Страшно, очень страшно. Сердце вот-вот из груди вырвется. А еще дискомфортно. Лента давит, синяки останутся.

Я чувствую, как он пытается привязать мои руки где-то в изголовье кровати, а сама не могу и звука издать, потому что внутри все переворачивается. Низ живота обжигает возбуждением. Он просто руки мои связал, а я уже вся горю.

Не выдерживаю и начинаю ерзать. Хочется унять этот жар, а мужчина тянет, похоже, не может в темноте найти, куда бы меня привязать.

– Потерпи немного, Лили, – он и сам дышит шумно, как паровоз. – Хотя ладно, не терпи, потрись еще вот так своей мокрой киской о мой член, мне нравится.

А я что, мне несложно, я и потрусь.

Он так и не находит, куда же меня привязать, и плюет на эту затею.

– Ладно, я не могу больше терпеть, – выдыхает он мне в губы и впивается жадным поцелуем.