Отсюда Клеон очень близко подходил к своей теории – наличии высокоразвитой первой цивилизации, которая осталась после богов, и которая по своей сущности была максимально приближена к совершенству. Он уже не сомневался, что первые обитатели планеты были совершенными, полностью использующие свои интеллектуальные и генетические возможности.

Кроме того, отсюда вытекал и другой немаловажный принцип теории Клеона – количество людей с совершенным потенциалом в самом начале также было стопроцентным. Все, абсолютно все первые обитатели планеты, использовали свой потенциал на максимальную мощность.

Наличие же у современного человека только 7-8 % используемого интеллекта и генома говорило только об одном. Человечество не развивалось, а деградировало. В этом сходились и все представители альтернативной истории, несмотря на другие различия и противоречия в концепциях. Причем принцип обратного развития (деградации?) проходил в двух направлениях. Потенциал древнего человека постепенно отмирал. При этом все меньше становился процент людей, использующих максимально свои внутренние возможности.

«Да, невесело – размышлял иногда Клеон, – со 100 % человек опускается до использования всего 7-8 % интеллектуального и генетического потенциала. При этом процент человечества, опирающийся на свой внутренний мир при построении реальности, опускается со 100 % до 1 %. Невесело, очень невесело; и я до сих пор не могу понять, как все это произошло и почему?».

На эти вопросы у Клеона пока не было ответа. Важным был уже тот факт, что наличие высокоразвитых обитателей планеты со стопроцентным потенциалом генома и сознания можно было считать доказанным. То, что альтернативные историки по-разному называли первых обитателей планеты, Клеона не сильно волновало. Эти совершенные существа, приравниваемые к богам, существовали на Земле и происходило это в самом начале.

При изучении блока альтернативной истории были и другие моменты, которые сильно заинтересовали Клеона. Находки, свидетельствующие о существовании древних высокоразвитых цивилизаций, были разными и, соответственно, по-разному объяснялись в рамках альтернативной истории.

Клеон изучил огромное количество фотографий, фильмов, книг и других материалов относительно необычных и непонятных объектов и сооружений так называемого древнего высокоразвитого мира. И если одни находки говорили о наличии совершеннейших высокоразвитых существ, которые по всем параметрам были на планете изначально, то другие находки заставляли очень сильно задуматься о том, кто и зачем это все создавал.

Было много такого, чего Клеон не мог никак объяснить даже самому себе. В большей мере это относилось к городам и сооружениям либо подводным, находящимся очень глубоко под водой, либо к подземным, спрятанным в недрах земли, либо находящимся высоко в горах. Размеры и необъяснимые формы подобных сооружений вообще заставляли очень сильно задуматься.

После всех возможных изучений данных явлений Клеон все равно многого не понимал. Если одни объекты говорили о высокой технологичности и развитости своих создателей, то формы и размеры других наводили на самые мрачные мысли. Невольно на ум приходили обрывки фильмов о подлинной истории человечества и загадках древних цивилизаций.

В некоторых теориях альтернативной истории Клеон не раз сталкивался с тем, что первых обитателей планеты считали вовсе не представителями человеческой расы. Такие теории действительно подтверждались совершенно фантастическими находками.

Было очень много вопросов о назначении некоторых древних объектов и сооружений, их форма и расположение не наводили на мысли о людях в принципе. Величие и необычность подобных городов, сооружений и объектов не вызвали сомнений, однако впечатление о них было настолько мрачным, что и мысли не возникало о каком-либо совершенстве. Если одни объекты вызывали радость и восхищение, то другие объекты исключали любые мысли о совершеннейшей человеческой цивилизации.

Формы сооружений, различных статуй и барельефов иногда были настолько далеки от величия и совершенства, что исключали даже возможность участия в этом людей. О размерах и назначении некоторых древних объектов вообще можно было слагать легенды, и вопрос оставался без ответа – кто на самом деле мог это выстраивать и главное – для чего.

«Такое чувство, что я сильно сконцентрировался на людях – думал Клеон, – как будто человеческая раса единственная могла быть на этой планете в самом начале. То, что совершеннейшая человеческая цивилизация существовала, это понятно. Но постоянно возникает такое чувство, что помимо людей на планете был кто-то еще. Иначе невозможно объяснить, как совершенные первые обитатели планеты, создавшие великие и неповторимые объекты, могли создавать и прямо им противоположные».

«Иногда мне кажется, что в этом я допускаю ошибку – продолжал думать Клеон, – я как-то слишком уверен в том, что изначально люди находились одни на планете в своем совершенном состоянии. Да, для этого есть достаточно доказательств. Но эти «другие» необъяснимые города и сооружения никак не говорят ни о совершенстве, ни о людях в принципе».

Как ученый Клеон понимал, что концепции о том, что на планете в самом начале кроме людей мог быть кто-то еще (какими бы странными эти «другие» ни казались) подтверждались совершенно реальными материальными объектами и сооружениями, формы, размеры и назначение которых действительно никак не могли относится к человеческой расе.

В процессе своих изысканий и сравнений различных объектов древнейших времен Клеону пришлось вернуться к выводам, которые он сделал, изучая эволюционный и религиозный блоки теорий и учений.

«Я же еще тогда обратил внимание на одну особенность – напряженно думал Клеон, – и эволюционные и религиозные теории сходятся в том, что первое человеческое общество было совсем не совершенным, и в своем развитии недалеко ушло от обезьян. Это примитивное человеческое общество, близкое по своему развитию животному миру, находилось на африканском континенте. Кроме этого, есть же достаточно доказательств существования антропоморфных, мутированных, человеко-животных форм, которые также запечатлены в статуях, скульптурах и барельефах».

«С другой стороны – размышлял Клеон, – есть очень различных таинственных сооружений, механизмов и технологий, которые говорят о наличии совершенной человеческой расы, практически равной богам. Только их месторасположение мне до сих пор неизвестно».

О том, что первые обитатели планеты были какими-то «другими» формами материи, совсем далекими от человеческого облика, говорили очень многие концепции альтернативной истории. Но этому не было реальных доказательств кроме совершенно нереальных форм и изображений очень древних артефактов и непонятных по своему назначению сооружений. Поэтому Клеон не мог так просто принять предлагаемые версии без доказательств.

Вместе с исследованиями Клеон все чаще практиковал погружения в свои внутренние видения. Он до сих по не знал, были ли это погружения в самые глубины генетическое памяти или восхождения к некоему информационному полю планеты (к ноосфере). Это было неважно. Важным было то, что Клеон помимо научного процесса сбора и обработки информации, овладел другой методикой, которая давала более точные ответы на самые сложные вопросы.

Но почему-то именно в поисках «других» обитателей планеты (отличных от человеческой расы) возникло уникальное по своей природе обстоятельство. Информацию о «другой», нечеловеческой форме материи, невозможно было получить в принципе. Таких знаний не было ни во внешних источниках общественной системы, ни в видениях погружениях Клеона.

Клеон не мог полагаться в своих изучениях на совсем уж фантастические теории, являющиеся просто плодом чьего-то воображения. Фантастика Клеона не интересовала, потому что не предлагала никаких доказательств.

В научной же сфере и даже в блоке альтернативной истории информации о наличии каких-либо других форм материи (отличной от человека), существовавших на планете и строящих все эти объекты и сооружения, просто не было. Кое-какие намеки – и все. Только наличие нереальных форм и размеров древних объектов четко указывало на то, что было что-то еще помимо человеческого общества на первозданной планете.

«Что же это было на самом деле? – думал Клеон после нескольких неудачных попыток увидеть другую, нечеловеческую цивилизацию. – Я не мог сам себе это придумать, и, если даже предположить, что все эти нереальные и нечеловеческие по свей сущности объекты и сооружения создавали все-таки люди, откуда они взяли эти совершенно нечеловеческие формы? Эти же странные объекты надо было где-то увидеть, чтобы воссоздать в статуях, барельефах и сооружениях. Где и когда люди это видели? Кто или что на первобытной планете могло иметь такие уродливые формы и необъяснимые размеры? Совершенно очевидно, что эти формы не имеют никакого отношения к человеку, некоторые объекты, сооружения, конструкции и изображения настолько нечеловечны, что даже сомневаться в этом не приходиться. Не было такой функции воображения у людей тех исторических периодов, чтобы придумать то, чего не было на самом деле; они физические не могли просто все придумать, не имея для этого реальных оснований».

«Кроме того, невозможно, чтобы столько разных народов на разных концах планеты, не общаясь между собой, придумали невероятные формы, которые похожи во многом между собой – продолжал думать Клеон. – Все эти нечеловеческие сооружения и объекты находятся на всех концах планеты. Получается разные народы на разных континентах в совершенно разное время без какой-либо связи придумывали одно и то же. Не реально. Тогда откуда взялись эти формы? Где люди их видели и почему решили запечатлеть в статуях и барельефах? И еще более важный вопрос – что или кто это, настолько далекий от человечества, находился на планете одновременно с людьми в самом начале ее существования?».

На эти вопросы Клеон никак не мог получить ответы. Только в нескольких последних попытках увидеть все это внутренним погружением, и в очередной раз натолкнувшись на непроходимую стену, Клеон кое-что вспомнил. Он вдруг четко вспомнил явное нежелание Гнозиса дать человечеству какое-то секретное Знание. Он вспомнил слова Гнозиса о том, что может случиться с человечеством, если оно узнает об истинных принципах существования первобытной материальной субстанции.

Клеон еще раз как будто четко услышал, как Гнозис категорически настаивал на скрытии этой части знаний от первых обитателей. Причем все Эоны Белого Престола единогласно и без возражений поддержали Гнозиса в этом. Клеон вспомнил и еще раз убедился, проверив свои записи (а все свои видения он тщательно записывал), что неоднократно Гнозис вообще отказывался воплощать Знание в материальной реальности.

В большей мере желание скрыть Знание касалось информации о существовании и принципах развития материальной субстанции, так как эти знания были губительны для первых жителей планеты. Клеон также вспомнил из своих видений, что речь шла о некоей первородной Материи, которая существовала ДО (!) Великого Творения, до прилета Города Света.

«Понятно, почему я не могу туда проникнуть – думал Клеон, – никто не может. Эта информация была скрыта ради нашего же блага. Очевидно, что люди все-таки не первые обитатели планеты. Даже Эоны, прилетевшие на планету в легендарном Городе Света, не были первыми. Вот почему Гнозисом так тщательно скрывалась информация о том, что было на планете до человечества и даже до прилета Эонов».