Усталые, онемевшие от холода глаза в который раз смотрели на непонятный осколок предмета, зажатый намертво в оледеневшей руке.

«Яспис кристалловидный» – снова мелькнуло в сознании и сразу же погасло. Сознание отказывалось работать и продолжало погружаться в уже конечную беспросветную пустоту. Только мозг по инерции продолжал прокручивать некогда заданную программу:

«Я должен вспомнить… Я должен вспомнить… Я должен вспомнить…».

«Реальная» жизнь

Он в принципе жил как все, обычной нормальной жизнью, не хуже, а в чем-то даже лучше других. Клеон Найрам родился в обычной семье, ходил в обычную школу, рос как совершенно обычный среднестатистический ребенок, поглощая и воспринимая все, что предлагало современное общество. Еще в раннем детстве он быстро понял, что есть определенная Система, которая давно распределила все роли и все возможные пути проживания в обществе.

Клеон очень быстро понял, что в школе нужно учиться, воспринимать информацию, которую щедро предлагали учителя, запоминать и хранить ее, и уметь в нужный момент воспользоваться ей. Информация была разнообразной и тот, кто запоминал лучше других, считался наиболее успешным. Делать нужно было все так, как предлагалось другими. Он с удовольствием поглощал всю предоставляемую информацию, собирал, анализировал, выдавал требуемую информацию. Он не мог не вызывать восхищение учителей, так как имел очень высокий коэффициент интеллекта – IQ, о чем узнал гораздо позже. Конечно, высокий уровень интеллекта не мог пройти незамеченным.

В школе учителя не переставали удивляться, как быстро и как легко Клеон воспринимает и запоминает любую информацию; его память была необыкновенной, он запоминал все и до мельчайших деталей.

Первые отклонения (если можно так выразиться) начались у Клеона Найрама примерно в 12-13 лет. К тому времени он перечитал огромное количество классической художественной литературы и переработал информационное поле всех предметов общеобразовательной средней школы.

И именно тогда Клеон впервые почувствовал какую-то необъяснимую бесполезность самого процесса. Он не мог еще сформулировать возникающие у него в голове вопросы; конечно, будучи ребенком, он не мог выстроить стройную логическую теорию. Просто все чаще при огромном потоке поступающей информации он стал ощущать опустошенность и элементарную скуку; постоянное поглощение и переработка информации перестали приносить удовольствие, которое было раньше.

Дело было не только в возникшей скуке. Просто Клеон стал все чаще замечать, что все совершаемые действия, все без исключения, поражали своей однообразностью и какой-то запрограммированностью.

Каждый вечер он задавал себе один и тот же вопрос: «Для чего? В чем смысл? Завтра я буду делать то же самое, что делал сегодня, и послезавтра тоже. Я буду делать это еще многие годы. Зачем?».

Клеон, хотя и был одаренным ребенком c высоким коэффициентом интеллекта, все равно не мог точно сформулировать свой вопрос. Он просто раньше других ощутил однообразность и системность совершаемых всеми действий. Все, что делал он и другие люди, находящиеся рядом с ним, выглядело одинаково и вызывало подсознательное ощущение бесполезности.

«Все делают то же самое, что и я. Или я делаю все то же самое, что делают другие – думал Клеон. – Почему? Есть ли во всем этом какой-нибудь смысл? Это довольно быстро становится скучным».

Именно ребенком Клеон впервые ощутил, что все движутся в одном и том же ритме, выполняют одни и те же действия и ходят по одним и тем же дорогам. Он смутно чувствовал общий ритмичность и систематичность повторения совершаемых всеми действий.

«Как в лабиринте – думал Клеон, – такое ощущение, что мы все движемся по какому-то Лабиринту с одинаковыми дорожками и одинаковыми поворотами. Мы все – бегущие в Лабиринте…».

Жизнь действительно напоминала лабиринт со множеством различных путей и поворотов. Обучение (школа, колледж, институт), работа, отношения, семья – вот основные блоки Лабиринта, которые могли строиться успешно или неуспешно в зависимости от их прохождения.

Будучи уже молодым человеком, Клеон четко осознал, что вся жизнь проходит в определенной Системе, которую для себя он представлял в виде сложного Лабиринта; в Системе, в которой прописаны все пути – от самых неудачных до самых успешных. Он понимал, что есть законы и правила, приводящие на тот или иной путь Лабиринта. Поэтому, выучив и запомнив предписанные нормы, можно было, собственно говоря, выбрать любой путь.

С одной стороны, понимание существования самой Системы должно было принести облегчение молодому человеку. Все прописано, все понятно, все знают, куда приведет тот или иной путь, и какие могут встретиться повороты.

Иди и радуйся.

Но Клеона почему-то продолжал волновать все тот же вопрос: «В чем же смысл? Неужели весь смысл жизни – удачно вписаться Лабиринт?».

Ощущение однообразности, бесполезности и скуки с годами только усиливалось. Клеон не мог так просто идти по протоптанным путям Лабиринта. Его пытливый ум не мог избавиться от смутного ощущения, что он движется по прочной и кажущейся нерушимой схематичной конструкции, вместе с такими же, как и он. Его постоянно волновали вопрос: «Кто это все придумал? Кто изначально создал Систему и почему подчинение установленным стандартам в обществе настолько сильно развито? Как общество на самом деле построило Лабиринт, в который поместилось все человечество?».

В принципе это был нормальные вопросы для молодого человека: Почему я должен быть как все? Почему я должен вписаться в этот Лабиринт?

Такие вопросы задают себе многие, точно так же, как с годами забывают об этом, считая такие вопросы ошибками и максимализмом молодости. С годами большинство людей умнеют и перестают не только бороться с Системой, но и оспаривать само ее существование. С годами вопросы молодости о бесполезности и однообразности существования закатываются очень глубоко в подсознание. Однако для Клеона подобные вопросы не уходили с годами, а только усиливали сомнения в правильности и незыблемости самого Лабиринта внешней реальности.

Открытое бунтарство и противостояние Системе Клеон не выбрал только потому, что видел, что и эти отклонения входили в саму Систему. Он видел «изгоев», «борцов» с системой, тех, кто не шел по основным дорогам Лабиринта. Но это не могло ничего изменить. Система просто перемещала их на другие тропинки и дороги, где тоже были прописаны свои законы. И для нарушителей Системы были созданы свои тропинки и повороты.

Клеон прекрасно понимал, что люди объявляли войну не всей системе, а определенным дорогам и поворотам, и иногда не понимали, что оставались все в том же Лабиринте, только в других коридорах нерушимой конструкции.

Конечно же, одаренность и высокий коэффициент интеллекта в большей мере определили и путешествия самого Клеона по Лабиринту. Конечно, основной его тропинкой, или даже можно сказать широкой дорогой, было образование и наука. Колледж, институт, магистратура, степень кандидата наук, преподавание в престижном университете. Кто бы сомневался? Клеон шел по предписанной ему дороге, особенно не напрягаясь. Поглощение, запоминание и воспроизведение информации было его сущностью. Во всех учебных заведениях, где бы ни учился Клеон, преподаватели не могли не заметить его. Им восхищались, превозносили его способность к обучению; его способность анализировать информацию была своего рода легендой; о его оценках можно было и не говорить. Разумеется, по меркам общественной системы образования, знания Клеона оценивались по самой высокой шкале.

Но это не меняло внутреннего состояния самого Клеона, а только усугубляло. Он прекрасно понимал, что идет по одной из дорог Лабиринта, делает все необходимые повороты и остановки.

И чувство бесполезности и Пустоты не покидало его никогда.

Будучи уже кандидатом наук и известным ученым с мировым именем в области антропологии, Клеон не переставал задавать те же самые вопросы. Его еще сильнее интересовали вопросы молодости: Как появилась Система? Кто ее создатель? Почему мы живем по законам внешней реальности?

Да, конечно, нормы, установки и стереотипы поведения отличались в каждом обществе, в каждом историческом периоде, в разных географических местоположениях; но принцип не менялся – они были. Правила поведения были в любом обществе и задавались они всегда извне. У каждого общества был свой лабиринт со своими путями и поворотами. В каждом даже самом примитивном обществе были предписанные законы внешней реальности, складывающиеся в определенную сеть путей и поворотов.

Клеон очень долгие годы посвятил изучению всех возможных встречающихся в истории комбинаций. К определенному возрасту, он уже четко понимал, что всегда и везде, в любой период, на любой точке земного шара создавался свой Лабиринт, в котором людям предлагались успешные и не успешные пути существования. Внешняя реальность формировалась моментально, как только появлялось общество.

Лабиринты, конечно, были разные. Это могли быть маленькие лабиринты с несколькими дорожками (как в примитивных племенах аборигенов) или расширенные карты со множеством ответвлений, как в современном цивилизованном обществе. Смысл не менялся. Суть была одинаковой.

Во всем этом Клеон не видел Свободы.

Возможно, он бы сдался, возможно, к зрелому возрасту Клеон смирился бы с тем, что так и должно быть, и ему уже пора избавиться от своих детских и юношеских максималистских мечтаний, как и все остальные, и принять полностью законы Лабиринта внешней реальности.

Возможно, Клеон бы так и сделал, если бы не встречал исключений. Настоящих исключений, не вписывающихся в нерушимые стены Лабиринта. Не просто отклонений внутри самой Системы. Нет. Настоящих исключений. Информация об исключениях (о самой возможности существования вне Системы и вне Лабиринта) была ничтожной и хорошо завуалированной.

Но сбои в системе были. Были всегда!

Может ли человек сам создать

собственные ценности добра и зла?

Может ли человек сам создать себе закон?

Или они должны быть даны ему извне?

Может ли человек стать

самому себе судьей созданного закона?

Может ли человек наказать себя,

если нарушит собственный закон?

Если нет, тогда кто-то другой (извне)

создаст систему ценностей добра и зла,

и человеку придется только подчиниться…

Тогда внешняя реальность станет следить за исполнением закона,

за соблюдением норм, правил и ценностей, и человеку останется только

отдать собственную свободу и стать ее рабом.

Они умели строить реальность!

Кроме официальной научной информации, были еще мифы и легенды, огромное количество сказаний, преданий, мифов. Легенды сохранились практически в каждом народе, в каждом племени. Легенды о тех, кто прилетел с неба, с далеких звезд и подарил жизнь всему существующему.

Рассказы, предания и мифы отличались в разных племенах и народах, но суть легенд практически была одинаковой – когда-то на Земле, в очень далекие времена, в самом начале, на планете были некие Высшие Сущности, принесшие жизнь на эту планету и подарившие Земле само существование. Их называли «богами», «ангелами», им давали различные имена, им поклонялись, их почитали. Но на самом деле все было по-другому.

Они не были богами в том смысле, который им приписывали люди. Назвав их богами, тем самым люди отстранились от их образа жизни, считая его непостижимым и недосягаемым. На самом же деле первые обитатели планеты принесли не только саму жизнь на молодую планету. Они принесли законы и механизмы новой жизни. Свободной жизни.

Они принесли Свободу и жили в этой свободе.