***

Сергей вошел в комнату и замер. В центре на белом пушистом ковре сидела Девика. Ее тело, окутанное тонким цветочным ароматом, было покрыто маслом с золотистым оттенком. Пышные каштановые волосы, рассыпавшись по плечам, закрывали маленькие упругие груди. Ее обнаженная красота ослепляла. Вокруг горели свечи и дымились благовония, сверху струился мягкий мерцающий свет.

Сергей стоял в нерешительности, пока не услышал голос:

– Садись, расслабься и сделай семь глубоких вдохов и выдохов, – ласково сказала Девика и показала рукой его место.

Присев напротив ее, он закрыл глаза и постарался успокоить сердцебиение.

Послышалась легкая мелодия, наполненная звуками природы, и Сергей, сосредоточившись на себе, начал выполнять упражнение на дыхание. Девика подошла очень близко, подала теплый напиток в небольшом фужере и, опустившись к его ногам, стала массировать ему ступни и пальцы ног, втирая в них ароматические масла. Через какое-то время в голове у него появилось блаженное состояние покоя и безмятежности. Потом она попросила его дышать в другом темпе и направлять дыхание внутрь. Вскоре ему стало казаться, что он отрывается от пола и начинает подниматься вверх.

Девика была рядом, ее тело волновало; не выдержав искушения, он коснулся ее волос, провел рукой по обнаженной груди. Она ответила на его ласку. Неистовая страсть обожгла его плоть и отключила сознание, появилось ощущение полета и невесомости. Они оба утонули в любовной неге, даря друг другу наивысшее наслаждение…

Очнувшись, Сергей долго лежал, переживая еще раз необыкновенные чувства и эмоции, которые испытал за время сеанса. Больше ничего не имело для него значения. Он хотел остаться навсегда в этом храме любви, понимания и бесконечной душевной радости, которая исходила из его собственного тела. Девика разбудила в нем неведомые силы, но это только начало учения. Он должен идти дальше. Для этого не было никаких препятствий, кроме его брака с Аленой.

Глава 7

Татьяна тогда выжила только благодаря своей внучке. Галочке было три годика, когда муж Татьяны и ее единственный сын с невесткой погибли в авиакатастрофе. Смертницы пронесли взрывное устройство в самолет, никто не выжил, не осталось даже тел, все сгорели. Горе разрывало на части сердце женщины, душу и тело. Днем и ночью она смотрела в одну точку на потолке, не могла спать, есть, ходить. Часто приезжала скорая, ей ставили укол, и на какое-то время она проваливалась в сон, но и он не приносил облегчения. Галочка тогда испуганно заглядывала в ее спальню и смотрела на свою «бабочку Танечку», вытянувшуюся на кровати, бледную и некрасивую. Соседи по лестничной клетке и друзья, сменяя друг друга, дежурили в их квартире, убирали, покупали еду, смотрели за Галочкой и выхаживали Татьяну как умели. В один из дней она как будто очнулась, почувствовав рядом тепло родного человечка, маленькой девочки, которая, подсев к ней на кровать, гладила ее бессильно свисавшую на пол руку. Татьяна обняла внучку и громко зарыдала. Это были ее первые слезы после того страшного сообщения. Галочка тоже плакала, ничего не понимая, но полностью разделяя бабушкино горе.

Татьяна не стала устраивать личную жизнь и посвятила себя воспитанию девочки. Но как она ни старалась, Галочка росла замкнутой, необщительной, любила сидеть дома, много читала и постоянно чему-то училась. Про родителей она никогда не спрашивала, и Татьяна тоже не хотела приоткрывать эту дверь в безрадостное прошлое.

Тем временем Галочка окончила теологический институт и осталась там работать преподавателем. Вскоре Татьяна стала замечать, что внучка частенько задерживается после работы.

– Галочка, я смотрю, у тебя появился молодой человек. И кто же он, расскажешь? – Татьяна давно этого ждала и хотела, чтобы ее девочка создала наконец семью. Слишком долго они жили друг для друга.

– Да что ты, бабочка Танечка, мне никто не нужен кроме тебя!

– А где же ты пропадаешь по несколько раз за неделю?! Я-то надеялась, что ты уже не одна!

– А я и не одна, у меня появились новые знакомые, я хожу на занятия в один храм. Изучаю себя, это очень интересно. Хочешь, пойдем вместе?!

– Ой, ой, только и осталось мне в мои годы себя изучать! Что я найду в себе нового, да и кому это нужно, если найду?

Татьяна засмеялась и, глядя на Галочку, осознала, что та все-таки изменилась. «Наверное, дело там все-таки не только в изучении себя… скорее всего, какой-то парень ей приглянулся… Ну дай бог», – она вдохнула и отмахнулась от тяжелых воспоминаний двадцатилетней давности, когда рухнула ее собственная жизнь.

***

Галочка влюбилась в храм с первого взгляда. Ее встретила Девика, долго говорила с ней о ее родителях, нашла те слова, которые ей никто никогда не говорил. От нее она узнала, что, развивая свои способности, она может встретиться с ними здесь, на земле, нужно только приложить время, усилия и уверовать в учение. Галочка стала осваивать духовные практики, лелея мечту – прикоснуться душой к маме и папе. Она хотела испытать чувства, которых ей недоставало всю жизнь. Хотела узнать, что такое быть дочерью. С бабушкой она этим не делилась, боялась обидеть.

– Бабуля, а поедем в следующую субботу на карьер, поплаваем, возьмем все для пикника. Как тебе моя идея? Вода, говорят, там теплая.

– Опять вдвоем? Да что же ты тратишь на меня время, Галочка! Тебе надо с молодыми людьми гулять, а ты со мной возишься!

– Что значит возишься?! Мне самой хочется, заодно потренируешь меня. Этот твой фридайвинг меня интересует все больше. Тем более ты уже задерживаешь дыхание на четыре минуты, а я только на две. Обидно, бабуля!

– Ну что с тобой делать, если погода хорошая, поедем, так и быть.

***

Татьяна всю жизнь держала себя в форме благодаря плаванию. Никаких диет и «после шести не есть» она не признавала. Зимой – бассейн, летом – речка или озеро. Она плавала по целому часу и учила Галочку не бояться воды, говорила, что это единственный правильный рецепт здоровья и хорошей фигуры. Недавно освоила фридайвинг и увлекла им внучку.

Галочка, наплававшись, готовила ужин и смотрела на свою спортивную бабулю, которая почти уже добралась до другого берега. Они помахали друг другу, и она принялась накрывать на стол. Это место посоветовала ей Девика – карьер небольшой, его мало кто знает, отдыхающих можно было пересчитать по пальцам, и то к вечеру они уже все разъехались. Вокруг стояли высокие сосны, впившиеся в песчаную почву своими корнями причудливой формы, кое-где выглядывали уже отцветающие маки и гордые васильки с яркими веселыми лепестками. Тихо, красиво и спокойно… вкусно пахло запеченной на углях рыбой и свежим хлебом. Галочка решила поторопить свою пловчиху, ведь скоро начнет смеркаться. Но, как она ни вглядывалась в воду, бабушки нигде не было. Галочка пошла, потом побежала по берегу, в сердце появилась сначала тревога, потом паника.

– Где же она?!

***

Арий сидел в укромном месте недалеко от берега и наблюдал, как женщина легко скользит по воде. В ее годы редко кто мог похвастаться такой техникой. Даже жалко. Он быстро приглушил в себе это чувство и, рассчитав время, подошел к краю берега и нырнул в воду…

Арий оттянул бездыханное тело на другую сторону карьера и опять нырнул. Все было сделано быстро и чисто, он поспешил обратно, чтобы доложить о безупречно выполненном задании.

Глава 8

Девика выслушала доклад Сонама. Арий успешно прошел очередное испытание. У полиции подозрений не будет, Крапивин оформит это как несчастный случай, женщина была в летах и не рассчитала свои силы.

– Там в семье у него все спокойно?

– Да, юристы подготовили документы о разводе. Жена готова их подписать.

– Хорошо, передай ему на личные расходы. – Она положила на стол несколько крупных купюр. – Он это заслужил.

Сонам вышел, а Девика набрала номер Тао. Услышав волнующий тембр его голоса, она тихо произнесла:

– У меня все в порядке.

– Ты моя волшебница, жду тот день, когда могу тебя обнять.

Ее сердце затрепетало от его слов.

– И я жду тебя… Наступает самый важный момент нашего плана.

– Да, все будет, как мы задумали, целую тебя!

– И я тебя.

Попрощавшись, она еще долго держала в руке телефон, пытаясь как можно дольше удержать в памяти голос любимого.

***

Дом архитектора Петра Владимировича Семенчева, придуманный им самим и с любовью обустроенный его женой, выглядел теперь печально одиноким и, казалось, старел вместе с хозяином. Сад, с некогда пышными клумбами цветов, пришел в запустение и смотрелся диковато. Растения жили сами по себе, разрастаясь в разные стороны, и создавали вокруг дома хаос.

Второй этаж пустовал. Владелец обходился малым, обитая в основном внизу. После выхода на пенсию Петр Владимирович продолжал трудиться. Его рабочий стол, все стулья и комод были завалены чертежами и бумагами заказчиков, что говорило о нем как о востребованном специалисте и заодно оправдывало творческий беспорядок в доме. Затертый диван из черного дерматина он делил со своим другом – овчаркой по кличке Док. Тот, пока хозяин работал, любил вытянуться на нем во всю длину своего собачьего туловища и даже умудрялся укладывать голову на подголовник, чтобы было удобно. Но ближе к ночи, по команде «Док, спать!», он безропотно освобождал нагретое место и ложился на коврике рядом. Петр небрежно кидал на диван старенький плед с красно-синими квадратами и подушку с вышитыми павлинами, неизменными атрибутами из его прошлой жизни. Потом, прикрыв глаза и улыбаясь чему-то своему, проваливался в глубокий сон до раннего утра.

Было у них с Доком и любимое время дня. На закате, когда его утомленные голова и тело требовали перезагрузки, Петр с псом выходили из дома прогуляться. Вот здесь Док отрывался, оправдывая свое лежание на диване.

Этот вечер ничем не отличался от других. Док носился по знакомым тропинкам, деловито проверяя, все ли спокойно на вверенной ему территории. При этом он поминутно поглядывал на хозяина. Петр Владимирович кивал ему и, привычно скрестив руки за спиной, медленно шел следом. Нагретый июлем лес источал приятный аромат и приглашал к долгой неторопливой прогулке.

Они прошли уже добрую половину на пути к карьеру, как вдруг Петр ощутил необъяснимое беспокойство – что-то было не так. Пройдя еще несколько шагов, он заметил, как его пес тоже навострил уши, заскулил и резко остановился.

Петр Владимирович, почуяв недоброе, ускорил шаг, но боль в пояснице тут же напомнила о себе и стала отдавать в ногу. «Ох уж эти годы за рабочим столом!»

Док, глядя в сторону кустов на берегу карьера, принялся лаять, оглядываясь на хозяина.

Подойдя ближе, Петр через заросли кустов, торчащих из воды, увидел женщину в купальнике. Она лежала на боку, ноги наполовину в воде, волосы спутались и закрыли лицо. Руки, грязные от ила и тины, были исцарапаны.

Только каким-то внутренним чувством Петр понял, что женщина жива, и бросился на помощь. Он повернул ее на спину, откинул волосы. Она приоткрыла глаза и попыталась что-то сказать.

– Подожди, родная, подожди.

Он приподнял ей голову, снял с себя рубашку, укутал как смог, чтобы согреть.

– Что с вами случилось? Надо вызвать скорую и полицию. Как назло, я без телефона и никого нет рядом. Вы слышите меня? У вас болит что-то?

Она опять открыла глаза и тихо прошептала:

– Не надо никого вызывать, умоляю… я в порядке.

Петр еще раз осмотрел ее – видимых повреждений не было.

– Я понял, хорошо, тогда попытаемся встать, мой дом рядом. Сможете идти?

Он помог ей подняться.

– Как вас зовут? И что же все-таки случилось?..

Посмотрев на ее измученное лицо, Петр замолчал. Ему показалось, что он ее где-то видел раньше. Они шли медленно: каждый шаг давался женщине с трудом, да и сам он тоже прихрамывал.

«Лиса Алиса и Кот Базилио», – усмехнулся он про себя.

Док, с чувством исполненного долга, радостно тявкал и вилял хвостом.

– Вот уж спасибо тебе, дорогой, если бы не ты, непонятно, кто и когда бы ее нашел, – он ласково погладил верного друга.

Войдя в дом, Петр достал теплый большой халат и отвел женщину в ванную.