– Ах, прекрати же! – с улыбкой оборвал его кот и закатил мопед вместе с бельчонком во двор. Но тут же остановился как вкопанный. Так вот что это была за катастрофа, о которой всю дорогу твердил Уве. Сиденье садовой скамейки оказалось выкрашено в такой ядрёно-яркий красный, что Феррис чуть было не надел свои солнечные очки. Красивым он бы это не назвал, но и настоящей катастрофой – тоже. Может быть, после четырёх банок кильки в томатном соусе цвет даже покажется ему приятным.

Кот энергично взбежал по четырём ступенькам лестницы к дверям виллы. Старая ржавая табличка всё ещё хранила воспоминания о прежнем владельце:

Коль не любитель консервов из кильки,
Значит, не стоишь выеденной рыбки!

– Алиса? Марлен? – позвал Феррис, открывая дверь в длинный тёмный коридор.

И тут он снова замер. В доме было очень тихо. Даже слишком тихо, так ему показалось. Куда же запропастились мыши? В это время они всегда с упоением носились по дому! И ещё кое-что было странно. Феррис принюхался. Обычно по дому разносился аромат кильки в томатном соусе, перед которым невозможно было устоять. Но в этот вечер пахло почему-то…

– КА-КА-КА-КАТАСТРОФА! – заикаясь, выпалил Уве, следовавший по пятам за котом. – Алиса и Марлен пропали. Я уже везде искал. Но их нигде нет.

– ЧТО-О-О? – Феррис распахнул дверь на кухню и, не веря своим глазам, уставился на стол. Туда, где его должны были ждать большая ложка, выглаженная белая салфетка и как минимум четыре свежеоткрытые банки кильки. Но на столе было совершенно пусто. И на скамейке не сидели ни Алиса, ни Марлен. Вместо этого на ней сидел серый енот. На нём был синий комбинезон, а вокруг шеи был обёрнут сине-белый полосатый шарф футбольного фаната с надписью «Футбольный клуб «Енот». Енот довольно улыбался.

Феррис сглотнул.

– Катастрофа, – беззвучно прошептал он. – Это настоящая катастрофа.

Уве озабоченно кивнул.

– Так я об этом и говорю.

И всё-таки это катастрофа

– Прошу прощения, я не представился, – сказал енот. Он вразвалочку подошёл к Феррису и с силой потряс его лапу. – Я Рюдигер. Классная вилла у тебя, я скажу. И даже собственная служба безопасности. Этот твой Уве – он всегда начеку. Рассказал мне, что входит в его обязанности. Получается, вам не хватает только толкового управляющего.

Енот отпустил лапу Ферриса и указал на себя.

– А теперь – хорошая новость. Я как раз такой толковый управляющий. У меня даже диплом есть. Подожди-ка… – С этими словами енот извлёк из кармана своих штанов потрёпанную бумажку и протянул её Феррису.

Кот упал на лавку и пристально оглядел сначала бумажку, а потом енота.

– Вообще-то сейчас у меня совсем другие проблемы, – проворчал он. – Обе мои…

– Кроме того, я отлично танцую, – прервал его енот. – Я пять лет жил на крыше балетной школы. Может быть, хотите посмотреть, что я могу?

Впрочем, он и так уже отодвинул стол и завертелся по тесной кухне. Уве с трудом успел укрыться на шкафу.

– Прекрати, прекрати! – воскликнул Феррис, у которого от одного вида этих пируэтов закружилась голова. – Как я уже сказал, сейчас у меня совсем другие проблемы. Обе мои мыши пропали. Алиса и Марлен трижды в день открывают мне банки с рыбой – ровно в девять утра, в полдень и в семь вечера. – И с гордостью пояснил: – Мне принадлежат 46 КОРОБОК, доверху заполненных консервными банками с килькой в томатном соусе.

Он выразительно взглянул на громко тикающие часы с кукушкой. Они висели над плитой и показывали ровно двадцать минут восьмого. До сегодняшнего дня Алиса и Марлен никогда не опаздывали. Он глубоко вздохнул. Вероятно, Уве прав. И мыши действительно пропали.

– 46 коробок, ничего себе! – запыхавшись, выдохнул Рюдигер. Он ещё не успел отдышаться после многочисленных пируэтов. – Открывать банки я умею. И с удовольствием помогу тебе с этим.

У него в руках, как по мановению волшебной палочки, появился тяжёлый ящик с инструментами.

– Давайте сюда ваши банки! – Он выхватил огромные кусачки. Улыбка енота, следившего за тем, как Феррис доставал из ящика шкафа консервные банки, становилась все шире. Кот подвинул к нему консервы. – Это одно из легчайших поручений, с которыми ко мне обращались. Мне понадобится не более пяти секунд, чтобы открыть их все.

Феррис с интересом наблюдал за енотом. Тот схватил банку кусачками, ещё раз и ещё, но каждый раз инструмент соскальзывал с металлической поверхности.

– Ну что ж, применим силу, – проворчал Рюдигер и достал из своего ящика тяжёлый молоток. – Могу поспорить, теперь-то банка поддастся. Нужно только угадать, куда именно ударить.

Он прищурил один глаз, прицелился и со всей силы стукнул. БАХ! И банка полетела через весь стол, просвистела над ухом испуганного Ферриса и приземлилась на подоконнике возле горшка с засохшей фиалкой. Скривившись от боли, Рюдигер схватился за лапу.

– Ой! Проклятие! Это был мой большой палец! – прорычал он. – Она открылась?

Феррис недовольно покачал головой:

– Нет.

– Но я не понимаю, – пробормотал енот, снова взобравшись на скамью. – Обычно у меня получается открыть всё что угодно. Почему же сейчас ничего не выходит?

– Особенная сталь, – ответил Феррис и сложил консервы в башенку. – Из неё предыдущий хозяин виллы изготовил все эти банки. И только у Алисы и Марлен получается открывать их своими остренькими мышиными зубками.

– Мог бы и раньше сказать, – буркнул Рюдигер и подул на палец. – Ну, приехали!

Часы с кукушкой пробили полвосьмого. В этот момент послышалось глухое рычание. Уве, который только что снял шлем и стоял, почёсывая голову, замер с поднятой рукой. Он прислушался. А потом торжествующе воскликнул:

– Эй, а вот и волк! Теперь я в этом совершенно уверен! Нужно поскорее закрыть ставни и запереть дверь, и…

– Это не волк! Это мой желудок! – сердито прервал его Феррис. – Если Алиса и Марлен не появятся в ближайшее время, я умру от голода. Нужно найти их как можно быстрее. Далеко уйти они не могли. По крайней мере, я на это надеюсь.

Рюдигер кашлянул:

– Кхе… Так можно мне у тебя поработать? Я уже даже начал красить садовую скамейку. Чтобы ты сразу понял, сколько всего я умею. И в поиске пропавших я знаю толк.

Недолго думая, Феррис кивнул. Шесть глаз видят точно лучше, чем четыре, да и вообще, Рюдигер показался ему достаточно приятным парнем.

– Но с чего же нам начать? – задумался он вслух. – Обычно Алиса и Марлен очень осторожны. Они прекрасно знают, какие опасности подстерегают их снаружи. Не могу себе даже представить, чтобы они вышли за забор. Уве, ты действительно всё обыскал?

– Ну разумеется, – обиженно ответил Уве. – Я заглянул в каждый уголок дома. И в скворечник тоже. – Он обернулся к Рюдигеру и добавил: – Алиса и Марлен там живут. Они его отлично обставили, повесили модные занавески и всё такое.

Рюдигер рассмеялся.

– Я знаю. Вообще-то я неплохо здесь ориентируюсь. Я всё лето прожил за контейнером для поношенной одежды. Но скоро зима, и мне захотелось найти себе крышу над головой. Лучше всего мне бы подошла собственная мансарда. Но вот о чём я сейчас подумал: как насчёт Отти Книршке? Не могут ли Алиса и Марлен быть у него?

– Ты прав, надо бы проверить! – воскликнул Уве и взволнованно закивал головой. – Они без ума от игрушечной железной дороги, которую он недавно собрал. Позавчера они весь вечер наматывали круги, сидя на локомотиве. Пока Отти Книршке считал свою капусту. А я стоял на страже… Ой! – Уве прикрыл лапкой рот и стыдливо пролепетал: – Этого мне говорить не следовало. Я пообещал Алисе и Марлен, что никому не расскажу.

– А мы ничего и не слышали, – заверил его Феррис и глубоко вздохнул. – Значит, так. Насколько я знаю, Отти Книршке не терпит небрежного отношения к своей железной дороге. Допустим, он поймал Алису и Марлен, тогда им может не поздоровиться. Не думаю, что он любит мышей. Так что нельзя терять ни минуты. Вперёд, за мной! Надеюсь, что ещё не слишком поздно!

И он вскочил с места.

Пароль «Килька»

Пробраться в дом Отти Книршке было совсем не сложно. Обычно по ночам либо дверь, либо одно из его окон оставались распахнутыми настежь. Потому что бывший матрос ничто на свете не любил так сильно, как свежий ветер.

Так что Феррис был готов броситься на поиски. Но Уве отрицательно покачал головой и усадил его обратно на скамью.

– Так только в кино бывает, – сказал он. – В жизни всё происходит иначе. И я знаю, как именно. Меня этому учили на курсах сотрудников службы безопасности. Между прочим, я единственный окончил их на «отлично».

Уве наморщил лоб и, судя по всему, глубоко задумался. Феррис нетерпеливо ёрзал на лавке.

– Хм… Есть кое-что, о чём вам следует знать… – Рюдигер сглотнул. – У Отти Книршке есть…

– Не сейчас! – отмахнулся Уве. – Сначала нужно придумать пароль для нашей секретной операции.

Феррис забарабанил когтями по столу:

– Пароль? И зачем же он нам?

– Пароль – это очень важно. Тогда, встретившись в темноте, мы точно будем знать, с кем имеем дело. С другом или с врагом, – и Уве задумчиво оглядел тесную кухню. – Как насчёт того, чтобы нашим паролем стали «часы с кукушкой»? Или «кухонный шкаф»? Нет, всё это слишком длинно.

Его взгляд упал на консервные банки. Он на минуту задумался, затем поднял вверх большие пальцы лап.

– Паролем нашей оперативной группы будет «КИЛЬКА». Это коротко, и звучит решительно. И легко запомнить.

Феррис с улыбкой кивнул. Это была хорошая идея. Уве и правда был профессионалом в своём деле. С его помощью они наверняка легко отыщут мышей. И у него снова будет килька в томатном соусе! Может быть, он съест даже семь или восемь банок. После всего, что он пережил в этот день, он их заслужил.

Рюдигер кашлянул.

– Так вот, я хотел сказать… У него есть дробовик.

– Дробовик? У кого? – испуганно вскричал Феррис.

– У кого? – эхом отозвался Уве, приготовившись к прыжку.

Рюдигер кивнул в сторону соседского дома.

– Да вон у него. Недавно он целился в меня из него. Ничего не подозревая, я мирно загорал на крышке контейнера. И вдруг увидел этого парня в пижаме. Он стоял посреди дороги, что-то кричал и целился в меня. Ну и я, конечно, предпочёл тут же испариться. – Рюдигер опять кашлянул. – Просто хотел, чтобы вы знали, что нас там ожидает.

– Но зачем? – Феррис выпучил глаза. – Отти Книршке всегда был такой милый. Просто в голове не укладывается.

Енот смущённо потупил взгляд.

– Ну, может, это из-за того, что случилось с его яблонями. Я, правда, не знал, что это его яблони. Но яблоки были такие вкусные. Я просто не смог остановиться. И, между прочим, у меня потом три дня болел живот. – Он грустно взглянул на Ферриса. – В следующем году я не подойду к яблоням ближе чем на десять метров. Даже смотреть на них не буду, клянусь. Ну правда!

Некоторое время все молчали. Слышно было только, как тикают часы с кукушкой и как урчит в животе у Ферриса, и урчание это становилось всё громче. Он тщетно пытался не обращать внимания на голод. Вероятно, два-три дня он ещё сможет продержаться. А потом придётся, как раньше, бродить по улицам в поисках чего-нибудь съестного. Разве что они всё-таки отыщут Алису и Марлен.

Феррис скривил лицо.

– Нет уж, мы не позволим Отти Книршке нас запугать. Могу поспорить, дробовик у него такой же ненастоящий, как и пиратский флаг.

Спустя некоторое время они, один за другим, перелезли через кирпичную ограду в дальнем углу участка старого моряка. И приземлились в кучу яичной скорлупы, чайных пакетиков и других пищевых отходов. Судя по всему, сосед только что устроил здесь новую компостную яму.

– Какая гадость! – фыркнул Феррис, поскользнувшись на гнилом салатном листе.

– Видите, как важно заранее всё проверить, – прошептал Уве. – А теперь будем двигаться снаружи внутрь и сначала осмотрим сад. – Он извлёк из кармана своей куртки секундомер и нажал на пару кнопок. – Пяти минут нам должно хватить. И не забудьте пароль.

Уве и Рюдигер тут же исчезли среди многочисленных кочанов капусты.