Я боялась, что он не уместится на одном сидении. Но Сезан разложил сразу два, убрал назад поручень между ними и устроился с комфортом.

Препод оглядел аудиторию с интересом.

Представляю себе это зрелище со стороны. Десятки пустых рядов, и несколько разбросанных по амфитеатру учащихся. Если хорошенько покричать, можно часами слушать эхо.

Тигра все устроило. Он выдержал небольшую театральную паузу, бережно снял змею с шеи и не менее бережно положил на стол. Все еще не открывая глаз, анаконда недовольно зашипела. И я грешным делом подумала – а вот и она, говорящая зверушка, прямо в лучших традициях волшебных Академий. Но змея и не собиралась блистать знаниями хоть какого-нибудь языка и бросаться саркастическими замечаниями.

И тут меня осенило! «Знаниями… языка»? Кстати, почему мы все друг друга понимаем?

После полета сквозь портал и остального «веселья», я как-то упустила этот удивительный момент из вида. Но препод словно услышал мысленный вопрос.

– Все, кто попадают в наш мир, говорят на нашем языке автоматически, – сообщил он как ни в чем ни бывало. – Вроде бы, у нас тут особое информационное поле. Кстати, меня зовут Лиас. Я из племени Тиала, нашего ректора.

– Мы это заметили. По костюму, – хмыкнула Гвендолин.

Лиас оглядел себя с ног до головы, кажется, не слишком понимая утонченного юмора моей соседки.

– Не берите в голову, – посоветовала она. – Поверьте, так легче живется. Я это поняла на своем первом экзамене. С тех пор как студенты стали искать аксиомы и теоремы в интернете, во многие их ответы лучше просто не вдумываться. Так безопасней. Для рассудка. А математики, имевшие несчастье открыть эти теоремы и аксиомы все равно уже умерли. Их проблемы позади.

Глава 3. Лекция и практика в одном флаконе для будущих лекторов

Лиас не преподавал, а командовал, как генерал на плацу. И поначалу мы вздрагивали от каждого его приказа. Зато спустя недолгое время навострились запоминать с бешеной скоростью, чтобы приказы эти не повторялись.

И для нервов полезно, и уши реже закладывало. По-моему собаки Павлова и те медленней схватывали.

Единственным существом в аудитории, совершенно безразличным к резким выкрикам Лиаса, была его змея. С тех пор как тигр положил животное на стол, оно ни разу не сдвинулось с места и не открыло глаз. Будто бы слишком вошло в образ шарфа…

– Эльвира! – окликнул Лиас русоволосую Валькирию четвертого уровня – она неосторожно устроилась на первом ряду. Даже сзади было видно, как ежилась и кривилась худощавая блондинка от каждого приказа тигра.

Вот и сейчас она вся передернулась и вскочила по стойке смирно. Покрутила головой, словно искала у нас поддержки, и бешено заморгала глубоко посаженными серыми глазами.

– Так чем отличаются валькирии разного уровня? – продолжил муштровать Эльвиру Лиас.

– Силой способностей, – отчеканила она, поминутно одергивая узкое черное платье, чуть выше колен. Я начинала беспокоиться за его целостность. – Например, лечение. Нулевой уровень – немного облегчает состояние. Первый, второй и третий – лечат с разной скоростью. Только легкие болезни и слабые ранения. Четвертый и пятый лечат тяжелые болезни и травмы. Шестой и седьмой вытаскивают почти с того света.

– Марина! – «вызвал» Лиас другую валькирию четвертого уровня так, словно она не за второй партой, а, как минимум, в соседней аудитории. – Как определить уровень Валькирии?

– По ауре или цвету метки во время инициации, – зачастила коротко стриженная шатенка, выпучив и без того широко распахнутые карие глаза. Немного полная, но фигуристая Марина отлично смотрелась в темно-синих джинсах и белой рубашке.

Уже ответив, она запоздало вспомнила, что надо бы встать. Вскочила как заполошная и зацепила ближайшее сиденье бедром.

Бумм… Бомм… Бзз.

Кресло с грохотом сложилось и ворчливо задребезжало.

Почти никто не обратил на это внимания. За несколько часов мы полностью свыклись с особенностями Марины. Впопыхах или в задумчивости она непременно что-то задевала и это что-то либо падало, либо громыхало. Уже трижды Марина чуть не опрокинула парту на Эльвиру. Хорошо, Лиас подоспел в последний момент. Четыре раза роняла бедовая валькирия тетрадь и дважды – черный кожаный портфель. Я такие только у преподов «старой гвардии» и видела. А сколько раз падала ее ручка! Даже Гвен сбилась со счету.

– Она встала и упало три стула, – шепнула соседка, а Сезан хохотнул.

– А вообще, учитывая радиус поражения, пора сбрасывать Маринку в места дислокации противника, – продолжала язвить Гвен. – Только надо вооружить ее чем-нибудь очень тяжелым и взрывным.

– У нулевого уровня крыльев нет и метка желтая, – отчитывалась, тем временем, бедовая валькирия. – У первого и второго по одному крылу, а метка серебристая. У третьего – два и зеленая метка. У четвертого и пятого – три и метка либо оранжевая, либо синяя. У шестого и седьмого – четыре. Как будто две сложенные вместе бабочки. У шестого внутренние крылья меньше внешних, у седьмого – такие же. А метка у обоих ярко-рубиновая.

– Игната? Как мы можем видеть ауру? – окликнул еще одну валькирию пятого уровня Лиас. Перекисная блондинка с детскими чертами лица и светло-голубыми глазами степенно поднялась с места. Пыталась казаться грациозной, да и габариты не позволяли вскакивать, как Марина или Эльвира. Игната была самой полной из нас. И все-таки не бесформенной. Монументальной фигурой она очень походила на мою классную руководительницу. Зато неизменно удивленное выражение светло-голубых глаз и слегка выпяченные вперед губы напротив, напоминали о девочке-припевочке. Совершенно разбивали оба образа черная кружевная юбка и розовая трикотажная блузка с оранжевыми цветочками на вороте и манжетах.

– Мы должны попытаться смотреть не на существо, а сквозь него или, наоборот, перед ним, – неторопливо, без выражения, отчеканила Игната низким грудным голосом. – Как на стереокартинки.

– Так, давайте все попробуем! – приказал Лиас. – Делимся на пары. Игната с Биетом. Эльвира с Мариной. А-а-а… – он взглянул на нас, запоздало понимая, что пары из двух валькирий и одного оборотня ну никак не получится. – А вы втроем.

– А я думала все делятся, а мы умножаемся, – не могла не съязвить Гвен. Но Лиас, кажется, выработал иммунитет к ее выпадам. Настолько стойкий, что вообще не замечал их и командовал дальше, как ни в чем ни бывало.

– Все смотрим друг на друга, как сказала Игната. И описываем ауры соседей. Игната про Биета?

– Темно-синяя аура по форме тела. На голове как будто кошачьи уши.

– Нормально для оборотня-пантеры. Лилея про Гвендолин и Сезана?

Я сфокусировалась на точке, перед Гвен, и залюбовалась.

Вокруг соседки медленно, но верно проступили контуры оранжевой девы с тремя крыльями за спиной. Не сказала бы, что они напоминали крылья бабочки. Скорее ангельские. Только внутреннее было едва заметно. И, казалось, стоит Гвен расправить внешние – они накроют и меня и Сезана.

Темно-сизая аура оборотня предсказуемо походила на тень бурого медведя. Усы и когти вместо ногтей прилагались…

– А теперь оценим свою ауру! – скомандовал Лиас, когда мы закончили удивляться чужим. Жестоко он! Только все расслабились… и тут…

Мы с Гвен вздрогнули. Почти невозмутимый, скупой на слова и жесты Биет нервно повел плечом. Эльвира поежилась и одернула платье так, что оно подозрительно затрещало. Игната выпрямилась, словно шест проглотила. Марина всплеснула руками и стянула резинку с высокого хвостика Эльвиры. Та опрометчиво оставила между собой и напарницей слишком короткое расстояние. Только Сезан сохранял невозмутимость. Неудивительно. Он – местный и привык ко всему.

– Вы должны закрыть глаза и представить себя со стороны, – чуть тише распорядился Лиас. Наверное, опасался, что Марина продолжит раздевать окружающих.

Стоило мне выполнить команду, прямо из воздуха появились очертания тела. Моя призрачная крылатая дева была ярко-алого цвета, как рубин.

– С теорией покончено, – недобро заявил Лиас. – Приступим к практике.

Здесь думать вообще не требовалось. Лишь исполнять приказы тигра, запоминая ощущения и последовательность действий.

– Выбросили вперед руку! – распорядился Лиас. – Отлично. Тыльной стороной ладони вверх. Представили, что оттуда выстреливает огонь. Чееерт!

Это мы с Гвен так расстарались, что уже и Лиаса «проняло». Столбы пламени взвились на высоту в несколько человеческих ростов и вонзились в потолок. С жадностью голодающих лизнули округлые светильники. Прозрачный материал затрещал и начал плавиться, закапал пластиковый град.

Мы сориентировались быстро – пулей выскочили из-за парты, и перебрались на два ряда вперед.

Только парте деваться было решительно некуда. Медленно, но верно покрывалась столешница белыми кляксами. А вокруг них расползались подпалины, источая нежный аромат костерка.

– Вы чего творите? – возмутился Лиас.

– А что сказали, то и делаем! – с нескрываемым вызовом парировала Гвен, сердито подбоченившись. – Вы потребовали – выстрелить огнем из рук, мы и выстрелили. Надо было уточнять – на метр, на полметра, на двадцать сантиметров. Или в чем тут у вас длину измеряют? В тиграх? В валькириях? – насколько страстно любит соседка цифры, я поняла уже давно.

Пластиковый град не стихал до конца занятия. Казалось, мы слушаем лекцию в осеннем лесу. Жаль, почти никто не оценил романтичности обстановки.

После нашего конфуза, Лиас командовал осторожней – негромко, не резко и даже немного вкрадчиво. Кажется, академическое имущество было намного дороже сердцу тигра, чем наши нервы и уши.

«Представили, что изо лба медленно выплывает короткий луч света и тихонечко тянется вперед…», «Представили, что руки полыхают голубым пламенем… Не больше метровой длины…» «Представили, что от вашего стука каблуком по полу во все стороны, но очень невысоко и недалеко летят искры. Невысоко, это не до потолка!»

«Представили, что из ваших рук вытекает зеленая энергия и туманом окутывает соседа…»

Получалось не всегда и не у всех. Но Лиас не требовал повторить, не требовал добиваться успеха. Как выяснилось позже, все это было не столько колдовство, сколько проверка «на вшивость».

И в процессе «проверки» Марина, конечно же, успела вдоволь начудить.

Выпуская из рук зеленую энергию, она толкнула локтем заднюю парту. Та с грохотом и треском рухнула на соседнюю и замерла, словно решила поспать-отдохнуть. Бедовая валькирия стукнула каблуками – и искры приземлились точно через три сидения. Дерево загорелось, метнуло в воздух тоненькую струйку черного дыма и потухло.

– Студентоупорная древесина, – пробормотал недовольный Лиас.

Выбросив руки, чтобы они заполыхали пламенем, Марина покачнулась, опрокинулась вперед и… схватилась за плечо Игнаты. В ладони бедовой валькирии остались два цветочка с кофты соседки.

Спустя два часа Лиас объявил так, как врач зачитывает диагноз:

– Способности к целительству есть только у Гвендолин и Лилеи. У остальных все как обычно. Разберетесь с помощью инфополя. Все свободны.

– И это все? Экстерном из обычной женщины в Валькирию? – возмутилась Гвен, снова упирая руки в боки.

– Остальное узнаете из инфополя, – терпеливо повторил Лиас. Надел безразличную ко всему змею на шею и покинул аудиторию так поспешно, словно боялся, что Гвен догонит и еще что-то спросит. Или даже расскажет, не приведи бог.

– Тебе в какой корпус? – расстроенно поинтересовалась Гвен.

– В кольцо, – ответила я, вылезая из-за парты вслед за Сезаном.

– Вот непруха! А мне в тот, который похож на готический собор.

– Да ладно! Они в паре шагов друг от друга, – попытался утешить нас Сезан и осторожно тронул меня за плечо: – Я тебя провожу?

Он смотрел внимательно, с затаенной надеждой, и мне стало неловко.

– Везет же тебе! – закатила глаза Гвен. – Только тут появилась и сразу такого мужика отхватила.

Я думала, Сезан смутится. Но он даже бровью не повел.