Ритмие (страница 2)
Я, право,
Больной.
Я – идиот,
Тем вам лучше,
Стройте карьеры!
Честный, как Ланселот,
Смотрю в будущее,
Но не вижу в нем веры.
Смотрю в небо,
Не вижу звёзд,
Вижу светильник.
Звёзды спрятались где-то
От моих грёз.
Светит лишь холодильник.
Я совсем замёрз,
Как и он.
Я скукожился.
Вышел я на мороз:
«Смотрите, больной!»
Пусть топорщатся!
Я какой есть,
Такой и пришёл
Из масок – только больничная.
Не давайте мне сесть,
Прогоняй кирпичом!
«В голове не мозги, а яичница!»
Загустели извилины…
Слез асфальт…
Дорога хорошая лишь одна.
Открою вам истины,
Расскажу секрет:
Дорога проложена только в ад!
Всем!
И тебе, и ей,
И вашему Федечке.
Сел -
Почти свободен. Грей
Место следущим грешникам.
Мы сходимся почти…
Мы сходимся почти…
Но не совсем.
Как Солнце и Луна,
Как дождь и снег.
Как утра тишина,
И дрель-сосед.
Мы сходимся почти…
Но не совсем.
Спокойной ночи.
Спокойной ночи.
Я пошёл смотреть в потолок
Перед сном. Обожгусь кипятком
И скажу тебе все, что захочешь.
Добрых снов.
Чай горячий, ещё с имбирем.
Больно губам – горят огнём.
Вылить, и дело с концом.
Сновидений прекрасных.
Засыпай поскорее.
Не смотри, как и я, на космос.
Картой атласной
Ограничься, и смело
Забывай перед сном мой голос.
Заснула? Кто знает!
А я спать не намерен.
Организм отрицает
Необходимость этих явлений.
Я бы хотел пронзить потолок
Взглядом тяжелым,
Как черепаха под тремя слонами.
Взглядом непринужденным,
Как мужчина в подвале.
Взглядом далеким,
Как этот космос.
Отвернись к стене и спи!
Настроение не вернётся…
Хриплый голос слышу…
Зачем я ему внимал?
Я голосом этим любуюсь,
Как тобой из пяти зеркал!
Я этим обязан
Своей неприметной силе!
Знаешь… я бываю разным.
В последнее время – красивым!
Знаешь… я был дикобразом!
Отдал свои иголки
В благотворительный фонд…
Но он оказался дешёвкой.
Теперь иголки верну.
Фонды – не моя тема!
Теперь ИП открою:
Не буду акционером!
Послушайте… слышите? Тишина!
От звёзд, от Луны, от собак,
От людей. Она для того дана,
Чтоб ты проминал диван!
Вот и я приму это.
Пойду посмотрю в облака,
Найду новый вектор
И буду вершить дела.
Не пишите больше про войну.
Не пишите больше про войну.
Все хорошее – написано когда-то,
Все плохое тоже на слуху.
Прожевало творчество солдата.
Вы забыли, что настолько важен
Подвиг этот был для всей страны.
Вы же можете о ней трепаться,
Домогайтесь снова старины!
Все, что было бы читать не стыдно,
Было уж написано давно.
Даже если напишу я что-то – сильным
То произведение не будет все равно.
Не пишите про войну, хотя бы
Потому, что детям нужно знать,
То, что будет в будущем. А так вы
Только в прошлое суете их опять.
Про великую войну не надо забывать,
И произведения читать необходимо,
Вы не путайте, что я хочу сказать.
Но писать про это больше нету силы.
Все написано уже давно,
Каждый подвиг, каждый вздох солдата,
Каждое потертое ружьё,
Каждый шаг – описаны когда-то.
Нужно этот подвиг нам ценить,
Но вы расскажите мне, пожалуйста,
Как могу я память чтить,
Когда правнук про дедов писать пытается?
Он не знал, не видел, не страдал,
И не передаст всех ужасов войны.
Если пишете – пишите просто так,
И не увлекайтесь вы военной драмой.
Напишите, коль хотите про то время,
Про любовь, про дружбу, но не смей,
Внук солдата снова о потерях
Написать! Я повторю – не смей!
Он прошёл сей путь, чтоб позабыли
Мы про время крови, боли, страха.
А мы снова вспоминаем, каждый день,
Ведь победы только наш народ объединяют!
Может быть, отложим эту книгу,
Нет, не выкинем и не сожжём,
Но возьмем другую – и напишем
В чистовик про новый подвиг свой?
Волнение.
Даже не больно, а просто обидно.
Будто сейчас на меня обозлился
Весь мир, и за что-то кидает мне козни,
А я не при чем, я лишь жил и елозил.
Что-то в душе с хрустом переломилось.
Мне даже не снилось, во сне мне явилось
Без пола, без глаз, существо под три метра.
Бормочет про меру, что я не измерил.
Кряхтит и ругает. О чем – не пойму.
Я лишь бормотание тут разберу.
Крамольная вещь будет сказана тут:
Что ценишь так сильно, то в миг отберут.
Нет силы, желаний, нет отгласа бога.
Ему одиноко, и мне одиноко.
Нам вместе по-разному плохо сейчас.
Ему – от людей, да и мне из-за вас.
Так хочется к богу подняться на день,
И крикнуть ему: «твоя хрень – дребедень!»
Но он лишь смеётся, сквозь слёзы рыдая,
Мол «да, так и есть. Я все это знаю».
И снова колени царапаешь о пол.
Уже не кричу. Слишком много протопал.
Я знаю законы злосчастного мира.
Я знаю что будет. И это обидно.
Я мог бы уже прекратить этот стих,
Но что-то внутри копошит и гудит.
Когтями терзает безмолвную душу,
А я не могу уж. Я что-то нарушил.
Так правда была то ошибка большая?
Больная, моральная, меня убивая,
Такая ошибка разрезала глаз.
Мне все ещё видно. Но больно сейчас.
Хочу все сомкнуть и в душе перегрызть.
Бумажным комком все проблемы избыть.
Но слишком гнетут мысли колкие вровень.
Наверно слабак. Наверно виновен.
Наверно так нужно, наверно тотчас
Смеркая звезда осветила не нас.
Наверное, жизнь все же глупая шутка.
Но бог не смеётся. И мне очень жутко.
Зоопарк.
Если рыба, со дна вытащенная,
Бьется об лёд, кувыркаясь,
Значит, как говорится – вещь она,
И скоро с пивом засушенная
Об стол стучать будет, разбиваясь.
Если человек в истерике бьется,
Пораскинув своими извилинами,
Значит он догадался – черт!
Если понял – значит скоро умрет.
Умные не нужны нам!
Если зверь из клетки зоопарка,
Выпрыгнул. Быстрыми лапами
Он бежал по какому-то проспекту
Задыхаясь, не понимая где он,
Догоняемый собаками,
Значит зверь устал один, в клетке.
Значит зверю там было не место.
Значит не хочет, чтобы его детки,
Угнетенные, как злые клерки,
Жили в контактном зоопарке детском.
Там их трогают и обижают.
Зверь же знает – это плохо!
Но хозяева истязают,
За провинности малые кают,
Тогда лучше не нагружать утробу.
Хозяева всем говорят повсеместно,
Что отдельный вольер построят.
Но то, что детям будет там тесно,
И то, что есть придётся плотоядным тесто,
Их совсем не волнует, не скрою.
Зверь сбежал по понятным причинам -
Инстинкты самосохранения
Велели ему скакать по обочинам,
По дорогам района рабочего,
Где живут похожие звери.
Да и я бы сбежал, да и вы бы.
Только вот и у нас есть хозяева,
Как у засушенной рыбы,
Избежавшей тихой молитвы,
Как у зверя, сбежавшего из зоопарка…
Общенародная лужа.
Вышел из дома и в лужу упал -
Весь мокрый, в грязи осенней.
Но если бы кто-нибудь мне сказал
Что так меня бог наказал -
Я бы поверил!
Но отряхнулся, естественно, сразу.
И на горб человека без прав взгромоздясь,
Я доехал туда, куда надо.
Нужно ли человеку право?
Я не знаю, да и он не знал…
Я таких же людей повстречал,
На проспекте шумном гуляючи.
Так долго на них взгляд обращал,
Что почти заработал фингал,
Но опомнился вовремя, спрятавшись.
Где права у таких людей?
Почему без прав они сейчас?
Отнял их у них злодей?
Политик, лидер и лицедей?
И когда был назначен час?
Да и я отделяю себя зря
От таких людей – я такой же!
Без прав и возможностей… да!
В голове моей глупость и мгла.
Тем на злодея похоже.
Вернувшись домой, довез на своём горбу
Одного из таких же, как я, людей.
Проверил я злосчастную лужу ту.
Когда-нибудь в ней утону,
Если мало им будет смертей.
Если в луже народ наш весь,
Тогда им намного проще
Поменять Конституцию!.. ведь
Если мы из неё и впредь
Не встанем, будет хуже…
Большинство.
Голос кроткий и тихий.
Зашептались в углу:
«Тишину ненавижу!
В тишине не умру!»
Бедные люди эти,
Что в лохмотьях живут.
И когда нибудь дети
За отцом допоют.
Нету жалости к ним
У людей большинства.
Бог страданий для них
Приготовил сполна!
Нету хлеба у них,
Для еды нужен свет,
Они есть не привыкли еду.
Эти строки про них -
Про пока что живых.
Про таких, что в раю отдохнут.
Поэмы.
Первое письмо.
Мой мастер! Ты велик!
Тебя уж нет,
Но, все ж,
Когда мне грустно – честь велит
Писать де
Стих про ложь!
Ты светишь красотой стихов!
Ты лев, что рыщет в поле!
А я всей рифмою убит!
Катаюсь поневоле…
Я обращусь к тебе туда.
Не знаю, где ты есть.
Я сущий внук, к твоим годам
Хочу не умереть.
Ты прожил столько, сколько мог
И прах твой все сияет!
Ты – гнев богов! Ты тот, кто грот
Раздвинул в окияне!
Я вашей повести земной
Склоняюсь непременно.
Вы – гений всех моих стихов!
Вы плач одновременный!
Я вашей рифмы не боюсь,
Но я так не могу пока что…
Я к вашим мыслям потянусь
Насколько мог бы – кашлял.
Я век, своею головой,
Ручаюсь – проживу!
Смотри с небес – таких порой
Увидишь сверху тут!
Я вашей гордости привет
Даю первоначально.
Я мог бы всех своих побед
Вам завещать печали.
Я выспался – значит зря прошёл день.
Кресло сухое, измятое, измаялось,
И кричит мне:
«Тебе что ли лень?»
Мне не лень, просто выспаться надобность!
Звёзд полуденный круг за семью облаками,
Оттуда, из своих штанов, на меня, пожалуйста,
Друг поэзии, мой друг, обрати внимание!
Не обратишь? Что ж, таких как я – жгут устами!
Ждут слов и дел.
А я вам что предоставлю?
Только горечь несбыточных мечт.
Посмотри на меня за семью замками,
А потом своим взором отрежь!
Освяти мне поэзии путь, прошу!
Молитва моя, судьба сложена кудряво,
А стихи писать мне не сложно, дай покажу,
Как пишу свои рифмы корявые!
Не поеду из России сам…
А кому я там нужен?
Учить их язык? Я не хам!
Я скорее электрическая катушка.
Разогнать и упасть,
Вторить каждой строке,
И убить в себе сгоряча
Всю объемную страсть.
Утопить все в реке!
И не вытянуть жизни прося.
Намедни я тут.
Потом далеко не уйду.
Я прилип ногами к земле.
Покуда мой друг,