– Что за чертовщина?! – выкрикнул Марк.

Из открытого ящика никто не выскакивал и не пытался вылезти, а лишь вылетело облачко пыли. Аккуратно подойдя, Марк заглянул внутрь.

– Статуэтка? – недоумевая и, одновременно расстроившись, он ухватился за содержимое ящика и вытащил на стол. – Довольно тяжёлая для такого размера, – заключил Марк, осматривая каменное изваяние.

Перед ним сидело неизвестное существо с коренастым телом – отдалённо, оно имело сходство с крупным, упитанным котом. Лапы твари были похожи на медвежьи, туловище покрывали рыхлые клочки шерсти, с наростами, напоминающими мох. На приплюснутой морде, с носом, похожим на птичий клюв, было три глаза: левый и правый, казалось, наполнены грустью, а вот тот, что по центру – с нескрываемым презрением смотрел вверх. Необычный глаз рос из самой переносицы и тянулся почти до верхней части лба. Слегка наклонившись, Марк посмотрел в этот «недобрый» глаз, находящийся в аккурат между ушами, торчавшими в разные стороны.

– Забавный какой, – заключил он. – Секундочку, – Марк включил настольную лампу и придвинул её так, чтобы она освещала дно странного ящика. – Что это? – он рассмотрел поблёскивающие полосы на стенках, перевёл свой вопрошающий взгляд на каменного истукана. – Неужели это следы от когтей? Бре—е—ед, – протянул он, отмахиваясь от мыслей, пришедших в его голову.

Не найдя более ничего необычного ни в ящике, ни в скульптуре, Марк протёр каменное существо влажной тряпкой и поставил сохнуть на подоконник.

«Утро вечера мудренее», – подумал он, укладываясь обратно в кровать, с горечью осознавая, что на сон осталось всего несколько часов.

***

Когда Марк уходил на учёбу, каменная фигурка неизвестного существа всё так же стояла на подоконнике. Купаясь в лучах утреннего солнца, статуэтка покрывалась мелкими трещинами, стремительно соединяющимися между собой и от этого становясь больше в размерах.

Через некоторое время на пол с грохотом упали несколько крупных фрагментов с очертанием верхней части морды и передних лап скульптуры. Отдалённо, осколки напоминали каменную скорлупу или разломанную поделку из папье—маше, сделанную прямо поверх неизвестного существа и затем покрытого слоем бетонного раствора.

Сейчас…

Марку никогда не нравилась суета и шум, но, к сожалению, от них не скрыться, если ты живёшь в большом городе, а за окном кафе, в котором сейчас сидишь – обеденное время. Барабаня ладонями по столу, он размышлял обо всём подряд, попутно радуясь принятому решению: прогулять занятие и пойти перекусить. Причиной был не столько голод, сколько жутко раздражающий преподаватель философии из первого корпуса, где и учился Марк. Если быть точным, то бесило отношение преподавателя к теме, выбранной Марком для дипломной работы. Интересная у него получалась философия – прилюдно высмеивать студентов с нестандартными темами и взглядами на жизнь.

– Пожалуйста, ваш чай, – улыбчивая официантка поставила большую белую кружку на стол и побежала обслуживать следующего клиента.

– Спасибо, – тихо ответил Марк, глядя на неё со спины.

Хорошо сложенная фигурка девушки невольно вызвала улыбку.

Колокольчик, висевший над входной дверью кафе, снова зазвонил. Казалось, он не замолкал ни на минуту. Посетители стремительно прибывали, отчего внутри помещения становилось шумно и душно.

– Пройдите в конец очереди! – возмущённо выкрикнула полная, седоволосая женщина. – Вот молодёжь нынче пошла – ни стыда, ни совести.

Она яростно выпучила глаза, сверля ими двух девушек, по—видимому, встретивших подругу и посчитавших, что это даёт им право втиснуться в очередь именно в этом месте. Повисла затяжная пауза. В итоге: девушки, состроив отрешённые гримасы, всё же сдались и прошли в конец очереди.

– Хочу ещё мороженого! – выкрикнула маленькая девочка, обедавшая с родителями через столик от Марка. – И газировки и …

Требовательную крикунью перебила мама:

– На сегодня сладкого достаточно, – она нахмурилась и покосилась на мужа.

Сообразив, что от него требуется, отец семейства заявил:

– Э—м—м… Не капризничай, а то отдам дяденьке полицейскому, – он кивнул в сторону окна.

Марк проследил за его жестом и сначала увидел проблесковые маячки, а потом и саму машину с надписью «полиция» на водительской двери. Стоит отметить, что на место ДТП, случившегося совсем недавно, они прибыли быстрее обычного. Старенькая трёх дверная Нива, выезжая с примыкающей улицы, въехала в бок полуразвалившейся «пятёрки». Представитель закона с серьёзным лицом подошёл к ругающимся водителям и, слегка растолкав их в стороны, принялся что—то объяснять, а может спрашивать. Отсюда их было не слышно.

Марк перевёл взгляд на пятиэтажку, что стояла через дорогу от кафе. На четвёртом этаже, в одном из окон, появилась пожилая женщина. Мечтательно улыбаясь, она смотрела вверх – на небо. Марк пододвинулся поближе к окну и посмотрел туда же. Большие белые облака, купаясь в лучах солнца, плыли, вальяжно и медленно видоизменяясь. Больше ничего: ни радуги, ни стаи птиц, ни самолёта или прочих предметов. Было любопытно, что творится в её голове, но не выбегать же и не приставать к незнакомой бабушке с дурацкими расспросами.

– До сих пор не верится, что его не стало, – заикаясь, произнёс мужской голос.

Марк обернулся и мельком осмотрел компанию людей, сидевших за двумя сдвинутыми столами. Судя по печальным лицам и цвету одежды – это либо обед после похорон, либо поминки. В любом случае – повод, грубо говоря, печальный. Почему—то, в такие моменты хочется уйти и, притом, подальше. В подобных ситуациях Марк чувствует себя лишним, накатывает чувство неловкости из—за того, что приходится созерцать чужое горе. В голову начинают лезть мысли о смерти, ностальгия по близким и знакомым, что уже ушли на небеса.

Взяв поднос, Марк решил выйти на летнюю веранду, пристроенную к зданию, где размещалось кафе. Щурясь от солнца, он аккуратно прошёл за столик в дальнем углу и, что самое главное, находящегося в тени. Скинув рюкзак на соседний стул, Марк осмотрелся.

«Здесь куда спокойней и уютней, чем внутри», – подумал он.

Чай был ещё горячим – поэтому Марк решил сначала съесть пиццу, а уж потом насладиться фруктовыми нотками «Гринфилда» из пакетика в виде пирамидки. Телефон, лежавший на столе, рядом с подносом, проиграл короткую мелодию. Не выпуская из рук пиццу, Марк наклонился и посмотрел на экран – это было сообщение от Вики:

«Как дела с загадочным магом с северной окраины?»

Марк закатил глаза и раздосадовано помотал головой.

– Никак, – буркнул он, дожёвывая пиццу. – Зато остался сувенир, на память, – он улыбнулся тому, что даже в такой ситуации, удалось найти плюс.

Марк отпил горячего чая и замер, уставившись на то самое окно пятиэтажки напротив. Старушка теперь сидела на карнизе. Свесив ноги и махая руками, она напевала детскую песенку:

– В открытые окна влетает, весенний погожий денёк, и каждый мечтает, о счастье мечтает, и, может, тот день недалёк. Мечтаю я плавать, как рыбка, – она изменила тембр голоса на более высокий и протянула: – а я, словно птица, летать… – её губы сжались в тонкую линию, а затем она глянула бледно—голубыми глазами на плывущие облака и, улыбаясь, расставила руки, словно изображала самолёт.

На старушку начали обращать внимание прохожие, виновники ДТП прервали свои бурные обсуждения и, задрав головы, уставились на окно четвёртого этажа.

– Вы что делаете? – выкрикнула женщина из остановившейся машины.

– Прошу вас соблюдать спокойствие, – перебежав дорогу, полицейский встал на тротуар под самым окном, – женщина, вернитесь в дом. Я сейчас поднимусь, и мы спокойно всё обсудим, – он снял фуражку и вытер пот со лба.

– А я, словно птица, хотела летать, – повторила старушка и прыгнула вниз.

Марк даже вскрикнул от неожиданности и чуть не облил себя горячим чаем. Он машинально зажмурился, не желая видеть жуткого удара тела бедной старушки о плитку тротуара, но хлопка не произошло. Марк услышал удивлённые возгласы и аханье очевидцев. Все указывали на небо, прикладывали ладони козырьком и мотали головами.

Марк посмотрел вверх.

– Она летает… – прошептал он.

Такого, не то, что не может быть, подобное и вслух – то говорить не стоит – сочтут ненормальным. Но сейчас он видел, как ветер развевает полы её свободного платья и белые пряди волос, солнце заставляет старушку жмуриться и улыбаться так, словно в рот положили дольку лимона. Она то набирала высоту, то вновь ныряла вниз, почти касаясь поднятых рук прохожих.

– С ума сойти! – выкрикнул один из виновников ДТП.

– Что происходит? – просипел второй, отходя от столкнувшихся машин.

Марк привстал и, вытягивая шею, посмотрел туда, где стояли старенькая Нива и «пятёрка». Стёкла от фар и лобового стекла, лежавшие на асфальте и помятых капотах, начали вибрировать и подскакивать. Издавая громкий скрежет, металл кузовов начал выпрямляться, принимать ту форму, что была до аварии, вмятины и царапины растворялись прямо на глазах.

Люди пятились в стороны от столкнувшихся автомобилей, боясь необъяснимого явления. Кто—то до сих пор поглядывал на небо, рассчитывая увидеть летающую старушку. Но она пропала из поля зрения очевидцев. Неудивительно, ведь небо слишком необъятное, чтобы хотелось кружить только над старенькой хрущёвкой и до боли знакомыми улицами.

Раздались голоса девушек, ранее пытающихся втиснуться в очередь:

– Мы уважаем старших! – кричала одна из них.

– Честное слово, клянёмся! – подтверждала её слова подруга.

Они стояли на коленях перед удивлённой женщиной, с которой недавно был конфликт.

– Ого, сколько вкуснятины! – выкрикнула капризная девочка, недавно просившая у родителей сладости.

Перед ней, прямо на подносе, возникли ровные ряды, выложенные из разноцветных шариков мороженного. В центре появились леденцы радужного цвета, а по бокам от строящейся пирамиды – стаканы с газировкой и разноцветными трубочками.

Марку было плохо слышно, что происходит внутри заведения, но через окно, ведущее с веранды внутрь кафе, он чётко увидел жуткую картину. Сидевшие за сдвинутыми столами, подскочили, как ужаленные. Раздались вопли, несколько человек, потеряв сознание, рухнули на пол. Пятясь назад и отбегая в сторону, они смотрели на появившегося перед ними – человека в чёрном блестящем костюме.

«Скорее всего, повар – шутник, – подумал Марк, возвращаясь за стол. – Решил разыграть клиента и подсыпал мне в пиццу наркотики или препарат, вызывающий галлюцинации».

Он потряс головой и потянулся к кружке с чаем, когда ноги коснулось что—то мягкое и тёплое. Машинально отдёрнув ногу, Марк слегка наклонился, приподнял скатерть и посмотрел под стол.

На него смотрело трёхглазое существо с приплюснутой мордой, на которой нос напоминал птичий клюв, а в открытой пасти было лишь два клыка сверху.

– Помоги мне, – жалобно просипело существо, прижимая синие лохматые уши к макушке, усыпанной наростами в виде длинных шипов.

***

Марк понимал, что существо, сидящее в его рюкзаке – это точная копия каменного изваяния, оставленного дома, на подоконнике. Стараясь максимально ускорить шаг, он направился к своему дому. Прохожие и люди из проезжающих мимо машин, замедлив ход, смотрели на него, словно без слов прося о чём—то, как будто им хотелось дотянуться до него, коснуться. Марк обернулся. За ним тянулась толпа людей: они шли, потупив взгляд, а к ним примыкали другие прохожие. Марк свернул в ближайший двор и увидел странного мужчину. Это был высокий блондин в чёрном плаще, поверх которого, на груди, висел большой ромбовидный амулет.

– Остановись, – выкрикнул мужчина. – Иначе быть беде.