Во время пребывания царевича за границею, царь показал к своей беременной невестке такие образчики обращения, которые несколько подтверждают жалобы Алексея насчёт дурных отношений его отца к его жене. Когда Шарлотте приближалось время родить, Пётр приставил к ней посторонних лиц женского пола; кронпринцесса этим очень оскорбилась… Нельзя предположить, чтобы Пётр поступал так потому, что возникали какие-нибудь подозрения насчёт неверности кронпринцессы своему супругу; в таком случае принятые меры не имели смысла; скорее, можно подозревать, что Пётр боялся, чтоб не подменили ребёнка и вместо дочери не подставили сына. Шарлотта родила дочь; Пётр стал с нею очень ласков.

Костомаров Н.И. (2). С. 14

…Царь приставил к невестке двух доверенных женщин, госпожу Брюс и князь-игуменью Ржевскую. «Я не хотел бы вас трудить, – пишет он невестке с корабля из-под Ревеля, – но отлучение ради супруга вашего, моего сына, принуждает меня к тому, дабы предварить лаятельство необузданных языков, которые обыкли истину превращать в ложь, дабы о том некоторой анштальт учинить, о чём вам донесёт г. канцлер, граф Головкин, по которому извольте неотменно учинить, дабы тем всем, ложь любящим, уста заграждены были».

Кронпринцесса была очень огорчена, но исполнила желание свёкра… Что это значит? Какой анштальт учинить предполагал Пётр? Какие подозрения и в ком возбуждала богобоязненная кронпринцесса? Не боялся ли он подлога в случае неблагополучного разрешения? Кажется, так поняла и кронпринцесса, в ответе своём именно сказавшая: «…и на уме мне не приходило намерение обмануть ваше величество и кронпринца!». Если же Пётр боялся подлога, то, значит, рождение детей у сына занимало его сильно.

Погодин М.П. (1). С.428

12 июля 1714 г., утром в 7 часу, кронпринцесса разрешилась от бремени дочерью, названною, по воле ея, Наталиею. Недели через две, благодаря Петра за ласковое письмо, она изъявила в шутливом тоне надежду со временем исполнить его желание – родить сына…

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 39

Судя по ласковому письму, которым Пётр поздравил свою невестку с благополучным разрешением, можно догадываться, что он и Екатерина были довольны именно рождением внучки, а не внука. А потому, ободрённая сим письмом кронпринцесса едва ли доставила им удовольствие тем, что в своём ответе шутя, выразила надежду подарить царю также и внука, т. е. будущего престолонаследника.

Иловайский Д.И. (1). С. 27

Три дамы присутствовали при рождении царевны, и одна из них, Ржевская, так описывала Петру своё житьё у кронпринцессы: «По указу вашему у её высочества кронпринцессы я и Брюсова жена живём и ни на час не отступаем, и она к нам милостива. И я обещаюсь самим богом, ни на великие миллионы не прельщусь и рада вам служить от сердца моего, как умею. Только от великих куплиментов, и от приседания хвоста, и от немецких яств глаза смутились».

Соловьев С.М. (1). Т. XVII. С. 46

Царь приказал предписать царевичу, чтобы он, окончив лечение в Карлсбаде, явился в Петербург. Когда пришло к нему это повеление, а также и в своём ответе на оное, царевич обнаружил мало охоты исполнить его; ходили слухи, будто он был недоволен тем, что до сих пор числился только сержантом.

Вебер Ф.Х. Преображенная Россия Текст воспроизведён по изданию: записки вебера // русский архив. № 6. 1872. Стлб. 1106. Далее цитируется как Вебер Ф.Х. С указанием страницы.

Будучи в отечестве, он тосковал и, выпивши, говорил ближним: «Быть мне пострижену, коли не при отце, так после него постригут меня, как Василия Шуйскаго, и куда-нибудь в полон отдадут. Моё житьё плохое!..».

Костомаров Н.И. (2). С. 14

Царевич возвратился из Карлсбада в С.-Петербург, после шестимесячнаго отсутствия, в конце декабря 1714 года; супруга его вскоре опять стала беременна; но очень огорчилась, узнав, что у мужа есть любовница: то была известная уже Евфросинья Фёдорова, крепостная девка учителя его Никифора Вяземскаго.

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 40

Монарх определил царевича в Гвардию, поручал ему разныя военныя и гражданския должности, а напоследок возложил на него управление водяными сообщениями Волги с Невою. Это последнее поручение воспоследствовало, может статься, для того, что Царь разлукою хотел примирить между собою супругов.

Бергман В. История Петра Великого. В 6 т. Т. 4. Соч. Вениамина Бергмана; Пер. с нем. Егор Аладьин. – СПб.: Тип. К. Вингебера, 1833. С. 22. Далее цитируется как Бергман В. С указанием тома и страницы.

Месяц спустя после этого, мы находим Шарлотту в положении совершеннаго отчаяния, очевидно вызваннаго семейными отношениями: «Нет сомнения, писала она отцу, что свет наш исполнен горечи и что судьба готовит мне большое горе в будущем, ибо, начиная с самаго детства, т.-е. с шестилетняго возраста, я не знаю что такое настоящее удовольствие. Если и попадёт на мою долю какое-нибудь счастие, то оно обыкновенно бывает нарушено. Я совершенно смущена в виду того, что меня ещё ожидает, ибо моё горе идёт от человека слишком дорогого, чтобы на него жаловаться. Притом все примеры, которые я имею пред глазами, из какого слоя жизни бы ни были взяты, убеждают меня, что не следует роптать против судьбы, ибо каждый страдает, пока находится на этом жалком свете, самое название котораго должно бы было приводить в содрогание всех, кто носит имя христианина. Да ниспошлёт мне небо хотя одно удовольствие и да услышит молитвы, которыя я возсылаю безпрестанно о вашем щастии; я не желаю другого удовлетворения, ибо ваше благополучие мне дороже моего собственнаго».

Герье В. (1). С. 462-463

В обществе молодые супруги не пользовались большим почётом. Екатерина и Меншиков старались, кажется, причинять им много неудовольствий, огорчений и даже оскорблений. Оказалась, видно, уже вообще перемена в расположении к царевичу. По крайней мере, царевич так описывал своё положение при дворе: «Отец мой и царица так обходились с моею женою, заставляя ее служить, как девку, к чему она по своему воспитанию не привыкла; следовательно, очень огорчалась, к тому же я и жена моя терпим всякой недостаток». Сама кронпринцесса в письме к Петру о завистниках и преследователях говорит: «Бог – моя надежда на чужбине! И так всеми покинута! Он услышит мои сердечные вздохи и сократит мои страдания».

Погодин М.П. (1). С.427

Шарлотта жаловалась на претерпеваемые ею огорчения (по-видимому, в особенности от Натальи Алексеевны, Екатерины и Меньшикова) и требовала, чтобы муж шёл к своей тётке Наталье для объяснений. Тот отказывался. А когда она упрекала его тем, что в Германии ни один сапожник и портной никому не позволяет дурно обращаться с его женою, и напоминала ему данные обещания и клятвы, царевич отрицался от них; говорил, что она находится теперь в России, и если не довольна тем, что имеет, то пусть убирается назад в свою Германию. Принцесса в сие время писала матери, что более не может скрывать истинный характер своего мужа, и что она очень несчастна.

Иловайский Д.И. (1). С. 25

Верно то, что царевна весьма несчастна. Некоторые даже говорят, что если у нея не будет сына, он в праве заключить её в монастырь, если не поступит с нею ещё хуже.

Эрнст-Август, герцог. С. 432

По обыкновению, строго соблюдая великий пост в отношении пищи, он (царевич Алексей Петрович) в тоже время, ежедневно и неумеренно пил водку… При подобных условиях он дошёл до такого состояния, что однажды (в апреле 1716 года) в церкви лишился чувств и так сильно заболел, что его не решились везти домой через Неву, а на ночь положили в дом одного иностранца. На следующий день он всё ещё был очень слаб; кронпринцесса явилась к больному мужу и два дня ухаживала за ним, пока его можно было переправить домой. В это время она была уже вторично беременна. Судя по письмам к родным, одно только утешало Шарлотту в её горестях, что муж очень любил и ласкал малютку Наташу. Он уносил её к себе в комнату, укачивал на своих руках и всех спрашивал, видали ль где ребёнка красивее его дочери.

Иловайский Д.И. (1). С. 27

Недель за десять до разрешения от бремени, кронпринцесса, всходя на лестницу, несчастливо упала и левою стороною ударилась о ступень. С тех пор она чувствовала постоянную боль в левом боку и в животе и неоднократно говорила: «меня как будто колят булавками по всему телу». Боль продолжалась до самаго разрешения, с легкою лихорадкою. Медики признали нужным пустить кровь: она была очень густа и тяжела. Боль как будто уменьшилась. За девять дней до рождения, младенец сильно ворочался. Кронпринцесса потеряла аппетит, мучилась жаждою и последнюю неделю была более в постели. 12 октября утром, после пятичасоваго страдания, она разрешилась благополучно принцем, Петром. Первые три дня ей было так хорошо, что в четвёртый она встала с постели и приказала вынести себя в креслах в другую комнату, где, не слушая докторов, принимала поздравления и собственною грудью стала кормить новорождённаго.

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 40

Царевич Алексей Петрович кормилице своей М. Колычевой: «Марфа Афанасьевна здраствуй! Сего месяца (октября) в 12 день перед светом, родился у меня сын, которому дано имя Пётр. Алексей. Из Петербурга в 14 день октября 1715 года».

Семевский М.И. (2). С. 29

22-го числа царю привезли донесение о том, что супруга царевича разрешилась от бремени великим князем.

Записки Вебера. Стлб. 1337

Двое детей, оставшихся плодами их брака в трехлетнее, с промежутками, житье вместе, остались живыми доказательствами их супружеской связи.

Погодин М.П. (1). С. 450

…И по разрешении её от бремени всё пошло хуже происками Меншикова, который боялся, что престол достанется роду царевича.

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 52

«Не хочу жить долее!»

В этот год особенно жизнь царевича и жены его в Петербурге преисполнилась многими неприятностями, как то свидетельствуют донесения Плейера: «Замечали при царском дворе зависть за то, что она родила принца, и знали, что царица тайно старалась её преследовать, вследствие чего она была постоянно огорчена… Деньги, назначенные на её содержание, выдавались очень скупо и с затруднениями… Смерти принцессы много способствовали разнородные огорчения, которые она испытывала». Царевич после то же показывал. «Отец ко мне был добр, – говорил царевич в Вене, – но с тех пор, как пошли у жены моей дети, всё сделалось хуже, особенно когда явилась царица и сама родила сына. Она и Меншиков постоянно вооружали против меня отца; оба они исполнены злости, не знают ни Бога, ни совести».

Погодин М.П. (1). С.429

Теперь я должен упомянуть о кончине цесаревны и о некоторых обстоятельствах её жизни, на сколько они принадлежат к истории России.

Записки Вебера // Русский архив. № 6. 1872. Стлб. 1337

Напрасно Шарлотта в первые дни после родов утешалась тем, что она дала русскому государству будущего наследника престола и таким образом упрочила династию. Пётр, а тем естественнее Екатерина, не обнаружили никакой особой радости по поводу сего престолонаследника. У них в то время были иные, свои собственные расчёты, для осуществления которых кончина кронпринцессы только развязывала им руки. Да и сама эта кончина, может быть, находилась в связи с тем горьким разочарованием, которое постигло кронпринцессу, когда она увидала, что новорождённый царевич встретил сухой, неласковый приём при царском дворе и не принёс с собой никакого улучшения в отношениях Петра с Алексеем… Наоборот, в отношениях к Алексею и его супруге теперь явно сквозит какая-то холодность или натянутость. Екатерина уже подарила Петру пятерых или шестерых детей, из которых к данному времени оставались в живых только Анна и Елисавета. Но царица естественно не теряла надежды иметь ещё и сына. В качестве уже законной и притом страстно любимой супруги, она могла мечтать о том, чтобы на него перенести право престолонаследия, лишив этого права нелюбимого Петром Алексея. Такою затаённою мечтою объясняется многое в дальнейшей судьбе её пасынка.

Иловайский Д.И. (1). С. 28