Царицы Евдокии Фёдоровны родной брат, Александр Фёдорович Лопухин, по неосторожности ссудил племянника своего, царевича Алексея Петровича, 3 т. рублей; единственно за это он и жена его, дочь боярина Матвея Алексеевича Головина, Евдокия Матвеевна, наказаны кнутом и сосланы в ссылку, где и померли, оставя малолетных детей, которыя потом воспитывались у деда их, Головина. Сей Головин, по воле царской, в поругание должен был во всех славленьях и святочных игрищах представлять казанскаго архиерея. По несчастию, он опоздал приехать в Петербург к назначенному сроку. В наказание за сие Пётр приказал посадить его голым (об это писалось выше) г[узном] на лёд; он занемог горячкой и умер на седьмой день.

Исторические рассказы и анекдоты, записанные со слов именитых людей П. Ф. Карабановым //, Русская старина, 1872. – Т. 5. № 1. С. 129

Господин Фелтьмаршал. По оговору Аврама Лопухина, Князя Михайлу Володимерова сына Долгорукова, вели арестовать в дому ево. Да Княиню Марью Лвову вдову вели взять за караул и держать. Пётр. Из Преображенского, в 11 Марта, 1718.

Император Пётр Великий – А. Меншикову. Собрание документов по делу царевича Алексея Петровича. Г.В. Есипов и М.П. Погодин. С. 314

Меiн Фринт, по получении сего, велите в Шлютелбурхе харомы свои, которые блиско церкви, хорошенко вычинить для житья сестре моей, Царевне Марье Алексеевне, которая вскоре отсель поедет туда. Пётр. В 17 де(нь) Марта, 1718 г. ис Преображенскаго.

Император Пётр Великий – А. Меншикову. Собрание документов по делу царевича Алексея Петровича. Г.В. Есипов и М.П. Погодин. С. 314

О царевиче Алексее Петровиче, когда он привезён был обратно из чужих краёв, государь Толстому говорил так: «Когда б не монахиня (имеется в виду царица Евдокия Фёдоровна), не монах (епископ Досифей) и не Кикин, Алексей не дерзнул бы на такое зло неслыханное. Ой, бородачи, многому злу корень – старцы и попы! Отец мой имел дело с одним бородачом (подразумевается патриарх Никон), а я с тысячами. Бог сердцевиден; и судия вероломцам! Я хотел ему благо, а он всегдашний мне противник».

На сие Толстой его величеству отвечал: «Кающемуся и повинующемуся милосердие, а старцам пора обрезать перья и поубавить пуху». На это повторил его величество: «Не будут летать скоро, скоро!». И потом, взмахнув головою кверху и в горести пожав плечами, велел позвать Ушакова и Румянцева, которым дал по особой бумаге.

Андрей Нартов. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. Россию поднял на дыбы Т.2. М.: Молодая гвардия, 1987. С 3. Далее: Нартов А., с указанием страницы.

Как по случаю стрелецкого розыска в 1698 году, так и в деле царевича Алексея царь употреблял все возможные средства для открытия настоящих виновников брожения, вожаков готовившегося враждебного действия. Это старание царя придало сему следствию весьма широкие размеры. Алексей как личность не мог быть столько опасным. Спрашивалось: кто действовал на него? кто делал ему внушения? были ли у него приверженцы? существовало ли что-либо похожее на политическую партию?

Брикнер А.Г. (1). Т. 1. C.343

Между тем свозятся со всех сторон свидетели, участники, допросы за допросами, пытки за пытками, очные ставки, улики – и пошёл гулять топор, пилить пила, хлестать веревка.

Погодин М.П. (1). С. 452

В застенках Преображенского тайного приказа засвистали кнуты, неумолчно раздавались удары по голым спинам, вздёрнутым на дыбу и вымучивались всевозможные относящиеся к бегству царевича показания, которыя дьяки тут же записывали. Иногда, кроме того, подсудимые писали ещё собственноручные признания. Боле всех мучили Александра Кикина; его принимались пытать несколько раз, при чём добивались сознания не только в делах, но и в речах или беседах, отдельных фразах и даже в самых мыслях.

Иловайский Д.И. (1). С. 58

Его пытали четыре раза. Кикин упорно запирался, отрицал справедливость показаний царевича, наконец, после новых, невыносимых мучений, сказал: «я побег царевичу делал и место сыскал в такую меру – когда бы царевич был на царстве, чтоб был ко мне милостив». Его приговорили к колесованию.

Костомаров Н.И. (1). С. 835

Во время страшного розыска по этому делу, происходившего в Преображенском приказе, государь, 2 марта, в соборное воскресенье, был у обедни. Здесь подошёл к нему неизвестный человек и подал бумагу, в которой было написано следующее: «За неповинное отлучение и изгнание от всероссийского престола царского Богом хранимого государя царевича Алексея Петровича христианскою совестью и судом Божиим и пресвятым евангелием не клянусь, и на том животворящего креста Христова не целую и собственною рукою не подписуюсь; ещё к тому и прилагаю малоизбранное от богословской книги Назианзина могущим вняти в свидетельство изрядное, хотя за то и царский гнев на мя произлиется, буди в том воля Господа Бога моего Иисуса Христа, по воле Его святой, за истину, аз раб Христов Илларион Докукин страдати готов. Аминь, аминь, аминь». Бумага, на которой подписаны были эти слова, была присяжным листом на верность новообъявленному наследнику престола царевичу Петру Петровичу. Этот присяжный лист раздавали во множестве экземпляров, приводя русских к присяге. Человек, подавший Петру эту бумагу, был подьячий Докукин. Его три раза подвергли жесточайшей пытке. Он никого не выдал, хулил Петра и Екатерину и кричал, что пришёл добровольно пострадать за правду и имя Христово. Его колесовали. Но Пётр понял, что, между сторонниками его сына, есть люди, о которых можно было сказать, что они не чета жалкому, ничтожному царевичу и что они гораздо опаснее самого Алексея.

Костомаров Н.И. (1). С. 836-837

По тому же следствию Толстому государь сказал: «Едва ли кто из государей сносил столько бед и напастей, как я! От сестры был гоним до зела: она была хитра и зла. Монахине (имееся в виду опальная царица Евдокия Фёдоровна) несносен: она глупа. Сын меня ненавидит: он упрям. Всё зло от подпускателей».

Нартов А. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. С 5

1718 года 14 марта министры приговорили: «Александру Кикину за все вышеписанное учинить смертную казнь жестокую; а движимое и недвижимое имение его всё, что есть, взять на его царское величество». Подлинный приговор подписали: князь Иван Рамодановский, Борис Шереметев генерал-фельдмаршал, граф Иван Мусин-Пушкин, генерал-адмирал граф Апраксин, граф Гаврило Головкин, Тихон Стрешнев, князь Пётр Прозоровский, барон Пётр Шафиров, Алексей Салтыков, Василий Салтыков. По листам скрепил диак Тимофей Палехин.

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 178

Вена. 2 Апреля. Российский Резидент сообщил ныне Императору и его Министрам отречение Царевича от престола; а когда его спросили о причине этого, он ответил, что Царь есть Государь в своей стране, и может делать, что ему благоугодно.

Из сообщений тогдашних европейских курантов (газет). Oprechte Haerlemse Dingsdaegse Courant, a. 1718, № 15

Говорят, что заговорщики намеревались сжечь Петербург и флот, распустить милицию и умертвить всех иностранцев, как виновников введения в стране чужеземных нравов, обычаев и правил, равно как убить всех любимцев царя, священная особа и семейство которого, вероятно, тоже не были бы пощажены.

Известия голландского резидента де-Биэ. С. 328

Москва, 24 февраля 1718 года, (пол. 1 апреля). Говорят, что открыты важные заговоры, в которых участвует много лиц из высшего дворянства, и даже из приближённых и слуг Его Величества. Утверждают, что вина их состоит главным образом в соглашении, вопреки воле и определению Царя, возвести после его смерти на престол царевича Алексея.

Известия голландского резидента де-Биэ. С. 316

В сие время другое дело озлобило Петра: первая супруга его, Евдокия, постриженная в Суздальском Покровском монастыре, привезена была в Москву вместе с монахинями, с ростовским епископом Досифеем и с казначеем монастыря, с генерал-майором Глебовым, с протопопом Пустынным. Оба следственные дела спутались одно с другим. Бывшая царица уличена была в ношении мирского платья, в угрозах именем своего сына, в связи с Глебовым; царевна Мария Алексеевна в злоумышлении на государя; епископ Досифей в лживых пророчествах, в потворстве к распутной жизни царицы и проч.

Пушкин А.С. История Петра. С. 376

По исчислению Семевского (выдающийся русский историк, издатель журнала «Русская старина» – Е.Г.), прикосновенных к делу царевича оказалось 157 человек: число ударов, которые они претерпели на розысках и казнях, простиралось примерно до 2000 с лишком, не говоря уже о истязаниях, служивших к прекращению жизни.

Терновский Ф. С. 18

На вопрос о том, кто говорил мне, что наследный царевич (Сын Петра и Екатерины, первый их законный сын Пётр Петрович, объявленный наследником престола. – Е.Г.) часто подвержен конвульсиям, и что он весьма слабого здоровья, я отвечал, что это всем известно, и что жена доктора Блументроста говорила моей жене, что прорезывание зубов у маленького царевича идёт очень тяжело, и что он весьма слаб; при том, я ни в каком случае не думаю, что сделал худо, осведомившись о здоровье маленького царевича.

Из отчёта голландского резидента де-Бие своему правительству о допросе, устроенном ему в канцелярии канцлера Головкина. Цит по: Дело царевича Алексея Петровича по известиям де-Биэ. Русский архив. 1907. II (7). С. 333

Пытка в три погибели

Политические преступники назывались тогда (в конце XVII столетия) «ведомые воры и заводчики и всему Московскому государству подискатели и разорители». Их пытали «в государственном в великом деле» и казнили за то, что они «мыслили воровским своим умыслом на государево здоровье»; а также и за «неистовыя слова про государское здоровье».

Семевский М. Русские пытки. Исторический очерк. Русский архив, № 37. Стлб. 1150. Далее: Семевский М. (3). С указанием страницы.

Тайная Канцелярия не сходствовала ни с какими гражданскими и духовными судилищами и их правами и обрядами, а была она единственною в своём роде и во всём мире и только подобилась несколько священной Римской инквизиции. В ней не принимались доказательства и оправдания, ни письменныя, ни свидетельския, ни совестныя т. е. под присягою; но испытывали и взыскивали в ней собственнаго признания в взводимых винах или подозрениях. Не признающий себя виновным должен вытерпеть то пыткою чрез три приёма или перемены и разными орудииями, а, наконец, огненными, т. е. раскалённою железною шиною и зажжённою серою.

Конисский Георгий, архиепископ. История Руссов. СПб, 1846. С. 228. Далее: Конисский Г. С указанием страницы.

Чтоб иметь понятие об острастке, даваемой сторонникам царевича, да и самому царевичу, и вообще, чтоб уяснить значение слова розыск, сделаем маленькое отступление. Розыски значили пытки. Производились они обыкновенно в застенках: так назывались казематы с толстыми стенами, чтобы вопли терзаемых не были извне слышимы. Употребительнейшею пыткою была виска, или дыба. Вот наивный разсказ Котошихина (См. сведения об авторах источников, использованных в этой книге, помещённый в её конце. – Е.Г.) об этой первой низшей степени пытки. Нет сомнения, что она делалась точно так же и в царствование Петра, как делалась тридцать лет прежде, в правление его отца.

Семевский М. (1). С. 232