События, пережитые Петром в детстве и юности во время борьбы с сестрой, центром коих явился государственный центр Москва, могли только создать в душе победителя антипатию к этому крамольному городу. Действительно, в его древнем Кремле нельзя было считать себя в полной безопасности; это в своё время остро почувствовал Иван Грозный, когда оставил кремлёвские стены и засел в Александровской Слободе за её стенами, примыкавшими к дремучему лесу, а не к дышащему изменой и мятежом громадному городу. Пётр в большей мере, чем Грозный, мог чувствовать себя неловко в Кремле, в котором он избегал жить. Но после бегства к Троице не мог он быть спокойным и в Преображенском, обильно политом кровью его врагов. А потому, как только его оружие доставило ему финское побережье со вновь строившимся там, по его собственной инициативе и плану, городком Петербургом, то он не преминул сейчас же перенести туда свою резиденцию, без сожаления заменив старый государственный центр в точном смысла этого слова, город, лежащий именно в средине народного организма, новым, условным центром – сбоку этого организма, почти оторванным от него, но примыкающим к морскому простору, куда открывался всякий выход. И к этому условному государственному центру Пётр не усумнился притянуть всю великую, раскинувшуюся на многие тысячи вёрст на Восток, страну… Своим гениальным взором окинув эту страну из края в край, он понял, что она не откажется признать новый центр, – и Пётр вполне проникся новыми ассоциациями идей, связанными с перенесением столицы к Балтике.

Фирсов Н.Н. Пётр I Великий, московский царь и император всероссийский: Личная характеристика. – Москва, 1916. С. 19–20

Пётр I спросил у шута Балакирева о народной молве на счёт новой столицы С.-Петербурга.

– Царь, государь! отвечал Балакирев, народ говорит: с одной стороны море, с другой – горе, с третьей мох, а с четвёртой – ох!

Пётр, распалясь гневом, закричал: «ложись»! и несколько раз ударил его дубиною, приговаривая сказанныя им слова.

(Слышано от Василия Николаевича Зубова, слышавшаго от матери своей, бывшей камер-юнгферы императрицы Елисаветы).

Исторические рассказы и анекдоты, записанные со слов именитых людей П.Ф. Карабановым // Русская старина, 1871. – Т. 4. – № 12. – С. 689

Пётр так был потрясён «майскими днями» 1682 г., что от испуга у него явились и остались на всю жизнь конвульсивные движения головы и лица.

С.Ф. Платонов. Полный курс по истории. Часть третья. С. 248

Такого рода припадкам, свидетельствующим, в какой серьезной мере было подорвано физическое и психическое здоровье Петра, обыкновенно предшествовала меланхолия, возникавшая у него от навязчивого представления об опасности, угрожавшей его жизни, – естественный результат страхов, которых он натерпелся в детстве и юности и которые повторились и в зрелом возрасте. Оглядываясь назад, он видел в своей жизни одни беды, и в печальное для него время следствия над сыном Петру стало жалко самого себя, столько вытерпевшего: «Едва ли кто из государей, – говорил он однажды в такую минуту Толстому, – сносил столько бед и напастей, как я. От сестры был гоним до зела: она была хитра и зла. Монахине несносен: она была глупа. Сын меня ненавидит: он упрям».

Фирсов Н.Н. Петр И Великий, московский царь и император всероссийский: Личная характеристика. – Москва, 1916. С. 25

О бунтах стрелецких некогда промолвил государь: «От воспоминания бунтовавших стрельцов, гидр Отечества, все уды (уды – члены), во мне трепещут. Помысля о том, заснуть не могу. Такова-то была сия кровожаждущая саранча!». Государь по истине имел иногда в нощное время такие конвульсии в теле, что клал с собою денщика Мурзина, за плеча которого держась, засыпал, что я и сам видел. Днём же нередко вскидывал головою кверху. Сие началось в теле его быть с самого того времени, когда один из мятежных стрельцов в Троицком монастыре пред алтарём, куда его царица, мать его, ради безопасности привела, приставя нож к шее, умертвить его хотел, а до того личных ужимок и кривления шеею не бывало.

Андрей Нартов. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. Россию поднял на дыбы Т.2. М.: Молодая гвардия, 1987. С. 342

Во время перваго стрелецкаго бунта в Москве, когда Пётр Алексеевич был ещё отроком, то нежно любимая его мать с небольшою свитою верных служителей скрылась с ним в Троицко-Сергиевскую Лавру, надеясь там найти безопасность. (Удаление Натальи Кирилловны в Троицкий монастырь было при втором стрелецком бунте, в сентябре 1682 г., а 1-й бунт был в мае того же года. Второй раз Пётр был в этом монастыре и августе 1689 г. – Е.Г.). Но стрельцы, отуманенные крамолой, не уважая ничего святаго не видя в царе покровителя ереси, искали, повсюду царя и чрез них скоро нашли царицу и царя.

Они узнали, что царица и Пётр скрылись в Троицко-Сергиевскую Лавру. Стрельцы явились во множестве и, немедля, бросились повсюду на поиски; некоторые кинулись даже в церковь, и там-то один из стрельцов, нашёл младого царевича в объятиях матери, царицы Натальи, в священнейшем месте. Крамольник не ужаснулся устремиться на него с обнажённым ножом; он взмахнул ножом и готов был пронзить грудь венценоснаго юноши, но провидение Божие хранило его для дел великих и в этом случае спасло его.

В то время, когда уже никакой человек не мог подать помощи, и когда сам малолетний Пётр, оцепеневший от ужаса, недвижно смотрел в глаза убийцы, Божья десница защитила Его. В этот самый момент один из прочих мятежников страшным голосом вскричал:

– Остановись брат, не здесь пред алтарём… Он не уйдёт… Пусть выйдет из церкви.

Покусившийся на убийство царя оставил своё намерение, и в это время стрельцы увидели во весь опор скачущую царскую конницу. Все они в смятении бросились, кто куда попало, и младой государь был спасён.

Прошло двадцать лет после этого приключения. Возмущения были прекращены, стрельцы истреблены все до одного и государство наслаждалось совершенным покоем. В это время государь занимался формированием войска и введением флота.

Однажды Пётр Великий учил матросов на адмиралтейской площади и для этого выстроил их во фронт; государь любил глядеть каждому в глаза и также требовал, чтобы ему в глаза смотрели. Обозревая пристально строй, государь вдруг отскочил с ужасом, приметя одного из находившихся в строю матросов и, указав на предмет своего испуга, приказал его схватить.

Это был тот самый, который двадцать лет назад стоял с ножом в руке, чтобы поразить государя и, сознавая свою вину пред монархом, матрос тотчас же упав на колена, вскричал:

– Повинен смерти, государь… Помилуй…

Этот случай невольно удивил всех присутствующих и, тем более что винившийся матрос вообще отличался во время службы безукоризненной честностью, усердием и никогда не заслуживал наказания или выговора.

Но присутствующие были поражены ужасом, когда услышали на вопрос государя ответ матроса, который сказал, что он есть тот самый стрелец, который в младенчестве дерзнул занести нож на монарха-отрока в Свято-Троицкой Лавре. Продолжая далее отвечать на вопросы монарха, стрелец этот объяснил, что он тогда ещё был новичком в стрельцах, когда замешался в бунт, что потом он раскаялся в своём заблуждении и в злодеянии и только бегством спасся от поимки и казни; за тем долгое время странствовал в отдалённых областях и, наконец, выдавши себя за сибирскаго крестьянина, записался в матросы при архангельском адмиралтействе, где честно исполнял свою службу.

Пётр Первый, выслушав откровенное признание, даровал ему жизнь, простил матроса со строгим объявлением никогда впредь не показываться на глаза. Возблагодарив Бога и государя, матрос удалился из рядов. Он вскоре был послан в отдалённейшие области Сибири.

Слышано от фельдмаршала Трубецкаго и от адмиралтейскаго экипаж-мейстера Брюйна.

Анекдоты и предания о Петре Великом, первом императоре земли русской и о его любви к государству. В трёх частях. Москва, 1900. Составитель Евстигнеев

Двор был очищен от враждебных Милославским людей, и стрелецкие челобитья о казнях и ссылках прекратились.

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. С. 243

«Теперь у них два царя – один от народа, другой от знати»

Но, завладев фактически властью, уничтожив одних и устранив от дел других своих врагов, Софья и её сторонники не заручились ещё никаким юридическим основанием своего господствующего положения. Таким юридическим основанием могло быть воцарение царя Ивана и передача опеки над ним какому-нибудь лицу его семьи. Этого Софья достигла помощью тех же стрельцов.

С.Ф. Платонов. Полный курс по истории. Часть третья. С. 231

После кровопролития ещё несколько дней Пётр оставался царём один. Пока об Иване не было речи. На деле, однако же, с самого начала бунта вся власть находилась в руках царевны Софьи. Нарышкины были устранены совершенно. Родственники царицы Натальи или были убиты, или, переодетые в крестьянское платье, бежали из Москвы… Таким образом, мать Петра оставалась в одиночестве, в беспомощном положении. Многие вельможи, которые могли бы сделаться советниками царицы, пали жертвой мятежа. Торжество Софьи и её приверженцев было полное.

Брикнер А. Г. История Петра Великого. C.47

Стрельцы составляли всю силу в Москве; стрельцы были преданы Софье, предавали ей в руки верховное правление, но ни Софья, ни стрельцы не докончили своего дела: на престоле все-таки оставался Пётр, а за ним была русская земля, избравшая его царём. Надобно было придать делу благовидность.

Костомаров Н.И. Русская История в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга I–III. СПб. 1876. С. 487

Маия же месяца в день 23 собравшеся вси выборныя служивых люд(и)е, пришедше на Красное крыльцо велели боярину князю Ивану Хованскому доложить государыням царевнам, что во всех их стрелецких полкех хотят, и иных чинов многая люди, чтобы на Московском царстве были два царя, яко братия единокровнии: царевич Иоанн Алексеевич, яко брат больший, и царь да будет первый; царь же Пётр Алексеевич, брат меньший – и царь вторый. А естьли де того не восхощет кто учинить – паки хотят итить вси, вооружася, во град, и от того будет мятеж немалый! И по доношению о том боярина князя Ивана Хованского государыням царевнам указали государыни собрати всех бояр, окольничих, думных и ближних людей. А, собрав, выборных людей от всех стрельцов пришедших и извет (сообщение) объявили, и они тому согласны учинилися.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 83

Того ж году июня в 4 день в самой в Троицын день ввечеру на первом часу ночи учинился за Тверскими вороты сполох: стрельцы почели бить в барабаны и у церквей в колокола и около Москвы во всех приказех били по борабаном и в Москве в Стремянном приказе. А пронеслася ложная весть, бутто люди боярския на Бутырках в слободе всех салдат порубили, а скопом-де збираютца в Марьинской роще. И стрельцы з знамены и з барабаны, и с снарядом, с пушками, и с мушкеты, и с копьи, и з бердыши многия приказы пришли под Бутырки. А в Бутырках тоже учинилась замятня и сполох; и стоят салдаты все строем. И, видя, стрельцы, что пролгалось, и ходили тое ж ночью под Марьинскую рощю; и никово не нашли, только поймали двух человек пьяных, бродящия люди; и сказали, что от тех и смута сполошная учинилась. Того ж году июня в 5 день тех двух человек, которых стрельцы поймали ночью под Марьинскою рощею, пытали и тово ж дни под Марьинскою рощею их повесили.

Записки о стрелецком бунте. С. 451

Мысль, что придут опять стрельцы, заставила советных людей найти предложение двоевластия очень полезным: когда один царь пойдёт с войском, то другой останется в Москве для внутреннего управления; не стало и за примерами истории, сходными и несходными…

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. С. 356

Бояре, видя неукротимый сей мятеж и погибель народа и монаршей власти, возвели в последующий день, то есть в 18[-й] того месяца, ради прекращения бунта, на престол и брата Петрова, соцарствовати ему, учинив им сестру их царевну Софию Алексеевну соправительницею.

Сумароков А.П. Первый и главный стрелецкий бунт… С. 50