Пётр бежит в в Троицкий монастырь

И чрез те интриги дошло до того, что в 7197 (1689) году царь Пётр Алексеевич понужден был в ночи из Преображенскаго месяца майя уйти в Троице-Сергиев монастырь, верхом только с пятью человеки.

Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. С. 239

Разъяренные стрельцы требуют, чтоб их вели в Преображенское; но двое из них, Михаил Феоктистов и Дмитрий Мельнов, успели прибежать прежде и через князя Бориса Алексеевича Голицына открыли Петру весь заговор.

Пушкин А.С. История Петра. Подготовительные тексты. С. 367

Пятисотный стрелецкого Стремянного полка Ларион Елизарьев с семью другими стрельцами составил замысел предупредить Петра. Двое их товарищей, Мельнов и Ладогин, отправились ночью в Преображенское известить царя, что против него затевается недоброе.

Костомаров Н. Исторические монографии и исследования. Царевна Софья. С. 483

Некоторые историки угадали в них подстрекателей, которые послушались приказания партии, побуждавшей Петра к действию. Это вполне возможно.

Валишевский К. Пётр Великий. С. 289

В нынешнем во 197-м году, Августа против осмаго числа, в ночи, к великому государю царю и великому князю Пётру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержцу, в село Преображенское, с Москвы пришли Стремянного приказу пятидесятник Дмитрей Мельнов да десятник Яков Ладогин, и ему великому государю извещали: сего де Августа против осмаго числа, в третьем часу ночи, пришол к нему Дмитрею, ко двору его, того ж полку стрелец Ондрюшка Сергеев протазанщик, и сказал ему, чтоб ему Дмитрею, оседлав лошадь, ехати в город Кремль, неведомо для чего. И он, Дмитрей, лошадь оседлав, приехал к Кремлю к Николским воротам, и Николския де ворота заперты; а приставлены у тех ворот, для пропуску, того ж полку стрельцы, которые безпрестанно у Фёдора Шакловитова, Филатко Яковлев, Анфиногенко, – а чей словет, – не помнит. И в Кремль его Дмитрея пустили, а лошадь его Дмитрееву велели ему поставить в Кремле на Лыкове дворе. И на Лыкове де дворе увидел он Дмитрей Романова полка Ефимьева стрелцов пятидесятников: Степана Татарченка, Ивана Матвеева, Григорья Микулина, Степана Строговщикова, да сотенного Ивашка Боровкова с товарищи, человек с 200, или и болши. И того ж де полку стрелец Егорко Иванов говорил ему: в Верху де учинилось – шум; а какой, – того ему не сказал. И того ж де часа, от великого государя из походу, из села Преображенскаго, приехал спалник, а сказался у ворот на карауле Фёдор Плещеев; и караулщики, которые в то время, для крепости, сверх караулщиков приставлены, Филатко да Анфиногенко, пропустили его в ворота; и в воротах его столника (sic) того ж полку Стремянного стрелец пятидесятник Микитка Гладкой с товарыщи его столника с лошади стащили, и учали бить и кричали: те де, те надобны! А люди его, столниковы, ушли к Троицким воротам. И у двора боярина князя Якова Никитича Одоевского взяли человека его и посадили на Лыкове дворе за караул; да двух человек потешных конюхов с тем же человеком взяли и посадили за караулом на Лыков же двор. А его столника повели в Верх к Фёдору Шакловитову и, помешкав с полчаса или менши, привели его столника к Николским воротам Романова полку Ефимьева стрелец Ивашко Боровков с товарыщи; а сказали, что его столника Фёдор Шакловитой велел отпустить, а человека его Ивашку и дву потешных велел держать за караулом, у Николских ворот. И того ж де часа у Николских ворот Микитка Гладкой говорил: у спасcкого набату верёвка к языку привязана. И велел он Микитка слушать набату; а как де ударять в набат, идти в Кремль; а для чего, того не сказал. Да он же Микитка, пришед на Лубянку, тое ж ночи и того ж часу, кричал караулным стрелцом, которые стоят на съезжей избе, и велел кликать 300 человек с ружьём к съезжей избе, и велел слушать набату ж. И он де Дмитрей, увидав такой их сбор, того ж полку с стрелцом Якушкою Ладогиным побежали к великому государю в поход, в село Преображенское, и о том известили великому государю. А как побежали извещать, и про то знают: того ж полку пятисотной Ларион Елизарьев, пятидесятник Ипат Улфов, сотенные – Иван Троицкой, Михайло Феоктистов, Фёдор Турка. И хотели они в поход ехать с ними же Дмитреем и Яковом. А как де тое всё было, и тое ночи Фёдор Шакловитой был всё в городе, в Золотой полате. А Стрелецкого де приказу Федка Степанов говорил стрелцом, которые стояли на Лыкове дворе: кого де станут имать в Николских воротех людей, которые едут из походу, и тех де людей Фёдор Шакловитой велел водить во дворец на каменную лесницу, мимо дневалного полковника, к себе в Золотую полату.

А Яков Ладогин сказал те ж речи, а убавил толко, – что он в Кремле не был.

Допрос пятидесятнику Дмитрию Мельнову и десятнику Якову Ладогину 8-10 августа 1782 г. Розыскныя дела о Фёдоре Шакловитом и его сообщниках. Издание Археографической комиссии. Том первый. СПб. 1884. Стлб 1–4

…В то же самое время господин Лефорт с горстью солдат, составлявших защиту более надежную по их верности, чем по их численности, первый прибыл в Троицкую обитель, чем и снискал большую перед прочими милость царя, так что с тех пор государь осыпал его беспрерывными милостями. Лефорт без всякого затруднения получил завидный чин полного генерала и адмирала, которого доныне не достигал еще ни один иностранец. В недавнее время он был ещё первым послом царским при разных дворах европейских государей.

Корб И.-Г. Дневник путешествия в Московское государство. С. 190

Лефорт при первом известии о умысле оном затрепетал, но трепет сей был только, о своём Государе. Он, предводительствуя всеми иностранцами, коих в миг успел он собрать в Литве из первых, прибегает на помощь к Его Величеству. По другим запискам нашим, и которым едва ли не должно дать преимущество, г. Лефорт сопровождал Монарха в сём уходе его в Монастырь.

Голиков И.И. Историческое изображение жизни и всех дел славнаго женевца Ф.Я. Лефорта. С. 49

Преименитый господин Франц Яковлевич Лефорт, первого выборного Московского полка генерал, флота адмирал, родом женевец, лет двадцать тому назад, отыскивая счастье, с двумя товарищами приплыл по Белому морю в Московию и нашёл то, что искал. В восемьдесят восьмом году, во время возмущения стрелковых воинов, иначе называемых стрельцами, когда эти люди в их кровожадной ярости, ниспровергнув общественный порядок, не только без разбору неистовствовали над всеми боярами, нимало не уважая ни справедливости, ни доблестей некоторых из них, но жаждали ещё и царской крови молодых государей, последние принуждены были скрыться от мятежников в Троицкий монастырь. В столь опасное время, когда большая часть лиц, не зная, чем кончится возникшая буря, и смущаясь угрожавшими опасностями, колебались в верности и раздумывали, на чью сторону преклониться, в то время, когда, казалось, сама судьба в недоумении решала ещё, кому владеть столь обширным государством, вышеупомянутый господин Лефорт хотя и был поставлен этим ужасным временем в критическое положение, но, предупреждая своим решением приговор судьбы, а не следуя за оным, поспешил к Троице с небольшим числом своих солдат. За такую преданность, нимало не поколебленную предстоявшими опасностями, Лефорт поднялся на ту степень царской милости, достойным которой принуждены признать его и несправедливейшие из его противников.

Корб И.-Г. Дневник путешествия в Московское государство. С. 232

Между тем из Преображенского решено было послать в город, чтобы узнать, как обстоит дело на самом деле. Один из дядьёв Петра и князь Борис пустились в путь и встретили на пути Шакловитого во главе его стрельцов. Они отъехали в сторону, чтобы пропустить их, а затем обогнали их, чтобы спасти Царя. У бедного Петра осталось время лишь на то, чтобы вскочить в карету со своей матерью, женой и сестрой, и в сопровождении самых преданных своих слуг, он скрылся в сторону Троицы.

Де ла Невилль. Записки о Московии. С. 153

Далекий всякой мысли об опасности, Пётр жил с матерью в селе Преображенском, предаваясь любимым своим занятиям с потешными, когда в ночь с 7 на 8 Августа 1689 года он узнал о новом заговоре стрельцов и о покушении на свою жизнь. Встав с постели, царь бросился в конюшню, вскочил на коня и ускакал в Троицкую Лавру.

Дирин П. Потешные полки Петра Великого. С. 24

Троицкий Монастырь, есть некий род крепости и убежища Государей во время бунтов.

Аллец П.О. Сокращенное описание жизни Петра Великого… С. 4

Пётр с обеими царицами, с царевной Наталией Алексеевной, с некоторыми боярами, с Гордоном, Лефортом и немногими потешными убежал в Троицкий монастырь (без штанов, – говорит Гордон).

Пушкин А.С. История Петра. Подготовительные тексты. С. 367

7 [августа 1689], среда. Ночной порою много стрельцов собралось в замке, или Кремле, причём никого не допускали, кроме определённых и известных лиц. Сие вызвало такую тревогу среди партии младшего царя, что все, кто смог получить весть об этом, поспешили в Преображенское. Вскоре после полуночи несколько стрельцов и других […] явились в Преображенское и уведомили царя Петра Ал., что множество стрельцов или солдат гвардии по приказу собираются в Кремле, должны с оружием прийти в Преображенское и умертвить разных лиц, особливо Нарышкиных. Предупрежденный об этом, царь поднялся с постели весьма спешно, не надев сапог, [вышел] в конюшню, где велел оседлать коня, и поехал в соседний лес, куда к нему доставили одежду и облачение. Одевшись, он с теми, кто был наготове, во весь опор поскакал в монастырь Святой Троицы.

Гордон Патрик. Дневник, 1684–1689. С. 202

Приехавшие заговорщики повсюду искали Царя, но стрельцы, охранявшие этого монарха, не зная ничего о деле и только поражённые его бегством, сказали их начальнику или главному судье, что его Величество скрылся с великим поспешением.

Де ла Невилль. Записки о Московии. С. 154

…Не заставили потешные себя звать: чуть свет, проведав об удалении царя и о причине его бегства, они бросились в Троицкую Лавру защищать Петра. По прибытии их, обрадованный Пётр, тотчас же приступил к обороне монастыря. Потешными же, скрытно от стрельцов, провезены были ночью, лесами, пушки, служившие до сих пор одною забавою, но от которых теперь ожидалось спасение царской семьи.

Дирин П. Потешные полки Петра Великого. С. 24