– Они сейчас на дачу свалили. Сезон огородов, сама понимаешь, – закатывает глаза. – Еще месяца два будут там ковыряться. Мне пришлось вернуться обратно в родительскую квартиру после расставания со своим уродом.

– Соболезную.

– Ну значит так надо, лучше найду рыцаря!

Поминаем Стасика коротким молчанием.

– Ну так что, на пати идём? – Маша переводит тему разговора.

– Я не знаю… А куда?

– О-о, это сюрприз! Место улёт! Бомба! Всё, ты пойдешь и это не обсуждается. Надо отметить твоё возвращение.

Маша хватает меня за руки и тащит в ванную. Сопротивляться нет никакого смысла. Что ж, прогуляюсь с ней часок-другой, ничего плохого не случится.

– Если что, можно у тебя переночевать? Тогда уже маме ничего не скажу сегодня, а завтра сделаю сюрприз. Мы ведь пить будем?

– Ах-ха! Смешная ты! Нет, блин, будем картины маслом рисовать! – заталкивает меня в небольшую комнатку и бросает в руки полотенце. – У тебя пятнадцать минут.

Дверь ванной хлопает, я залезаю под горячий душ.

На минуту закрываю глаза и довольно стону…

Это то, что сейчас нужно.

* * *

– Ой, Ритка! Я в шоке, – верещит Маша, откладывая в сторону косметичку. – Боже, какая ты красавица! Куколка! Конфетка сладка! С тебя бы картины рисовать!

Мой образ почти готов.

Я поворачиваюсь к зеркалу и забываю, как нужно дышать…

Не узнаю своё отражение. Неужели я могу быть настолько милой?

– Ну перестань, – смущаюсь.

Я ожидала от Машкиной фантазии вульгарных «кавказских бровей», яркой красной помады и стрелок до ушей, как это сейчас модно для вечеринок, но оказалась приятно удивлена.

Маша подобрала для меня другие тона – выбрала романтический стиль, сделав мне неброский макияж, а волосы накрутила пышными локонами, отчего объем моих и без того длинных волос увеличился в два раза.

– Так, я дам тебе своё платье. Туфли есть?

– Есть.

– Отлично.

– Главное, чтобы ты дала мне твоё платье, а не платье твоей сестры.

– Ой, ну ты шутница! – смеясь, подруга распахивает дверцы шкафа. – Тааак, посмотрим, что у нас тут есть. О! Отлично! Как раз твой стиль. И не шлюха, и не монашка. Средний вариант. Вульгарщина и правда тебе не идёт.

Подруга срывает с вешалки один из нарядов, игриво вертит его передо мной, хвастаясь.

– О, какая красота!

Словно зачарованная смотрю на представленную мне вещь. Это платье. С юбкой в виде «колокольчика». Материал – тёмно-синий шёлк, а фасон длиной чуть выше колен.

– Новое, смотри не испорть. Я его ещё ни разу не надевала.

– Оно прекрасно.

И правда, очень красивое. Я таких никогда не носила. Машка всё-таки знает толк в моде.

– Как от сердца отрываю, – лелеет она у груди наряд, поглаживая нежную ткань ладонью, почти роняет слезу. Потом мне протягивает. – Надевай. Уже опаздываем. Я пойду такси вызову.

Кивнув, я сбрасываю свою повседневную одежду и натягиваю на тело эту сияющую красоту.

Через десять минут мы оказываемся возле подъезда, наблюдая за тем, как к нам медленно катится жёлтая машина с черными шашечками.

– В клуб «Арена», – командует Мария, хлопая дверью такси.

Включив шансон громче, водитель трогается с места, напевая себе под нос забавную песню про то, как там кто-то отмотал срок на зоне.

– Почему «Арена»? Название такое странное.

– Это сюрприз! Сама скоро поймешь почему.

– Заведение в древнегреческом стиле? – пытаюсь угадать я.

– О-о! Не совсем так! В общем я не скажу, ты должна это увидеть сама лично. Как увидишь – охренеешь!

Ой, что-то тревожно становится.

Примерно через полчаса мы добираемся до места назначения. Покинув машину, направляемся к большому зданию, горящему всеми оттенками радуги.

– На первом-втором этаже клуб. Всё, что выше – гостиница.

– Размеры домишки впечатляют! А нас точно пустят? – с волнением рассматриваю стометровую очередь, выстроившуюся в клуб.

– Да, конечно. Я заранее заказала пропуска.

– Там безопасно? – ёжусь.

Пока мы стоим в очереди, окруженные шумной толпой, Машка вытаскивает из сумочки сигарету и закуривает. Позади раздаётся вульгарный говор.

– Эй, крош! Отличная задница, почём сосешь?

Какой-то блондинистый придурок пытается залезть Маше под юбку. Мы отступаем назад. Становится страшновато. У крашеного блондина взгляд как у маньяка.

– Тебе не по карману, милый.

Кокетливо махнув рукой, Машка резко показывает извращуге средний палец.

– Вот сучка! Ты станешь моей! Поняла?! Как нажрешься, я раком нагну тебя в углу туалета. Я за тобой слежу, знай!

– Маш, ну что ты лезешь? Бежим отсюда! – Схватив непутёвую подругу за руку, я быстро тащу её к главному входу роскошного здания.

Нам удалось прошмыгнуть через страстно целующуюся парочку и войти внутрь клуба, столкнувшись с грозным охранником, с лицом бультерьера.

– Пропуск, – прорычал он, скалясь.

Маша вручила амбалу свой телефон. Взглянув на экран, он кивнул и открыл перед нами дверь.

– Добро пожаловать! Вам повезло, сегодня на арену выйдет Медведь. Поторопитесь, бой начнётся через пять минут.

Глава 4

– Афигеть! Сам Медведь! Спасибо тебе, сладенький! Уже бежим!

Ничего не понимаю.

Машка подпрыгивает на каблуках и смачно целует бритоголового шкафа в покатый лоб. Схватив меня за руку, куда-то тянет.

Ох и доиграется она!

Не побоялась с мордоворотом позаигрывать.

Да уж, Маша заметно изменилась за четыре года.

Стала взрослой. Раскрепощенной. Наверно это так называется.

– Медведь? Бой? Что это значит?

– Шевели булками, словами невозможно объяснить, тебе надо это просто взять и увидеть!

С потоком толпы Маша тащит меня к лестнице, по которой мы спускаемся вниз, в подвал что ли? Пока я плохо ориентируюсь в новом месте, из-за большого скопления людей сложно разглядеть здешний интерьер.

Здесь жутко надымленно и шумно. Много народа. И у всех пугающая внешность. Здесь кучкуется рота байкеров и фриков. По ощущениям я попала на шабаш нечисти.

Чем глубже мы спускаемся в подземелье, тем страшнее становится. Но ещё более страшно слышать пошлые шуточки в свой адрес от встречающихся на пути пьянчуг.

Спустя некоторое время, мы оказываемся в шумной толпе. Крепко сжимая меня за запястье, Машка прорывается куда-то вглубь заполненного до отвала зала.

Я до сих пор ничего не понимаю.

– Ой, Маш, может ну это всё? Что-то мне уже перехотелось тусить. Ай! – очередной мордоворот наступил мне на ногу. – Осторожней, сэр-р-р!

Пугаюсь.

Тёмная фигура оборачивается, мне хочется закричать! Ведь его лицо… Это не лицо, а рожа ходячего трупа. Если точнее – татуировка в виде черепа.

Ускоряюсь, в надежде миновать пугающего мужчину.

Подруга меня не слышит из-за сильного рока, орудующего в помещении.

Хлопок!

Свет начинает часто-часто мигать, и толпа взрывается громким ором. Как по команде люди начинают прыгать, словив ритм психоделической музыки, едва ли не до самого потолка и, что-то вопить, размахивая руками и пивными бутылками.

Наконец я увидела кусочек сцены. Кажется, там началось выступление какой-то рук группы.

– Расступись! Продвинь свой жирный зад!

Боевая Маша рвётся напролом, расталкивая беснующуюся толпу локтями. Сколько же в ней смелости? С ума сойти.

Здесь так душно и накурено, что я начинаю задыхаться.

И кажется какой-то урод только что ущипнул меня за зад.

Оглянувшись, я никого не увидела. Всё внимание присутствующих было устремлено на сцену.

Каким-то чудом мы выбрались на более-менее свободную территорию и отсюда нам открылся хороший вид на сцену.

Сцену?

О боже!

Это не сцена.

Это боксёрский ринг.

Здесь шумно. Нереально. Как на взлётной полосе.

Толпы орущих людей обступают нас плотным кольцом и почте топчут, не оставляя живого места, подобно стаду диких слонов.

– Блин! Маша! Куда ты меня притащила? – ору во всё горло, пытаясь перекричать музыку.

– Смотри! Да это же Морган Шторм там на сцене скачет! О, боже-е-е, как я его люблю-ю-ю!

Моя подруга сошла с ума. Я смотрю на это подобие человека, в вельветовом костюме и салатовых кроссовках, скачущего по сцене, издающего больше звуки визжащей свинки, мне хочется закрыть уши и глаза, а лучше развернуться и сбежать.

Наверно не очень хорошая была идея сунуться в этот странный клуб.

Здесь пахнет травой и народ какой-то отчасти странный.

– Он похож на невменяемого. Ему на сцене всем залом бесов изгоняют?

– Дура, ты там совсем в своем универишке от жизни отстала?

Да уж, я отстой? Похоже на то. Раз ничего не понимаю в том, что какой-то бритоголовый клоун с розовыми усами скачет по сцене и дрыгается как в припадке.

А голос? Он не поёт, а кричит. Словно прищемил себе молнией детородный орган после того, как сходил в туалет.

– А он петь-то будет? И на каком языке он “поёт”?

– Да хрен знает! Ты музыку слушай, а слова не главное! Вишь как трек народ раскачивает! Зал почти на голове пляшет!

Вот оно современное музыкальное искусство.

“Клоун” рычит, словно одержимый, издавая нечеловеческие вопли, а публика ему демоном аплодисментами изгоняет.

Считаю секунды до конца выступления. Уши болят.

Какой-то урод толкает меня в бок и наступает на ногу.

– Ай! – хватаю Машку за руку, дёргаю её к выходу. – Пошли отсюда, я тебя прошу!

– Сейчас, сейчас начнётся!

Слава богу, выступление так называемого “Шторма” закончилось и зал погрузился в темноту.

Свет погас! Абсолютная тьма. Только табло горит в центре зала с красными цифрами – на нём ведётся отчёт.

10…

9…

8…

Народ хором считает от десяти до ноля…

3…

2…

1…

Бах!

Новая музыка захлёстывает зал, мигающий быстрыми, хаотичными огнями, и на ринг выскакивают два массивных тела.

– О-о! Да-а-а! Началось! Ритка! Началось! – Маша трясёт меня за руку. – Вот об этом я тебе говорила! Сейчас начнётся! Ох, мне уже пора бельишко менять. Медведь! Это Медведь! Он не успел выйти на ринг, а я уже три раза за минуту кончила, – трясется как во время лихорадки, стуча зубами.

– Дурочка ты. Это правда? Мы мордобой будем смотреть? Но я такое не люблю!

– Не говори заранее то, чего не знаешь!

Публика орёт максимально громко, вперёд нас пролезает полуголая девица с плакатом в руках.

– Ану-дай сюда!

Машка выхватывает у неё плакат, и сама начинает им старательно размахивать. На плакате написано: “Медведь я хочу тебя! Ты мой чемпион!”

Я рассеянно качаю головой. В следующий раз никаких сюрпризов. Буду допытывать подруг, если они опять захотят потащить меня на вечеринку под видом сюрприза.

«Арена»… Это не просто название. А название со смыслом.

В клубе часто практикуются нелегальные бои, как сказала Машка, и они жестоки до безобразия.

А владелец «Арены»… настоящий мафиози.

Мурашки пронеслись по коже. Я совершила ошибку, послушав легкомысленную подругу, когда пришла в этот мясокомбинат.

– О, нет, Маня, я на такое не подписывалась, – бледнею в ужасе. – Мы правда будем смотреть драку? По-настоящему?

– Дааа! Мы будем смотреть на Медведя!

– О, кошмар? Значит это нелегальные бои? Животных?

– Ах-ха! Верно!

Под животными Маша подразумевала именно людей… И она была права. Бойцы вели себя точно как животные. Я думала она притащила меня на бои медведей, питбулей… петухов, в конце концов, раз животными назвала. Кто его знает! Есть же такие мерзкие мероприятия. Но Медведем она прозвала человека.

А вот и он!

Мамочки…

Кинг-Конг какой-то!

Две фигуры приближаются, одновременно сбрасывая с себя плащи. Один в чёрном, второй в красном. Перед ними вырастает судья, что-то говорит обоим. Затем, махнув рукой, отбегает в сторону.