Первый ученик (страница 25)
Клацнул затвор, отличник, не мешкая, спустил курок. Первый тут же повалился на землю, зажимая рукой бедро и ругаясь. Второй развернулся, поднимая пистолет. Макс в один прыжок сбил его с ног, не давая взять на прицел Самарского. Мужчина кувырнулся, по закону подлости не напоровшись ни на один из сучков, и сразу же стал на ноги. Спокойные глаза, точность в движениях – так отличали его от тех, что караулили их на поляне. Грош понял: времени на второй бросок у него не будет, а Самарский не успеет выстрелить, не хватит времени своими связанными руками переместить винтовку и прицелиться.
О, где же вы, герои боевиков, легко справляющиеся с толпами вооруженных врагов Империи голыми руками?
Мужчина, лицо которого оставалось все таким же равнодушным, поднял оружие и наверняка что-то почувствовал, потому что вместо выстрела начал разворачиваться. И, схлопотав удар по затылку, упал к ногам молодого и совершенно незнакомого парня. Невысокий, в сером спортивном костюме, с корявой палкой в руках и внимательными карими глазами. Секунду они с Грошем смотрели друг на друга, пока незнакомец не бросил корягу и кинулся в сторону, скрываясь с глаз в густой растительности.
– Макс, – позвал Артем. Парень обернулся, только сейчас поняв, что раненый матерится вслух, щедро перемешивая ругательства с угрозами.
– Да мы вас… щенки, …что б вы… твари!
– Посмотри, что с Лехой, – отличник встал, удерживая на прицеле раненого и не давая прикоснуться к валяющемуся рядом пистолету.
Грош подошел как раз в тот момент, когда Игрок, промычав что-то нечленораздельное, сел. Из-под волос по виску текла кровь.
– Ты как?
– Нормально, – прохрипел он, пока Грошев помогал ему подняться. – Наверное, – Игрок качнулся, но удержал равновесие, – надо торопиться, могли послать кого-нибудь еще.
– Я сам вас из-под земли достану!
– Макс, помоги, – попросил Самарский.
Макс принял у того винтовку, взял раненого на прицел и почувствовал отвращение, граничащее с тошнотой. Находиться по эту сторону оружия ничем не лучше, чем по ту. Но иногда ничего другого просто не остается. Глядя ему в глаза, мужик тут же замолк, позволив Самарскому забрать у себя нож, пистолет и две запасных обоймы.
– Уходим, – скомандовал Артем, в три приема разрезая веревки на руках Игрока и передавая ему нож.
– Вы покойники, – все-таки не удержался раненый.
Игроков разрезал путы Самарского, приблизился к мужчине, задумчиво посмотрел на него и убрал нож в карман.
– Скажи «спасибо», что ты – нет.
И снова были бег, мельтешение стволов и жгучее желание оказаться как можно дальше от скалы с крестом, от поляны – от всего. Трудно сказать, сколько они пробежали и когда бы остановились, если бы бежавший первым Самарский неожиданно не вывалился на открытое пространство и не ухнул по грудь в черно-коричневую жижу.
– Сель, – выдохнул Игрок, цепляясь за ближайшее дерево. – Спокойно, – он склонился вперед, и было непонятно, кому он это говорит: себе или Самарскому, который вроде и так не дергался, лишь приподнял над головой винтовку. – Это не болото, ниже уже не провалишься, если не упадешь. Сейчас вытащим, нужна лишь палка.
Макс смотрел на танцующие золотисто-алые язычки костра. Спички в кармане Игрокова не очень интересовали вояк Раимова, и парни смогли развести огонь.
Голова Лехи выглядела более или менее нормально, хотя бы потому, что была на месте. Рана на руке чуть опухла, но пуля прошла навылет, и они перевязали ее платком. Ничего, кроме воды из ручья да пары десятков диких яблок, которые они стрясли, наткнувшись на яблоню, у них не было. Ни карты, ни рюкзаков, ни фляг. Только нож, пистолет и винтовка.
– Жаль, что мы второго обобрать не успели, – посетовал Игрок, втыкая лезвие в землю и передавая Максу половину яблока.
– Думаешь, он сухпайки или шоколадки в карманах таскает, чтобы голодных студентов подманивать? – Самарский, сидящий в одних трусах напротив, покачал головой. Форма, растянутая на рогатинах, висела рядом. – Предлагаю радоваться малому. Если б не тот парень, – он покачал головой и посмотрел на Гроша, – я даже его не разглядел, а ты?
Макс промолчал, не зная, что отвечать. Парня он разглядел. Да что толку?
– Кто-то шел за нами от самого лагеря, – неожиданно вставил Игроков, а когда Макс, пожав плечами, отвернулся от яблока, откусил его сам.
– Почему раньше не сказал? – удивился Артем.
– А смысл? Что мы бы с ним сделали? Подкараулили и свернули башку? Идет и идет. Я даже не уверен, что прав. Просто взгляд спиной чувствовал. А потом подумал, это кто-то из наших увязался, Дан или Молчун.
– Н-да, – отличник подкинул в костер веток. – Макс, ты чего молчишь? Давай, рассказывай.
– Что рассказывать?
– Кто был тот тип с головорезами?
Грош продолжал смотреть на огонь.
– И не ври, что не знаешь. Он назвал тебя «длинный», а мы, между прочим, на коленях стояли, почти носами в землю. Да и оружие тебе, а не мне или Лехе выдали…
– Блин, Темыч, чего ты до него докопался, – Игрок швырнул огрызок в кусты. – Не видишь, ему хреново. Помнишь, как Владос на задержании того типа с Нечаевки пристрелил? Его потом по кабинетам психологов таскали. А Макс – ничего так, держится… Ты куда? – спросил он, когда Грош поднялся.
– Блевать, – лаконично ответил парень.
Урок двенадцатый – Археология
Тема: «Погребальный обряд»
Утром стало не особенно легче, но он смог выпить воды и удержать ее в пустом желудке.
– Знаешь, где мы? – спросил у Лехи отличник.
Его форма, наспех сполоснутая в ручье, напоминала половую тряпку, которую забыли постирать после использования.
– Точное место не назову, но если хочешь узнать, не заблудились ли мы, отвечу – нет. К лагерю выведу, если мы без карты в какой-нибудь гадюшник не забредем.
– Лагерь… – задумчиво повторил Самарский. – Да, вам надо вернуться в лагерь.
– Нам? – поднял брови Игрок.
– Я иду до конца, – Артем посмотрел на горы.
– До какого конца? Чьего? Своего собственного?
– До конца семнадцатого маршрута, – Самарский посмотрел на Леху. – Я не хочу вернуться в корпус только для того, чтобы собрать рюкзак и начать все сначала. Я должен сделать все возможное, иначе… – он протер лицо руками. – Она мне ночами снится.
Никому не потребовалось объяснять, кто такая «она».
– Но ты должен отвести Макса в лагерь.
– Нечего говорить обо мне как о психе, – вставил Грош.
– Ты в…
– Следующий, кто спросит, в порядке ли я, получит в морду, – Макс встал и затоптал уже остывающие угли.
– Чýдно, – Игрок подхватил винтовку. – Я в горах с двумя психами, которым не хочется домой, а хочется еще покуролесить, – Игроков вгляделся в далекие вершины и вздохнул. – Идемте. Чтобы вернуться на семнадцатый маршрут, надо дойти вон до того распадка. Мы вчера здорово пробежались.
Они шли не торопясь, по широкой дуге обходя место, где стоял лагерем Раимов. Это потом, когда они вернутся, когда все будет позади, они натравят на него корпус правопорядка со всеми вытекающими. Сейчас же геройствовать не было ни сил, ни желания.
Несколько раз отсиживались в пещерах и оврагах, когда Игроку чудились человеческие следы или голоса. Макс успел получить от него по рукам, когда сорвал какую-то ягоду и раздумывал, удержится она внутри или нет. Желудок громким урчанием подтвердил полную готовность к эксперименту. Но друг не оценил порыв, предложив подождать с суицидом до лагеря.
Потом Лехе не понравилась мирно лежащая рядом с тропой куча экскрементов. И пришлось менять направление, хотя фекалии продолжали мирно лежать в траве и даже не особо воняли.
После полудня парни взобрались на невысокий холм, земля под ногами слегка проминалась, словно они шли по только что вспаханному полю. По расчетам Игрокова, до лагеря по прямой было не более двадцати километров.
– Мы на маршруте, – объявил Леха, рассматривая что-то у себя под ногами.
– Хорошо, – непонятно чему обрадовался Самарский.
Макс посмотрел вокруг – пейзаж особо не поменялся. Тропы, насыпи, скальные образования, кусты, подлесок справа и нависающие над миром вершины. Великая была в разы больше остальных и словно довлела не только над землей, но и над небом.
Игрок наклонился и поднял с земли камень. Светло-бежевый кусок известняка.
– Помнишь, – он посмотрел на Макса, – я нашел такой в Солнечном.
Он перевернул находку, на другой стороне был отпечаток витой раковины.
– Раньше здесь было полно озер.
– Раньше? – спросил Артем. – Этим горам несколько тысяч лет.
– Еще раньше.
Леха уронил камень под ноги, отряхнул руки от темного налета, вдруг замер и совершил странную вещь.
Игрок опустился на колено, запустил руку в рыхлую землю и вытащил. Между пальцев застряли серо-черные волокна. Он потер ладони, поднес к лицу и понюхал.
– Линза торфа у самой поверхности, – он поднялся. – Черт. С холма! Быстро!
– Почему? – спросил Макс.
– Потому, – рявкнул Игрок бросаясь вперед. – Торф – самый нестойкий материал, а если он еще выгорел изнутри…
Макс побежал за ним, но через шаг нога вдруг потеряла опору и провалилась куда-то вниз. Макс уперся руками о землю и дернул стопой. Он еще успел увидеть, как обернулся Самарский, как побледнел Игрок. И вместо того, чтобы вытащить лодыжку, провалился вниз. Земля исчезла из-под ладоней, промялась с легким треском, словно соломенная. Его встретила темнота. И боль, когда он упал на что-то твердое. От удара, казалось, завибрировали кости. Темнота стала непроницаемой.
Тук-тук. Тихий (на грани слышимости) звук ввинтился в голову. Тук. Макс открыл глаза. Темнота приобрела сперва сероватый, а потом голубой цвет. Парень заморгал, смахнул с лица мелкие камни и какие-то ошметки. Вздохнул и закашлялся. Высоко над головой светлело небо с белыми облаками.
Тук-тук. Грош поднял голову и застонал. Спина горела, но руки и ноги шевелились. Тук-тук. Он снова закрыл глаза, позволив себе минуту (может, две или даже все десять) полежать без движения. Огонь в позвоночнике медленно стихал. Или Грош убедил себя в этом…
Тук-тук. Парень приподнялся на локтях. Он находился в большой пещере или гроте. Коричневые стены терялись где-то в темноте, вместо части потолка была дыра с рваными осыпающимися краями. И, как единственное украшение интерьера, на расстоянии вытянутой руки стоял гроб. Хотя слово «гроб» было слишком мелким для прямоугольного каменного сооружения, накрытого крышкой толщиной с ладонь. Макс позавидовал сам себе: упади он на такую махину – окружающий мир разом перестал бы его интересовать. А так удар смягчили пласт земли и торфа в месте, откуда он сюда пожаловал.
Ту-тук. Отдалось в голове.
Тело было категорически не согласно с так называемым «везением» и отзывалось болью на каждое движение, будто он снова первокурсник, проснувшийся после первой тренировки, когда сокращение мышц подобно пытке.
Тук.
Макс заставил себя сесть, с одежды посыпалась земля, пыль и черт знает что. Он уцепился за крышку саркофага и неуклюже встал. Они провалился в круглый зал, слишком круглый, чтобы считать его творением природы. Такие гроты создавали на заре веков, чтобы хоронить знатных покойников. Не знатных без затей замуровывали в стенах. Он нашел одно из пресловутых старых захоронений, которые, по официальной статистике, не существовали…
Справа послышались шорох и стон. Из полумрака, словно глубокий старик, которому тяжело двигаться, вышел Игрок. Ладони парня были разбиты в кровь.
– Черт, – он ошарашено посмотрел на Гроша и повторил. – Черт.
– Где отличник?
Вместо ответа Леха мотнул головой.
– Артем, – позвал Грош, поразившись, как странно отдается в голове голос. – Может, ему повезло? – парень задрал голову к дыре. – И он сможет нас вытащить?
– Нет, – из-за саркофага раздался абсолютно спокойный голос Самарского, – не сможет.