– Как вы, люди, нетерпеливы! – пробормотал Дино и заерзал на скамье. – Конечно, ты здесь не для таких разговоров. Хотя я надеялся, ты захочешь узнать не только о своем милом, но и обо мне. Мы всегда хорошо общались и понимали друг друга.

– Ну, допустим, понимали, – быстро сказала я, решив не пускаться в обсуждения наших прежних отношений и не всегда приятных обстоятельств, в которых мы оказывались. – Но где Грег? Я хочу увидеть его! Я изнываю от желания поговорить с ним. Помоги!

– Он там, – прошептал Дино и кивнул на полукруглый каменный склеп с увитыми вьюнком колонами.

Я вскочила и бросилась ко входу. Но в проеме светящимся силуэтом возникла Лила. Она отрицательно покачала головой и приложила палец к губам.

– Лада, – тихо позвал меня Дино, который так и остался сидеть на скамье.

Слезы брызнули и заструились по щекам. Это было жестоко! Я находилась буквально в нескольких шагах от моего любимого и не могла увидеть его. Застыв на месте, я не знала, на что решиться. Но Лила смотрела на меня не мигая, и я вдруг ощутила, как холод заползает в сердце и оно бьется все медленнее. Мне стало дурно, и я опустилась прямо на каменную дорожку. Голова кружилась, перед глазами все плыло. Я глубоко вздохнула, восприятие мира стало четче. Уловив рядом запах свежей зелени, я инстинктивно протянула руку и сорвала пока закрытый бутончик одуванчика. Растерла в пальцах и вдохнула терпкий горьковатый аромат. Он подействовал на меня словно нашатырь. В голове окончательно прояснилось. Я встала и, не глядя в сторону склепа, вернулась на скамью. Дино смотрел на меня с тревогой.

– Скоро встанет солнце, – сказал он, – и мне нужно будет забраться в свой гроб. Поэтому быстро сообщу, что должен.

Я замерла. Небо совсем посветлело, заря разгоралась все ярче.

– Мог бы позвать меня ночью, – заметила я, – а то выбрал время на рассвете.

– Ночью я еще слишком активен, – пояснил Дино, – а перед восходом солнца становлюсь заторможенным, все мои чувства притупляются. И хотя я уже совсем не тот, что после превращения, но решил, что именно в это время ты в большей безопасности.

– Хватит на сегодня лирических отступлений! – зло проговорила я. – Говори, зачем позвал!

– Чтобы предупредить, – быстро ответил Дино. – Я случайно узнал, что Атанас что-то затевает. Они обсуждали планы с отцом Грегори. Будь начеку, Лада!

– А что конкретно ты узнал? – насторожилась я.

– Я плохо понял из их разговора. Атанас, сама знаешь, хитер и скрытен. И свои планы даже настоятелю до конца не открывает. Он намекал на какую-то отличную идею, говорил, что придумал гениальный план. Это все, что мне удалось подслушать. Но можно предположить, что он по-прежнему хочет сделать тебя вампиром и не дожидаться, пока Грег пройдет послушание и избавится от любви к тебе. Наверное, Атанас решил не рисковать и опередить события. Если ему удастся обратить тебя, то проблема решится сама собой. Грег выходит из монастыря, а ты уже вампир.

– Да, все возможно, – задумчиво произнесла я. – И Атанас неоднократно пытался инициировать меня.

– Будь крайне осторожна! Если Атанас что-то задумал, то он не остановится, – добавил он и встал. – А мне пора.

– Я тебе очень признательна, – тихо сказала я. – Но как все это странно…

– Что именно? – улыбнулся Дино.

– Ты был главным врагом Грега и всех его близких, но вдруг помогаешь нам, – ответила я и тоже встала.

– Просто я здесь подружился с Грегом и полностью поменял свое к нему отношение. Он удивительный! Все, Лада, мне пора.

В этот момент лучи солнца вынырнули из-за стены и осветили небо нежно-золотистыми переливами. Дино низко опустил голову, задрожал и удалился вглубь кладбища. Я глянула на Лилу. Но она спокойно сидела на одной из могил и плела венок из мелких ромашек, в изобилии росших вдоль стены. Я приблизилась.

– А ты не боишься солнечного света? – удивилась я.

– Нет, он мне не причиняет никакого вреда, – ответила она и улыбнулась, подняв на меня глаза.

– А что ты делаешь? – спросила я и села рядом.

– Домик для твоей куколки, – ответила Лила совсем по-детски.

Она положила готовый веночек на камень, в середине примостила крупный лист лопуха и на него посадила кукольную принцессу.

– Красиво, – заметила я. – Лила…

Я замолчала и посмотрела на темный вход в склеп.

– Нельзя, – не меняя тона, проговорила она, продолжая возиться с куколкой.

– Я только посмотрю на него, и сразу можешь отправлять меня обратно, – умоляюще сказала я. – Пожалуйста! Я умираю без него.

– Умирают не так, – заметила она. – Но я чувствую твою боль. И меня это тревожит. Тебе пора. Я выполнила просьбу Дино.

Лила отложила куколку и подняла руку, пытаясь коснуться пальцами моего лба. Но я резко отстранилась. Слезы брызнули помимо моей воли.

– Прошу! Хоть секунду…, – зашептала я сквозь всхлипывания. – Я больше не выдерживаю…

– Если узнает отец Грегори, он меня накажет, – сказала она.

– Прости, я не хочу никому причинять зла…

Я не договорила и уткнула мокрое лицо в ладони. Меня трясло от рыданий, но я не могла остановиться.

– А тебе не кажется странным, что Грег тебя не чувствует? – услышала я вопрос и подняла голову. – И что вы за существа такие, люди! – укоризненно добавила она. – Нет, чтобы подумать, пораскинуть мозгами.

– Что с ним?! Говори! – закричала я и схватила ее за руку.

– Он спит, всегда сейчас спит, – ответила Лила.

Потом встала и повела меня к склепу.

– Спит, – в смятении бормотала я, – но как это возможно? Ведь вампиры не спят никогда…

– У отца Грегори есть снадобье, – пояснила Лила. – И его действие таково, что вампир погружается в состояние похожее на кому. Если в таком виде он пробудет не меньше месяца, то очнется совершенно другим. Иногда наступает полная потеря многовековой памяти, и это очищает психику. Поэтому Грег и лежит сейчас здесь, вдали от всех в полном уединении. Но не волнуйся, мне поручено присматривать за ним. И я всегда на страже.

Мы были уже возле склепа. Я рванулась ко входу между колоннами, но Лила схватила меня за руку и провела к боковой стене. Она махнула рукой, и та словно растаяла.

Я увидела внутренность склепа. Там царил полумрак. Посередине находился открытый гроб. Он стоял на каменном постаменте, был черным, но внутри с фиолетовой атласной обивкой. Грег лежал на спине. Его голова покоилась на маленькой плоской подушке. Он казался мертвым, такими застывшими и острыми выглядели черты. Я вскрикнула и ринулась к гробу. Но налетела на препятствие, словно ударилась о прозрачную стену. Я припала к этой невидимой стене и смотрела на любимое лицо, не отрываясь. Я видела точеный мертвенно-бледный профиль, темные густые брови, гладкий лоб, откинутые назад черные, как вороново крыло, волосы. Синеватые веки обрамляли длинные ресницы. Мне показалось, что они дрогнули от моего пристального взгляда, а бескровные губы приоткрылись, словно Грег тихо вздохнул. Но Лила каким-то неведомым образом уже оказалась внутри склепа. Она приблизилась, приподнялась в воздухе и зависла над гробом. Деловито поправила подушечку, смахнула что-то с его волос, затем приподняла руку и приблизила ладонь к закрытым векам. И лицо Грега вновь застыло в невозмутимом покое. Через мгновение Лила очутилась рядом со мной.

– Довольна? – тихо спросила она.

– Но… хотя бы поцеловать…., – жалобно начала я.

Но Лила быстро прижала ладонь к моему лбу.

Я провалилась в темноту и очнулась у себя в комнате. Я лежала на кровати, и слезы безостановочно текли по щекам. Я все еще, словно наяву, видела Грега, покоящегося в гробу. И со мной случилась самая настоящая истерика. Я рыдала безостановочно, каталась по кровати, затем упала на пол, звала Грега, у меня начались судороги. И это привело меня в чувство. Я испугалась и перестала рыдать и кричать. С трудом села и начала разминать ноги. Ступни сводило еще какое-то время, я буквально не чувствовала их. Со мной такое случилось впервые. Когда я более-менее успокоилась, то побрела в ванную и долго стояла под струями обжигающего душа. Завернувшись в махровый халат, приняла снотворное и не заметила, как провалилась в сон.

Из блокнота Грега:

Твое прикосновение, как шелк крыла летящей бабочки,
задевшей случайно кожу впалых хладных щек.
И вновь пульсирует по венам крови ток,
и жизнь вернулась с поцелуем нежным…

Проснулась я утром. Услышав, как мама ходит по комнате, подумала, что она меня вчера даже будить не стала.

«Сколько же я проспала? – вяло размышляла я, глядя в потолок. – Но мне уже лучше».

Действительно, мое настроение было хоть и подавленным, но каким-то светлым.

– Любимый! Все-таки я увидела тебя, – прошептала я. – Бедный мой. Ты лежишь в этом темном холодном склепе… Такой беззащитный…

Я села на кровати. В этот момент в комнату заглянула мама. Она смотрела немного настороженно, но увидев, что я улыбнулась ей, вздохнула с облегчением.

– Лада, доброе утро! Но ты меня вчера напугала, – сказала она. – Возвращаюсь с работы, а ты лежишь без движения. Никогда не видела, чтобы ты впадала в такой глубокий сон. Я пыталась тебя разбудить, но потом решила, что не стоит. Долго же ты проспала!

– Я вчера очень плохо себя чувствовала, была нереально взвинчена, – пояснила я. – И приняла снотворное. Может, дозу превысила?

– Осторожнее нужно быть, дочка, с такими препаратами! – испугалась она. – Всегда читай инструкцию!

Во время завтрака я окончательно пришла в себя. Но мама смотрела задумчиво. Я видела, что ее что-то мучает.

– Я чувствую себя хорошо, – безмятежным тоном проговорила я. – Отлично выспалась, и все прошло.

– Да, я это вижу, – ответила она и вновь задумалась.

– Мама, что с тобой?

– Да так… ничего, – неуверенно сказала она. – Чем планируешь заняться?

– Пока не знаю. Что-то случилось? Ты какая-то странная, – заметила я.

– Понимаешь, дочка, жизнь женщины такая сложная… особенно с возрастом, – туманно ответила мама.

«Знала бы ты о моих сложностях! – подумала я. – Тогда все твои проблемы показались бы сущими пустяками».

– Можешь яснее выражаться? – с нетерпением спросила я. – Ты встретила мужчину? Знаешь, я буду только рада! Нельзя же оставаться в одиночестве. Тебе чуть за сорок. По нынешним меркам молодая женщина.

– Что ты такое говоришь? – возмутилась она, но покраснела. И после паузы добавила: – Хорошо, пусть так… и я прошу тебя сегодня к семи быть дома.

– Познакомишь со своим избранником? – предположила я и заулыбалась, забавляясь ее смущением.

– Вроде того, – неуверенно ответила мама.

Когда она ушла на работу, я задумалась, чем бы заняться. Погода вроде начала налаживаться. За окном было не так пасмурно. По крайней мере, не шел дождь. Но у меня с утра не выходили из головы слова Дино о том, что он узнал. Я реально оценивала силу Атанаса, я знала, что он сделает все возможное и невозможное, чтобы Грег не прошел обратное превращение, и расслабляться мне не стоило. Я все вспоминала застывшее лицо моего любимого.

«А если он, выйдя из этого мертвого сна, напрочь забудет обо мне? – мелькали мысли. – Атанас, видимо, на это и рассчитывает. Но что тогда станет со мной? Ведь я люблю! И буду любить несмотря ни на что».

Настроение от этих размышлений начало стремительно падать. Но мне так не хотелось вновь погружаться в бездну отчаяния, я так наплакалась за эти дни, что усилием воли прогнала удручающие мысли и начала думать о маме. Я считала, что ей давно пора устроить свою личную жизнь. С отцом они развелись больше семи лет назад, и все это время она оставалась без пары.