– Но-но!– нахмурилась Кэт.– Сначала тазики накромсаем на завтра, ну и на ужин что-нибудь сварганим. Мы сами еще не ели. Пока уборку навели, съездили за елкой, тудым-сюдым, и ты прикатила… И потом, я еще хотела тебе кое-что сказать…

– Тогда вперед!– поднялась я.

Парни включили какой-то рождественский фильм и стали устанавливать елку, оставив нас хозяйничать на кухне в другом углу гостиной. А вскоре появилась и Вера.

Мы обнялись и под глинтвейн за нарезкой салатов стали делиться новостями за последний месяц, что не виделись. У девчонок свои изменения, но в основном все тихо и спокойно. Вера сменила надоевшую офисную работу бухгалтера на удаленную дома и, наконец, занялась любимым рисованием. Творчества в жизни Кэт хватало (она декоратор в театре), но главным ее достижением стала смена фамилии. Она получила новый паспорт и тут же его нам продемонстрировала.

– У тебя теперь фамилия благородная!– восхитилась я и выбросила вверх большой палец.– Екатерина Снежина – звучит романтично, даже псевдоним не надо брать.

– Слава богу, а то надоело слушать, как склоняют мою. Теперь хоть по-человечески зовут. Знаешь, сколько ошибок делали?!

– Ты мне рассказываешь? Уж я-то как староста, помню все! И Гойтех, и Гойтых, а самая прикольная, помнишь, – Гойди. Ну где они там гласную в конце видели, не понимаю!– рассмеялась я.

– Зато ты у нас всегда была Майка-Футболка,– вспомнила Кэт.

– Зато сейчас Шоколадка,– сморщила нос я.

– Н-да, Шоколадка Самгина! Круто! Напоминает что-то из классики,– взъерошил ежик на макушке Кэт Андрей и обнял жену сзади за плечи.

Я прыснула от смеха.

– Ну? А что у тебя? Рассказывай!– чмокнув мужа в запястье, поинтересовалась Кэт у меня.

И я рассказала о новом директоре и своем приключении после корпоратива. Девчонки не смеялись – они ухахатывались. Но потом Вера – совесть нашей компании – пожурила за неосмотрительность, как будто я каждую пятницу так напиваюсь, а Кэт начала шутить на тему служебного романа.

Что было бы, расскажи я о своем тайном госте, о котором, разумеется, и не собиралась делиться. Не хватало упреков в аморальности и отсутствии инстинкта самосохранения. Хотя ничего страшного со мной не случилось…

– Так и что, твой шеф на тебя глаз положил?– прищурилась Вера.

– Или уже руку?– хихикнула Кэт.

– Глаз – возможно, руки – прочь!– скрестила я запястья перед собой.

– А что так? Он что, страшный?– спросила Кэт, округлив свои и без того огромные глаза.

– Ну, не страшный, но не в этом же дело… Мы – коллеги.

– Он что, грязнуля? Ты что-то в его квартире заметила не то?– полюбопытствовала Вера.

– Да нет. Идеально чисто. Квартира большая, хоть и впопыхах, но разглядела. Комнаты три не меньше. Наверное, клининговую службу заказывает.

– Ты разговоров боишься?– снова спросила Кэт.

– Малоприятно быть уличенной в чем-то таком… Это может быть просто интрижка и неизвестно, чем закончится. К тому же я не знаю, нравится он мне или нет… Ну и что, что он не воспользовался мной, хоть и не сводил глаз весь вечер? Это еще не показатель.

– Ты пока будешь показатели сверять, пенсия придет,– усмехнулся Андрей.

– Зато я себя уважать буду,– покосилась я на него.

– Вот тут поддерживаю,– неожиданно раздалось у порога.

За разговорами я и не заметила, как Олег уехал и уже вернулся, доставив к нам нашу ведьмочку Римму. Вокзал был в пяти минутах от дачи на его суперскоростном джипе. Она, видно, уже несколько минут слушала наш разговор.

Мы обнялись, она вымыла руки и села за стол. Вера подвинула Римме тарелку с сельдью, похлопала ресницами и с придыханием сказала:

– Она тебя ждала!

Обычно именно Римма занималась разделкой рыбы для всеми любимого салата.

– А я надеялась, что вы уже ее выпотрошили,– поморщила свой веснушчатый нос Римма.

– Так ты специально опоздала?– улыбнулась я, тоже не любительница чистить сельдь.

– Менять надо мой «Дискавери»,– вздохнула она.– Ну что, выкладывайте: опять Шоколадка в центре внимания?

– Я давно говорю, завела бы уже ребенка,– сказал Андрей.

– Кэт, мужем поделишься?– повернулась я к подруге.

– А при чем тут я?– хмыкнул тот самый муж.

– Ну, здоровый генетический материал,– с деланным восхищением указала я на него ладонью сверху вниз.

Вера с Олегом беззвучно рассмеялись. Кэт довольно заулыбалась, но помалкивала, ожидая, чем закончится наша шутка.

– Я уже занят,– коснулся губами макушки жены Андрей и продолжил:– Для себя же. Можно замутить с любым симпатичным и здоровым, необязательно замуж выходить. Потом рожать поздно будет…

– Знаток,– усмехнулась Вера и стала помогать Олегу накрывать стол для ужина.

– Что значит – для себя?– с усмешкой, но вполне серьезным тоном спросила Римма.– Это же не котенок… Ребенку нужна полная семья и здоровая атмосфера. Чтобы вырастить маменькиного сынка, который потом тоже никому не сгодится?

– Поддерживаю!– подняла обе руки я.

– Ну не все мы маменькины,– фыркнул Андрей.

– Ну, может быть, вы с Олегом тут единственные достойные мужчины,– иронично прищурилась я.

– А мы и не спорим!– откликнулся Олег, расставляя закуски.

– Не торопись, Майя, все будет в свое время. А если нет, то выбивать у судьбы не свое не советую: предложит вариант с подвохом… Просто не держи себя в узде. Глазки раскрой пошире и оглядись, чтобы увидеть то, что перед носом ходит,– высказалась Римма и погладила меня по плечу.– А с кем попало побыть ты всегда успеешь… Вон какая ты сладкая. На тебя много мотыльков слетается…

– Ага, шершней,– усмехнулась я, но почему-то была с ней абсолютно согласна.

Все мы в нашей компании почти одногодки, каждый со своим опытом, характером, мнением, но Римме сорок два, хотя по ней и не скажешь. Зато глаз-алмаз и чуйка мощная. Ее слушать – удовольствие, а если прислушиваться, никогда не попадешь впросак. Проверено!

Уже за поздним ужином мы еще немного поболтали о том о сем, выспросили о новостях Римму, которая, как всегда, делилась чем-то неординарным, и девочками ушли в баню.

После бани, расслабленная и довольная, я достала одеяло, подушку и принесла в гостиную. Традиционно мое место на диване перед камином и телевизором, потому что обе спальни наверху заняты парочками, а диван на лоджии – Риммой. Олег и Андрей еще пили чай и болтали о своем. Вера и Римма, разомлевшие от глинтвейна и жара, уже отправились спать.

– Парни, вы еще долго?– спросила я.

– Май, пойдем со мной ночевать?– позвала Кэт.

Я вскинула брови и с намеком посмотрела на Андрея.

– Все равно они с Олегом будут смотреть какой-то европейский матч, гостиная оккупирована на всю ночь. А мы прекрасно уляжемся вместе. Помнишь, как в общежитии в универе? Посекретничаем…

– Ага, и хихикать под одеялом всю ночь,– вспомнила я.– Еще соседка Алка ворчала на нас утром.

Мы пожелали всем доброй ночи и поднялись в спальню.

– Что ты собиралась мне такого рассказать еще за столом?– спросила я, взбивая подушку под головой.

– Как-то не решилась при Римме. Ты укладывайся, а я сосредоточусь…

Я заинтригованно улеглась лицом к подруге и, сложив ладони под щеку, в ожидании округлила глаза.

– Появился у нас один знакомый мужчинка. И мы с Андрейкой подумали на досуге, хотим тебя свести с ним. Как ты на это смотришь?

– Свести?– пренебрежительно сморщилась я.– Ах ты, сводница старая!

– Ой, ладно тебе, познакомить. Так лучше?

– По крайней мере, не так пошло. А вообще, я тебя не просила.

– Ну да, ты попросишь, как же,– фыркнула Кэт.

Я по-доброму улыбнулась и погладила подругу по голове.

– Ах, ты моя заботливая…

– Да, а что – нет? Между прочим, о твоем благополучии пекусь,– возмутилась та и поднялась на локтях над подушкой.– А ты что, уже нашла своего прынца? Шефа вот и то динамишь.

Я усмехнулась и перевернулась на спину.

– Он мне ничего и не предлагал. И никого я не ищу. Просто хотелось нормальных человеческих отношений. Два раза не вышло, а в третий и, вообще, козой драной назвали.

– Вот!– поучительно ткнула пальцем в воздух подруга.– А надо хотеть самого-самого, мечтать о ненормальном, об огромном, сумасшедшем чувстве… Ты вон какая деваха, а не ценишь себя нисколечко!

– Кэт, с чего ты это взяла?– возмутилась я.

– Ой, знаю я тебя,– махнула рукой она и улеглась на подушку.– Пока тебя не толкнешь, сама ни-ни.

Я оглянулась, Кэт сердито щурилась, тихо улыбнулась и решила, что проще согласиться и выслушать все ее предложения, чем пытаться в чем-то разубедить. «Ох, если бы ты знала, чего я уже «ни-ни».

– Ладно, не ворчи, и на что ты там собралась меня толкать?

Кэт тут же повернулась и вдохновлено заговорила:

– У него темно-синяя «Мицубиси Паджеро», такая классная крутая тачка. Он сам-то выглядит на миллион долларов. Приехал пару месяцев назад. Давно разведен…

– Сколько ему лет, как зовут?

– Зовут то ли Алексей, то ли Александр… Ты знаешь, я всегда эти два имени путаю. Ему сорок шесть вроде бы…

– Что?!– изумилась я.

– А что?

– Ты контуженая?– хлопнула я по одеялу подруги.– А никого постарше ты не могла мне подсунуть? У тебя все время какие-то крайности: то младенцы, то старики.

– Перестань, он симпатичный. И возраст не порок, он компенсирует своим обаянием… Я видела его только раз, но не заметила старческих морщин. Вполне себе такой представительный…

– Морщин? Кэт, ему сорок шесть, мне тридцать четыре, а через десять лет он будет кряхтеть и просить меня смазать спину фастум гелем…

– Я вижу, у тебя уже наполеоновские планы?– снова поднялась подруга на локтях.

– Нет, я вообще ничего не планирую, кроме маркетинговых стратегий. Но, если мыслить глобально, я хочу полноценную семью, детей, мужа, с которым у нас будет хоть несколько общих интересов. Это что, фантастические планы? А брюзжащие старики, извини, не вписываются в мою модель счастливого будущего. Тем более чужой опыт показывает, что разведенные мужчины, не женившиеся сразу после развода, чем-то обижены, а может, и озлоблены на женщин. Представляешь, что ты мне подсовываешь?

– Так ведь то чужой опыт!

– Меня мама учила не изобретать свой велосипед.

– Ой, посмотрите на нее, какая послушная дочка выискалась!– усмехнулась та.– Ты его еще в глаза не видела, а говоришь, что он брюзжащий старик. Да он не тянет на сорок шесть. Подтянутый, без единой морщинки на лице – максимум сорок. Ты же знаешь – мужчины стареют позже женщин. Зато, представляешь, ты еще долго будешь молодой женой, на руках будет тебя носить…

Кэт мечтательно запрокинула голову к потолку и развела руки в стороны…

– Угу, в инвалидном кресле?

Подруга тут же нахмурилась, вздохнула и сердито покосилась на меня.

– Это у тебя крайности. Почему сразу старик, инвалидное кресло? Не хочешь – не надо. Я же о тебе забочусь.

– Знаешь, я тут вспомнила: а ведь со всеми, с кем ты знакомила, у меня ничего не выходит. Так что, это уже закономерность.

– Вот откуда ты такая уверенная?– начала раздражаться она и ерзать спиной по матрасу.– За кого ты меня принимаешь?

– Кэт, я как-нибудь сама свои шишки соберу…

– Ага, вот уже давят тут новостями про вирус в Китае, то ли очередная раздутая история, то ли правда. Но если правда и к нам прилетит, то помрешь ты и не узнаешь своего счастья, а тут вполне надежный вариант под боком…

– Ну прямо-таки панацея!

Кэт посверлила меня недовольным взглядом и смиренно вздохнула:

– Дыши ровно. Профилактику закончила. Хотела перспективу тебе предложить, но, как знаешь…

– Давай спать, перспектива ты моя неугомонная!– я улеглась удобнее и закрыла глаза.