– После того, как Хауги потопил охотников, мы задумались, а не оскорбили ли какого-то чужого бога? У нас на острове живет небольшое племя лесных саами. У них есть молодая, но знающая шаманка. Она устроила гадание и назвала имя чудовища – Великий Хауги. «Хозяин вод вам не по силам, – сказала она. – Он будет пожирать вас, а вы будете только оплакивать мертвых. Если хотите навсегда от него избавиться – плывите к словенам, на Волхов. Они однажды изгнали своего ящера, помогут и вам…»

– Помню-помню, – кивнул Нежата. – Мы с Велько были на вече и слышали твой горестный рассказ.

– Я, право, заслушался, – добавил Велько. – Кстати, переделал его в песню, получилась дивная заплачка! Могу сыграть…

Он положил руку на гусельки, которые обычно таскал на поясе в берестяном туле, наигрывая на них, когда придет настроение. Новгородцы засмеялись. Кевит неодобрительно поглядел на близнецов.

– Смейтесь-смейтесь! Как бы плакать не пришлось… Знаете ли вы, откуда явился Великий Хауги? С холодного, темного севера, из самой Похъелы!

– Почему ты так уверен, что оттуда? – спросил Нежата. – Ведьма сказала?

– Потому что оттуда приходит все зло! Откуда же еще?

И Кевит принялся рассказывать о Похъеле туманной – полночном крае, полном ужасов, нечисти и скверны. Всякий зверь, птица или рыба там был зловредным чудовищем, вскормленным на человечине, а жили там одни колдуны и ведьмы. Луна взошла уже высоко, костер погас, алые угли потемнели, а рассказы карела все не кончались. Он поведал об огромной птице с железными перьями, подобными стрелам; о щуке, способной утопить корабль; о медведе ростом с гору и волке, способном пожрать луну и солнце…

– И против этаких ужасов мы явились сюда с жалкой дюжиной бойцов, – проворчал Богша, косясь на близнецов. – Очень вы, должно быть, вашей матушке надоели…

– Ты язык-то придержи, – холодно сказал Нежата, устремляя на него немигающий взгляд.

У кормчего холодок пробежал по спине. Глаза у близнецов были тоже одинаковые, прозрачно-зеленые. У словен такие глаза считались несчастливыми, зловещими. «Змеиные очи» – так их называли.

Но тут раздался голос Велько:

– Дюжина или две, или десять дюжин – неважно! Дальше мы все равно пойдем одни.

– Одни? Как это? Почему? – громко заговорили у костра.

– Так нам велела наша мать, боярыня Милолика. За Хауги пойдем лишь мы с братом, вдвоем на лодке под парусом. А вы оставайтесь здесь и ждите нас.

– Ушам своим не верю… – сердито начал Богша.

– Так и есть, – оборвал его Нежата. – Мы справимся с чудищем сами.

– Восемь могучих мужей не смогли одолеть водяную тварь! – воскликнул Кевит. – А у вас еще даже бороды не выросли…

– Зато, – лучезарно улыбаясь, заявил Велько, – у нас есть тайное средство!

– Что еще за средство?

Велько высоко поднял кожаную суму. В суме лежало что-то большое и плоское. Юноша распустил тесемки у горловины, и в ночи распространился сладкий, манящий аромат.

– Показать? – он посмотрел на брата.

Тот кивнул, и Велько вытащил из сумы большой медовый пряник. Пряник был весьма необычный, в виде двух склеенных вместе человечков, стоящих плечом к плечу.

– Вот так средство, – послышались смешки. – Пряник!

– Матушка наша премудрая сама его испекла и зачаровала, – сказал Нежата. – Это дар от нее ящеру, и знак для него…

Он вдруг осекся.

– Какой знак? – спросил Богша.

– Не ваше дело. Главное, матушка велела поклониться ящеру этим даром. А дальше… видно будет.

– Ах вот как, – протянул Кевит.

Ему вспомнились некоторые из рассказов новгородцев о вдове-чародейке Милолике. И совет, данный ведьмой-лопаркой. И главное – тот вопрос, с который карелы пришли к ведьме…

– Что ж, – сказал он, – тогда слушайте. Завтра поплывете дальше по Железному Прорану до самого его конца. Плыть долго, весь день. К вечеру попадете в большое заросшее озеро. Там есть примета – одинокий пустой островок посередине. Но туда вам не надо. В самом устье слева старая стоянка рыбаков, там можно заночевать. Тварь на берег не полезет… надеюсь.

– Хорошо, – кивнул Нежата.

– Кострище – под высокими скалами. На скалы не лезьте, ничего там нет, кроме гнездовий филинов… – карел будто бы хотел что-то еще добавить, но не стал. – А послезавтра на заре отплывайте в ильмени. Там и найдете похъельское чудище. Или оно само вас найдет.

– Если не вернетесь через пять дней, – добавил кормчий, – мы отправимся за вами следом.

Глава 2. Крылатая мара

Братья отплыли рано утром следующего дня, когда рассеялась легкая дымка над водой. Слабое течение несло лодку мимо высоких берегов. Покрытые лишайниками скалы встречались все реже, а сосновые боры подступали все ближе к воде. Над верхушками деревьев вздымались серые, покрытые красноватыми прожилками громады.

– Посмотри-ка! – прищурившись, воскликнул Нежата около полудня. – Чем это там дерево разукрасили?

На отвесной скале над лесом и в самом деле что-то было развешано на ветвях раскидистой сосны, росшей у самого края пропасти. Нечто, издалека напоминающее обрывки ветоши, чуть покачивались на ветру.

– Не вижу, – признался Велько. – Слишком далеко. Да что бы там не висело, людям туда не взобраться. Ты только погляди, какая круча!

– Это и чудно, – протянул Нежата. – Я видел в землях карел священные деревья. Их украшали яркими лентами. Но там висит что-то побольше…

– Да что бы ни висело – как это туда затащили?

Велько опустил весло в воду. Напоследок он еще раз оглянулся на увешанное яркими лоскутами дерево, и на душе у него стало тревожно.

Железный Проран, извиваясь, тянулся все дальше. На проплывающих мимо скалах братьям начинали опять мерещиться то фигуры великанов, то огромные нечеловеческие лица, провожающие их угрюмыми взглядами. Пару раз Велько был готов поклясться, что пятна на камнях сами собой складывались в колдовские руны, какими нурманы любили украшать свое оружие. Он моргал и шепотом призывал помощь богов, чтобы развеять наваждение. Но Черный островняк не боялся чужих богов. Он продолжал неспешно следить за чужаками, будто раздумывая – что бы с ними такие сделать?

Когда солнце начало клониться к закату, и тени стали глубже и холоднее, Проран внезапно закончился. Посветлело, берега разошлись в разные стороны, и перед близнецами открылось большое озеро. По берегам его рос лес. Северная часть озера заросла камышом так густо, что братья сперва приняли его за просторный зеленый луг.

– Наверно, это и есть дикие ильмени, – предположил Нежата. – Ветер попутный – может, сразу и поплывем туда?

– Лучше не надо. Солнце вот-вот сядет. Не хватало напороться на логово Великого Хауги в темноте! Знаешь, хоть мы и с гостинцем, а все-таки хотелось бы сперва увидеть того, кому мы его везем…

Нежата на стал настаивать. Братья свернули вдоль левого берега озера и скоро нашли ту рыбацкую стоянку, о которой рассказывал карел. Место в самом деле было укромное – маленькая заводь под сенью леса у подножия одной из здешних огромных скал. Первым делом, пока не стемнело, братья прошлись по окрестному сосняку и убедились, что поблизости нет никого и ничего опасного. Не поленились они и взобраться на крутую скалу, хоть Кевит и не советовал им этого делать. Но и на горе было пусто. На самой вершине даже деревья не росли, камень прикрывал лишь колючий белый олений мох.

– Что это? – Нежата наклонился, что-то рассматривая.

Велько озадаченно поглядел на мох. Местами он был содран со скалы, будто граблями.

– Да я об этом!

Брат выпрямился, показывая длинное черное перо. Велько взял его в руки, повертел. Перо было жесткое, маховое.

– Орлиное, что ли? – вслух подумал Нежата. – Большие же тут орлы!

– Карел что-то говорил о филинах. Но я никаких филинов не видел…

Велько отвел взгляд в сторону и воскликнул:

– А это еще что?

На невысоком, выступающем из мха валуне, на который братья сперва не обратили внимания, что-то блеснуло в лунном свете. Велько подошел поближе и поднял позеленевшую бронзовую пряжку.

– Карельская, – сказал он. – Но ты лучше на камень посмотри. Видишь какой ровный, да еще с выемкой? Это жертвенник, братец. Не просто так Кевит остерегал нас сюда подниматься.

– И кому же тут карелы жертвы приносят?

Велько вернул пряжку на камень.

– Пошли вниз, – сказал он. – Свежих следов тут нет. Какое нам дело, кому здесь молились рыбаки? Гляди, солнце почти зашло. Хоть ночи сейчас светлые, все равно неохота строить шалаш в потемках…

* * *

Над озером поднимался белесый туман, а из тумана, наливаясь ярким холодным светом, медленно всходила луна. От воды веяло холодом, в густом сумраке леса звенели комары. Братья сидели у догоревшего костра и беседовали. Оба были слишком взбудоражены, чтобы лечь спать. Да и ничто так не мешает отдыху, как тайные, не дающие покою мысли.

– Как думаешь, зачем Арнгрим сюда потащился? – размышлял вслух Нежата.

– За тем же, что и мы, – предположил Велько. – Помочь карелам…

– Ха! Плевать ему на карелов.

– А ты что думаешь?

– А вот что. Слыхали ли ты нурманские песни о морских драконах, что сторожат зачарованные клады?

Велько усмехнулся.

– Ну конечно! Стало быть, Арнгрим поплыл в Черный островняк искать сокровища?

– Громом клянусь, так и есть! – Нежата возвел глаза к прозрачно-синему небу, усыпанному звездами. – Я и сам думал, пока сюда плыли – наверняка здесь уйма скрытых пещер! Ты ведь слышал сказки о чуди, что ушла под землю, когда на берега Нево пришли карелы и словене?

– Кто ж их не слышал?

– Вот здесь-то, в Черном островняке, и скрываются их подземные чертоги! А в них – несметные сокровища, заклятое оружие…

– Погоди, сейчас возьму гусли и буду тебе подыгрывать…

Нежата расхохотался.

– Неужели сам не хотел бы добыть зачарованный меч?

– Ясное дело, хотел бы, – ответил Велько. – Но тут же, брат, дело в цене. Чудь свои сокровища так легко не отдаст…

Он внезапно перестал улыбаться, будто что-то вспомнив, и сказал:

– А теперь поговорим о деле! Хватит уже отмалчиваться. Рассказывай о лопарской ведьме. Ты не хочешь о ней говорить, и мне это не нравится…

– Да просто ты мне уже мозг выклевал своими вопросами, – вздохнул Нежата. – Ладно, что ты хочешь знать?

– Все! Как вы встретились, о чем говорили…

– Ладно…

И Нежата принялся рассказывать, как он, праздно бродя по торжищу на Кукушкином острове, встретил удивительную женщину.

– Сперва показалось, что она и на человека-то непохожа: коротышка сутулая в мохнатых шкурах, чисто медвежонок… Подошел поближе, вижу – нет, девка! Маленькая, худая, вся оберегами увешана, на поясе литые зверушки бренчат. Ага, думаю, чародейка… И тут она обернулась да как взглянет на меня… Громом клянусь, брат – не бывает у людей таких глаз! Они меня словно холодным огнем обожгли, не знаю, как сказать… Я так и встал столбом, то-то наверно люди потешались! Она подошла ко мне, поглядела снизу вверх и говорит: – «Ну здравствуй, змеевич!»

У Велько широко распахнулись глаза.

– Змеевич?!

– Взяла она меня за руку, зыркнула еще раз своими глазищами, и пошла с торга… Ну я и за ней.

– Эх, а я-то с карелами за столом сидел, пока ты бродил по торгу… Ну а дальше что было?

– Чародейка привела меня в свою вежу – в лесу, возле самой воды. Зачерпнула ковшом из реки, взяла один из своих оберегов с неведомым зверем, и подвесила его над ковшом. Пока тот зверь на нитке качался и в воздухе крутился, она за ним следила, шептала что-то по своему… Ну, и меня о том, о сем расспрашивала… – голос Нежаты внезапно сел. – В глаза заглядывала, за руки брала…

– Ясно, все колдунье выболтал, – проворчал Велько. – И что она тебе наворожила?

– Что тот, кого мы ищем, вовсе не в устье Узервы. Велела плыть морем в Черный островняк…

– Это-то я и сам знаю. Потом наши карелы к ней ходили, она им то же самое сказала.

– Не совсем то же, – ухмыльнулся вдруг Нежата.

К удивлению брата, он полез за пазуху и вытащил нечто круглое, блестящее.

– Что там у тебя? Покажи!