Вопреки опасениям судно беспрепятственно набрало высоту, как раз когда целительница подала нам кружки с чем-то горячим. Не знаю, как Дженнет, а я вцепилась в свою, едва не разлив половину, когда дирижабль нырнул в воздушную яму. Надеюсь, что в нее, а не что-то пошло не так в кабине пилотов.

– Ну, Оройе, давай расскажи нам, почему ты отказалась родить нашему государю наследника? – спросила вдруг герцогиня, усаживаясь у окна.

Целительница едва не подавилась своим напитком.

– Что? – переспросила она.

– Это лучше, чем обсуждать самочувствие Астер, которой вот-вот станет плохо.

И они посмотрели на меня. Надо полагать, выглядела я неважно, потому что целительница поставила свою кружку и пересела на соседний диван, где как можно дальше от окна устроилась я.

– Боитесь летать? – участливо спросила она.

– Да, – не стала скрывать я.

И в этот момент гондола снова вздрогнула, и я неосознанно вцепилась в ладонь степнячки.

– Дирижабль самое надежное транспортное средство, – проговорила Дженнет.

– Скажи это тем, кто погиб десять лет назад, – вяло огрызнулась я, закрывая глаза. – Хотя постой, это невозможно, они все умерли.

– Не все, – тихо сказала степнячка, и ее ладонь неожиданно сильно сжалась. – Северин выжил, но его лицо…

Я открыла глаза. Цецилия сидела рядом и смотрела в окно, за которым стремительно проносились облака, но вряд ли что-то видела. Она вспоминала.

– Его лицо никогда не стало бы прежним, несмотря на усилия лучших целителей. Оно было изуродовано. И он почему-то решил, что на этом жизнь кончилась. Северин сказал, что я свободна, что мне незачем связывать свою жизнь с уродом.

– Богини, какая чушь! – не выдержала сокурсница. – Он же князь, да будь он хоть горбатым карликом, к нему выстроится очередь из невест, а тут какая-то… чужестранка, – все-таки она смогла смягчить ругательство, которое чуть не произнесла, но Цецилия вряд ли что-то слышала.

– Он просто сошел с ума, обезумел, уничтожил все портреты и разбил зеркала, не хотел никого видеть. Я не знаю, кто из этих тварей пришел к нему, кто и под какой личиной, но…

– Он загадал желание? – вдруг поняла я.

– Да, он хотел вернуть лицо. Был готов на что угодно ради этого. Какими же мы были молодыми, какими глупыми. – Она покачала головой и печально добавила. – Так я и лишилась своего Северина, но не хотела в это верить. Бросилась за ним в Запретный город, тогда я еще на что-то надеялась, но десять лет, проведенные среди демонов, лишили меня иллюзий. Иногда я думала, что лучше было бы, возьми они меня, не так больно каждый день смотреть на то, что демон творит от имени Северина.

– Но раз ему вылечили лицо, – нахмурилась я, – почему он продолжает носить маску? Демоны не сдержали слово?

– Сдержали, – печально ответила степнячка. – Но ирония в том, что он не может показать исцеленное лицо, потому что тогда неизменно возникнут вопросы у целителей, у магов, а, возможно, и у жриц. А где вопросы, там и поиски ответов, а это последнее, что нужно демонам. Шрамы исчезли, но Северин не может снять маску – какая-то злая шутка судьбы.

– Так почему ты не родила сына? – вопрос Дженнет заставил степнячку поднять голову. – Прости за бестактность, но невеста чужих кровей – это одно, а мать наследника – совсем другое, особенно, если князь вдруг умрет от коросты. – Герцогиня подняла брови. – Как бы то ни было, этот ребенок был бы сыном Северина. Твоего Северина. Так почему нет? Не из-за перенесенного же тифа?

– Не из-за него. – Целительница вздохнула и отпустила мою руку. – Как же мало вы знаете о демонах. Или просто не хотите знать. Кажется, все лежит на поверхности, но чтобы увидеть, надо всего лишь присмотреться, но вы не хотите сделать даже этого.

– Чего мы не видим? – спросила я.

– Того, что ни одна мать не пожелает своему ребенку такой судьбы. Судьбы куклы в руках кукловодв.

– Ты хочешь сказать… – Дженнет нахмурилась.

– Северин не может править вечно, и когда придет срок, то демон найдет себе новое тело. А что может быть более подходящим, чем его сын и наследник престола? Думаю, что такое было не раз.

Мы услышали короткий гудок, потом еще один. Дженнет встала и выглянула в окно.

– Можешь расслабиться, Астер, мы уже над Академикумом, – напряженно сказала она, настроение, и без того не радостное, стало вдруг совсем тоскливым. Мы и раньше понимали, что демоны не люди, понимали, какую власть они имеют над человеческими телами, но одно дело понимать, и совсем другое – знать, что твари Разлома почти бессмертны, что они живут среди нас давно, очень давно. От таких мыслей впору пойти и удавиться.

Судно на несколько минут зависло над Островом и пошло на посадку. Нам не препятствовали, и мысль о том, что кто-то хочет нашего возвращения, снова начала вертеться в голове.

– Ну, вот и все, – проговорила герцогиня, когда пассажирская корзина ударилась о воздушный пирс, а потом, неприятно проскрежетав о камень, замерла недалеко от почтовой станции. Ветер за окном крутил флюгер на одной из башенок Ордена рыцарей. – Словно домой вернулась, – пробормотала Дженнет, в точности выразив мои чувства. Кто бы мог подумать, что за такое короткое время Остров станет мне домом. И не только мне.

– Главное, чтобы этот дом не превратился в тюрьму или покойницкую, – добавила Цецилия, вставая и открывая дверь гондолы. Она ступила на мостовую Острова первой. Я последовала за ней. Двое рабочих, не обращая на нас внимания, пришвартовывали дирижабль, обвязывая канаты вокруг кнехта.

Не могу сказать, что нас встречали с оркестром и цветами, но все же встречали.

– Астер, что, демон возьми, вы делаете на этом дирижа… – магистр Виттерн замолчал, когда Академикум довольно ощутимо тряхнуло. Чирийские горы, восходящие потоки… Что там еще говорили учителя? А может, он растерял красноречие, когда разглядел спустившуюся следом за мной Дженнет. Сокурсница не успела накинуть капюшон, представ перед учителем во всей красе своего половинчатого лица. – Девы! – выдохнул мужчина.

– Вряд ли они имеют к этому какое-то отношение, милорд, – произнесла сокурсница, с вызовом поднимая голову.

– Что вы здесь делаете?

– А что, нас уже отчислили, и мы не можем вернуться на Остров? – спросила я, замечая, что дверь в кабину пилотов стала медленно открываться.

– Я спросил, что вы делаете на этом дирижабле? – Учитель раздраженно взмахнул рукой и торопливо добавил: – Хотя, неважно, сейчас не до этого. Мне нужно срочно доложить государю…

И кабины вышел Альберт, но узнать его в пилотской форме было трудно. Прямая осанка, широкие плечи, светлые волосы забраны под фуражку. Железную кисть он держал за спиной, словно партнер на балу, на второй была черная перчатка. На лице обычная озабоченность служащего, не ищущего новой работы. Встреть я его на улице, не узнала бы. Даже Дженнет замерла на месте. Следом за кузеном из кабины выбрался Лео, на нем по-прежнему был плащ серого пса, пусть и не совсем чистый. И все же, серый рыцарь – есть серый рыцарь. Магистр Виттерн бросил на мужчин быстрый взгляд, и тут земля у нас под ногами снова вздрогнула, сбивая с мысли. Меня, во всяком случае.

– Срочно пришлите сюда вторую дежурную смену пилотов, – приказал он Альберту, и тот, скупо кивнув, направился к административному зданию Воздушной гавани. Какими же магическими свойствами обладает форма, что так обезличивает человека? Дженнет сделала шаг следом, но я, взяв ее под руку, остановила порыв. Сейчас не время. Если Альберта снова поймают, никто из нас не получит противоядия. – А вы, – мистер Виттерн посмотрел на нас, – немедленно отправляйтесь в свои комнаты и приведите себя в порядок. Леди Дженнет, будьте добры, прикройте лицо. Только паники нам сейчас не хватает.

– Только после вас, милорд – с горечью ответила сокурсница и внимательно посмотрела на изуродованное лицо мужчины, которое тот и не думал прикрывать. Учитель на миг закрыл глаза, а когда открыл, в них было сочувствие.

– Прошу прощения, – покаялся учитель. – Я немедленно извещу герцога Трида о вашем местоположении, вы должны находиться под присмотром целителя.

– Она под ним и находится. – Целительница сделала шаг вперед и представилась: – Я Цецилия Оройе.

– Я знаю, кто вы, леди, – уверил ее милорд Виттерн. – Что ж, тем лучше. – Он направился к гондоле дирижабля. – Я вернусь, и мы поговорим. Надеюсь, найдется разумное объяснение вашему пребыванию на этом судне. – Мужчина взялся за дверцу гондолы.

– Милорд Виттерн, – позвала я, а когда он обернулся, спросила: – Что произошло? О чем, вы должны немедленно доложить государю?

Учитель отвернулся, явно не желая отвечать.

– Мы все равно узнаем, – заметила Дженнет. – Это же Академикум, здесь все равно или поздно становится известным. Уверена, нас просветят еще до того, как мы дойдем до спален.

– Еще одно нападение. Еще один зараженный коростой, – произнес учитель. – Маг. А маги не болеют…. Не болели, но то, что тут происходит… И у нас нет противоядия… – Он замолчал, не договорив.

– Кто? – спросила я.

– Мэрдок Хоторн, – ответил милорд и скрылся в гондоле.

Не знаю, что я почувствовала, услышав, что в нашей артели смертников прибыло. Не знаю, но это точно была не жалость, в тот день я жалела только себя. Я ощутила нечто другое, странное чувство узнавания, чувство, что все это уже было, только я никак не могла понять, к чему оно относится. К услышанному имени? К самому происшествию? К эмоциям герцогини? Или ко всему вместе взятому?

Пока я гадала, из кабины пилотов почти вывалился мужчина в одном исподнем. Тот самый пилот, которому угрожал Альберт. Мужчину пошатывало, он пытался на ходу зубами развязать веревку, что стягивала ему руки. Но тут заметил нас, замер, а потом вдруг бросился бежать. Ему вслед с недоумением смотрели рабочие, что закончили привязывать трос. Остров снова затрясся, как лист на ветру. Дирижабль качнулся.

– Что-то мне подсказывает, милорд Виттерн никуда сегодня не полетит и ничего не доложит князю, – произнесла я.

– Думаю, князь уже обо всем знает. Обо всем, что для него важно, – заметила герцогиня и скомандовала: – Быстрее. – Дженнет накинула капюшон на голову, скрывая лицо в его тени. – Времени у нас не так много, да и наши заговорщики не могли уйти далеко.

Но, как оказалось, она ошиблась. Когда мы оказались возле административного здания, рядом никого уже не было. Не было и за ним, не было даже в узкой приемной, куда я заглянула в надежде увидеть Альберта, но тщетно.

– А твой кузен не так глуп, как мне показалось, – задумчиво заметила степнячка.

– Он обманул нас! – процедила герцогиня.

– Не стоит делать поспешных выводов, – сказала я, с удивлением понимая, что защищаю Альберта по неведомой даже для себя причине.

– Делай – не делай, но они скрылись, – Дженнет почти рычала.

– Им нужно было скрыться. Думаю, не только мы подозреваем, что играем роль приманки. – Молодая женщина оглянулась.

– И что теперь? – спросила я.

– Для начала, уйдем отсюда, – заметила целительница. – Мы привлекаем внимание.

Я проследила за ее взглядом и увидела двух жриц явно из последнего потока, что с любопытством смотрели на нас и шушукались. Вдали раздались отрывистые команды, наверняка рыцарский отряд начал одну из бесчисленных тренировок. А мы… Мы стояли на ступенях главного здания воздушной гавани. Высокая и широкоскулая степнячка, скрывавшая лицо Дженнет, напоминавшая служителя какого-то запрещенного культа, и я, лишь отдаленно похожая на леди. Очень отдаленно. Одна расстегнутая куртка чего стоит и незашнурованный корсет.

– И по дороге хорошо подумаем.

– О чем? – спросила герцогиня, но, тем не менее, спустилась с крыльца и зашагала по дорожке в направлении Магиуса.

– О том, где, будь ты пришельцем с Тиэры, устроила бы тайник?

– Ничего себе вопрос, – покачала головой сокурсница. – А что-нибудь более конкретное?