Скрижали судьбы (страница 11)
Вот так в один момент я потеряла и мужа, и своего нерождённого ребёнка, о котором даже и не знала! А всё из-за чего? Из-за того, что ставлю своё «хочу» выше остальных. Ведь, если бы не общение с Александром, ничего этого не было бы. А теперь я ко всему ещё и преступница. И как мне жить с этим дальше?..
Я пролежала в больнице два дня. Ко мне пытался приходить психолог, с которым я не желала общаться. Из-за того, что врачом был поставлен диагноз «сильная депрессия», мне стали колоть успокоительные. Я всё чаще находилась во сне, а не наяву.
Ко всему прочему, мне позвонила мама и спросила, правда ли, что я убила своего мужа. И как бы я ни пыталась объяснить, что я защищала себя, моя родительница русским языком сказала, чтобы я забыла дорогу к ним домой. Мол, она не хочет иметь дочь-преступницу. Это позор.
Только отец приехал навестить меня и всячески поддерживал. Из-за этого мама тоже выгнала его из дома.
И всё это произошло за пару дней. Жизнь изменилась на все сто восемьдесят градусов.
В дверь постучали.
– Можно?
Я услышала до боли знакомый голос. Поворачиваться и смотреть на него я не хотела. Я винила его за то, что он появился в моей жизни. Ведь если бы не эта встреча, если бы я только прошла мимо него, то всё бы было как раньше.
Саша подошёл ближе к кровати и положил на стол цветы.
– Насть.
– Ты можешь оставить меня в покое? Зачем ты вообще пришёл?
Я не выдержала и взглянула на него. Он, как всегда, был одет с иголочки, только вот на лице показывалась усталость, а под глазами был мешки от недосыпа. Раньше я его ещё таким не видела.
– Я хочу тебе помочь.
– Мне? Помочь? Мне уже никто не поможет.
– Не говори так. Я всё знаю, знаю о фотографиях. Я понимаю, что ты не виновата и что кто-то хочет подставить меня. И я это выясню, я обещаю, что вытащу тебя отсюда.
– Саш, хватит, наигрались уже. Знаешь, наверное, если бы то, что я увидела на фото, на самом деле было бы в жизни, так, наверное, мне было бы легче, чем сейчас.
Из моих глаз снова вырвались слёзы. Я думала, что за эти дни они все уже высохли, но, видимо, ошибалась.
– Я люблю тебя.
– Что? Любишь? После всего того, что я сделала, ты ещё и любишь меня?
– Ты ни в чём не виновата.
– Уйди, Саш, прошу, уйди и не приходи больше.
Вот она, гордость. Когда хочется бросится на шею к человеку, которого любишь, и умолять его о том, чтобы он помог, я прогоняю его в надежде, что так будет лучше.
И он ушёл. Молча, без вопросов. Просто встал с кровати и ушёл.
Сквозь пелену слёз прорывалась реальность. Что делать дальше? Как жить? И смогу ли я после всего этого существовать сама?
Все многочасовые допросы, на которых я твердила одно и то же, рассказывала, как всё происходило, и доказывала, что эти фотографии – фальшивка и что у меня нет ничего общего с гражданином Царёвым, уже набатом звучали у меня в голове.
После того как я прогнала Сашу, он больше не приходил.
Отец переехал в нашу с Ромой квартиру и каждый день навещал меня в больнице, за что я ему так сильно благодарна.
После выписки меня сразу отвезли в СИЗО. Там я просидела около месяца, пока вели моё дело.
На суде я была спокойна. Я осознавала свою вину и понимала, что от наказания мне никак не уйти.
В ходе расследования я узнала, что мой покойный муж уже больше года изменял мне с напарницей по работе. Вот она, несправедливость! За то, что я не изменяла, я была наказана. Из меня сделали уголовницу, от которой отвернулась собственная мать.
Суд вынес приговор: три года условно в тюрьме общего режима. Прокурор просил пять лет, но, так как у меня была самозащита и хорошая характеристика, меня, видимо, решили пожалеть.
Саша на суд не пришёл, он, вероятно, послал своего друга Серого, который сидел вдали ото всех и покинул зал заседания сразу после того, как мне вынесли приговор.
Наши общие с Ромой друзья, которые все праздники и выходные дни сидели и ели за нашим столом, те, кого я считала едва ли не близкими родственниками, в зале суда сказали хором, что мне, дескать, дали мало. Кто-то даже кричал, что я заслуживаю пожизненного заключения, а ещё один человек и вовсе желал мне смерти.
Никто не обратил внимания на то, что муж напал на меня, избивал и убил собственного ребёнка. В одну секунду я стала изгоем. Только папа сидел около клетки и молча плакал, вытирая платком слёзы.
Некий мудрец сказал: «Нет судьбы, кроме той, что мы творим сами». Я с ним полностью согласна. За каждый шаг, который мы сделали на этой планете, мы должны держать ответ.
Я не знаю, что будет со мной через минуту, день, месяц, год. Я точно знаю одно: в том, что сейчас происходит со мной, я виновата сама.
Глава 10
Александр
Мы с Серым сидели в нашем новом баре, и вдруг в него зашла толпа девушек, среди которых была Настя. Моё настроение сразу поднялось.
Весь вечер я не сводил с неё глаз. А когда увидел, что она уже уходит, первым делом в голову пришла мысль о том, чтобы подвезти её.
– Привет, красавица. Подвезти? – по моему лицу разлилась улыбка.
– Не откажусь, – девушка заулыбалась в ответ.
– Куда едем?
Странно было это спрашивать, но мне хотелось услышать её голос, который так часто всплывал у меня в голове.
– Отвези, пожалуйста, домой.
– Хорошо.
Всю дорогу мы ехали молча. Изредка я посматривал на девушку и улыбался, когда замечал на её губах улыбку.
– Вот и приехали, – я повернулся в её сторону.
– Спасибо, что подвёз.
– Не за что.
Я сам не понял, как всё произошло, но мои губы стали жить своей жизнью и потянулись к ней. Настя не отпрянула от меня, а, наоборот, поддалась вперёд.
– Извини.
– Ничего, мне понравилось, – засмеялась она. – Мне пора.
Если бы я только мог, я бы не выпускал её из машины, а пристегнул бы к себе, чтобы наслаждается ею.
Я проводил Настю взглядом до подъезда и поехал домой.
Жены дома не оказалось, чему я почти не удивился.
Принял душ и лёг спать.
Меня разбудил звонок телефона. Посмотрел на часы: три утра. Какого чёрта! Что кому нужно?
– Алло, – сонным голосом прохрипел я.
– Привет, Царёв. Спишь?
– Ты видел, сколько времени?
Мне звонил мой знакомый начальник из органов.
– Пока ты спишь, твоя любовница зарезала своего муженька.
– Ты там пьяный, что ли? Какая любовница? Какого мужа?
– А у тебя их несколько? – засмеялся мужчина. – Знаешь некую гражданку Волкову?
Вот здесь я уже полностью проснулся.
– Знаю.
– Так вот, её муж, уже покойный, нашёл фотографии, где вы с ней вместе в обнимку. Приревновал её, избил, а она в качестве защиты воткнула в него ножницы. Спасти не удалось.
– Что?!
Я сначала подумал, что это шутка. А потом до меня начало доходить, кто нанял за мной слежку. Но почему в обнимку? Между нами ведь ничего не было, пару раз обедали только.
– Что слышал. Завтра тебя вызовут на допрос.
– А где Настя?
– Гражданка Волкова в больнице без сознания. У неё множество ушибов, от удушения что-то с позвонками, и к тому же она была беременной. Тебя к ней не пустят.
– В какой она больнице?
– В первой городской.
Что ещё говорил мне знакомый, я уже не слышал. На автомате быстро оделся, завёл машину и поехал в указанное медучреждение.
В больницу я так и не попал: у палаты выстроили охрану, как будто оберегали опасного преступника. Удалось только поговорить с врачом, от которого я в подробностях узнал о состоянии здоровья Насти и о том, что она потеряла ребёнка.
Врачу я дал денег, чтобы на девушку не жалели лекарств, и сказал, что, если Насте что-нибудь понадобится, пусть сразу звонит мне.
Я должен узнать всё, что случилось. Должен выяснить, откуда эти фотографии, и вытащить Настю.
Бедная девочка! Она ведь ни в чём не виновата.
Два часа катался по городу, думал о том, что сейчас нужно делать. Я был готов купить весь этот город, для того чтобы её выпустили. Я был точно уверен в том, что кто-то копает под меня, а иначе этого бы не произошло. Кому-то нужно было, чтобы она не общалась со мной.
В семь утра я приехал в офис, который был ещё пуст. За час я осушил почти полбутылки коньяка.
Открылась дверь кабинета.
– А ты что здесь? Ого! А что празднуешь с утра пораньше? И почему меня не позвал?
– Настя в больнице.
– Какая Настя? А, жена Волкова. И что с ней?
– Её хотят посадить.
– Чего?! Ты перепил, что ли? Этого невинного ангела? За что?
Я не ожидал увидеть удивление на лице Серого.
– За убийство мужа.
Повисла нелепая пауза.
– Какого мужа?
– Серый, не тупи! Она грохнула Волкова.
– Вот так ни хрена себе новости!
– Меня кто-то подставил. Волков получил фотографии от неизвестного, где мы с Настей вместе. Когда она пришла домой, он начал её избивать, и она его пырнула.
– Не парься. Подкупишь кого нужно, и твоей Дюймовочке дадут условку. Ты же знаешь, как у нас это делается.
– В том то и дело, что кто-то уже подкупил ментов, чтобы её посадили. Я уже всё узнал. Она не выкрутится.
– А вот это уже… плохо дело.
В больницу меня так и не пускали. Попасть туда можно было только близким родственникам.
На улице я поймал её отца, который на время приехал в город. От него я узнал, что от Насти отказалась мать и что она же выгнала отца из дома за то, что тот помогает своей дочери.
Против Насти ополчились все. Друзья отвернулись от неё, и она осталась одна. В больнице я оплатил психолога, которого она не подпустила к себе ни на шаг.
Но после всех попыток прорваться к ней меня всё же таки постигла удача. Я знал, что она меня не примет, но я должен был попробовать. Я обязан ей помочь.
Перед тем как явиться в больницу, я зашёл купить цветы. Не мог появиться перед Настей с пустыми руками.
Я медленно открыл дверь в палату. Девушка лежала ко мне спиной, она была в белом халате, волосы на её голове спутались. Кажется, за эти дни она ещё больше похудела.
– Можно?
Она не обернулась, а только вздрогнула при звуке моего голоса. От этого мне стало не по себе.
– Насть.
– Ты можешь оставить меня в покое? Зачем ты вообще пришёл?
Она повернулась ко мне. Её кожа была мраморно-бледной, на ней были видны даже мелкие сосуды. Мне хотелось подойти и обнять её, но я не мог. В её глазах я видел вину. Она винила себя за то, что произошло.
– Я хочу тебе помочь.
Я и правда делал всё, что было в моих силах, но, как оказалось, я бился словно рыба об лёд.
– Мне? Помочь? Мне уже никто не поможет.
– Не говори так. Я всё знаю, знаю о фотографиях. Я понимаю, что ты не виновата и что кто-то хочет подставить меня. И я это выясню, я обещаю, что вытащу тебя отсюда.
– Саш, хватит, наигрались уже. Знаешь, наверное, если бы то, что я увидела на фото, на самом деле было бы в жизни, так, наверное, мне было бы легче, чем сейчас.
После этих слов она заплакала. Моё сердце разрывалось на части. Как же это больно, когда ты видишь, что твой любимый человек страдает, а ты не можешь ему помочь! Это подобно самой смерти.
– Я люблю тебя, – сказал я. Я полюбил это девчонку всем сердцем.
– Что? Любишь? После всего того, что я сделала, ты ещё и любишь меня?
– Ты ни в чём не виновата.
– Уйди, Саш, прошу, уйди и не приходи больше.
И я ушёл. Просто не хотел делать ей больно. Нет, я ушёл не навсегда. Я наблюдал за всем, что происходило, со стороны. Всё, что я смог сделать, – это подкупить судью, чтобы Насте дали минимальный срок.
На суд я пойти не смог, поэтому попросил Серого, чтобы тот всё проконтролировал. Я оплатил лучшего в городе адвоката, и он добивался пересмотра дела.
Я сидел в своём домашнем кабинете дома, когда ко мне приехал Серый.
– Как всё прошло? – спросил я, не помня, какой по счёту стакан уже допиваю.