– Ах! – застонала я, прогибаясь в пояснице, ощущая каждой клеточкой, как во мне нарастает импульс, готовый вот-вот разразиться мощным всплеском оргазма. Богдан резко сменил позу, встав передо мной на колени, а сам закинул мои ноги себе на плечи, и вновь вошел, скользя членом между моими складочками. Я подстроилась под новые ощущения, потому что такой позы еще ни разу не пробовала с другими мужчинами, про которых можно вовсе не упоминать. Я мяла сама свои груди и щипала за сосочки, а потемневший взгляд Богдана становился более темным. От вида того, как я ласкала себя, он словно увеличивался во мне, пульсируя всей длиной. Приподняв меня за ягодицы, стал дразниться: медленно входил, а под конец вдалбливался, будто так мог навсегда остаться во мне, и это была его цель.

– Ты прекрасна, – снова прорычал, разведя мои ноги, он лег поверх меня, накрывая своей сладостно липкой грудью. Не разрывая со мной слияния, вновь задвигался. – Почему мы так долго приходили к этому? – спрашивает, целуя мою грудь, с которой я играла несколькими минутами ранее. Он покусывает каждый сосок, и я чувствую, как простреливает искра, вновь вспыхнувшего желания, отдаваясь в каждой клеточки моего тела.

– Потому что не могли? – отвечаю вопросом. Богдан ухмыльнулся, продолжая сверлить меня своим глубоким синим взглядом. Я влюбляюсь в мужчина с каждой секундой все сильнее и сильнее. Ощущаю то самое тепло по венам; сердце кровью разносит его, доставляя к каждому участку тела, к каждой клеточке. Где-то на заднем фоне трезвонит мой телефон, но мне сейчас совершенно не до него. Твою мать, ведь я должна сейчас быть на рабочем месте, хотя…

Крепко обнимаю мужчину, и он обрушивается на мои губы, теперь совсем не нежничает. Наши поцелуи стали слишком глубокими. Лишая друг друга кислорода, но и не желали прерывать мгновение, которое для нас имеет значение. Богдан снова меняет позу, и теперь я стою на локтях с приподнятой попой кверху. Он ласкает мою спину, проводя ладонями по талии, словно запоминает каждый изгиб, чтобы после еще ощущать в руках силуэт женщины, которую только что любил во всех позах. Богдан дразнится своим членом, входит в меня и снова выходит, доводя до точки кипения, потому что я желаю чувствовать его в себе всего. И так длится несколько раз, пока я сама не встаю и не поворачиваюсь к нему лицом. Смотрим друг на друга, под нами смятые простыни его широкой кровати, за окном светит солнце, отблескивая своими лучим сквозь снежинки, что вдруг стали сыпать лепехами – они похожи на алмазы, падающие с небес. Блики лучей играют на наших телах, разрисовывая в разные, причудливые формы зайчиков. Я глажу Богдана по груди, ласково веду вниз, обхватывая упругий член в ладонь, которые едва умещается в мою хватку. Неотрывно следит за тем, как я стягиваю с него презерватив и откидываю в сторону. Он с удивлением уставился на меня, а коварная ухмылка снова завладела его очаровательными губами. Тихий не теряет времени зря, он так же стал ласкать меня, разводя складочки естества пальцем, и надавливая на клитор большим.

– Ох, – вырвалось из моих уст, и я немного склонилась на него, упираясь лбом о плечо мужчины. Мы ласкали друг друга, но хотелось гораздо большего, и я жаждала ощутить бархатистость кожи члена Богдана в себе, без какой-либо защиты. Пусть, у меня не было мужчины довольно долгое время, но я принимала противозачаточные, а потому риск беременности был крайне маловероятен. Тихий, будто мысли умел читать, опять накрыл меня собой, разводя одной своей ногой мои бедра.

– Не хочу кончать стоя и вне тебя, Марго, – кусает за подбородок, подстраиваясь в более удобное положение. – Хочу взять тебя без всякой защиты, – предупреждает и с серьезным взглядом смотрит мне в глаза, ожидая ответа. Я шумно сглатываю, согласно кивая. И в этот момент мы разрушаем еще одну границу, которая имеет слишком тонкую грань. Богдан входит в меня одним резким толчком, перенося в мир совершенно иных ощущений. Ноющая пульсация спазмом разнеслась по телу, и вжимаясь в Тихого, я притягивала его к себе ближе, впитывая всего его в себе. Запрокинув голову и закрыв глаза, я постепенно уплывала в мир нирваны, отдаваясь мужчине целиком и полностью. Богдан завладевал мной, вколачивался, а затем замер, изливаясь во мне.

– Да! – простонала я, и мой выдох был пойман сладкими губами мужчины. Снова нежность преобладала с его стороны, но объятия, в которые он заключил меня, обещали многого.

– Рита…, – с выдохом проговорил Тихий, тихонько покидая меня, и переваливаясь на вторую половину кровати. Я так утомилась приятным занятием, что, прильнув к груди мужчины, тут же погрузилась в сон. – Я люблю тебя, – проговорил он, целуя меня в макушку.

– Я тоже, – зевнув, отвечаю, и сладко целую в грудь, прямо напротив сердца. Сегодня особенный день, который стал для нас судьбоносным.

Богдан Тихий.

«Некоторым женщинам достаточно один раз пройти по улице, чтобы остаться в памяти мужчины навсегда».

Киплинг Р.

Обнимая Маргариту, я ощущал полноту. Таким счастливым я прежде не был никогда. Словно ангел сошел с небес и озарил мою серую жизнь. Рогов все-таки прав, ублюдок, встретив женщину – одну единственную, ни за что не променяешь на сотни других. Все три месяца, что я посещал приемы у Риты, для меня были мучительными, я желал ее, хотел взять и навсегда сделать своей. Прямо на ее рабочем столе, пренебрегая правилами, которые она так заумно продиктовала на нашем первом приеме. Я помню ее ошалевший взгляд, как она узнала меня, и я был безумно рад, потому что боялся, что мимолетное мгновение станет лишь для нас еще одним столкновением. Каждый день люди видят друг друга, смотрят в глаза, не опуская их в пол, и даже улыбаются. Совсем непринужденной улыбкой, абсолютно ничего не значащей. Но с Ритой вышло все иначе. Встретившись с ней в то морозное утро у метро, в сердце что-то екнуло, но я просто не сразу предал этому значение. А позже, приглашение Кирилла в стрип-клуб, где места были забронированы его секретарем, кстати, я не удивлен, что мой друг смотрит на эту девушку совершенно иными глазами, – не вызвало никакого восторга, хотя прежде был бы только рад развеяться.

– Кирилл, – обращаюсь к нему, когда друг с удивлением посмотрел на меня, блокируя экран телефона от посторонних глаз, но я заметил, что Рогов рассматривал фотографию Есении. Девушка была в бикини и на пляже.

– Что тебе, – огрызнулся, а потом прокашлялся в кулак, и снова вернулся с другого мира. – Ты что-то говорил?

– Почему ты шарахаешься от нее? – задаю вопрос в лоб, кивнув на телефон в его руке. Кирилл нахмурился, делая вид, будто не понимает, о чем я тут толкую среди полуголых баб, отплясывающих на наших членах. Никакого кайфа, но Рогову приспичило именно сегодня встретится и обсудить со мной несколько важных сделок, которые мы запланировали на месяц вперед.

– С чего ты так решил? – отшвыривает от себя молодую девушку, та, встав с него, развернулась и оставила нас, как и та, что отплясывала на мне. Посмотрев с вызовом на него, я скрестил руки на груди, и уставился на него.

– Ты серьезно, или придуриваешься? Скажи, – почесав подбородок, я поддался вперед, чтобы видеть, как эта наглая морда будет врать мне в глаза, – ты намеренно держишь свою секретаршу от себя подальше, или эта девчонка, наконец, показала, кто тут может крутить твоим членом? – Кажется, Кирилл поперхнулся, но широко улыбнулся, хотя некоторое волнение все же проскользнуло в его взгляде, и я понял, что этот идиот был влюблен в девушку, а та его, грубо говоря, отшила.

– Не тебе сейчас судить, – отмахивается. – Лучше расскажи, как проходит твое лечение, – он посмеивается, попивая их стакана виски, – кстати, я всегда знал, что с твоими мозгами не все так хорошо, как кажется на первый взгляд. Иначе твои бабы давно б смогли охомутать самого заядлого холостяка Москвы.

– Умеешь юлить, Рогов, но ладно, – я встаю, чем только удивляю его. Подмигнув, я оставляю Кирилла одного в ВИП-комнате, а на выходе, отвечаю: – Кажется, есть та самая, которая может запрячь на мне вожжи и вертеть мной, как вдумается, – подмигнув ему, я ушел, поставив перед собой цель – Маргарита будет моей, главное не спешить, а влюбить в себя, но для этого я должен постоянно быть у нее на глазах.

Рита, зевнула, возвращая меня из воспоминаний, затем перевернулась на бок, подперев ладошкой свою розовую щечку. Вьющиеся длинные волосы обрамляли ее плечи, будто вуалью покрыли, согревая ее. Я не мог заснуть, зная, что рядом со мной женщина, которая перевернула мой мир с ног на голову. На каждой гребанной встрече, что мы посвящали разбору моей жизни, я скорее узнавал ее, и мог с точностью сказать – Рита посвятила себя карьере, но отчаянно желала стать женой и в будущем матерью наших детей. Я уже представил то, как носятся наши ребятишки на даче, по зеленой дорожке, которую специально оборудую мягким газоном. Поцеловав в плечико любимую, я накрыл ее теплым одеялом, а сам встал. В гостиной не унимаясь трезвонил ее мобильный, хотя за окном уже давно стемнело, и на часах ровно 20:00. Встав, натянул на себя спортивные штаны, которые вытащил из комода. Рита так сладко посапывала, а я никак не мог поверить свои глазам, что, наконец, девушка в моих руках. Улыбнувшись, все же вышел из спальни, прикрывая дверь, чтобы свет, который я включил в гостиной не мешал обессиленной моей психологине набраться новых. Подойдя к тумбочке, осторожно вынул мобильный, на экране которого красовалось лицо – знакомое личико, которое я видел уже, но только у Рогова.

«Рита, твою мать, ответь, у меня ЧП. Рогов обезумел, и теперь остался в моей квартире абсолютно голый!!!». Как только я прочитал высветившееся сообщение на экране от Есении, я рассмеялся в голос, потому что только Кирилл мог с ходу так напугать девушку, рекламируя себя во всех красках. Вот так сюрприз, подумал я, снова посмеиваясь на всю ситуацию, значит, Рита и Есения – подруги.