– Наш пляжный малыш решил, что сейчас самое время, – отстраняется. – Самир, ты мой мир, – берёт меня за руку и прислоняет моей ладонью к себе на живот, где теперь развивается наш малыш. – А наш малыш – вселенная.

От её слов закрываю глаза, впитывая их, как губкой, навсегда запечатывая в своей памяти.

– Именно – вы оба для меня мой воздух, – Ещё раз целую её, но теперь понимаю, что сейчас ей придется пройти через боль сестры, которая ни с кем не разговаривает, даже врача не подпустила.

Вновь возвращаюсь в реальность, срываюсь с места и мчусь к отцу, который с матерью приехали проведать нас. Мы сказали о беременности Амины моим родителям, и теперь мама решила каждый день навещать нас, чтобы быть в курсе всех событий. Ох, уж эта мама. Прекрасно понимаю, что по моему взъерошенному состоянию женщины поймут, что я не в духе, натягиваю улыбку, подхожу к Амине и целую в лоб, замечаю, что мама сияет, и это так отрадно знать, как она счастлива за нас.

– Салам алейкум, отец, – пожимаю руку, затем целую маму. – Ты можешь пройти со мной в кабинет на пару слов.

Отец проследил за моим лицом, догадываясь о бушующих эмоциях, спокойно соглашается.

– Амина, рухи, – обращаюсь к любимой. – Отложи поездку с Лайзой, – она бледнеет. – В чем дело? – я встревожен её реакцией. Сажусь рядом и пытаюсь поймать взгляд. Амина смотрит куда угодно только не на меня. Беру её за подбородок большим и указательным пальцами, поворачиваю к себе, чтобы видеть всё, что она пытается утаить от меня.

– Намечается экскурсия через пару дней, – руками перебирает, – туристы оплатили путёвки, Самир, я не могу отказаться теперь.

– Значит, мы вернем деньги.

Она соскакивает, а мама встаёт рядом, держит девушку под локоть, вот она женская солидарность. Сам себе ухмыляюсь, а отец играет бровями, даёт знак, что сейчас мать балет говорить о манерах и свободе женщин в нашей стране.

– Самир, сынок, это её дело. И ты не можешь взять и запретить, – мама разошлась не на шутку.

– Ладно, вижу, ты теперь против меня, – как маленький надуваю губы, и заставляю женщин рассмеяться. Отец проходит мимо меня, направляясь в кабинет. Я снова обнимаю Амину, наклоняюсь и целую живот, там наше главное сокровище. Амина гладит меня по голове, краснея ещё больше. – Поговорим позже, – сжимаю руку, затем оставляю из обеих наедине.

Захожу в кабинет, закрывая на замок дверь, чтобы наверняка никто не зашёл, или случайно услышал наш разговор. Отец удивился, но промолчал.

– Эта Лайза, коллега Амины, взялась за шантаж, – с ходу начинаю говорить.

– Не понял? – отец ещё больше пришел в удивление. Садится на стул, скрещивая руки и ноги, смотрит в упор, ждёт, что я выдам.

– Видела нас на пляже. – Понимаю, что отец догадывается, о чем я, бьёт по моему столу, вновь дребезжит вся аппаратура.

– И, что ей надо?

Отрицательно качаю головой, говоря, что сам не знаю.

– Ты был с ней?

– Слава Аллаху, не пришлось, но она пыталась всячески ко мне влезть.

Я сажусь напротив него, руками опираясь о колени, зарываюсь пальцами в волосы. – Пару раз почти затащила в постель, но интимности не было, – сам себе под нос говорю. – В последний раз это случилось, когда я пригласил Амину работать у нас дома гидом. Лайза буквально клешнями вцепилась, но я не потерял голову, ни тогда, ни после.

– Не кори себя, Самир. У всех у нас есть ошибки и это нормально. Теперь ты и Амина семья, да, ещё не поженились, но, разве штамп меняет ситуацию, конечно, нет, – отец хлопнул по плечу мне. – Успокойся, ещё столько всего будет в жизни.

– Не в этом дело, отец, – я снова встаю, обхожу стол, и включаю компьютер. – Сигнал, что я сейчас отследил, был сопоставлен с той смс, и как ты уже понял – он совпал – сто процентов.

– Лайза, говоришь, – отец рассвирепел. – Парень, которого я вышвырнул в тот день, был ею подослан? – Я киваю. – Сука.

– Ни за что бы, ни подумал на неё, – говорю ему, стою, смотрю на пол и упер руки в бока. – Но точно здесь она не одна. Алия с ней уходила, Максим дал парню фото девушки и тот подтвердил. А я отмахнулся от его правды, считая, будто водит за нос.

Отец тоже что-то быстро набрал в своем телефоне, отправил пару сообщений своим ребятам из отдела.

– Дай мне свой аппарат, – просит отец, и я подхожу к столу, отсоединяю от компьютера, затем отдаю прибор ему в руки. Мужчина быстро подсоединил провод, набрал комбинацию. Поднес телефон к уху.

– Джафар, есть дело, – он внимательно слушает мужчину по ту сторону, кивает, затем продолжает: – высылаю сигнал, отследи его до каждого сантиметра, я хочу знать, где прячется эта гнида. – Снова молчит, слушает своего оппонента, с чем-то соглашается, кивая головой, произносит: – Самир уже знает, что сигнал один и тот же. Ладно. Дал задание, и прошу без посторонней помощи, в этот раз это только тебя касается. – И отец отключается.

Возвращает мне мою вещь и встаёт, сунув руки в карманы. – Не стоит волноваться, я займусь вопросом. Твоя задача оберегать Амину, – подмигивает. – Молодец, сын, до сих пор, словно во сне, что дедом стану, слава Аллаху.

– ИншаАллах, – проговариваем молитву одновременно. – как у меня руки чешутся закатить праздник, – смеётся отец и я вместе с ним, подхожу и обнимаю, получая в ответ отцовское пожатие, крепкое и твердое. – Но, боюсь, Фархад совсем умом тронется.

– Не стоит его злить, – соглашаюсь с последней частью предложения. – Маме передай, пусть не грустит, устроим сразу после свадьбы, там уже никто не посмеет пальцем показать в нашу сторону.

Распрощавшись с родителями, мы с Аминой поднялись в свою комнату, я приготовил ей ванную, налив её полной и добавил пены. Глаза девушки загорелись, она мигом стрельнула ими, попадая мне прямо в сердце, своей страстью и зародившейся похотью, подкрадывается, словно кошка, царапает ногтями плечи. Через тонкую шёлковую ткань рубашки ощущаю, как начинаю возбуждаться, каждый волосок на теле дыбом встаёт. Штаны в паху жмут, выдавая мою мужскую силу. Прикасаюсь бедер Амины, и словно в танце, начинаем снимать друг с друга одежду. Стоим обнаженные, наслаждаемся своими телами, я прикасаюсь к той части, где сейчас наш ребёнок, Амина кладет руку поверх своей и закрывает глаза, соединяясь с этой прекрасной идиллией.

– Пусть у нас родится девочка, – шепчу почти у губ своей любимой, затем двигаюсь вниз по внешней стороне бедра, там, где у Амины красуется розовый шрам, она всё ещё стесняется его, но не даю ей прикрыть его руками, я становлюсь перед ней на колени. Смотрю из-под лобья, а она уже томно вздыхает, понимая мои намерения. Зарывается руками в волосы, мнет и царапает кожу головы, электризуя наши чувства до высшей точки.

– Мне казалось, мужчины всегда хотят первого мальчишку, – она продолжает меня пытать, медленно кладёт ножку на плечо, раскрываясь передо мной самой лучшей стороной – той в которой я непременно стану её погибелью. Коварно улыбаюсь и зарываюсь в ней, целую клитор, а амина начинает стонать, придерживаю её за попу, а сам буквально хороню себя в ней с её запахом и вкусом, облизываю складочки, вкушаю её соки, сжимаю ягодицы, наверняка оставляя на них следы от пальцев. Амина дрожит, закинула голову назад и волосы каскадом спали за спину, почувствовав, что ещё чуть-чуть, и она кончит, сам уже тоже на пределе. Разрываю эту пытку, беру её на руки, она легкая, как пушинка, но так хорошо подходит для меня, мы словно сливаемся в одно целое, когда полностью принадлежим друг другу. Укладываю её на кровать, и она отползает чуть выше, раздвигая свои ножки, и манит пальцем, приглашает. Нс лице румянец, но продолжает открыто звать меня в свои объятия. Я, как хищный зверь, пробираясь по кровати, ложусь сверху, и Амина кольцом соединяет ножки за моей спиной. Подсовываю руку под попу и приподнимаю её ближе к себе, а другой упираюсь о матрац. Амина подняла руки над своей головой и прогнулась в спине, возбуждение нарастает, нахожу её губы, сначала медленно исследую каждый уголок, а затем срываюсь с цепи, ощущая напряжение в паху, и желаю скорее снять и утолить его.

Вхожу в неё, ловя её гортанный вздох наполненности и удовольствия. Начинаю двигаться, затем поднимаю свои колени так, что Амина оказывается на мне, и сидя в такой позе, я проникаю ещё глубже, она обнимает меня за шею, помогает нашему трению, шлепки соития эхом отдаются по комнате, ещё сильнее возбуждая нас обоих. Она открывает глаза, смотрит вниз на то, как я двигаюсь, вторая в ней. Наблюдает, затем осторожно опускает руку и прикладывает к основанию моего члена, сжимает и наслаждается.

– Амина, рухи, я так сейчас быстро кончу, – продолжаю двигаться, ускоряю темп, а она поднимает свои глаза. Мои напротив её. Карий цвет затуманился, от страсти оттенок стал темнее, завлекая меня вовнутрь её души, она обрушивается на мой рот, и так получается, что я падаю на спину, и девушка оказывается на мне. Сидит в позе наезднице, не разрывает наше соитие. Снова поднимает руки, беря свои волосы, играючи раскидывает их, прикрывая свою нагую грудь. Но я ловко беру их в свои ладони, пропуская через пальцы соски, сдавливаю их, распаляю в Амине новые грани сексуальных ощущений. Ей нравится. Начинает поигрывать с моими, и тут мне башню сносит от искр из глаз, переворачиваю её, оказываюсь вновь сверху, подтягиваю её ножку, вхожу до самого основания.

– Сейчас, – почти приказываю ей.

– Самииир, – мурлычет, ногтями проводит по спине, намеренно сильно. – Любимый…

Забываясь в ней, полностью отдаюсь своим чувствам. Неважно, что будет завтра, важно то, что есть сейчас. Мы с Аминой должны выстоять этот трудный путь и несмотря ни на что преодолеть его. Набираю темп, скользя в ней, ощущаю в животе нарастающую энергию, вот-вот готовую вырваться. Амина взрывается первой, крича в оргазме, и следом за ней разряжаюсь я сам, изливаясь в любимую, отдавая все, что только могу и больше. Она улыбается, и я не спешу выходить.

– Я чувствую, как ты пульсируешь во мне, – признается в своих ощущениях, прячась в изгибе моего плеча. Хочу видеть её глаза, поэтому облокачиваюсь на локти перед её головой. Оставляю нежный поцелуй, совсем лёгкий.

– Я тоже чувствую, как сокращаются твои мышцы, любимая, – вновь целую, щекоча языком по губам. Амина смеётся, руками отмахивается.

– Люблю тебя, рухи, – тихо произношу, она замирает и серьезно смотрит мне в глаза.

– Знаю, – так же тихо. – И я тебя, Самир, уже давно.

Затем я выхожу из неё, она морщится, но потом говорит, что не хотела, чтобы я покидал ее, будто опять душа раскололась напополам. И я понимаю Амину, потому что сам точно также себя чувствуют, но женщине легче объяснится, чем мужчине и это наше наказание. Ванна уже остыла, и пока я привел себя в порядок, Амина уснула, подмяв под себя подушку. Подошёл ближе, накрыл простыней, затем убрал волосы, чтобы ей было удобно и не жарко. Нашел брюки, и вышел из комнаты, закрывая на защёлку. Теперь нужно заняться делами и первое, что я хочу проверить, это причастность Бахтияра к смерти Валентины, матери Амины.

Глава 13

Фархад

Многое становится ясным, когда начинаешь понимать, что всё это время ты был лишь заложником своей же собственной жизни. Самокопание и самобичевание ни к чему путевому не приводит, а, нет, все равно возвращаешься к этим чувствам, которые душу всю уже истрепали, образуя кромешную пустоту.

Валентина…