– Я просто хотел полакомиться яблоками, – смущённо пояснил пони. – Вот и забрался на эту… конструкцию, ведь иначе мне не дотянуться. Но внезапно поднялся сильный ветер, и – у-у-у-ух! – простыню сдуло с верёвки. Прямо на меня. Кстати, меня зовут Фридолин. А тебя?

– А меня Флопсон!

Фридолин улыбнулся, потом вытянул морду и выжидающе уставился на панду. А это ещё что значит? Она изумлённо смотрела на пони. Увидев её растерянность, Фридолин копытом указал на нос.

– Нам необходимо коснуться носами, – пояснил он. – Это традиция. Так принято среди городских животных.

Рискнуть? Чуть поколебавшись, Флопсон сделала шаг вперёд, вытянула мордочку и прикоснулась носом к громадному, тёплому, чуть влажному носу пони. Ей понравилось! Это было странное, непривычное, но очень забавное ощущение. Так приятно, так тепло, так… по-звериному! И самое главное – мучительное чувство одиночества, которое не покидало Флопсон с самого утра, тотчас испарилось.

Она окинула пони оценивающим взглядом:

– Как ты думаешь, ты сильный?

– Увы, нет, – расстроенно вздохнул Фридолин. – Мне это постоянно говорят большие лошади, с которыми мы вместе пасёмся на лужайке. И верхом на мне тоже не поездишь. Собственно говоря, от меня вообще никакого толку. Я бесполезное существо. – Он шмыгнул носом.

Флопсон вдруг стало безумно жалко маленького пони.

– Но ты выглядишь очень даже сильным. – Ей хотелось его утешить. – А большие лошади наверняка ошибаются!

– Ты в самом деле так думаешь? – Фридолин радостно встрепенулся.

– Ну конечно! – поспешила заверить его Флопсон. – Вот я и хочу попросить тебя о помощи. Мне необходим сильный друг.

– О помощи? – Фридолин изумлённо уставился на неё.

– Да! Дело в том, что мой лучший друг Тьялле попал в беду. Он каким-то образом оказался на чердаке и теперь не может выбраться наружу. Я пыталась освободить его, но дверь заперта.

– Извини, Флопсон. Мне очень жаль, но городские животные никогда не помогают друг другу.

Панда раздражённо закатила глаза.

– Да, да, я уже слышала это! – воскликнула она. – Урчун и Храпун меня уже просветили.

– Урчун и Храпун? А кто это? – поинтересовался Фридолин.

– Неужели ты их не знаешь?

Пони энергично замотал головой.

– Впервые слышу!

– А вот они утверждали, что они самые крутые, самые злые и противные парни во всём городе. – Флопсон рассмеялась. – И что их знает каждый.

Фридолин вздохнул:

– Как бы то ни было, они правы. Честно, я бы очень хотел тебе помочь, но существует неписаный закон: городские животные никогда не помогают друг другу.

– Но почему?

– Другие же мне не помогают. Так с чего я вдруг должен помогать им?

– Но ведь я же тебе помогла, – растерянно возразила Флопсон.

– Да, наверное, ты права, – вынужден был признать Фридолин. – Но даже в этом случае я не смогу тебе помочь. Я далеко не такой сильный, как тебе кажется.

– Ну давай хотя бы попытаемся, – взмолилась Флопсон. – Это очень важно!

В конце концов, ей удалось убедить пони. Они вместе вышли на улицу, и маленькая панда стремительно помчалась вперёд. Фридолин едва поспевал за ней, его копытца громко цокали по тротуару.

Им повезло. Когда они добрались до дома, где жила фрау Плюмпух, дверь в подъезд была открыта настежь. Рядом стояла мебель с кучей вещей. Видимо, кто-то переезжал. Ха, очень кстати!

Дождавшись подходящего момента, они незаметно юркнули в подъезд. Флопсон помчалась вперёд, проверяя, нет ли на лестнице людей. Но путь был свободен, и уже через несколько секунд она оказалась на последнем этаже. Фридолин с трудом преодолевал ступеньку за ступенькой, этаж за этажом. Стук его копыт гулко отзывался по всему подъезду.

– Тс-с-с-с! Не так громко! – шикнула Флопсон. – Нас могут услышать!

Фридолин кивнул и попытался ступать осторожнее. Но когда у тебя четыре ноги, да ещё и с копытами, такая тихая ходьба занимает, увы, куда больше времени. Но, в конце концов, пони преодолел последние ступеньки. И теперь друзья стояли перед дверью на чердак.

Фридолин вопросительно посмотрел на Флопсон.

– Об этой двери речь?

Панда кивнула.

– И там кто-то заперт? Это ужасно! – вздохнул пони. Потом, осторожно оглядевшись по сторонам, повернулся к двери задом и изо всех сил ударил её копытами.

Бабах! Дверь мгновенно отворилась.

Флопсон засияла, как летнее солнышко.

– Вот видишь! – воскликнула она. – Я же тебе говорила!

– Ну да, – Фридолин с гордостью оглядел свои ноги. – Наверное, ты права, и я действительно хоть самую капельку, но сильный.

Смываемся отсюда!

О

днако им надо было торопиться. Флопсон юркнула внутрь.

– Тьялле! – закричала она. – Я вернулась с подмогой!

На чердаке было темно, жарко и очень душно. Три крошечных окна почти не пропускали свет и свежий воздух. А ещё тут было полно пыли. Она густым облаком взметалась вверх при каждом движении. И уже через несколько секунд Флопсон закашлялась.

– Ай! – Она наступила на что-то очень твёрдое. Флопсон посмотрела вниз. На полу валялись какие-то зелёные шарики. – Что это?

– Это сушёный горох, – раздался у неё за спиной голос Фридолина.

Хрум, хрум, хрум! Флопсон и ахнуть не успела, как горошины исчезли у него во рту. До неё донеслось аппетитное чавканье.

– Вкуснятина! – счастливо вздохнул пони.

Но нельзя было терять ни минуты! Они вновь продолжили поиски.

– Тьялле! – звала Флопсон. – Ты где? Отзовись!

– Тьялле! – вторил ей Фридолин. – Где ты, приятель? Я тебя спасу! Я очень сильный!

Но маленького тенрека нигде не было. Они обыскали весь чердак. Флопсон забралась на старые антресоли, переворошила всю ветхую мебель, обыскала все ящики… Но безуспешно. Никаких следов Тьялле.

Но что это? Кто-то кашлянул? Совсем тихо, едва слышно. Флопсон замерла, мгновенно навострив ушки. Да, да! Вот, ещё раз! Откуда доносится этот кашель? Флопсон и Фридолин ещё раз прислушались.

– Там! – воскликнула Флопсон, указывая на дальний угол чердака. Оттуда слышалось чьё-то прерывистое дыхание. Издав радостный вопль, она стремглав бросилась туда: – Тьялле!

В углу стояла большая старая коробка.

– Я уверена, Тьялле там, – возбуждённо заверещала Флопсон. Она принялась лихорадочно теребить коробку, пытаясь перевернуть её. Но та оказалась на удивление тяжёлой.

– Позволь мне помочь! – вмешался Фридолин. – Я же сильный!

Одним движением копыта он без труда приподнял коробку и перевернул её. Оттуда посыпались на пол потёртые плюшевые мишки с оторванными ушами, кукольная посуда, деревянные лошадки и ещё много других старых игрушек.

Дрожа от нетерпения, Флопсон запрыгнула в полупустую коробку. Как же тут темно!

– Тьялле, ты тут? – позвала она, шаря лапами между игрушками.

Снова кто-то кашлянул! Ну, хоть так. Маленькая панда ещё решительнее принялась расталкивать игрушки. Да! В самом углу коробки притаился кто-то. Но… это был не Тьялле. Отбросив в сторону несколько кукольных платьев, Флопсон осторожно потрогала пушистый комочек. Тот не шевелился. Тогда она бережно взяла его в лапы и вынесла из коробки.

Это оказалась маленькая птичка. Она обессиленно лежала в лапах Флопсон, распластав крылышки и едва дыша. Её жёлтая грудка чуть заметно вздымалась, глаза были закрыты. На затылке у птички Флопсон обнаружила огромную шишку.

Фридолин пристально оглядел находку.

– Сдаётся мне, это лазоревка, – сказал он. – Её ещё называют маленькой голубой синичкой.

– Как давно ты тут? – тихо спросила у птички Флопсон.

Ответа не последовало. Синичка продолжала лежать неподвижно, лишь одно крыло чуть дёрнулось. Видимо, у бедняжки совсем не осталось сил.

– Скорее всего, она пролежала в этой коробке очень долго, – расстроенно пробормотала Флопсон. – И совершенно обессилела от голода и жажды.

– И от скуки, – дополнил Фридолин, с сочувствием глядя на птичку.

Флопсон вопросительно уставилась на него. Что он имеет в виду?

– Ну, во всяком случае, я бы тут просто умер от скуки, – пояснил пони.

В этот момент синичка вновь кашлянула.

– Милая птичка, может быть, ты знаешь что-нибудь о моём друге Тьялле? – робко спросила Флопсон. – Маленький полосатый тенрек. Я уверена, он был тут, наверху. Но теперь он исчез…

Синичка приоткрыла клюв, но оттуда не вырвалось ни звука. Очевидно, она была настолько слаба, что совсем не могла говорить.

– Мы должны помочь ей, – решительно произнесла Флопсон и ласково погладила птичку.

– Что? Опять помогать? – изумился Фридолин. – Это у тебя всегда так?

– Да, именно так. – Флопсон подняла глаза и твёрдо посмотрела на пони. – Этой синичке необходима наша помощь! И немедленно! Если мы её не покормим, она, скорее всего, умрёт.

Это убедило Фридолина.

– Ладно, ты права, – согласился он. – А ты вообще в курсе этих, как их там… птичьих потребностей?

Флопсон задумалась. Похоже, они оба не имели ни малейшего представления о том, как живут птицы и что им нужно. Однако, коротко посовещавшись, они решили, что, скорее всего, птицы чувствуют себя уютнее в гнёздах. Значит, в первую очередь, нужно было соорудить подходящее гнёздышко.

Фридолин выудил из коробки старую чашку, и Флопсон посадила туда синичку. Пони раздобыл кукольное одеяльце и бережно укутал измученную птичку, а затем водрузил чашку с птичкой себе на голову, где она почти утонула в его густой гриве.

«Выглядит очень уютно!» – подумала Флопсон.

А потом оба приятеля незаметно спустились и выскользнули на улицу.

Возле парка они остановились.

– Так, с гнездом мы разобрались. Остался главный вопрос: что едят птицы? – растерянно произнесла Флопсон.

Фридолин предположил, что птицы питаются зёрнами, жуками и червяками. Но панда недоверчиво покачала головой. При всём желании она не могла себе представить, чтобы кто-то добровольно ел червей и жуков! Бр-р-р!

– Да нет! Кто же будет есть жуков и червяков! – воскликнула она. – Наверняка ты ошибаешься.

– Птицы их едят! – упрямо стоял на своём Фридолин.

– Ты всё выдумываешь!

– Ничего я не выдумываю, – возмутился Фридолин. – У меня есть приятель воронёнок. И он… Ауа-а-а! – Пони испуганно вскрикнул и огляделся по сторонам.

– Так что с твоим приятел… Ауа-а-а! – Теперь и Флопсон завертелась, как ужаленная. Что-то твёрдое ударило её по затылку. Вытащив ЭТО из густого меха, она с недоумением уставилась на лапу.

Горошина! Сухая, твёрдая горошина! Точь-в-точь, как те, которые они с Фридолином видели на чердаке. Только она собралась сказать об этом странном совпадении, как очередная горошина ударила её по макушке. И Фридолин в свою очередь получил ещё одну порцию гороха.

– Нас обстреливают! – заорал он.

– Но кто? – растерялась Флопсон.

Очередная горошина угодила ей прямо в нос. В её мягкий, нежный нос! И это было больно.

– Бежим отсюда! – воскликнул Фридолин и понёсся вперёд. Чашка у него на голове качалась туда-сюда, но, к счастью, не слетала.

Недолго думая, Флопсон бросилась за ним. Несколько горошин ещё успели догнать её и больно ударить по попе. Ай!

– Ау-у-у-уа! – видимо, и Фридолин получил финальный залп гороха вдогонку.

Флопсон бросила быстрый взгляд через плечо, но не разглядела даже тени преследователей.

– Нам нужно спрятаться, – решительно воскликнула она и в отчаянии посмотрела по сторонам. Оказалось, далеко не так просто найти надёжное убежище в большом городе.

Наконец они остановились возле деревянного забора. Привалившись к нему, Флопсон коротко перевела дух и тут же принялась отдирать одну из досок. Но её лапки оказались слишком слабыми.

– Отойди, – вмешался Фридолин. – Дай мне попробовать! Или ты забыла, что я сильный?