– Да-да! – сказала им. – Именно в такой последовательности, и никак иначе! После этого, если еще не придет мой черед предстать перед королем, я буду рада нашей встрече. Вы как раз покажете мне часовню, где я смогу возблагодарить Святую Истонию за то, что мне все-таки удалось добраться до столицы…

– То есть ваша горничная, отправившаяся в монастырь, этого за вас не сделает? – поинтересовался герцог, как мне показалось, с легкой ехидцей в голосе.

– Я собираюсь поблагодарить Святую Истонию лично, – произнесла я с достоинством, – потому что Боги любят персональное обращение. И вам, кстати, тоже не помешает…

На это глаза закатил уже он.

Наконец, принцы нас покинули, а герцог Раткрафт помог мне выбраться из кареты. Его прикосновения оказались на редкость приятными, но я… Нет же, на этот раз я не спешила превращаться в кашу – мысли о деяниях Святой Истонии очень мне в этом помогли! – и лишь улыбнулась ему вежливо.

– Если позволите, я провожу вас в Крыло Невест, – заявил он после того, как объяснил одному из слуг, что прибыла еще одна королевская избранница. Затем приказал тотчас же найти леди Виторину, главную распорядительницу отбора, и передать той столь благую весть.

– Буду только рада! – отозвалась я.

Мне почему-то не хотелось с ним расставаться. Наоборот, в его присутствии я чувствовала себя значительно увереннее, несмотря на весь его… гм… саркастический нрав.

– Заодно я бы хотел узнать, – произнес герцог, когда мы поднялись на крыльцо, а слуги перед нами уже распахивали огромные позолоченные двери дворца, – как вы это сделали.

– Что именно, милорд?

– Вытащили у меня часы, леди Корнуэлл! – усмехнулся он.

– Но вы же их сами обронили, милорд! – картинно возмутилась я.

– Ничего подобного, – возразил он. – При этом вы сняли мою защиту буквально за долю секунды, а потом поставили обратно. И сделали это так, что я не сразу и понял… Вернее, до сих пор в недоумении, как вам удалось это провернуть. А я ведь все-таки Высший Маг, леди Корнуэлл! – намекнул он. – Причем с отличием окончивший Академию Магии Стенстеда. Хотя рядом с вами я уже начинаю в этом сомневаться…

– Ничего не знаю, – сказала ему, поджав губы. – Ни о вашей Академии, ни о вашей защите, а уж тем более о Высшей Магии!

Тут мы вошли в гигантский холл, и я замерла, а сердце пропустило удар, потому что от увиденного у меня снова перехватило дух. Уверена, попроси у меня кто-нибудь описать то, что я лицезрела перед своими глазами, у меня попросту не хватило бы на это слов.

Оказалось, герцог до сих пор смотрит на меня выжидательно.

– Итак, леди Корнуэлл…

– Ой, а расскажите мне, что это за статуи? – спросила у него. – Никак не могу признать… Неужели это пять ипостасей Бога Дархи? Да-да, как раз по количеству магических Стихий…

– Не увиливайте, леди Корнуэлл! – улыбнулся он. – Я все еще жду вашего ответа.

Вместо этого я всеми силами попыталась выразить ему свой восторг от увиденного.

– Итак, что мы имеем, – наконец, констатировал Джеймс Стенвей. – Вернее, у вас имеется сильнейший магический дар, леди Корнуэлл! Похоже, вы унаследовали его от своего отца, архимага Дорсетта. При этом я чувствую довольно необычные колебания и вынужден признать, что ни с чем подобным я раньше не сталкивался!

– Ничего об этом не знаю, – вновь повторила я. – Мой отец давно уже умер, моя мама тоже, а магов на острове Хокк раз два и обчелся. К тому же мой дядя…

– Ваш дядя – сноб, – вынес свой вердикт герцог. – Именно таким я запомнил его в нашу последнюю встречу. Собственного дара у Бернарда Корнуэлла нет, магию он никогда не одобрял, и я серьезно сомневаюсь в том, что вы получаете надлежащее обучение.

– В чем-то вы правы, – отозвалась я. – Дядя не слишком-то одобряет магов, но это не мешает ему быть хорошим человеком. Он заботится о нас с Олли…

– Олли?..

– Это мой младший брат, Оливер, – пояснила ему. – Он серьезно болен, и дядя платит большие деньги, чтобы поставить его на ноги. Так что не смейте говорить о лорде Корнуэлле плохо!

– Я и не думал, – пожал герцог плечами. Затем сделал приглашающий жест, и мы пошли дальше.

Наш путь лежал в отведенное для избранниц короля Крыло Невест, расположенное, по словам Джеймса Стенвея, в восточной части дворца. Чтобы туда попасть, нам пришлось порядком поплутать по длинным галереям, один за другим минуя просторные залы, которые могли бы посоревноваться друг с другом роскошью своего убранства.

Наконец, мы попали в картинную галерею, где у меня снова перехватило дыхание. Настолько, что я даже остановилась, чтобы получше рассмотреть портреты королей и королев династии Стенвеев, и сразу не расслышала, что говорил мне герцог.

– Агата, – неожиданно позвал он. – Агата Дорсетт!

Повернула к нему голову – оказалось, Джеймс Стенвей снова улыбался.

– Вы забавная, когда открываете рот и смотрите на мир огромными изумрудными глазами, – произнес он.

На это я закрыла рот. Надо же, ну что за глупая привычка?!

– Я слышу, как к нам приближается леди Виторина, – добавил герцог. – Ее неодобрительные шаги не спутать ни с чьими другими… Ну что же, очень скоро нам придется расстаться, и я передам вас с рук на руки распорядительнице отбора. Но мы обязательно встретимся, Агата! Уже этим вечером, на балу по случаю его открытия. Думаю, мне причитается один танец за то, что я вас доставил в целости и сохранности…

– О чем вы сейчас говорите? – спросила я, окончательно запутавшись.

Он что, просит у меня танец?! Джеймс Стенвей, герцог Раткрафт просит танец у меня?!

– Я говорю о том, что вы хорошо влияете на моих племянников, леди Корнуэлл! – заявил он. Затем повернулся и поприветствовал подошедшую к нам пожилую даму. – Леди Виторина, посмотрите, кого я вам привез!

Она посмотрела, да и я тоже.

Седые волосы распорядительницы были собраны в строгую прическу и уложены на затылке. Черное платье полностью закрывало шею, из всех украшений присутствовала лишь одна маленькая аметистовая брошь на плече. Лицо леди Виторины было строгим, худые губы сжаты в тонкую линию, и на миг я засомневалась, способна ли она улыбаться.

Впрочем, куда больше меня заинтересовали ее руки. Потому что они были сложены именно так, как нас учили в приюте.

Выходило, что леди Виторина тоже имела отношение к Сестринству Святой Истонии.

– Милорд, – произнесла она полным достоинства голосом, посмотрев на герцога Раткрафта, – значит, вы привезли… – Уставилась на меня. – Леди Корнуэлл, не так ли? Последняя из невест нашего короля.

И самая незавидная, добавила я про себя. Впрочем, тут же спохватилась и, поклонившись, произнесла:

– Доброго вам дня, леди Виторина, и пусть Боги будут к вам благосклонны! Да, я прибыла на отбор самой последней. Но мы живем на северной оконечности Арондела, и письмо с приглашением пришло к нам с задержкой. К тому же по пути в столицу мой корабль угодил в шторм, и только благодаря помощи и заступничеству Святой Истонии…

Леди Виторина с явным интересом слушала мой рассказ.

На этот раз я не стала врать. Сказала, что вещей у меня с собой нет. Только этот саквояж, в котором лежат мой паспорт, приглашение на отбор и молитвослов. Горничной у меня тоже нет, но я готова предстать перед королем такой, какая я есть, и в том, что на мне надето.

Потому что стыдиться мне нечего. К тому же, молитвами Святой Истониии….

На это герцог, улыбнувшись, откланялся и ушел, заявив напоследок, что оставляет меня в компании леди Виторины и Святой Истонии. Нам троим явно есть что обсудить и без него.

– Монастырь и приют Святой Истонии на Хокке, не так ли? – поинтересовалась распорядительница, когда высокая фигура Джеймса Стенвея исчезла за дверью картинной галереи. Дождавшись моего положительного ответа, спросила: – Кто сейчас там настоятельница?

– Матушка Тилиния.

– А Старшая Сестра?

– Сестра Инноренция, – отозвалась я и украдкой вздохнула, вспомнив, как мне доставалось от излишне строгой монахини.

Леди Виторина снова окинула меня взглядом, после чего сказала, что обе ей прекрасно знакомы.

– Что случилось с твоей одеждой, дитя? – мне показалось, что голос распорядительницы потеплел.

– У меня нет другой одежды, – призналась ей. – Боги дали, Боги взяли… Но нас в приюте учили смиренно принимать их выбор.

На это леди Виторина склонила седую голову. Поразмыслив несколько секунд, произнесла:

– Следуйте за мной, леди Корнуэлл!

И я покорно отправилась за ней.

Джеймс Стенвей, герцог Раткрафт

Его кузен стоял, облокотившись на подоконник, возле окна в Малом Овальном Кабинете. Только что закончилось собрание Близкого Круга, пятеро советников покинули рабочий кабинет, но Джеймс все же остался, так как Брайн попросил его задержаться.

Им было о чем поговорить.

Впрочем, сперва король взял небольшую передышку, но от партии в шахматы отказался. Вместо этого подошел к окну и с явным интересом уставился в сад.

Джеймс, устроившись в мягком кресле возле неразложенного камина – как раз рядом с тем самым шахматным столиком, за которым они с двоюродным братом проводили достаточно времени, – нисколько не сомневался в том, что вид оттуда открывался интересный.

По дорожкам прогуливались прибывшие на отбор избранницы – по крайней мере, большая часть из них. Из своего кресла он видел лишь край сада, но от разноцветных платьев даже у него порядком рябило в глазах.

Вполне возможно, что под окнами Малого Кабинета прогуливались все двадцать четыре избранницы, тогда как двадцать пятая – Джеймс нисколько в этом не сомневался – первым делом отправилась разыскивать часовню, чтобы помолиться Святой Истонии или еще кому-нибудь из главных Богов Арондела.

Зато остальные специально выбрали эту часть огромного сада, словно стараясь привлечь внимание короля.

И они его привлекли.

– Как думаешь, которая из них? – повернув голову, спросил у него Брайн.

На это герцог Раткрафт привычно пожал плечами, но все же задержал взгляд на своем венценосном кузене.

Многие говорили, что они с Брайном похожи как две капли воды, разве что темный цвет глаз король унаследовал от покойной матери, уроженицы жаркого юга Арондела. К тому же Джеймс отрастил длинные волосы по негласному кодексу выпускников столичной Академии – еще одно отличие! – собирая их в хвост и тем самым подчеркивая свою принадлежность к Высшим Магам.

– Та, которую ты выберешь, – ответил он на вопрос кузена, потому что тот не спускал с него требовательного взгляда. – Впрочем, ты давно знаешь мое отношение к отбору. Ничего не изменилось, Брайн, и я до сих пор не вижу ни единой объективной причины для его проведения. Ты вполне мог выбрать себе жену и без этого фарса.

Их перепалка началась еще ранней зимой, когда Брайн объявил на совете о своем решении, и Джеймс так и не смог его отговорить, хотя всячески старался. Но Брайн вбил себе в голову, что для укрепления монархии и стабильности в стране им стоит вернуться к первоисточникам.

Он собирался возвести еще несколько храмов Всех Богов и часовен Святой Истонии в разных концах Арондела, а также возродить древнюю традицию королевских отборов – последний прошел во время правления его прапрадеда, – пригласив как принцесс соседних королевств, так и дочерей высших придворных.

Придворные игры – вот что, по мнению Джеймса, ждало его кузена в ближайшие пару недель, а вовсе не укрепление монархии и стабильности. И скорая женитьба на той, которая будет больше всех отвечать интересам Арондела.

Впрочем, кто ею станет, пока еще было неизвестно. Споры насчет кандидатуры будущей королевы тянулись вот уже пятый месяц – такие же бурные, как и обсуждение самой идеи отбора, – хотя Брайн старательно делал вид, что его выбор будет сделан сердцем и одобрен древним артефактом