– Дарина!– я и глазом моргнуть не успела как, оказалась в объятиях сестры. Отстранено услышала испуганный крик матери, возглас ужаса отца. И девочка, так крепко обнимающая меня разрыдалась, мои руки дрогнули, желая обнять ребенка, но так и повисли не шевельнувшись. Сердце внутри переполнилось от горечи и боли, но я не могла проявить слабину, иначе это могло стоить Тании жизни. Отстранив сестру, я, молча развернувшись, пошла на выход, слыша в след, как та кричит моё имя.

Я бежала так быстро, как только могла, стараясь заглушить рыдания, разрывающие грудную клетку, беззвучные слезы обжигали лицо, солеными каплями щепали искусанные губы. Встреча с родителями не вызвало во мне ничего кроме злости, они отказались от меня, собственноручно отправили на смерть. Но сестренка разбередила все душу, мы всегда с ней были близки. Я любила малышку всем сердцем, и не могла позволить отцу за сомневаться в моих словах.

С трудом удалось вскарабкаться на дерево, в полутора метрах от земли на его стволе не было ни сучка. Но подпрыгнув, ухватилась за ветку и, разрывая связки, подтянулась выше.

Когда, наконец, я влезла в окно и оказалась на чердаке, моя душа металась внутри переполненная отчаянием, и глубоко, задумавшись не сразу заметила, что там не одна.

Увидев черные глаза, смотрящие на меня из темноты, замерла с застывшим на губах криком ужаса

***

– Если вам тяжело рассказывать, перейдите к воспоминаниям о том, что причиняет меньше боли,– я слышала взволнованный голос журналистики, смотрела ей в лицо, но видела черные глаза монстра медленно выползающего из темноты.

– Нет, я обещала рассказать вам все, а уж вы потом сами решайте чему войти в статью, а чему нет,– помотала я головой как в бреду. – Возможно, после того как поведаю вам обо всем, смогу наконец спать, и он больше не будет преследовать меня во снах. Да и нет воспоминаний, связанных с тем домом, которые бы не причиняли боль.

Ян приближался, и его присутствие, заочно не обещало ничего хорошего. Сразу же вспомнила о том, какое насилие он совершил надо мной в день возвращения. Помню, Лилия шептала, потом утешая меня:

– Это всего лишь тело, а твоя душа все также чиста и принадлежит Богу.

– Тогда почему,– плакала я, согретая ее объятиями,– Господь не защищает нас?

– Не все в его власти, девочка, не все,– отвечала спокойно она.

Медленными, плавными движениями мужчина приближался ко мне, я не слышала его шагов, не видела в темноте движений ног, казалось он, будто плывет по воздуху. Приготовилась ко всему худшему, зная на что, способен этот человек. Пару дней назад, я бы не испугалась смерти, но теперь мне было что терять, впервые появилась подруга, которую я готова защищать ценою своей жизни, и сестра за благополучие которой, могла убить любого. И главное он, Ян не может и дальше продолжать свое зверство, возможно, только я была в состоянии ему помешать. Словно прочитав все это в моих глаз, мужчина, оказавшись рядом, молча, своей огромной рукой скомкал сарафан на моей груди и сорвал его одним движением. Я не дрогнула, несмотря на то, что под одеждой была в одних трусах. Вмиг решила, что не доставлю ему больше удовольствия: своим страхом, криками и слезами. Пусть делает со мной что хочет, но с моих уст не сорвется ни звука. Ян смотрел изучающе, его черные угли чертили по телу, даже взглядом оставляя после себя ожог. А потом, он схватил меня за волосы и поцеловал, жесткие рот терзал мои губы, щетина царапала лицо, впервые в жизни меня целовали, это было странно, заставляло шевелиться что-то внутри. Язык мужчины прорвал баррикаду из моих зубов и проник, внутрь скользя по моей плоти. Сильные руки сжали до боли талию, прожигая своим теплом кожу насквозь, во мне нарастал странный голодный трепет, от которого хотелось бежать. Противореча всем доводам разума, я таяла в его опытных руках. Ян знал, куда нужно дотронуться, чтобы заставить меня дрожать. Запрокинув мою голову, он прижался влажными губами к шее, и моё тело против воли затрепетало от удовольствия. Ладонь скользнула по животу и я содрогнулась, едва не согнувшись пополам, но лишь своей обнаженной грудью уперлась в его крепкий торс. Поняла как гром среди ясного неба, сгорая от удовольствия и желания, что не хочу так! Не хочу ощущать блаженство, от ласк этого чудовища, который причинил столько окружающим боли, и в частности мне. Чтобы заставить разум слушаться, я вспомнила гроб, в котором он закопал меня живьем, и прорычала ему в губы:

– Ненавижу тебя! Ты противен мне до омерзения!

Тут же почувствовала, как тело мужчины напряглось, и пальцы только что ласкавшие мою спину, сомкнулись смертельным кольцом вокруг шее. Секунду, глядя мне в глаза своими черными омутами, в которых бушевала ярость, Ян грубо развернул меня спиной к себе, надавил рукой на поясницу, подгибая. А потом схватив за волосы пронзил моё тело резким толчком, снова не почувствовала ничего кроме жуткой боли, и он продолжал напирать не щадя. Мне хотелось выть от боли, в глазах темнело, и терялся рассудок, но каким-то чудом мне удалось не закричать. Я раскусила нижнюю губу пополам, шрам до сих пор можно разглядеть на моей коже, и, зажимая ее между зубов, чувствовала, как рот наполняется кровью. Не знаю, сколько продолжался этот ад, он ненасытно брал меня снова и снова, даже когда я уже не могла стоять на ногах. Прижимал меня грудью к полу, и бесконечно терзал, вдавливая в половицы лицом. Не знаю когда он ушел, этого я не заметила, очнулась, когда первые лучи пробивались в окно, и петухи гортанно кричали о пробуждение. Встала, чувствуя как дрожат ноги, на бедрах опять запеклась кровать, закутавшись в то, что осталось от сарафана, я поплелась в комнату надеясь по пути не встретить никого.

Он приходил часто, брал то, что ему нужно и молча уходил, со временем организм привык и почти не чувствовал боли, но в душе образовалась большая дыра. Порой Ян словно забывался и как тогда на чердаке начинал меня ласкать, и моё тело предательски откликалось на эту мужскую нежность. Но я снова шептала ему "ненавижу" и вес возвращалось на круги свои.

Ждала, теряя надежду, когда же, наконец, Лилию выпустят из подвала, каждый день украдкой подходила туда, но дверь всегда была закрыта. Подругу по несчастью, выпустили после страшного происшествия, случившегося примерно через два месяца после моего возвращения. Девушка та, которая рассказала мне на кухне о побеге Лилии, упала с лестницы и свернула себе шею. Все знали что, это не случайность, но никто ничего не говорил, женщины лишь бросали друг на друга перепуганные до смерти взгляды. И в этих глаз читался немой вопрос – "Кто же следующая?"

– Вы не думали убежать?– спросила журналистка, оторвав меня от воспоминаний того страшного дня.

– Я думала о побеге большую часть всего времени. И возможно смогла бы убежать одна, но я ждала Лилию. Да и не хотела бы, в случае удачи, жить все время оглядываясь и ожидая, когда он придет.

Лилия после освобождения была очень слаба, и около месяца ушло на ее восстановление. Но я была рада, что подруга теперь вместе со мной, и вынашивала план побега. Вернее это был план уничтожения Яна. Мы собирались выкрасть телефон и вызвать помощь, рассказав полиции о смертях девушки в этом доме, к которым без сомнения был причастен Свирский. О том что, умирала там далеко не одна девушка, я узнала от Лилии. Все следующие дни, стали бесконечным ожиданием дня спасения, но все пошло далеко не так, как мы планировали.

Исчезала еще одна девушка, и честно сказать я даже не знаю когда. Просто мы с Лилией заметили что нас, женщин теперь в доме троя. Однажды ночью, Ян, раздраженный до чертиков, явился в мою комнату, и сразу с порога накинулся на меня. Исходящая от него опасность напугала, и я не посмела ему возразить. Даже когда мужчина осыпал моё тело жадными поцелуями, заламывая пальцы, дрожала от удовольствия, и не сказала ничего, чтобы его оттолкнуть, как делала это всегда. Когда он вошел в меня, я сжалась, приготовившись к привычному дискомфорту, но вместо того застонала, рассыпаясь от удовольствия. Это было невообразимо, тогда я впервые узнала какое удовольствие может получить женщина, в объятиях мужчины. В тот момент, я принадлежала Яну, не только телом, но и душой, и в порыве страсти выкрикивала его имя. И это была наша последняя ночь…

Уходя, он обернулся, и я с замирающим сердцем поймала на себе его взгляд. В следующую секунду Свирский произнес то, что заставило свернуться от страха все внутри меня:

– Я послал за твоей сестрой.

Знала и без объяснения, что это значит, и не за что бы ни позволила, завладеть ему Танией. она ведь еще совсем ребенок. Как фурия с визгом бросилась ему вслед, и с кулаками налетела на растерянного мужчину.

– Не смей,– кричала я, впиваясь ногтями в его шею, – Не смей трогать ее!

Борьба была не долгой, Ян с силой отшвырнул меня, и я отключилась, ударившись головой о стену. Очнувшись, увидела перепуганное лицо Лилии, а рядом мельтешила третья девушка Тая. В голове гудело, а затылок жутко болел, дождавшись, когда головокружение пройдет, поднялась на ноги, глядя на подругу заворачивающую моё обнаженное тело в халат.

– Я должна его остановить, сейчас же, немедленно,– кричала я заикаясь.

– Что случилось?– спросила побелевшая от страха Лилия.

– Он послал за моей сестрой,– ответила думая как помешать этому, а потом схватила подругу за плечи и четко произнесла,– Лилия, все закончится сегодня! Иди в его комнату и найди телефон. А я остановлю этого мерзавца.

– Но как ты остановишь его?– прошептала она взволнованно.

– Если придется ценою своей жизни!

– Ты же обещала мне,– воскликнула Лилия сквозь слезы,– Что мы выберемся вместе!

– Я знаю, знаю. Я выберусь, пусть даже если придется погибнуть, но сначала освобожу нас от него!

Не дожидаясь ответа, я направилась к лестнице, и услышала догоняющие меня шаги, обернулась, собираясь отчитать Лилию, но за моей спиной была Тая.

– Я помогу тебе,– уверенно сказала девушка,– Мне нечего терять, и вместе у нас будет больше шансов. Я не хочу, чтобы однажды здесь оказалась и моя сестра.

– Идем, – сказала я, глядя на девушку с благодарностью. Каждая из нас троих готова была отдать свою жизнь, только бы остановить этого подонка.

Мы наткнулись на Яна, как раз, когда он вошел в дом, тот посмотрел на нас подозрительно. Инстинктивно я вышла вперед, заслонив собой Таю, и потребовала холодным, уверенным голосом:

– Оставь мою сестру в покое!

– Поздно,– ответил мужчина, совершенно спокойно.

– Да сколько можно мучить нас,– взвыла я, сжимая кулаки, почувствовала руки Таи, сжавшие сзади мои плечи,– Тания переступит порог твоего дома только через мой труп!

Несколько секунд, которые показались мне вечностью, мы мерили друг друга решительными взглядами. И неожиданно Ян первым метнулся к нам, схватив за волосы, он попытался затащить меня в подвал. Но я увернулась, и со всей силы, на которую только был способна, ударила его кулаком в нос. Мужчина зарычал от боли, а я удовлетворенно увидела, как у него из ноздрей брызнула кровь.

Завязалась самая настоящая борьба, мы с Таей хоть и уступали в силе Свирскому, но бились не на жизнь, а на смерть. Открыв дверь в подвал, Ян пытался затолкать нас туда, но схватив одну, на него нападала вторая. В какой-то момент, резким движением оттолкнув меня, он почти швырнул вниз мою напарницу, но той удалось уцепиться за дверной косяк. Быстро опомнившись, я налетела на него сзади, схватив за волосы, начала яростно их выдирать. И в кой-то миг, обезумев от ужаса, увидела, как Ян с ноги ударил Таю в грудь. Это было, словно в замедленной съёмки, дикий вопль девушки заполнил все пространство вокруг, и она полетела вниз, спустя какую ту секунду затихнув. Я знала, что, та лестница длинная, и, упав с нее, вряд ли удастся уцелеть.

– Нет!– закричала я, так громко что, мужчина вздрогнул от этого крика. Хотела броситься ей на помощь, но он мне не позволил.

– Хочешь быть следующий?– зарычал Ян, ударив меня по лицу.