– Сейчас не могу. Завтра на работе сдаем годовой проект. Даже если я умру, босс воскресит меня и притащит на работу. Но если надо, я послезавтра прилечу обратно!

– Ты и правда сильно испугалась за меня. Мам, не знаю, что это было, но я в полном порядке, – сказала Лана. Отчасти она понимала, что чувствует Кира Николаевна, поэтому спешила успокоить ее. – Переживания это худшая работа, поэтому возвращайся к своей.

Кира Николаевна улыбнулась. Она подошла и обняла дочь.

– Я приготовила тебе еду, оплатила коммуналку и купила новую стиральную машину, а то старая барахлила совсем. Но если что – звони. И я буду звонить.

– Спасибо мам, – откликнулась Лана. Вот она мамина забота! И слезы навернулись на глаза.

– Ну все иди. На самолет же опоздаешь!

– Да надо. Ключи от квартиры на тумбочке. И смотри теперь ты на спецконтроле! – сказала Кира Николаевна и сделала жест «глаза в глаза».

– Так точно, мам!

– Все пока! – последние слова прощания и мама Ланы вышла за дверь.

Лана вздохнула. Прощаться с родными, даже на недолгий срок, очень грустно. Ей и самой пора было уходить из больницы. Девушка пробежала глазами по палате в поиске забытых вещей, и уже собиралась уходить, как зашла Ира.

– Хочешь убежать не попрощавшись? – спросила Ирина и обижено надула губы.

– И в мыслях не было! – ответила Лана. – Спасибо тебе огромное, что возилась со мной все время. И развлекала меня. И не давала в обиду Эдуарду Андреевичу.

– Ну что ты! Это же моя работа. К тому же с тобой очень интересно, поэтому мы развлекали друг друга, – Ира улыбнулась.

Медсестра, действительно, стала для Ланы подругой. Когда ей было грустно, Ира рассказывала забавные истории из жизни больницы, комичных пациентах и курьезных ситуациях. Это помогало Лане чувствовать движение жизни. Находясь, в четырех стенах создается сильное ощущение, что отстаешь от ритма жизни, ее динамики и даже банального общения. Конечно, девушку навещали и друзья и коллеги, но Лана понимала, что сейчас у каждого свои проблемы, дела, дедлайны и нельзя их приковать к своей кровати наручниками. А для Иры это была работа.

Лана хотела найти Иру не только для того, чтобы попрощаться. В воздухе витал и другой вопрос, который девушка хотела обсудить, но не решалась уже неделю. Это касалось того страшного дня, когда Лана вытащила мальчика из-под машины. Что же видела медсестра и Эдуард Андреевич? Почему об этом с ней еще и словом не обмолвились?

В тот злосчастный вечер, очнувшись от шока, Лана отдала ребенка матери и быстро убежала обратно в больницу. На руку сыграл тот факт, что все внимание было приковано к матери и чудом спасенному мальчику.

Вернувшись в больницу, Лана не хотела идти в свою палату. Поэтому специально или случайно снова потерялась. Она не часто ходила по больнице и тем более по нижним этажам. Это был настоящий лабиринт из одинаковых коридоров, лестниц и палат. В конце концов, Лана нашла укромный уголок под лестницей. Здесь стояла бесхозная скамейка, на которую и уселась девушка, пытаясь привести в порядок мысли. Адреналин все еще бушевал в ней.

То, что произошло, никак не вязалось с реальностью, скорее происходящее напоминало сюжет фантастических фильмов, которые бесконечно крутят по телевизору. Было гораздо легче убедить себя в том, что у нее психоз из-за травмы головы, чем поверить в сверхъестественное. Нужно просто подойти к Эдуарду Андреевичу и спросить, что вообще происходит? Но вдруг доктор запрет в психушку и будет кормить лекарствами? Но ведь этого не может быть! Вот только… вдруг все взаправду?

Примерно в таком ключе текли мысли Ланы. Через полчаса сердце Ланы уже угомонилось, но четкого ответа так в голову и не пришло. А вернуться в палату девушку заставило самое банальное на свете: ей стало холодно в одной пижаме.

Как только Лана вышла в коридор, ее увидела медсестра или врач быстрым шагом направилась к пациентке.

– Вот ты где, девочка! Вся больница на ушах! Все и каждый ищет тебя. Нельзя же быть такой безответственной! – ворчала женщина всю дорогу до палаты. Лана просто молчала.

В палате, как и предполагала Лана, ее ждал Эдуард Андреевич. Девушка, стараясь не смотреть на врача, медленно села на кровать. Внутренне она готовилась к шквалу вопросов. Вот только их не последовало. Доктор выглядел скорее озадаченным, чем потрясенным. Это еще раз навело на мысль, что Лане все причудилось и под лестницей на скамейке она провела времени больше, чем полчаса.

– Ты как? – только и спросил доктор.

– Нормально.

– Это хорошо. Ты не против, если я оставлю тебя?

Лана отрицательно покачала головой, и Эдуард Андреевич вышел за дверь. Такого поворота событий Лана не ожидала. Он как будто ничего не видел. Да даже если это был просто приступ шизофрении, реакция должна быть другой! Из-за ошибки в имени Влада и Ника подняли дикую шумиху, а сейчас ничего.

«Пусть так все и остается», – подумала Лана.

И все же она ждала серьезного разговора, ну или хотя бы вопроса. Но ничего. Ни на следующий день, ни через неделю. Подобная реакция вызывала сомнение, недоверие и страх. Поэтому Лана и решилась в последний день осторожно узнать, как выглядела ситуация со стороны. Например, со стороны Иры.

– Ира, слушай… – начала было Лана, но запнулась.

– Да?

– Помнишь тот день, когда я убежала из палаты?

– Еще бы! И какая муха тебя укусила? Я тогда побежала за тобой и искала по всей больнице. А потом встретила Эдуарда Андреевича, и он сказал, чтобы я даже близко нос не совала в это. Так что произошло не расскажешь?

– Слушай… Я и сама не очень… – Лана мямлила, не зная, что и придумать. – Можно я отвечу, что не расскажу, а ты не обидишься?

– Да. Как можно отказать любимой пациентке, да еще и в последний день? – весело ответила Ира, хотя Лана и видела в ее глазах здоровое любопытство. Теперь «любимая пациентка» поняла, почему ей так нравится Ира. Она не навязчивая и, действительно, не сует нос в чужие дела, хотя на первый взгляд кажется болтушкой и сплетницей.

На душе Ланы стало легче. Она улыбнулась. Остался только доктор. Будто прочитав мысли Ланы, Ира сказала:

– Кстати, Эдуард Андреевич хотел с тобой поговорить. Он сейчас во внутреннем дворике. Когда будешь уходить, обязательно его встретишь. Ну что будем прощаться?

– Да. Спасибо тебе за все. Пока.

– Еще увидимся. Заходи как-нибудь на чай.

Девушки обнялись, как добрые подруги. Лана взяла сумку и двинулась к выходу.

Серую промозглость больничных коридоров сменил свежий воздух теплого июньского дня. Лана глубоко его вдохнула. И надо же? Воздух свободы действительно пьянит! Последний рывок, это разговор с Эдуардом Андреевичем, а там домой!

В поиске врача, Лана осмотрела внутренний двор больницы. Девушка уже была здесь на прогулках. Дворик напоминал сад: здесь были тропинки для прогулок, просыпанные гравием, скамейки вдоль дорожек, клумбы, заботливо засаженные всевозможными цветами. Поодаль, среди деревьев, мелькали маленькие, ухоженные беседки.

Но больше всего Лану удивляло, что деревья, а их было здесь множество, были плодовыми. Яблони, грушовки, сливовые и вишневые деревья и это совсем не полный список. Сейчас они все цвели густым цветом. А осенью из фруктов делали заготовки для кухонных запасов больницы. Здесь были и грядки, где росла зелень и сезонные овощи. Ну где еще можно увидеть больницу, которая может похвастаться собственным хозяйством? Подобное явно не входит в должностные инструкции завхоза или поваров, но так приято осознавать, что есть люди, которые просто любят свою работу и готовы сделать чуточку больше.

– Нравится наш сад?

Лана обернулась. Из здания вслед за ней вышел Эдуард Андреевич. Не сговариваясь, доктор и пациентка медленно пошли по самой широкой тропе.

– Да. Здесь так чисто, ухоженно и уютно, – ответила Лана, но ей хотелось перейти к главному.

– Наша управляющая Клавдия Семеновна много сил вложила сюда. Ты, кстати, ее видела. Это она привела тебя в палату. Ну тогда… – Эдуард Андреевич запнулся. Лана видела, что ему так же неудобно, как и ей. – Слушай, как ты это сделала? Ты как будто предвидела, что произойдет с тем мальчишкой?

Вот и посыпались те вопросы, которых опасалась и хотела услышать Лана одновременно. Нужно быть очень осторожной, это единственное, что понимала девушка. Она все еще боялась закрытой психбольницы.

– А что вы видели? – ответила вопросом на вопрос Лана.

– Ты умная девушка, раз начала с этого вопроса. Я точно понимаю, что я видел и что это значит. А ты понимаешь? – сказал доктор. Он остановился и посмотрел на Лану, ожидая ответ.

– Нет. Это медицинская проблема?

– Что? – Эдуард Андреевич явно не ожидал такого вопроса. – Ты вытащила ребенка из-под машины! Спасла ему жизнь! О какой медицинской проблеме сейчас ты говоришь?

– Это правда случилось? Я не сошла с ума?

– Надо было с тобой раньше поговорить…

– Эдуард Андреевич, просто расскажите мне все или я сама сдамся в дурдом и начну писать записки Снежному Человеку. Что вы видели?

– Йося будет рад.

– Что?!

– Ладно-ладно. Когда ты выбежала из палаты, а Ира ринулась за тобой, я остался у окна. Иногда шестым чувством знаешь, что делать. И мне надо было просто смотреть. Я увидел, что ты спасла того мальчонку, а потом убежала. Растворилась в толпе. Знаешь я вроде не гений, но два и два сложить смогу. Твой приступ до этого… ты же ведь видела его смерть, а потом предотвратила ее?

– Наверное, да… Знаете, мне сложно что-то утверждать. Я только сейчас услышала, как это было от другого человека. В смысле, я думала это все у меня в голове, – сказала Лана, стараясь не терять самообладание. – В смысле, вы молчали. А я слишком сильно боялась оказаться в психбольнице, чтобы самой начать разговор.

– Хочешь это услышать? – Эдуард Андреевич вопросительно поднял брови. – Мой диагноз: ты не сошла с ума, Лана. Ты в полном порядке. Все действительно было, и ты ничего не придумала. И скорее всего, подобные видения будут повторяться еще.

– И что это было? – спросила Лана после долгого молчания. – Что с этим делать?

– Я не могу тебе сам все объяснить. Это не совсем в моей компетенции, – откликнулся доктор.

– А в чьей?

– Этим я и занимался эту неделю.

Эдуард Андреевич достал из кармана медицинского халата маленький, потертый ключ и протянул его Лане.

– Ты же ведь училась в ЦУСе?

Лана кивнула. ЦУС – это Центральный Университет Связи, в котором училась Лана. Сейчас казалось это совсем не важно, поэтому вопрос удивил.

– Тогда тебе не составит труда найти его. Там рядом с главным входом есть маленькая дверь.

Лана снова автоматически кивнула. В голове крутилась мысль: «Да о чем он? Я что пропустила курс сверхъестественного, когда училась?»

– Возьми этот ключ и зайди именно в нее. Тебя будет ждать мадам Элизабет. Она все объяснит и расскажет. А ты уже сама решишь, что будешь делать дальше.

– А через центральную дверь войти нельзя?

– Знаешь, это тебе решать. Я сделал все что мог. И надеюсь, мы еще встретимся. Не здесь, конечно. Удачи тебе, Лана, – сказал Эдуард Андреевич. Он улыбнулся, помахал рукой и быстрым шагом направился к зданию больницы.

«Аааааа… нужно просто добраться до дома, а потом обо всем думать потом», – мозг Ланы плавился от информации и от ее недостатка одновременно.

Такая привычка была, наверное, у всей семьи Серебряковых: не думать о чем-то сложном сейчас, ведь через час все может измениться. Не принимать немедленных решений, чаще всего они не обдуманны, а значит больше вероятности ошибиться. Надо просто переспать с этой проблемой, и подумать об этом утром, подражая известной героине.

Глава 5. Дом, работа, работа, дом

Ну вот и родные стены. Именно они должны стать панацеей от всех проблем, которые неожиданно свалились на Лану.

Девушка огляделась. Все было идеально чисто. Мама постаралась. Пахло домом и немного едой.