– Сейчас, хозяюшка, – исчез и вернулся буквально через минуту с тарелочкой, на которой аккуратно лежали очищенные дольки апельсина. Апельсин тут же наполнил своим ароматом комнату, у меня аж слюни чуть не потекли от такого острого цитрусовго запаха. Ням-ням.

Съев одну дольку, я тут же влила в себя зелье и сразу запихала в рот ещё три кусочка и разжевала, чтоб цитрус перебил этот ужасный привкус.

Выдохнула, вдохнула, снова выдохнула. Кажется, назад не просится, хотя привкус во рту тот ещё. Дожевав оставшийся апельсин, почувствовала себя гораздо бодрее!

Меня омыло прохладной волной свежести, ушла сонливость и раздражительность, перестало тюкать в голове, исчезло ощущение песка в глазах и ломоты в теле. Почувствовала себя так, словно горы могу свернуть и реки вспять обернуть.

Вот так настоечка!

Ну, а теперь можно приступать, непосредственно, к самому процессу.

– Трофим, я готова. Бодра, сильна и внимательна. Рассказывай, как работать с артефактом Истины.

И Трофим начал рассказ.

* * *

Я стояла на чердаке. Разглядывала, собственно, сам артефакт – напольное зеркало в золочёной раме. Высокое. Само зеркало идеально ровное, гладкое. Рама толстая и резная, на мой вкус, чересчур вычурная. Выдвинув его на середину комнаты, расставила свечи в два напольных бронзовых подсвечника и поставила их по бокам от зеркала, чтобы они отражались в нём. Свечи были длинные, толстые, да и подсвечники, скажу вам, настоящие монстры. Хорошо, что Трофим умеет вещи телепортировать!

Зажгла восемь свечей на одном подсвечнике и восемь на другом, махнула, чтоб Трофим уходил, и он сию же секунду исчез. Нужно было, по рассказу Трофима, тет-а-тет общаться с артефактом.

Встряхнувшись, развернула листок с текстом призыва, вспомнила все напутствия Трофима, чтоб я не задала, даже случайно, второй вопрос, и не потеряла свою душу. Молчание – золото. Тут уж точно.

Эх, Грэхэн, кажется, мало с тебя попросила за свои услуги! На меня накатил мандраж, руки вспотели, сердце ускорило свой бег, и я, сделав пару вдохов-выдохов, начала произносить заклинание призыва истины.

Пространство и время! Я освобождаю вас от оков!
Пробудитесь!
Я делаю так, чтоб ответ получить
Истину и Правду откройте мне!
Взываю к тебе из глубин веков,
Приди, ведьма тебя призывает,
Преодолей пропасть, что нас разделяет!

Зеркало пошло рябью, словно оно вода, и по нему пробежал ветерок.

В зеркале отобразилась тёмная комната, в которой находился трон. На троне том восседала Женщина в длинном красном платье, её плечи укрывала меховая накидка, тёмные волосы были убраны в высокую причёску с вплетённым жемчугом. Шею гордо украшал большой камень на толстой цепи, и горел он красным огнём. Лицо женщины было… моим? Это была я и, одновременно, не я. Глаза у существа чёрные, без белков, на алых губах застыла полуулыбка-полуусмешка. Белые тонкие руки лежат на подлокотниках трона, и каждый пальчик унизан массивными перстнями.

По бокам от трона стоят подсвечники, копии тех, что стоят у меня на чердаке. Огонь в свечах полыхал и ревел неистовым пламенем.

Женщина была прекрасна и ужасна. Это было существо. Древнее, страшное, сильное, внушающее опасение и ужас. Она словно видела меня насквозь, всю мою суть, всю мою жизнь, мысли и чувства.

В комнате резко похолодало, я тут же покрылась мурашками и задрожала. В воздухе разлился удушающий и сладкий цветочный аромат, настолько сильный, что можно было этот запах почувствовать на кончике языка, словно кто-то разбил сразу тонну сладких въедливых духов.

– Ты призвала меня, ведьма, потревожила мой покой. Задавай свой вопрос, – у существа был низкий шелестящий голос.

Какой вопрос? Меня парализовало от страха и ужаса. Это было чудовищно. Это было страшно. Всё вылетело у меня из головы! Так, соберись тряпка! Надавав себе мысленно пинков и пощёчин, я снова развернула листок. Хорошо, что вопрос додумалась написать, а то задала бы белиберду какую от страха.

Прокашлявшись, прочитала вопрос с листка.

– Как вернуть магию фейри Грэхэну Смертоносному? – и затаила дыхание.

Существо, принявшее мой внешний вид, запрокинуло голову и засмеялось. Смех был неприятным для слуха.

– Ты желаешь использовать столь редкий шанс узнать Истину для ничтожного фейри? – она говорила медленно, словно смакуя каждое слово.

От звука её голоса по телу пробежала противная дрожь.

Так, не ляпнуть бы ничего лишнего. Коротко и по существу.

– Почему? – вновь прошелестел её голос.

Она что, издевается? У меня время утекает, как вода, а она решила замучить меня вопросами? Почему, почему? По кочану!

Так, ладно, грубить здесь не буду.

– Потому что он попросил помощи, и если в моих силах её оказать, то сделаю это, – фух! Мысленно смахнула пот со лба.

Женщина сошла с трона и мягкой поступью подплыла к границе зеркала, она оказалась моего роста, и черты лица мои, даже родинка в уголке над губой, всё, как у меня! Поднесла правую руку к глади зеркала, чёрные глаза, не отрываясь, смотрели в мои.

– Прикоснись ко мне, иди ко мне, дитя-я-яааа, – шелестящим голосом позвала она.

Её глаза, как звёздное небо, манили к себе. Низкий голос вдруг показался родным и уютным. Появилось желание до неё дотронуться, обнять и всегда служить тьме этих космических глаз!

Я подошла совсем близко и потянула к ней руку. В голове не осталось ни одной мысли, только невероятное желание прикоснуться и прижаться к ней.

И тут на мою руку капнул горячий воск.

– Ай! – я резко отдёрнула кисть и отскочила от зеркала. Чуть вслух не спросила: что за чёрт?! И если бы я сейчас это озвучила, это был бы второй вопрос, и всё, кирдык Бобику!

Магия, которую ко мне применили, рассеялась, я снова была сама собой, со своими желаниями и мыслями.

– Дайте ответ на мой вопрос, – голос дрожал от страха, но был твёрд. По спине лился пот, руки дрожали. Хотелось закричать, бросить всё нафиг и убежать! Но надо, надо, Лиза, довести дело до ума, раз взялась за это.

Существо снова рассмеялось. Боже, пусть скорее кончится эта пытка!

Кажется, меня услышали, так как это чудовище заговорило, НО, моим же голосом и интонацией!

В сердце фейри нет огня,
Магия ушла из него, но не навсегда!
Чтоб вернуть его сути причину, Фейри преврати в мужчину!
Сутки пусть пробудет он в личине той,
С восходом солнца, он снова станет собой!

– Я не прощаюсь с тобой, Елисавифа, мы ещё встретимся. Скоро, – гладь зеркала затянуло чёрным дымом, потухли свечи, я осталась одна на этом жутком чердаке. Чёрт! Я не прочла заклятие, которое её отпускает! Она не могла просто так исчезнуть! Мне нужна валерьянка…

Вытащила из кармана джинс карандаш, быстро написала на листке слова, которые сказал артефакт, и скорее убежала из этого места. Ещё долго не смогу подняться на чердак, а в зеркала смотреть… даже не знаю.

* * *

Бояться и паниковать решила после того, как завершу дело с фейри.

После того, как рассказала всем, что произошло на чердаке, мои домовые и сам фейри были в лёгком ужасе.

– Ты вообще понимаешь, кого призвала? Это была сама Тьма!!! – снова на высоких нотах кричал Грэхэн. Он хоть иногда может говорить нормально, без визга и крика?

– И что теперь? Мне забиться под кровать, дрожать от страха и бросить помогать тебе? – он тут же захлопнул рот и перелетел на стол. Стал расхаживать по нему, заложив руки за спину, его крылышки при этом трепетали.

– Нет, я хочу, чтоб ты мне помогла, – ну вот, может же общаться в нормальном ключе!

– Тогда хватит визжать, и давайте думать, – все в ожидании уставились на меня. Ага, то есть, думать буду я одна?

– Итак, в стихотворении сказано, чтобы вернуть тебе сути причину, то есть, я так понимаю, твоя суть – это магия, верно? – он кивнул. – Фейри преврати в мужчину. Это, скорее всего, значит, что ты станешь человеком, обычным, наверное. Трофим, есть заклятия, которые превращают живое одного вида, в живое другого вида? – мы все сидели за столом, и я на листке подписывала напротив каждой строчки пояснения.

– Хозяюшка, есть такие заклинания-то, сейчас я тебе-то книгу магическую сюды перенесу.

В книге действительно было одно заклинание и рецепт зелья для того, чтобы одно живое существо превратить в другое. Я очень надеюсь, что оно универсальное, так как в книге не указано конкретно кого можно, а кого нет, превращать.

Рецепт зелья был впечатляющим, и это мягко сказано.

– Трофим, а у нас ингредиенты есть из этого списка? – домовой склонился над книгой и просто кивнул.

– Отлично, не будем оттягивать. Трофим, нужно все составляющие принести на стол в кабинет. Любаша, готовь ужин, я голодна, как уличная собака. Грэхэн, идёшь, то есть, летишь за мной, – раздав всем ценные указания, взяла книгу под мышку и уже пошла на второй этаж, как услышала отчаянный крик фейри.

– Ведьма! Я больше не могу летать! Не получается! Магии совсем не осталось!

Я вернулась, села за стол и склонила голову на уровень его глаз.

– Грэхэн, я помогу тебе, мы нашли заклинание, превращу тебя в человека. Сутки походишь так, а послезавтра снова будешь летать и творить свою магию. И очень надеюсь, что ты больше не будешь делать глупых и злых поступков, – подставила ему ладошку, на которую он вопросительно уставился. – Забирайся, повезу тебя на себе.

Усадив на плечо фейри, где он удобно устроился и ухватился за мои волосы, я пошла творить волшебство.

Установив маленький котелок над спиртовкой и залив туда «живой» воды, начала, помешивая специальной ложкой, закидывать в варево ингредиенты: сухие цветы бузины, порошок из корня мандрагоры, слюна «вечерней жабы» (даже не знаю такой вид), сброшенная шкура ящерицы, древесина дуба, чешуя русалки (какой кошмар), ещё много разных травок и кореньев. Когда варево приобрело тёмный синий оттенок и стало густеть, начала произносить заклинание:

– Волшебство творю и зло не несу. Пусть фейри обратится человеком, сутки пробудет так и с восходом солнца вернётся всё вспять. Да будет так!

И специальным ножиком уколола себе палец, выдавила ровно три капли своей крови.

– Грэхэн, теперь ты. Три капли крови, – он сделал, как я сказала.

Аккуратно, чтоб не разлить ни капли и не обжечься, перелила зелье в кружку и стала ждать, когда остынет.

Фейри сидел на моём плече и за это время не проронил ни слова.

Спустившись вниз и собрав всех домочадцев, в том числе, кота, дала соломинку фейри. Начали ждать, когда он полную кружку зелья выпьет. Запах у него тоже получился очень специфический, пахло жжёным пластиком. На вкус даже представлять не хочу.

Фейри пил. Делал остановку, высовывая язык, кривился, снова пил, и так добрых двадцать минут.

Закончив, он сел и скрестил ноги. Мы с домовыми тоже сели, стали ждать результат. Пока ничего не происходило.

И тут фейри схватился за живот, завалился на один бок и от боли очень громко закричал.

Я подскочила, как ужаленная. Стул, на котором сидела, упал. Кот, мявкнув, стрелой умчался из столовой. Домовые вжались в спинки стульев, Любаша зажмурилась.

Тем временем фейри менялся. Отпали крылышки, исчезла его одежда, и он стал расти, быстро, стремительно, с чавкающим и хрустящим звуком увеличивающихся мышц и костей. Со стола попадала посуда, которую он задевал своим телом.

И вот на моём обеденном столе лежит высокий обнажённый молодой мужчина.

– Вашу ж мать!.. (много непечатного текста).

* * *

У мужчины были растрёпанные волнистые пшеничного цвета волосы, белая кожа отсвечивала перламутром. Тело в меру мускулистое, жилистое. И он часто-часто дышал. Если будет так дышать, то случится гипервентиляция лёгких, и он задохнётся!