О том, что у моей жены роман, я был осведомлен. Парня нанял Ирбег, но тот и не догадывался, на кого работает. У Артема есть жена и дочь, а вот Татьяна об этом не знает. Моя реакция не являлась следствием ревности, мне не понравилось, что нанятый агент вместо того, чтобы добывать информацию, старается затащить объект в постель!

Таня шла впереди меня, а я рассматривал ее стройные ноги. За эти годы она практически не поправилась, лишь округлилась в нужных местах и стала выглядеть еще более женственно. Миллионы долларов, которые я потерял по ее вине, придется отработать! Я знаю только один способ, который меня устроит, хотя, когда ехал сюда, об этом не думал.

«И не стоит делать такое скорбное лицо, у тебя уже есть опыт спать со мной за деньги!»

Пять лет назад она точно так же одним своим присутствием заставляла кипеть кровь в венах. Ее даже не портил чопорный костюм учительницы, скорее, меня он заводил. Я представлял, как сорву эти тряпки.

– Герман, отвези нас в клуб. – открыл заднюю дверь и жестом пригласил ее сеть. Безропотно подчинилась. Я пока не понял, нравится мне ее покладистость или нет. И с чего вдруг она возникла? Переживает за любимого?

– Мне нужно вернуться домой через час, – предупредила меня, печатая кому-то сообщение. Я не ответил.

Клуб принадлежал Герману. Это было небольшое частное заведение только для избранных. Вечером здесь собирались наши хорошие знакомые. Элитные девочки, элитные напитки, интересная программа. В это же время здесь никого не было, работать начинало заведение с восьми вечера.

– Входи, присаживайся, – указал ей на стул. Папку, что принес с собой, бросил на стол.

– Ну что, Татьяна, поговорим?

– Давайте поговорим. – сидит, словно на педсовете: спина прямая, ноги вместе, руки, сложенные в замок, прикрывают колени. Меня трясло от ее чопорного высокомерного вида. Обойдя кресло, стащил с волос резинку.

– Что вы делаете? – дернулась она, но я жестко схватил ее за волосы.

– Оцениваю, стоишь ты двадцать восемь миллионов долларов или нет.

– Вы о чем?

– Именно столько я потерял из-за вашего обмана! – процедил сквозь зубы ей возле лица. Чуть наклонился, коснулся дыханием кожи, она вздрогнула.

– Сколько? – искренне удивилась Таня.

– Слух тебя не подвел. Долг придется, Танечка, отработать. – я уже представил, как это будет.

– Я у вас ничего не брала! Да мне всей жизни не хватит… Вы не понимаете…

– И не собираюсь! С этого дня ты моя любовница! У тебя одна обязанность – ублажать меня. Никаких прав твоя печать в паспорте тебе не дает!

– Я не буду этого делать! Никогда и ни за что я не лягу с вами в одну постель! Я требую развода! – такой страстной я ее еще не видел: глаза и щеки горят, частое дыхание поднимает грудь… У меня встал. Колом! До боли в яйцах!

– Ты его не получишь, пока мне не надоешь, – усмехнулся я, вернулся в кресло и сел. – Сбрось с себя всю одежду! – приказал я. В глазах ее вспыхнул протест. – Или я ее порву, и тебе придется вернуться домой в рваных тряпках!

* * *

Андрей

– Рвите! – заявила дерзко Таня. Я прихренел от того, с какой ненавистью она смотрела на меня. Собрала волосы в безобразный пучок, взяла со стола ручку и воткнула в конструкцию на голове. – Чего ждете? У меня времени мало, приступайте! Насилуйте!

«Сука!»

– Слова выбирай! – наверное, я перегнул палку, потому что Таню не испугало даже то, что я мгновенно оказался рядом с ней. – Я тебя не насиловал! И ты это прекрасно знаешь! Ты легла со мной в постель из-за денег, которые тебе заплатили Ивашовы! Ты выдавала себя за другую! Или будешь это отрицать? Может, они тебя заставили?! Ну?!

– Я ничего не отрицаю и не снимаю с себя вины, – спокойно заговорила Таня. – Обстоятельства сложились таким образом, что я вынуждена была согласиться. Это меня не оправдывает, не стану даже пытаться. Я согласна отдавать вам тридцать процентов своей зарплаты. Можем подписать договор, на основании которого я буду производить выплаты.

Меня накрыло. Я злился, но я и желал ее. А она стояла такая холодная равнодушная и предлагала перечислять мне ежемесячно пять тысяч рублей! Пять тысяч, мать их!

Притянув ее к себе, впился ей в рот. Таня упрямо сжала губы.

– Открой рот! – прорычал я. Она мотанула головой, ручка выпала из волос и куда-то отлетела.

Я терзал ее губы, а она сопротивлялась. Нажав ей на подбородок, вынудил губы разомкнуться. Просунул язык в рот. Сминая ее губы, я дерзко завоевывал рот, упивался вкусом и не хотел останавливаться. Терял голову, будто мальчишка, а потом почувствовал привкус соли на губах.

Выругавшись про себя, я отпустил девушку и отступил. Видеть ее слезы… Сразу вспомнил ту ночь! Даже тогда, думая, что она трется с мужиками налево и направо, я старался разжечь в ней страсть. Я не предполагал, что она окажется девственницей! А поняв это, тупо быстро закончил акт, чтобы не причинять лишней боли. А, оказывается, она все эти годы считала, что я над ней чуть ли не надругался!

– Сядь! – приказал я и вышел из кабинета.

Герман сидел в зале, что-то бухал.

– Нам еще на работу нужно вернуться! – сорвался на брате, но тот ничего не ответил. Дошел до бара, схватил стакан, задел другие, и они посыпались на пол. Выматерившись вслух, переступил через стекло, набрал холодной воды и направился обратно в кабинет. – Выпей! – сунул Тане в руки стакан. Пока меня не было, она немного успокоилась.

Понятно, что девочка-отличница, которая сама поступила в престижный институт на факультет международных отношений, а потом устроилась учительницей за зарплату в пятнадцать тысяч рублей, не спит за деньги! Она могла бы без проблем устроиться в любую международную компанию, сделать прекрасную карьеру, а с ее внешностью и удачно выскочить замуж! Хотя, замуж выскочить не могла, у нее же вроде как есть муж.

Когда сегодня я решил навестить ее, не думал, что все пойдет так. Я даже не знал, зачем мне нужно было ее увидеть…

– Герман отвезет тебя домой, – бросил я и вышел из кабинета.

Разберусь с гадюками, а затем подумаю, что делать с «женой»!

– Я в офис, отвези Ивашову, куда она скажет. – видя, в каком я состоянии, брат не стал задавать вопросов.

Выйдя на улицу, остановил такси и назвал адрес компании.

– Лида, чашку кофе, пожалуйста, – не останавливаясь, отдал распоряжение секретарю.

Через минуту чашка горячего ароматного кофе стояла на столе. Пялясь перед собой на пустую стену, отхлебнул глоток. Обжегся! Время шло. Передо мной лежала гора папок, а я сидел и думал о Тане! Перед глазами стояли ее глаза, полные слез!

«Ублюдок!» – обозвал себя, на пол полетели папки. Хорошо бы отправиться в бойцовский клуб и выплеснуть из себя все дерьмо, освободить голову от мыслей, но снова куда-то ехать… Да и видеть никого не хотелось.

– Андрей Андреевич, к вам Алина Геннадиевна, – предупредила Лида. Нажав на кнопку селектора произнес:

– Пусть войдет.

– Ты сказал, что сегодня мы уйдем домой пораньше, – проговорила она, закрывая двери. – Что случилось? – обвела она взглядом бардак на полу. Я не ответил, она медленно прошла к столу, стараясь не наступить на бумаги. Нагнулась, что-то подобрала с пола. – А это кто? – спросила она, положив передо мной две фотографии. Медленно перевел взгляд на снимки. На одном из фото супруга, на другом ее сын. – На тебя очень похож, – ляпнула Алина. Я непонимающе уставился на нее, перевел взгляд на фото. Я раньше даже не вглядывался в изображение. Взял карточку в руки, в голове стал складываться пазл. Из памяти всплывали наши с Германом детские фотографии…

«Ее убить мало!»

Глава 4

Таня

«Отделалась испугом», – сказала бы я так о нашей с Черногоровым встрече за закрытыми дверями. Герман, как я поняла – его родной брат. Пока он вез меня домой, мы обменялись парой ничего не значащих фраз. Парень посматривал на меня в зеркало дальнего вида, а я делала вид, что этого не замечаю. Мне хотелось быстрее добраться домой и объясниться с Артемом. Его поведение меня обескуражило и даже расстроило, но я же не знала, что сказал ему Черногоров.

Мы уже подъезжали к многоэтажкам, когда мне позвонила мама.

– Таня, ты где? – спросила она, как только я приняла вызов. – Сказала, сейчас буду, и пропала.

– Мам, я уже почти пришла. Через пять минут встречай, – постаралась вложить в голос немного радостных нот.

– Не спеши. Звонила воспитательница из детского сада, у Макса температура, горло красное. Просили прийти забрать, он сильно капризничает. Мне пойти?

«Ну вот, сходили вчера, поели мороженое!»

– Мам, я сама его заберу. – новость меня расстроила. Днем за Максимом придется маме ухаживать – больничный брать не хочется, зарплата у меня и так маленькая. Родительница справится, не в первый раз ей присматривать за внуком. – Жди нас, – произнесла я и сбросила вызов. – Остановите мне здесь где-нибудь, пожалуйста, – обратилась к Герману.

– Куда вам надо, скажите, я довезу, – твердо произнес он.

– В детский сад, сына забрать. Вон по той дороге и направо. – спорить у меня не было ни времени, ни сил, Макса надо было скорее забрать. – Спасибо, – произнесла я, когда мужчина остановился у ворот садика. – До свидания, – прежде чем захлопнуть дверь, произнесла я.

Медсестра сообщила, что дала ему жаропонижающее, поэтому он такой вялый и сонный, предупредила, чтобы в садик я сына пока не водила. Мне этого можно было и не говорить.

Одевая сына, я старалась его немного развеселить, но Макс не поддавался. Взяв его на руки, поспешила домой. Конечно, он уже большой и тяжелый, но так мы быстрее доберемся. Если бы я была в кроссовках, могла бы и пробежаться.

Возле садика стоял хаммер. А ведь я попрощалась с парнем, неужели непонятно было, что он может уезжать?

Игнорируя присутствие Германа, я прошла мимо автомобиля. Да и не хотела я, чтобы он видел моего сына. Их сходство было таким очевидным, что не заметить его мог лишь очень невнимательный.

– Таня, – открыв водительскую дверь, окликнул меня Черногоров-младший. – Садитесь, я довезу вас до дома.

– Нет, спасибо. Я пройдусь.

– У вас ребенок больной, а вы упрямитесь.

Подслушивал наш разговор с мамой?

– Хорошо, – согласилась, потому что так будет лучше для Макса. Его нужно было быстрее уложить в постель и вызвать врача.

– Мама, мы поедем на этой большой машине? – удивленно спросил меня сын. В другой день Макс бы от радости прыгал до небес, а сегодня лишь слабо улыбнулся.

– Да, сынок.

Мы подошли к двери. Герман забрал из рук Максима и усадил на сидение, его взгляд мне не понравился – очень уж внимательно разглядывал он малыша. Я села рядом с Максом и обняла его. Герман закрывал дверь, но вдруг неожиданно спросил:

– Таня, чей он сын?

* * *

Таня

– Мой! – сердце дрогнуло от тревоги, но показывать ее я не имела права.

– Я интересовался, кто его отец, – не сдавался Герман, говорил он вежливо и негромко.

– Я бы вас познакомила, но он погиб, – не моргнув глазом, уверено соврала я.

– Ясно. – поверил он или нет, осталось для меня загадкой. Вопросы он задавать перестал, закрыл дверь и сел на водительское кресло. Я пожалела, что уступила его просьбе.

«Что будет, если он расскажет о своих подозрениях Андрею?»

Крепче прижав к себе Макса, я пыталась успокоиться.

– Мой папа герой, – неожиданно заявил Макс. Я не думала, что он все это время внимательно нас слушал.

– По другому и быть не может, – повернувшись, Герман улыбнулся моему сыну. Я поразилась, как были похожи их улыбки.

– Угу, – согласился сын.

Через несколько минут мы подъехали к нашему дому. Поблагодарив мужчину, я забрала Макса и поспешила домой.

Меня тревожила мысль, что теперь Черногоров не исчезнет из нашей жизни. Хотя, вполне возможно, я зря себя накручиваю, и Андрею будет абсолютно все равно, что у него где-то подрастает сын.

Педиатр пришла поздно, осмотрев Макса, она попросила показать ей детскую аптечку. Просмотрев содержимое, сделала назначение, добавила два препарата, которых у нас не оказалось.