Он отвел взгляд и сделал вид, что не расслышал. Но мне и не надо было объяснять. Пару месяцев назад разорилась одна очень молодая, маленькая, но перспективная в плане автопарка компания.

Теперь я догадывался, кто ее подобрал и приголубил. Ну, Миша, ну, еж – птица гордая! Это ж надо куда меня засунуть! Пусть еще скажет, что…

– Миша, мать твою! Только не говори, что там я буду обычным пилотом чартерных рейсов или отечественной регулярки!

Он ответил мне веселым взглядом, полным предвкушения, а я застонал. Это ж надо так вляпаться. Долетался! Докатился! Теперь буду в Сочи свою задницу греть вместо Монако.

– Это еще не все, мой извращенный друг. Моя теща не приемлет никакой вольности в служебных отношениях. Если она узнает о твоем последнем списке или до нее дойдут слухи о твоих похождениях… Хотя наверняка уже все известно, но на будущее…

Он сделал многозначительную паузу и провел пальцем по горлу.

– Тогда ты на ближайшие годы останешься пешеходом и на свое ненаглядное небо будешь смотреть снизу вверх.

Сжал стакан с виски с такой силой, что тот едва не треснул у меня в руках. Жена друга смотрела на меня озабоченно, с подозрением. Вернул ей злой и затравленный взгляд.

Обложили со всех сторон! Да какое им всем дело до моего поведения? Я политик, что ли? Может, собираюсь в президенты баллотироваться? Да кому сейчас нужна кристально чистая репутация?

– А без авиакомпании твоей тещи никак? Без обид, Света, но твоя мать монстр, даром что у нее такая раздолбайка дочь выросла.

Она хмыкнула и развела руками, но спорить не стала. Родителей не выбирают, это каждый знает. Особенно я. Сомневаюсь, что мама Светы частый гость на их домашних обедах.

– Можно. Могу тебя устроить на авиасалон в кассу. Билетики будешь детям продавать, пока лицензию восстановишь. Как такой вариант?

Откинулся на жесткий диван из местами потертого кожзама и залпом выпил виски. Теща так теща. Хрен с ней, лишь бы небо оставалось для меня открытым.

Поерзал, пытаясь принять нормальную позу. Но диванчик был словно сделан из деревянных досок. Твердо решив отыграться на друге, капризно заявил:

– Места получше не мог взять? Что, ВИП-кабинки для гендиректоров уже разобрали? Или зарплата Михайлова покоя не дает, экономишь?

Схватился за второй бокал, который любезно подставила Света. Напьюсь. Вот сегодня пошлю все к чертям и напьюсь, как сто лет не делал!

Потом сниму себе какую-нибудь девочку, как все нормальные мужики, и буду трахать ее всю ночь подряд. Задолбали эти Мишины шуточки, что на земле у меня не стоит. Кровь, видите ли, отливает от нужных мест, давления нет соответствующего.

Но друга не так-то просто было смутить. Он критически оглядел злющего меня и самодовольно изрек:

– Еще спасибо скажешь! Меня тут по работе занесло во Владик пару лет назад, так там такую классную исполнительницу стриптиза встретил! Даже Свете понравилась.

Его жена закатила глаза и добавила:

– Она не стриптизерша. Она танцует на пилоне, необразованный ты увалень.

Но тут ведущий объявил выступление некой Ланы, и я забыл, о чем до этого думал…

Глава 6. Лана

Давид дал координаты клуба и сказал, что я могу начать с общего выступления перед залом. Естественно, в пятницу. Так что примерно в восемь вечера мне надо будет изловчиться и оставить своих родственников. Да так, чтобы при этом они ни о чем не догадались.

Больше всего на свете в сложившихся обстоятельствах мне не хотелось терять с ними связь снова. Я любила свою семью, хоть они давно остались в средневековье. Даром что двадцать лет назад переехали в Москву.

Час перебираю свой гардероб в поисках самого закрытого и страшного платья. Надеюсь, я в него влезу, а то в последнее время что-то на нервах совсем с катушек слетела.

– Наконец-то!

Мой победный клич слышали, должно быть, все соседи. Вытащила на свет божий старенькое хлопковое платье-рубашку с длинными рукавами. Жутко его не люблю, так как оно умудрялось делать меня еще пышнее и старше. Хотя я и так не худенькая.

Но для семейного торжества и ворчаний бабули – самое то. Лишь бы влезть! Накинула на руки и с трепетом стала застегивать пуговки одну за другой.

Первый рубеж в виде моей нескромной груди четвертого размера был пройден без потерь. Талия не в счет, там проблем не предвидится. Но как только руки дошли до района бедер, ткань тревожно затрещала, а мой зад оповестил меня о том, что жрать, дорогая, надо было меньше.

Я застонала и попробовала приподнять опасную зону на талию. Посмотрев на себя в зеркало, поняла, что похожа на пережеванную личинку майского жука.

Уже представляю, как младший братец вопит на весь дом, что к ним заявился хрущ-убийца, и демонстративно бежит за лопатой. В прошлый раз, когда я пришла в дутом пуховике, малец полчаса бегал за мной с просьбой залезть на огородное орудие пыток, чтобы он меня раздавил.

Говорила я маме, чтобы она заканчивала с грядками! Газон и топиарные фигуры! А она все со своими помидорчиками да картошкой.

Уууу. Как же юбилей дедули не вовремя! Там же будет вся родня, которую удастся созвать. Опять эти пересуды и оханья. А мне надо поехать пилон себе присмотреть новый, потому что все мое оборудование сгорело в студии.

Боюсь, если я попрошу Давида найти мне площадку для тренировок, то дешевле будет купить личный спортзал. Этот пройдоха хоть и лучший в столице, но цены у него одуреть какие.

Тоскливо стянула с себя предательское платье, напоследок пообещав пустить на тряпки для протирания пилонов. Мой оставшийся гардероб пестрел всеми оттенками черного. С юности любила этот цвет. Он очень выгодно подчеркивал мою армянскую внешность. И придавал стройность фигуре. Правда, на завтрашнем мероприятии это будет скорее минусом. Но, как говорится, кто на что наедал.

Достала из шкафа два черных платья. Одно футляр, а второе лапшу. Немного подумав, убрала футляр обратно в шкаф. Там такой разрез сзади и руки открытые. Буду весь вечер выслушивать о себе много чего.

А если выбирать между проституткой и «ой, внученька, совсем исхудала», то уж лучше второе. Все-таки одна бабушка против десятка тетушек явно выглядит менее воинственно.

Натянула на себя платье-лапшу, и то мягко облепило мою аппетитную фигуру как вторая кожа. Повертелась перед зеркалом и тяжело вздохнула. Слишком хороша. Ой, не оберусь завтра лишнего внимания.

Ну и кто, спрашивается, просил мою задницу так раздаваться вширь? Наверняка мама позовет парочку новеньких женихов на этот вечер. Она уже и не надеется на одного. Конкуренцию им создает, чтобы стимул был заинтересовать меня.

Вот потенциальным женихам небось про пилон первым делом рассказывает! И где справедливость, спрашивается?

Но делать нечего. Поэтому стащила платье, сделала растяжку и завалилась спать. Завтра с утра поеду посмотрю место выступления и быстренько между делом отрепетирую свою «импровизацию». А там и на ужин уже пора будет.

Утром все прошло по плану. Внутри даже зрело подозрение, к добру ли это. Совсем стала сходить с ума после пожара. Руслана! Все будет хо-ро-шо!

Диалог с самой собой – первый признак психоза, но где наша не пропадала. Поэтому собралась и пришла в один из крупных клубов столицы. Если честно, то даже название смотреть не стала. Все равно – лишь бы платили нормально.

На подходе к новому месту выступления поняла, что невероятно волнуюсь. Давно забытый мандраж и состояние предвкушения. Аплодисменты, жадные мужские и восхищенные женские взгляды. Зависть и страсть, летающие в воздухе. Я скучала.

Давид встретил меня у входа и проводил внутрь. Озвучил сумму гонорара и условия. Немного опешила от такой наглости.

– Ты не многого ли хочешь? Я тебе не куропатка на птицефабрике, чтобы меня так обдирать. Я уже узнавала, сколько что стоит и какие у кого расценки. Давай-ка, дорогой, выключай режим «и ртом, и…»

Он поднял руки в примирительном жесте и с досадой перебил меня:

– Ладно, ладно! Я просто вбухал много в рекламу. Оказывается, тебя многие помнят и ждут. Это дорого стоило. Лан, не кипятись. Да добавлю я десять процентов.

Зная этого засранца, ни капли не сомневалась:

– Двадцать пять, или я ухожу.

Приятно было наблюдать, как его внутренняя жаба съежилась и издала протяжный стон. А он сам побагровел и забегал глазками по окружающей обстановке.

Хорошо, не по моему телу. Но когда дело касалось денег, Давид становился существом бесполым. Поэтому и сработались.

– Двадцать.

– Двадцать – и с тебя хороший тренировочный пилон. Можно бэ у.

Он нехотя протянул руку, и я пожала ее. Вот и ладненько. А теперь перейдем к главному. К сцене.

Без блеска софитов и спецэффектов она казалась совсем простенькой и пустой. Осиротевшей без новомодных примочек, от которых в ночи становилась загадочной и манящей.

Прошлась по покрытию, оценила расположение. А потом повернулась к Давиду:

– А где, собственно, пилон?

Он непонимающе посмотрел на меня, затем на сцену, потом опять на меня. Эх, плакала моя репетиция «импровизации». Придется вечером изгаляться.

– Лан, забыл. К вечеру все подготовят и установят. Все будет в лучшем виде. Ты меня знаешь.

– Именно потому, что я тебя знаю, мне бы хотелось все проверить лично. Не мне тебе рассказывать, как в моем деле важна безопасность.

Все-таки вывел из себя. Вот сколько лет работаю с ним, и каждый раз все на грани фола. Ну нельзя же быть таким рассеянным. Пилон закрепить – это вам не поручень в лестницу воткнуть!

Там особая система, и если ее повредить или нарушить порядок действий, то при очередном элементе я могу просто улететь в зал, как самонаводящийся снаряд.

А мне еще выступать и деньги зарабатывать на новую студию. Тяжело вздохнула. Как бы мне ни хотелось доверять Давиду, но другого выбора не было.

Наставила на него указательный палец и строго сказала:

– Если что-то пойдет не так, я тебя из-под земли достану, а потом обратно засуну.

Он вновь поднял руки в примирительном жесте:

– Сделаю все в лучшем виде!

Сомневаюсь. Ну да ничего. Попробую вырваться от любимых родственников пораньше и лично осмотреть сцену и пилон на предмет правильной и безопасной установки. От этого слишком многое зависит.

Вышла на сцену и посмотрела в пустой зал, где туда-сюда сновали люди. Он сейчас казался неуютным и серым. Но уже этим вечером здесь я получу свою дозу эндорфинов. Главное, чтобы все получилось.

Глава 7. Лана

Ровно в три часа дня стояла возле калитки отчего дома. Мы переехали сюда лет двадцать назад. Сначала в квартирку на краю столицы, а потом и в этот огромный дом.

С годами он практически опустел, и теперь пятьсот квадратных метров охраняют лишь мой младший брат, два карликовых пуделя по кличке Гита и Зита да вредный кошак Гера.

Давно говорила маме, чтобы продали этот бестолковый дом, построенный под девизом «из хрущевки в кухню тридцать метров», да купили себе небольшой таунхаус поближе к природе.

А то тут из растительности лишь рисунок елки на обратной стороне щитов, ограждающих нас от МКАДа. Как родители вообще что-то еще могут есть с собственного огорода при такой экологии! Но их разве переубедишь?

Отец вообще заявил, что этот дом построил сам и собирается в нем умереть. Мои заверения в том, что дом построила бригада ушлых строителей из ближнего зарубежья, а умереть, надышавшись выхлопными газами, можно значительно быстрее желаемого, его ни капли не смущали.

Упрямство – общая черта всего моего огромного армянского семейства. И вот теперь я стояла и пилила взглядом дверь. Сегодня как никогда не хотелось идти на этот праздник жизни. Сумятицу в мои чувства вносили лишь ароматы шашлыка и плова, которые просачивались сквозь забор и заставляли мой голодный желудок делать сальто.