Две пары сильных рук скрутили меня за какие-то секунды. Я даже не пыталась сопротивляться, осознавая, что этим лишь разозлю оборотней еще сильнее. Крик застрял где-то в горле. Они не церемонились, действуя грубо и жестко. Заломили руки за спину, больно сжимая их пальцами, словно у меня есть хоть какой-то шанс вырваться.

– Ромыч будет рад такому подарку, – злорадно хохотнул младший из братьев. – Дочка того, кто отправил в могилу его отца. Ох, я готов все отдать за то, чтобы увидеть рожу твоего папочки, когда ты не приедешь домой ночевать! – издевался он.

Я ощутила, как мои руки начали связывать кожаным ремнем. Один из братьев снял его со своих брюк. Они затянули удавку туго, с болью сжав мои запястья. Я попыталась вывернуться, дернуться, чтобы отвоевать себе хотя бы крошечный кусочек свободы, но в ответ получила болезненный тычок в бок. Руки так и остались сведенными за спиной.

– Моя стая не простит этого, – из горла вырвался хрип. Я не узнавала собственный голос. Сердце бешено стучало в груди, во рту появился металлический привкус. Негодование затмевало собой страх, чувство оскорбленного достоинства оказалось сильнее испуга. Да как они посмели так поступить со мной?! Я единственная девушка за много столетий, в отношении которой приступили закон. – Если вы отпустите меня, я никому ничего не скажу! – пообещала я, уверенная, что так и поступлю, если они одумаются. Ощущение надвигающегося позора пугало сильнее, чем оскал братьев. Да какой там оскал! Так, зубы показали чуть-чуть. Настоящий оскал покажут мои братья, когда узнают обо всем. Мне страшно представить, что ждет нас всех, когда отец узнает о случившемся. Он не оставит братьев в живых после такой выходки.

– Лучше помолчи, – фыркнул один из братьев, но энтузиазма в его голосе поубавилось. Удивительно, но угроза мести подействовала. Меня больше не трясли и не пытались причинить боль. – Что теперь с ней делать? – он говорил со странным акцентом, словно ему сложно открывать рот. Неужели мой удар оказался таким болезненным?

– Будем ждать указаний Ромыча. Он решит, что делать с девчонкой. А пока… – оборотень неожиданно вытолкнул меня из прохладной тени деревьев на небольшую полянку. Неужели нельзя обращаться с девушкой аккуратнее?! К чему эта жестокая грубость?

Солнечные лучи опалили кожу, давая понять, что отныне я буду находиться прямо под солнцем. Старший из братьев прислонил меня спиной к валуну, торчащему из земли. Над моей головой разверзлось открытое небо.

– Я не буду сидеть на солнце! – заявила им и попыталась встать, но не тут-то было. Сильная мужская рука прижала меня к камню, не позволив даже двинуться с места.

– Еще как будешь! – прошипел он с таким лицом, словно с трудом сдерживался от рукоприкладства. – Только попробуй встать! Клянусь, я за себя не ручаюсь! – не знаю, что он собирался со мной сделать, но в его интонации послышалось реальное намерение причинить мне серьезный вред.

Я опешила, вжавшись в горячий, нагретый солнцем камень. Что мне делать? Настоять на своем и попытаться отползти в сторону? Но братьям ничего не стоит вернуть меня обратно. Делать поблажки своей пленнице они явно не намерены. Я только разозлю их своим упрямством. Злобно зыркнув на меня, старший оборотень отошел в сторону. Слава богу!

Сами братья сели в тени. На что они надеются? Что я получу солнечный удар? И почему они ждут именно здесь? Теперь, когда нас разделяли несколько метров, я смогла рассмотреть парней издалека. Оба – высокие и крепкие самцы. На обоих черные обтягивающие футболки и джинсы. С возрастом эти парни будут становиться лишь сильнее. По человеческим меркам – богатыри, но для оборотней эти ребята ничем не выделялись.

– Звони, – бросил младший, когда они устроились поудобней. Старший достал телефон и приложил его к уху.

– Ромыч, мы ее поймали! – радостно сообщил он, улыбаясь во все тридцать два острых зуба. – Ромыч, слышишь?! Мы схватили девчонку Капуловых! Что с ней делать? – он походил на маленького мальчика, который ждет похвалы от старшего брата. Глазки загорелись, на губах расплылась детская восторженная улыбка. Кажется, спроси у него «Кто тут хороший мальчик?», и парень радостно высунет язык и начнет прыгать. – Дочь старшего Капулова, – энтузиазма в голосе поубавилось. Я не могла разобрать, что ему отвечает собеседник, но, кажется, он не очень доволен происходящим. Улыбка на лице оборотня таяла как снег по весне. – Как тебя зовут? – неожиданно парень обратился ко мне.

– Юля, – шепнула я.

– Юля. Помнишь? Единственная дочь Капулова… – старший из братьев резко прервался, глаза его растерянно забегали из стороны в сторону. Из телефона донесся взбешенный мужской голос. Могу поклясться, что он кричал на моего похитителя. Этот диалог длился около минуты. Прежде уверенный в себе и наглый оборотень вдруг сник, сжался, втянул голову в плечи. Я видела страх в его глазах. В груди загорелась робкая надежда: вдруг меня отпустят?! Очень похоже, что похищение случилось спонтанно, и никто не давал этим двоим указание нападать на меня. Наконец, старший из братьев отключил вызов и спрятал телефон в карман. Вид у него был крайне расстроенный.

– Ну что? – младший нетерпеливо пихнул брата в бок. Я тоже хотела спросить: «Ну что?!» – Что он сказал?

– Скоро приедет, – тихо обронил старший, и у меня внутри что-то оборвалось. Я так надеялась, что меня отпустят прямо сейчас. Ну, хотя бы развяжут руки и позволят уйти из-под прямых солнечных лучей. А еще лучше – напоят. Жажда подступила к горлу, сковала его сухой пленкой. Я то и дело сглатывала слюну, чувствуя, как из меня в буквальном смысле испаряется влага. Солнце палило нещадно, а я…не была никак защищена от него. С каждой минутой мне становилось все хуже и хуже. Дыхание затруднилось, я с трудом втягивала в себя воздух, став похожей на уставшую собаку. Откинувшись на камень, облизнула пересохшие губы. Боже мой, это настоящая пытка.

– Дайте пить, – взмолилась я, обращаясь к своим похитителям. – Пожалуйста…

– Обойдешься, – озлобленно рыкнул на меня старший. Я тихо заскулила. Нельзя же быть такими бесчеловечными!

– Прошу вас! – вновь застонала я спустя некоторое время. Плевать на гордость! Я сейчас умру от жажды. Когда я пила в последний раз? Полтора или два часа назад… Боже мой, как плохо… Как же хочется пить… Я не способна ни о чем думать, кроме как о воде. Даже мысли о моем будущем отошли на второй план. В голове появились странные, но невероятно приятные мечты. Я представляла, как пью подсоленную минеральную воду, сладкую газировку и даже пиво. Никогда не пробовала пиво, но в этот момент захотела попить его больше всего на свете! – Дайте пить.

– Нет у нас воды! – раздраженно рявкнул на меня младший. – Терпи!

Только это мне и оставалось. Остатки сознания все еще пытались переварить происходящее и обрисовать мои перспективы. Скорее всего, старший позвонил Роману Манкулову, то бишь Ромычу, как они его по-свойски называли. Он альфа – вожак их стаи, который своей природной силой способен подчинять всех остальных оборотней. Он стал главой клана лишь пару лет назад, после смерти своего отца. Прежнего альфу отправил в могилу мой собственный отец. Сейчас за это расплачивалась я, несмотря на то, что папа победил в честном поединке. У погибшего альфы осталось шесть сыновей и четыре дочери. Все от разных волчиц. Как говорит мой папа, он «любил разнообразие». Если этих двух братьев так оскорбила смерть их отца, то они могли бы вызвать моего папу на поединок. Таковы законы оборотней. Но они не осмелились. Знают, трусы, что проиграют. Знают, что отец порвет их как мягкие игрушки, поэтому решили отыграться на мне.

Что представляет из себя Роман, которого все мы ждем? Боже, я поймала себя на мысли, что по-настоящему жду прибытия альфы из враждебного клана! Скорее всего, у него есть вода. Это невероятно глупо, но я, правда, надеялась, что он напоит меня, а уж потом можно начать беспокоиться о будущем. Если Роман откажет мне в питье, то уже не важно, что он решит сделать со мной. Я просто потеряю сознание от жажды. Солнце жарит меня, как яичницу. Я чувствую себя медузой, выброшенной на берег.

Что я вообще я знаю о Романе? Мы никогда не общались. Пару раз в жизни я мельком видела его. В памяти остался высокий темноволосый юноша с серьезным выражением лица. В нем всегда чувствовалась сила и уравновешенность. Истинный сын своего отца. Пусть я его почти не видела, но слышала имя Романа регулярно. Отец рассказывал об успехах старшего сына своего врага: то он выиграл очередные соревнования по борьбе, то поступил в престижный университет, а в последние годы и вовсе увеличил доходы клана. Он ставил Романа в пример моим братьям, пугал их тем, что, если они не будут усердно тренироваться, то альфа убьет их. Думаю, папа немного завидовал своему врагу и жалел, что у него нет такого же успешного и сильного сына.

Лишь когда я подросла, мне сказали, что сильный оборотень не может вызвать на поединок заведомо более слабого. Иначе это уже не поединок, а узаконенное убийство. У моего отца четыре сына, но никто из них не унаследовал силу альфы. Папа всегда переживал по этому поводу, но несколько лет назад смирился и понял, что придется отдать бразды правления внуку. Троим братьям он уже нашел жен, но никто из них так и не подарил стае нового альфу.

Когда я услышала звук подъезжающей машины, мое сознание почти угасло. Так плохо мне не было никогда в жизни. Каждый стук сердца отдавался в груди будто удар молота. Кровь в венах загустела и с трудом перемещалась по организму. Мысли рваные, несвязные. Стоило попробовать сосредоточиться на одной детали, и голова взрывалась от боли. Если бы кому-то вздумалось сейчас поставить меня на ноги, я бы рухнула наземь как тряпичная кукла. Боже мой, я никогда не чувствовала себя настолько слабой. Услышав звуки приближающихся шагов, я на несколько секунд открыла глаза, но тут же прикрыла веки от ударившего в них солнечного света.

Я не услышала – ощутила кожей его приближение. Инстинкты включились, вопя о том, что рядом находится альфа. Все вокруг, и даже я сама, дрожали от его силы. Будто невидимая волна, она затопила все пространство. Оборотень-вожак распространял вокруг себя такую мощную энергетику власти, что, кажется, прикажи он мне откусить себе руку, и я повинуюсь. А запах? Боже мой, он пах так ярко и терпко, что у меня немного прояснилось сознание, словно под нос сунули нюхательную смесь. Никогда не ощущала ничего подобного. Ни один оборотень на моей памяти не имел столь мощного и в то же время приятного аромата. Сила, смешанная с мужественностью и…нежностью. Нотки агрессии причудливо смешались с цветочным ароматом. Даже ярость альфы не могла заглушить запах дома, заботы, любви. Именно ими и должен пахнуть волк, а не кровью и ненавистью. Напротив, от эмоций его запах усиливался, а я не могла перестать наслаждаться им. Он будил инстинкты, внушал столь необходимое мне чувство защищенности. За это я и ненавижу свою волчью сущность. Она иррациональна, нелогична. Сейчас, когда нужно бояться, она заставляет меня млеть перед агрессором. Упорно твердила, что оборотень с таким ароматом просто неспособен причинить вред самке.

– Что с ней? – бархатистый вибрирующий баритон ласково коснулся слуха. Это…голос Романа? Я ожидала услышать тенор молодого человека, но слышала взрослого заматерелого мужчину. Что там происходит? Любопытство пересилило, я разлепила веки. Мне предстала интересная картина: два молодых оборотня сидели на земле, сжавшись в два трясущихся комочка. Над ними нависала массивная фигура альфы, который, казалось, готов был разорвать их. – Вы что с ней сделали, идиоты?! – могу поклясться: он в бешенстве. Я даже прониклась жалостью к братьям, на которых был направлен гнев альфы. Не каждый выдержит такой напор.