На самом деле он боялся, хоть и пытался это отрицать. Трущобы представлялись ему чем-то неизведанным и даже страшным. Они были той частью Эн-Си, которую все местные жители пытались укрыть от любопытных посторонних глаз. Они были той частью, где царило беззаконие и несправедливость, где люди умирали в нищете от голода и безденежья, забытые и никому не нужные. Но Уэсли Тео ни за что бы не признался в своём страхе. Он ненавидел, когда его обвиняли в слабости, а потому всегда стремился доказать обратное.

Он помнил, как шагал по серым злачным улочкам, слегка сутулился и старался не смотреть по сторонам. В огромных мусорных баках копались бродяги в поисках съестного, мяукали бродячие тощие коты, а изнурённого вида женщины, сидящие на порожках своих домов, провожали его любопытными взглядами.

– Эй, малыш, сигаретки не найдётся? – доносилось ему вслед, но он не обращал на это внимание, молчаливо шёл вперёд и думал лишь о том, чтобы поскорей успеть домой, пока не вернулся отец и не узнал, куда занесло Тео. Мог ли он тогда подумать, что ещё немного и сам он будет ничем не лучше их?

– Мне нужно к сестре, – сказал Тео, когда через некоторое время после ухода Сэма Оливер и Ник вели его к кабинету, где у них должен был проходить урок.

– Не советую пропускать занятия, – сказал Ник, убирая с глаз русую чёлку. Они свернули в узкий неприметный полутёмный коридорчик с обшарпанными стенами, на которых ножом были вырезаны различные ругательства. – Воспитатели следят за этим и ведут журнал, где отмечают, кто был, а кто нет.

– Им нравится издеваться над нами, – усмехнулся Оливер, покачивая головой, – за малейшую провинность следует наказание – могут оставить без еды на весь день, могут заставить мыть туалеты, а могут просто закрыть в «застенке» и заставить всю ночь читать молитвы, а то и…

Он резко замолчал и нахмурился, словно вспомнил что-то не очень приятное.

– В общем, лучше не нарываться, – бодро закончил мальчишка, будто бы рассказывал шутку, а не то, с какой жестокостью с ними здесь обращались.

– Только командиры могут прогуливать занятия, или гулять, когда им вздумается, – добавил Ник. Из-за своей полноты он страдал одышкой, с трудом подстраивался под быстрые шаги Тео и Оливера, и, слегка раскрасневшись, тяжело дышал.

Тео посмотрел на него и нахмурился:

– Неужели нет никаких проверок? Почему им всё это сходит с рук? – спросил он.

– Потому что всем на нас наплевать, Генри, – равнодушно произнёс Оливер. Он остановился, посмотрел на Тео, словно бы спрашивая: «Ты разве этого ещё не понял?».

Было в этот момент в его лице что-то необъяснимо грустное и серьёзное. Мальчишка разом стал казаться старше своих лет, и Тео неожиданно подумал, что он, вероятно, тоже испытал в своей жизни нечто кошмарное. Что-то, что мог так же тщательно скрывать, как и Тео с Габби.

– После занятий будет прогулка, там ты встретишься с сестрой, – сказал Оливер, быстро сменив тему. Он отвернулся, указал тонкой рукой на дверь, где проходило занятие, и первым вошёл внутрь. – Нам сюда.

Они оказались в просторной круглой комнате, где не было ни стульев, ни школьных парт. Все мальчишки сидели прямо на грязном полу и дружно повернули головы, когда Тео, Оливер и Ник вошли. Воспитатель, которого, как пояснил Ник, звали Освальд, тощий высокий мужчина среднего возраста с тоненькими усиками и большими передними зубами, внешне очень напоминавший крысу, заверещал на ребят за то, что они опоздали. Под его крики они пробрались в самый дальний угол и приготовились ждать продолжения прерванного урока.

«Ну и чушь!» – подумал Тео, когда понял, что весь урок крысы-воспитателя был посвящён промывке мозгов и убеждению тому, как всем мальчишкам будет хорошо, когда их отправят в другие страны, в новые семьи и счастливую жизнь.

Он с трудом слушал монотонный голос воспитателя. Бессонная нервная ночь в автомобиле давала о себе знать. Глаза его начали слипаться, а голова медленно клонится, пока не упала на плечо сидящего рядом Оливера. Тот взглянул на Тео, но ничего не сказал, позволив мальчишке задремать и наконец провалиться в так нужное ему в этот момент беспамятство.

Самый бессмысленный урок в жизни Тео вскоре закончился. Большую его часть он проспал и теперь чувствовал себя слегка неловко оттого, что проснулся, уткнувшись лицом в шею Оливера. Тео, Ник и Оливер шли по переполненному коридору. Было время перерыва, и каждый хотел хоть немного отвлечься и отдохнуть. Тео рассеянно моргал, он не до конца проснулся и отдохнувшим себя совсем не чувствовал. Он пытался слушать оживлённый разговор приятелей и краем глаза замечал, как на него недоверчиво поглядывали другие мальчишки.

Неужели уже все были в курсе о его стычке с Томом? Если так, то он надеялся, что до Габби эти новости ещё не дошли. Меньше всего он хотел, чтобы она начала за него переживать.

– Как же я хочу, чтобы меня поскорее отправили в другую страну, – мечтательно говорил в этот момент Ник. – Я буду ездить в школу на лошадях, есть манго и у меня будет семья.

Он широко улыбнулся, и его пухлое лицо радостно засияло.

– Вот бы нас вместе отправили, – Оливер тоже улыбнулся и легонько пихнул Ника в плечо.

Тео недоверчиво уставился на них, не уверенный, не послышалось ли ему всё сказанное спросонья. Почему-то он считал, что уж Оливер и Ник на тупые рассказы ублюдка воспитателя точно не поведутся.

– Вы серьёзно верите в эту херню? – спросил он их и остановился посередине коридора. – Да они просто лапшу вам на уши вешают!

Последняя фраза прозвучала слишком громко, и многие проходящие мимо ребята оглянулись на их компанию. Оливер и Ник удивлённо переглянулись, оттеснили его к стене, когда высокий пацан грубо прокричал, чтобы они не мешались на дороге.

– С чего это ты взял? – нахмурившись тихо спросил Оливер.

– Да. Откуда ты знаешь, что это враньё? – Ник насупился, сдвинул брови на переносице и плотно сжал губы в тонкую полоску. В глазах его застыло неверие и полное убеждение в своей правоте. Точно также выглядела Габби, когда, разозлившись на неё за то, что она разбила его виниловой проигрыватель, Тео в отместку рассказал, что Санта-Клауса не существует. Только вот ситуация сейчас была намного серьёзней.

– Я… Я слышал, как директор говорил, что на самом деле они продают детей в рабство, – заговорил он. Оливер и Ник были неплохими ребятами, и поэтому он считал, что им стоит знать всю правду. – Вы же сами сказали, что здесь всем плевать на нас. Не думаю, что они проявят такую заботу и отправят вас в семьи кушать манго.

– Может, ты что-то не так понял? – с недоверием посмотрел на него Оливер и скрестил руки на груди.

– Да вы сами подумайте! – Тео рассерженно взмахнул рукой. – Этот мистер Киллиган, или как там его, настоящий работорговец – и вот это всё – его бизнес. А эти все сказки про лучшую жизнь нужны только для того, чтобы удерживать вас в узде.

Лицо Ника покрылось красными пятнами, в серо-голубых глазах заблестели слёзы. Он шмыгнул носом, топнул ногой.

– Нет! Это не может быть правдой! – громко воскликнул он, привлекая ещё больше к ним внимания. Оливер на него шикнул, призывая не шуметь, и уже хотел что-то сказать, но Ник круто развернулся и побежал прочь, расталкивая идущих ему навстречу ребят.

– Чёрт, Ник! – Тео с досадой смотрел ему вслед. Реакция мальчишки оказалась намного хуже, чем он думал. Тео решил, что они будут благодарны за то, что он раскрыл им правду. Наверное, не нужно было вываливать так резко. – Подожди, я…

Он уже хотел броситься догонять Ника, но Оливер схватил его за запястье, удерживая на месте.

– Оставь, ему надо побыть одному… – тихо сказал он. Взглянув на Тео, Оливер засунул руки в карманы и переступил с пятки на носок. – Ты… Ты уверен, что это так?

В голосе Оливера слышалась надежда на то, что Тео сейчас посмеётся и с улыбкой скажет: «это просто шутка, друг». Он до последнего не мог так просто отказаться от своих желаний. И Тео отчасти даже мог его понять. Как от такого отказаться? Когда ты постоянно находишься в таком убогом месте в окружении настоящих отморозков, поддерживать будет только мысль, что однажды тебя увезут отсюда, в место, где наконец появится семья, люди, любящие тебя просто за то, что ты есть. А тут вдруг появляется какой-то неизвестный мальчишка и заявляет, что все твои мечты – обычная фикция. На месте Оливера, Тео, наверное, себя бы ударил.

– Оливер… – позвал мальчишку Тео. Тот замер, смотря перед собой, не моргая, даже почти не дыша, будто мысленно был вовсе не здесь. Лицо его стало свинцово-серым, губы беззвучно шевелились, он вдруг закашлялся, полез в карман брюк и, вынув ингалятор, пустил себе в рот мощную струю. Из кармана выпал небольшой браслет из медной проволоки, на котором были нанизаны пуговицы, перья, бусинки и даже, если Тео не показалось, небольшой обрубок крысиного хвоста. Мальчик невольно расширил глаза и продолжал таращиться на браслет, который Оливер скоропалительно снова спрятал в карман.

– Это мой амулет, я сам его сделал, – решил пояснить мальчик. – Он даёт мне энергию. Командиры запретили мне делать амулеты и обереги потому, что я отказался их делать им.

– Понятно, – Тео не знал, как на такое реагировать и все эти сверхъестественные штуки казались ему полнейшей чушью, но своего нового друга он обижать не хотел. – Крутой амулет.

– Спасибо! – уголки губ мальчика дрогнули. – Блядь! – воскликнул Оливер, дёрнулся из-под руки Тео, на мгновение зажмурил глаза. – Отсюда даже убежать нереально!

Он осел на пол около стены, выронив ингалятор, опустил голову на колени и запустил тонкие руки в свои волосы.

– Прости, что я…

Тео недоговорил, растерянно смотря на мальчишку. Хрупкое, худенькое тело Оливера начало мелко подрагивать, тонкие пальцы дёргали светлые волосы, будто бы с корнями желая их выдрать. В этот момент он выглядел таким беззащитным и отчаявшимся, что Тео вдруг поймал себя на странном желании обнять его покрепче и успокоить. Соврать, что всё будет хорошо. Ничего не говоря, он сел на пол рядом с Оливером и вытянул длинные ноги. Задумчиво опустил голову. Пытался понять, почему вообще у него возникло подобное чувство. Наверное, Оливер в этот момент напомнил ему Габби.

– Тебе не за что извиняться, – сказал вдруг мальчишка, и они посмотрели друг на друга.

Тео отчего-то вдруг заметил, что глаза Оливера были ярко-зелёными и очень серьёзными, длинные светлые ресницы подрагивали, а на переносице, у него виднелся маленький, едва заметный шрам. Наверное, когда-то его ударили прямо в нос. Глаза его, такие огромные, внимательно смотрели на Тео, выискивали что-то важное в его лице. Они так и замерли, ничего не говоря, рассматривая друг друга и изучая. Словно каждый из них желал узнать, что творилось в голове второго. Тео первым отвёл взгляд, чувствуя некоторую неловкость.

– Но почему отсюда нереально сбежать? – спросил он, не глядя на Оливера, слегка нахмурившись. Он рассчитывал, что вместе с Габби ему удастся выбраться из этого приюта.

Оливер пожал плечами:

– Некоторые ребята пытались, – сказал он, – за ними спускали собак. После этого некоторых притаскивали обратно – выглядели они ужасно – израненные, в укусах. Уэнди, наша медсестра, их выхаживала.

Он на мгновение замолчал, нахмурился и потянулся за ингалятором, пшикнул ещё немного в рот, а затем спрятал его обратно в карман.

– Другие не возвращались. Может, им удалось сбежать, может, они умерли. Ходят слухи, что они попадают к какой-то банде наркоторговцев.

Тео почесал голову. Он не хотел верить, что это был единственный вариант. «Мы с Габби выберемся отсюда, – подумал он, – возможно, не сразу, но мы это сделаем. Обязаны сделать…и, может быть, мы будем не одни». Он посмотрел на Оливера. В его лице он начал видеть союзника, того, кто может ему помочь.

– Слушай, – Тео положил ладонь на плечо мальчишки. – Мы можем что-то придумать.

Оливер тяжело вздохнул, закусил губу и провёл рукой по волосам, лицо его приняло слегка озабоченный вид.

– Так… – произнёс он, встал, и отряхнул свои брюки. – Я пойду поищу Ника, а ты иди к сестре. Позже тогда встретимся.