Никогда в жизни у меня не было ничего столь дорогого. Платье сидит просто идеально, оно светло-серое, расшитое сотней кристаллов и сверкает от любого легкого движения. Я знаю, оно досталось мне лишь из-за нападения на Тедди, и хотя мне стыдно, я не могу избавиться от чувства невероятной радости. В центре распределения мне выдают праздничные туфли на высоком каблуке, и все свободное время перед сном я пытаюсь их разносить. Я никогда не носила каблуки и теперь мне с трудом удается даже маленький шажок.

Есть еще один фактор отравляющий мне жизнь. Ко дню рождения принца Эндрю я должна запомнить имена всей приглашенной во дворец элиты. Мисс Поллин выдает мне толстую пачку фотоснимков, и я часами разглядываю портреты. Когда-то я мечтала о таком времяпрепровождении, и не думала, что в моих руках может оказаться стопка бесценных фотографий, теперь же каждый раз, стоит мне бросить на них взгляд, как в желудке что-то переворачивается.

– Это же так просто, Мэгги! – удивляется Тедди, который, конечно, со многими знаком лично. – Это мэр Карста, а это министр распределения, его жена и внучка. Это графиня Нервинг, граф Бростер. А это Катерина Эллингарт, она очень хорошая. Я бы хотел, чтобы она стала женой Эндрю.

Блондинка на снимке и впрямь очень миленькая. Лицо ее сияет нежной улыбкой, и мне страшно подумать, как сломает ее жизнь брак с Эндрю.

В день праздника нам с Бэзилом дан выходной – Тедди находится под опекой матери. Кейт завистливо вздыхает, уходя утром из комнаты, и я впервые за долгое время предоставлена самой себе. Я даже могу насладиться утренним душем, и минут десять стою под горячими струями. Мисс Поллин велела привести себя в порядок и к трем часам спуститься в комнату сто девяносто семь, где одна из горничных поможет мне сделать прическу. Я даже не надеваю форменное платье, когда иду в столовую и оттого чувствую себя самой собой. Не Мэгги, но Шайен. Я особенно долго наслаждаюсь завтраком и неторопливо пью чай.

– Так и думал, что найду тебя здесь, – доносится до меня знакомый голос и, обернувшись, я вижу перед собой Бэзила. Он, как и я, одет не по форме, и обычная черная футболка буквально преображает его. А горничные правы – он красавчик. Бэзил выдвигает стул и садится рядом со мной. От него приятно пахнет шампунем и влажные волосы кажутся еще темнее, чем обычно.

– Что? – подозрительно спрашивает он, замечая мой взгляд.

– Ничего, – поспешно трясу я головой, точно пытаясь развеять это наваждение. Думать такое! И о ком? О Бэзиле? Должно быть, в душе перегрелась.

– Будет сегодня вечерок, – говорит тем временем он, без аппетита ковыряя вилкой бекон. – Думаешь, обойдется?

– Посмотрим. Не отходи от него ни на шаг.

– Не отойду. Ты его видела вчера?

По тону голоса Бэзила я понимаю, он говорит отнюдь не о Тедди.

– Да. Был особенно учтив и улыбчив.

Лицо Бэзила искажает гневная гримаса, но он ничего не добавляет к уже сказанному.

– Мы справимся, – обещаю ему я, хотя совсем не чувствую уверенности в своих словах.

22

В шесть часов я захожу за Тедди в его комнату. Я страшно смущена своим видом и взгляды гвардейцев совсем не способствуют моему душевному спокойствию. Мне кажется, что я выгляжу как ворона в павлиньих перьях. Это платье слишком дорогое для меня, каблуки слишком высокие, прическа слишком… Я не могу подобрать слова, чтобы выразить свои чувства кроме «слишком». Тересса, к которой отослала меня мисс Поллин, собрала мои волосы в низкий пучок, наподобие того, какой носит ее величество, но пряди у лица оставила свободными, уложив их в локоны. Я решила, что на этом все закончилось, но Тересса не позволила мне уйти, и спустя еще полчаса мое лицо оказалось раскрашенным, как у индейца.

Это чересчур, но возможности избавиться от макияжа у меня уже нет. Я стучусь в дверь Тедди и захожу в комнату.

Он уже готов. В крохотной парадной форме с лентой через плечо он выглядит очень забавно, но я не решаюсь сказать ему об этом, и только улыбаюсь.

– Ты такая красивая! – восторженно кричит он, бросаясь мне навстречу. – Бэзил, правда, Мэгги красивая?

Только теперь я замечаю Бэзила, стоящего рядом с сходной дверью. Он тоже одет в новенькую парадную форму, и та ему необычайно идёт.

– Да, очень, – задумчиво говорит он. Вопреки своим словам, выглядит он таким мрачным, точно впереди нас ожидает не праздник, а похоронная церемония. Я впервые вижу его в подобном настроении.

Мы выходим из комнаты и направляемся к приемной его величества. Он говорит с королевой, которая просто блистательна в нежно-лиловом платье и высокой бриллиантовой короне. Король Реджинальд немного теряется на её фоне и я в очередной раз мысленно поражаюсь тому контрасту, который существует между ними. Кажется, будто ничего, кроме кровного права престолонаследия природа не подарила бедняге королю. Он нехорош собой, полноват и напрочь лишен королевского величия. Королева Елена, напротив, первая красавица столицы, она изящна, как статуэтка и невероятно мила. Как эти двое вообще нашли между собой что-то общее?

Я склоняюсь в поклоне и ощущаю на себе пристальный взгляд. Даже не поднимая головы я знаю, кому он принадлежит.

– Вам идет платье, мисс Магдалена, – говорит он, подходя к нам. Тедди отбегает к родителям, и слова Эндрю может различить разве что Бэзил. Впрочем, ему хватает ума изобразить на лице сосредоточенность и не сводить взгляд с младшего принца.

– Благодарю, ваше высочество.

– Как одежда может преобразить человека, – не успокаивается он. Эндрю стоит так близко, что я чувствую его щекочущее дыхание. – Я допустил в отношении вас большую ошибку, мисс Магдалена. Но сегодня после праздника мы ее исправим.

Он откровенно смеется, видя мое ошарашенное лицо, а я с трудом пытаюсь перебороть страх и отвращение. Происходит то, о чем предупреждала мисс Поллин – я оказалась в западне, выбраться из которой еще не удавалось ни одной горничной. Я не смогу сдерживать себя, если он хотя бы прикоснется ко мне. Я ненавижу его, ненавижу так сильно, что даже находиться в одной комнате с ним мне невыносимо.

– Они пригласили более пятисот гостей, – шепчет Бэзил. Он стоит за моей спиной и я не могу заставить себя повернуться, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Мне стыдно и противно. – Среди них несколько десятков девушек, готовых на все, лишь бы привлечь внимание принца.

– Он не оставит меня в покое. Сегодня или потом.

– Мэгги! – ко мне подбегает Тедди и берет за руку. Я вздрагиваю, и его личико изумленно вытягивается. – Что случилось, Мэгги?

– Вы просто напугали меня, ваше высочество.

– Прости.

Мы с Тедди занимаем свои места за спиной принца Эндрю и гвардейцы распахивают перед нами двери для парадного выхода. Бэзил встает позади меня, и на мгновение касается моей руки, выражая свою поддержку. Хотела бы я спрятаться за ним, как за стеной, чтобы Эндрю не сумел меня найти.

Под звуки гимна, доносящихся из зала приемов, мы спускаемся вниз на один лестничный проем, и входим для встречи с гостями. Их так много, что я мгновенно теряюсь, ощущая на себе сотни взглядов. Тедди, который с матерью уже не раз репетировал торжественный вход, увлекает меня вглубь зала, где для него подготовлен отдельный стол. Меня это несколько шокирует – принц сидит не просто отдельно от своих родителей, но так далеко от них, что нас закрывают спины почетных гостей.

– Присаживайтесь, – распоряжается он нами с Бэзилом. Одно место за столом пустует, не стоит даже стул. Должно быть, мысли слишком явственно проступают у меня на лице, потому что Тедди решает все объяснить.

– Эндрю хотел, чтобы я чувствовал себя спокойнее и на меня никто не глазел. Я еще многому должен научиться.

– Это верно, – соглашается Бэзил. Позади нас глухая стена, и он доволен. Никто не сможет подойти к нам незамеченным. Опасность может скрываться только в еде, но тут мы уже не в силах ничего сделать. Никто не приведёт на подобный приём дегустатора, да и если мы станем с Бэзилом меняться с Тедди тарелками, это ничего не изменит. Некоторые яды проявляют себя нескоро, да и принцу Эндрю ничего не стоит отравить и нас для компании.

Мы едим без аппетита, прислушиваясь к реакции организма. Время от времени звук голосов нарушает громкий стук, и тогда очередной гость заводит хвалебную речь в адрес принца Эндрю. Интересно, кто-нибудь из здесь присутствующих знает о нем правду? Впрочем едва ли правда удержала бы их в желании польстить будущему монарху.

Через час, когда все поели, многие начинают покидать свои места и присоединяются к танцующим в центре зала, либо собираются небольшими группами, развлекая себя разговором. Некоторые подходят и к Тедди, но таких совсем мало, да и тех хватает на несколько дежурных фраз. Бэзил напряжен до предела. Кажется, что он в любую секунду готов наброситься на гостя, если тот приблизится к Тедди больше, чем на пару шагов. Малыш держится просто потрясающе. Он со всеми внимателен и вежлив и держит себя так, как требуется от принца. Когда в очередной раз к нам направляется гость, лицо Тедди вдруг освещает радостная улыбка.

– Леди Катерина, – приветствует он ее и я узнаю красивую девушку с фотокарточки. Это о ней он так восторженно отзывался.

– Тедди! – улыбается она в ответ и вместо обычного поклона, обнимает его. Бэзил подается вперед, но я останавливаю его.

– Как тебе вечер? – спрашивает Тедди.

– Прекрасный! И я рада, что наконец-то нашла тебя. Как твои успехи в латыни?

– Все ещё печальные, леди Катерина.

Она сияет улыбкой. Мне не нужно слов, чтобы понять – леди Катерина так же очарованна Тедди, как и я. Они увлеченно болтают о Певуне и Роки, когда среди толпы я замечаю раздраженное лицо принца Эндрю, направляющегося к нам. На этот раз я сама подталкиваю Бэзила, и он, как бы невзначай, выходит вперед.

– Леди Катерина, – зовет ее Эндрю.

– Ваше высочество, – она склоняется в поклоне.

– Вы мне нужны. Хочу с вами танцевать.

– Но я уже обещала танец принцу Теодору, – улыбается леди Катерина.

– Это правда, Эндрю, – говорит Тедди.

Лицо принца Эндрю бледнеет. Кажется, никто не замечает происходящей в нем перемены. Губы его стягиваются в узкую полоску, глаза темнеют от ярости, на щеках алыми пятнами проступает румянец. Кажется, он прямо сейчас готов наброситься на младшего брата.

– Ваше высочество, – обращаюсь я к Тедди, прерывая эту невыносимую паузу, – сегодня праздник его высочества. К тому же у наследника, несомненно, должна быть прерогатива.

– Конечно! – радостно улыбается Тедди. Кажется, он счастлив оттого, что я подсказала ему правильное решение. – Леди Катерина, если вы согласитесь, то я пропущу один танец. Но я все еще рассчитываю на вас!

Леди Катерина смеется и, поблагодарив его за приглашение, вкладывает руку в раскрытую ладонь принца Эндрю.

– Эндрю был прав, – говорит Тедди, опускаясь за стол, – мне ещё учиться и учиться.

Я молчу. Перед моими глазами все еще стоит гневный взгляд принца Эндрю, которым он награждает меня, прежде чем удалиться с леди Катериной.

23

Остаток вечера проходит без каких бы то приключений. Тедди веселится, танцуя то с леди Катериной, то с другими девушками. Он – любимец гостей, и с его личика не сходит счастливая улыбка.

Пару раз меня приглашают потанцевать, но я отказываюсь.

– Простите, я гувернантка, – говорю я, и очередной кавалер молниеносно растворяется в воздухе.

– На твоем бы месте я потанцевал, – говорит мне Бэзил, когда я отвергаю очередного мужчину.

– Зачем?

– Тебе рано или поздно придется выйти замуж. Почему бы не за элиту? Например, за него, – он кивает на мертвецки пьяного графа Эрмонда, который уже дважды делал мне предложение.

– Я не собираюсь замуж. Тем более, за элиту.

Бэзил фыркает, но ничего не добавляет к своим словам.

Через час праздник заканчивается. Мы с Бэзилом отводим Тедди в его комнату. Малыш возбуждён и явно не торопится лечь в постель.