На Пекле он был уже два с половиной года. Он видел многих зеленых неумех, которые уже через месяц щеголяли высокими уровнями и дорогой амуницией. А он нет.

Порой у него появлялось жгучее желание взять какого-нибудь новичка и сделать с ним что-то плохое. Показать, что он, Лисик, сильнее и значимее. И даже когда этот новичок в будущем добьется высот, и будет смотреть в его сторону с пренебрежением, Лисик будет знать, – когда-то все было совсем наоборот.

Сам Лисик ничего не мог или не хотел. В прошлом он был видео-публицистом. Интересная, но никому даром не нужная специализация.

В основном, его творчество сводилось к разбору ошибок и критике более успешных коллег. Так же он ругал глупость читателей, которые совершенно отупели и не ценили настоящее искусство. Естественно, в виде творений Лисика.

Признание со стороны троих друзей, матери и двух нищих фанатиков, подпитывало его самомнение и давало пищу для причин считать себя непризнанным гением.

А вот денег у него никогда не было. Мать, хоть и гордилась сыном, однако сетовала на то, что он никак не займется чем-то серьезным.

Однажды, во время очередного серьезного разговора с матерью, где она в который раз просила сына взяться за голову, Лисик так разошелся, что ударил ее.

С тех пор для него началась новая жизнь. Мать перестала оплачивать его счета. Друзья быстро отвернулись. А фанаты, – смотрели восторженными глазами, но и только.

Работать непризнанный гений так и не пошел, зато открыл для себя фонды социальной помощи от банков. Лисик жил, ни в чем себе не отказывая, целых десять лет. Правда он совершенно позабыл о том, что банки никогда ничего не дают просто так и всегда получают свои деньги обратно. Позабыл он и о процентах.

Как известно, история учит тому, что ничему не учит. А ещё известно, что в жизни все циклично и имеет особенность повторяться.

Когда-то давно было придумано рабство. Потом оно было отменено. Вслед за этим пришло мнимое равноправие, потом капитализм, а за ними и экономизм.

Когда у вас много денег, то много и власти. Когда денег нет, власти тоже нет. А когда денежный показатель ушел в минус, Лисик вдруг обнаружил, что он должник.

Сказать, что он раб – нельзя, это не политкорректно, да и антисоциально. Однако, у Лисика был вполне конкретный хозяин, который устал ждать возврата инвестиций. Он просто продал Лисика, как перспективного исследователя, по весьма хорошей цене.

И вот, непризнанный публицист оказался на Пекле.

Лисику было где спать, было что есть. Он плохонько выполнял четверть заданий от корпорации, что давало ему возможность не ходить голым. Всего хватало для существования.

А вот для того, чтобы жить, ему было необходимо уважение. Не за что-то конкретное, просто за то, что он человек, что он личность. За то, что прожил целых шестьдесят лет. За огромное желание стать уважаемым человеком.

В первые месяцы он сражался как лев, пытаясь отстоять свои права непонятно на что. Но контингент на Пекле оказался, мягко говоря, нецивилизованный. Вскоре его просто начали бить, унижать, а порой и убивать, втаптывая в грязь последние крупицы его самолюбия.

В итоге на свет появился жалкий и подлый человечишко. Ему только и оставалось, что получать крупицы самоутверждения от издевательств над неопытными новичками.

И когда Петр увидел перед собой его скрюченную фигуру, будто у побитой собаки с поджатым хвостом, он сразу понял кто перед ним.

Когда Петр взглянул в бегающие глазки Лисика, в нем, будто почуяв добычу, стал просыпаться давно уснувший матерый волк.

* * *

Петру хватило пары секунд, чтобы понять, зачем к нему подошел Лисик, чего тот от него хочет и чем все закончится. Он даже не слушал, что говорит ему проныра. Петр с нетерпением ждал развязки, когда он сможет отвести душу и выпустить пар.

Пётр даже не слушал что лопочет ему довольный мужичок. Он просто мечтательно глядел на него, будто на кусок сочного мяса, и шёл следом.

Этот недоносок со своим скудным умишком и узким мировоззрением не годился даже как источник информации. Типичная жертва.

– Парень, ты откуда? – нарисовался какой-то типчик в самый неподходящий момент. Пётр как раз смачно пнул свою жертву по рёбрам.

– Какой я тебе парень, сопляк! – с вызовом прорычал Пётр. – Тебе тоже захотелось?

– Тоже отмороженный, обалдеть! – протянул СтарРекс.

– Слышь, я щас тебя отморожу, а потом хорошенько прожарю. – рявкнул Пётр.

– Остынь, остынь. Я на твоей стороне. Меня СтарРекс зовут. Некоторые называют Тарик.

В этот момент из-за угла стали выходить ещё какие-то мужики. Они подошли к Тарику почти в плотную.

– Этот, – Петр кивнул на постанывающего Лисика, – тоже вначале в друзья набивался. Только он хотя бы без дружков был.

– Без каких друж… – Парень вдруг затрясся, будто через него пропустили большой заряд тока.

– Эй, Слизнюк, ты ничего странного не замечал? – спросил крепкий детина с огромным стволом наперевес.

Петр, оценив обстановку, медленно покачал головой:

– Да вроде все в порядке вещей.

Здоровяк сверлил взглядом Петра, а тот спокойно смотрел в ответ. Из-за спины здоровяка вышли двое ребят более скоромных габаритов и стали поднимать тело Тарика. Они явно не пылали желанием привести парня в чувство или помочь ему. Он ничего дурного не сделал Петру. Но и причин помогать малознакомому типу он не видел. К тому же тот умудрился испортить все веселье.

Зато, причины вмешаться нашел какой-то чудик.

– Что здесь происходит, позвольте узнать? Что вы делаете с моим боевым товарищем? – раздался истеричный голос. Если бы Пётр не видел что говорит парень, то решил бы что это женщина.

– Этого тоже паковать? – услышал Петр тихий вопрос одного из подручных крепыша.

После недолгой паузы и критического осмотра тощей фигурки, приближающейся к ним, здоровяк едва заметно мотнул головой:

– Не, просто глушани его, а то орет на весь поселок.

Радостно оскалившись, один из помощников здоровяка, вышел навстречу пареньку.

– Присоединяюсь к вопросу юноши. – прямо из воздуха возник еще один паренёк, явно страдающий от сколиоза. Правда голос того, подходил скорее пятидесятилетнему мужику, а его светлые, почти белесые, глаза способны были повергнуть в ступор разъяренного носорога. – Толстяк, куда ты Рексика пакуешь? Он парень нормальный, в бутылку обычно не лезет без повода.

Петр, наблюдая за этой картиной, оперся о стену.

– Мыльная опера какая-то, – пробормотал он себе под нос.

– Серей, здравствуй – ответил толстяк растягивая слова и фальшиво улыбаясь. – Ты же сам знаешь, какой этот Рекси ершистый. А?

На лице Серея не дрогнул ни один мускул. Он в упор глядел на Толстяка своими бесцветными глазами.

– Вот, наш босс давно с ним хочет пообщаться, да только никак не получается. Так мы и решили проводить парня со всем возможным комфортом.

– На мой взгляд, это напоминает нечто другое.

– Отпустите СтарРекса! – пискляво потребовал тощий паренек и воинственно двинулся на одного из здоровяков, держащих Тарика.

Крепыш лениво выставил руку вперед, ловя лоб тощего в ладонь. Затем легко оттолкнул, отчего парнишка сначала сел на пятую точку, а потом и вовсе завалился на спину.

На лице Серея надулись желваки.

В следующий миг, на здоровяка оттолкнувшего парнишку, откуда ни возьмись, с диким воем накинулась молодая рыжеволосая девчонка. Она прыгнула ему на спину и, обхватив руками, вцепилась зубами в шею.

– Все интереснее, и интереснее. – Петру происходящее явно нравилось. Он довольно улыбаясь, мимоходом снова пнул в копчик, пытающегося куда-то уползти Лисика.

Здоровяк делал спокойное лицо, будто все в порядке, и параллельно пытался отцепить от себя девчонку. Но учитывая внушительную мускулатуру, он никак не мог дотянуться до спины. Наконец он схватил девушку за руку и, отодрав от себя, стал держать на весу на вытянутой руке. Девчонка, в свою очередь, пыталась свободной рукой и ногами дотянуться до лица обидчика.

Следом тощий паренек, подскочив с земли, кинулся на помощь подруге. Он вцепился в ногу здоровяку и кусал того за бедро.

Петр готов был поспорить, что в голове здоровяка мелькала лишь одна мысль: – хорошо что дистрофик не додумался вцепиться в пах.

Несмотря на все безумие ситуации, Серей и Толстяк сверлили друг друга взглядами, выдерживая серьезные выражения лиц. Складывалось впечатление, будто этих двоих случайно вклеили из какой-то другой сцены.

Что примечательно, здоровяк одной рукой поддерживал под локоть СтарРекса, а другой держал рыжую. Он с флегматичным стоицизмом принял грызущего его ногу паренька.

Его товарищ, что с другой стороны так же придерживал бесчувственного парня, косился на картину жестокой атаки. Однако выручать напарника не спешил.

– Думаю, тебе известно, – достаточно громко, чтобы перекричать яростный рык дерущихся, произнес Толстяк, – что Рекси разбомбил пару ячеек в Биогенераторе. Вот администрация и поручила нам разобраться в этом вопросе.

Прям не диалог, а противоборство магов какое-то. Им осталось только молнии начать из глаз пускать.

– А не врешь ли ты часом? – спокойно спросил Серей.

– А не обалдел ли ты, старый? – в тон ему спросил Толстяк. – Сходи да проверь. – долгая пауза, сопровождаемая очередным взглядом, способным резать металл. – А сейчас не мешай делать работу.

– Малышей не трогать. – в руках Серея появился огромный молот.

И что этот хиляк собирается делать такой махиной, – подумал Петр.

Однако, на Толстяка и его подручных это возымело иной эффект.

– Мы уходим. Если тебе нужны эти… – он бросил взгляд на попытки избиения его подчиненного, – спиногрызы, будь добр, забери их.

Петр не заметил, что сделал Серей, но оба агрессивных дистрофика, опустив головы на грудь, отрубились. Парень сполз по ноге здоровяка и завалился на землю, а девчонку здоровяк аккуратно уложил рядом.

– Мы уходим. – повторил Толстяк, и, пятясь назад, они стали удаляться.

– Тоже новичок? – обратился Серей к Петру, после того как окинул округу своими бесцветными глазами. Когда его взгляд остановился на Лисике, Серей поморщился и расстроенно покачал головой.

– Смотря что ты под этим подразумеваешь, – с Вызовом ответил Петр.

– Будь добр, помоги дотащить этих двоих до моей комнаты. – со вздохом попросил мужчина, легко подняв молот и пряча его прямо в воздух.

* * *

Серей и Петр, попивая рационы, разговаривали почти четыре часа. Как ни странно, у этих мужчин из совершенно разных эпох было очень много общего.

Оба успели постареть, потерять жен, морально подготовиться к собственным похоронам, и снова стать молодыми.

Пока Милан и его подруга лежали в отключке, Серей рассказал Петру о мироустройстве и некоторых важных принципах. Помог ему изменить имя. После некоторых раздумий было выбрано новое имя Вульф. И это не смотря на то, что объектов с таким именем на Пекле хватало.

– Ну в общих чертах я тебе ситуацию описал, а дальше сам смотри. Я смотрю, ты парень толковый, могу тебе предложить пока вместе со мной побыть. – Петр вполне спокойно воспринял обращение “парень”. – Я все равно хотел заняться этими двумя, – он кивнул в сторону спящих. – Нельзя их так оставлять, чего доброго, ещё попадут в серьезную беду. Заодно и уровень тебе поднимем. – Серей немного подумал. – А там у меня через пару дней дело одно намечается. Нужно со старой подругой взаимовыгодное дельце провернуть. Может, и тебя привлеку.