Черт! Если я сейчас активирую ее – останусь без систем вооружения. С другой стороны, если не активирую – идти придется на собственной мышечной тяге. Ну и на встроенных в легкую броню сервоприводах. Взглянув на руку, я убедился, что количество молний не восстанавливается. Почему так, надо будет узнать у серфера по возвращении.

Уже собравшись было вернуться в другое ответвление, я вспомнил, что без реактора оружие тоже не задействовать, и, выругавшись, шагнул к колонне. Стены коридора резко вспыхнули, и путь мне преградили три висящих шара, немедля атаковавших меня.

«Попытка взлома дата-джека! Перегрев импланта! Угроза внутренним протоколам данных!» – гроздью посыпались красные надписи. В голове что-то больно щелкнуло. Меня стало подташнивать и клонить в сон одновременно. Выругавшись, я отпрыгнул назад, но боты не отставали, поливая меня молниями.

Потратить последнюю программу взлома на них – означало уйти ни с чем. Вытянув к ним руку, я активировал Воду, чтобы хоть немного оторваться, и ревущий поток данных заставил противников дергаться из стороны в сторону. Исчезать, появляясь на месте, где они были несколько секунд назад. И все же этого оказалось недостаточно.

Боты медленно, но верно продвигались вперед. Я сумел разорвать дистанцию, активировав и вторую дос-атаку, но долго так продолжаться не могло. Решение пришло само, когда я пересек возведенную раньше стену огня. Противники застряли в ней, замедлившись в десятки раз. Вот только атаковать их было нечем. А если нельзя атаковать…

Я взглянул назад, на кроличью нору, про которую рассказывал волшебница Николай. Отрезать себе путь к отступлению – дурацкая затея. Но оставить себе возможность вернуться и одновременно заблокировать программы противника можно было только в одном месте. В оружейных системах.

Забежав в правый коридор, я наткнулся на двери, но не собирался их взламывать. Вместо этого я поставил прямо возле них собственную стену. Теперь путь туда заказан. Обернувшись, я увидел, что боты почти пробились ко мне, и возвел еще один роутер – перед собой. Все три шара влетели в стену огня в попытках добраться до моего аватара. Я не знал, как это работает, и лишь надеялся, что мои предположения верны.

Шаг, и я уже на другой стороне.

Отпрыгнув, я возвел стену прямо на пересечении коридоров, отсекая программам врага обратный путь. Мне послышалось, что с другой стороны донесся недовольный писк – и удары в стену. Черт. Серфер же говорил, что только высокоуровневые программы могут полностью отрубить канал. Значит, у меня не так много времени.

Поставив все на одну попытку, я создал дублирующую стену, оставшись с единственной активной иконкой – последней Молнией. Не оставляя себе времени на раздумья, я вбежал в Общие системы и активировал последнюю колонну. Молнии понадобилось куда больше времени, чем в прошлый раз, но она сработала.

«Общие системы полностью переведены в активный режим. Получен доступ к двигательным и зрительным функциям, – радостно отчитался интерфейс. – Внимание! Оружейные системы заблокированы! Доступа к рельсовым орудиям нет».

Ничего страшного. И без них как-нибудь обойдемся. Сейчас главное выжить.

Промчавшись по коридору к точке выхода, я прыгнул в кроличью нору. Голова закружилась, приспосабливаясь к прежней реальности. Перед глазами все плыло. Но теперь датчики легкого шлема синхронизировались с датчиками моторизированного доспеха, и я получил доступ к круговым камерам.

– Есть! Получилось! – крикнул я, не рассчитав громкости динамиков. Голос, многократно усиленный внешними передатчиками, заставил отряд Бешеных присесть, зажимая уши. Даже тактические шлемы не были готовы к такому. – Прошу прощения, сейчас поправлю. Все.

– Как раз вовремя, – усмехнулся сапер. – А я уже собирался тебя из строя выводить.

– Второй завести сможешь? – перебивая его, спросил взводный. Датчики брони, быстро просканировавшие его, говорили, что жить командиру осталось не больше десяти минут. И то на стимуляторах.

– Нет, но бойца освобожу, – ответил я, передвигаясь ко второй занятой броне. Ручка выхода подалась с трудом даже под действием приводов, достигающих усилия в несколько тонн. Но я не жалел чужую собственность. Металл заскрежетал, и задняя дверца, вспучившись, пошла вверх. – Готово.

– Спасибо, – тяжело дыша, сказал наблюдатель, сдернув шлем. – Ненавижу!

Что он ненавидит, я выяснять не стал. Переключился на более насущную задачу.

– Системы вооружения в отключке. Можешь подключить их напрямую к генератору? – спросил я у инженера.

– Тебе что, на коленке перепаять все схемы? Нет, так это не делается, – покачал головой сапер. – Но пока мы тут все минировали, нашли несколько коробок с тяжелым вооружением. Наши доспехи не потянут, а тебе самое то будет. Ящики вон там.

– Отлично, – с облегчением сказал я, двигаясь в указанном направлении. Датчики исправно передавали тактильные ощущения на пальцы и конечности, но быстро привыкнуть к изменившимся габаритам не получилось. Из-за этого я несколько раз врезался в стоящие рядом стеллажи и чуть не уронил один из них.

К счастью, с ящиками проблем не возникло. Огромный армейский контейнер открылся с одного щелчка. Откинув черную крышку, я с ухмылкой погладил полированный бок тяжелого рельсового орудия. Устанавливающаяся на технику пушка имела дополнительные крепления и для ручного использования.

– Помогите мне прицепить ее к реактору! – крикнул я, беря в руки оружие. Подбежавший инженер взял двумя руками толстый гофрированный провод и установил его в районе моего загривка.

– Готово, – крикнул инженер-сапер, отходя в сторону.

Пушка загудела, накапливая заряд. В интерфейсе появились иконки боезапаса и подачи тока. В первом было пусто. Но Терьер с товарищем уже подтащили ко мне ящик с «иглами». Если, конечно, двадцатисантиметровый снаряд можно так назвать. Каждая полимерная стрела была заключена в отдельный контейнер. В плоском магазине их помещалось по пять штук. Но при удачном попадании даже танку типа «мамонт» или «единорог» хватало одного раза.

– Дверь почти все! – выкрикнул наблюдатель, когда мы заканчивали загружать второй магазин. Времени не оставалось, и я засунул первую стрелу прямо в ствол.

– Вешайте на боковые крепления, – приказал я, держа выход на прицеле. – И тащите контейнер с собой. Может пригодиться.

– Нет, – возразил взводный и закашлялся. Несколько секунд ему понадобилось, чтобы прийти в себя и, сняв шлем, выплюнуть кровавый сгусток. – А, черт. Нет. Не надо. Нам только до верха добраться, а там пробьемся в метро. Уходить будем ливневой канализацией. Доспех придется утилизировать после прорыва. Это приказ.

– Есть, – тут же сказал сапер. – Прости, парень, долго покататься тебе не выйдет.

– Жаль такую игрушку терять, – с сожалением произнес Терьер.

– Загружайте второй магазин контейнерами с россыпью, – указал я на мелкие иглы, собранные в пучок. – Используем его по максимуму.

Соратники послушно набили дробь во второй магазин, а я зажал два картриджа между пальцами, вернувшись в строй стоящих доспехов, слившись с ними. Осталось самое сложное. Дождаться удачного момента.

Взводный, отплевавшись, надел шлем. И жестами приказал всем встать по бокам двери. В результате в зоне огня остался только я. Разумный риск, учитывая, что противник рассчитывает на сопротивление только легкой пехотной группы. Я усмехнулся, представляя лица врагов, когда до них дойдет смысл происходящего.

Злость, высвободившаяся после сражения в виртуальности, вновь начала накапливаться. Чертовы герои-террористы! Борющиеся с системой, которая поддерживает нормальную жизнь общества. Чертовы корпорации! Непонятно, продающие ведущие разработки за рубеж, японцам, или наоборот, покупающие у них технику и выдающие за свою. Чертовы корпоративные охранники, столпившиеся за штурмовым дроном!

Датчики противотанкового доспеха легко просветили дверь. Дрон-«муравей», с огромным щитом впереди, перегораживал путь. Его толстое пузико скрывало оператора и внушительный боезапас. Вот только не против тяжелой техники.

Последняя искра резака погасла, и многотонная дверь с грохотом рухнула, подняв облако пыли.

Огонь пулеметов и автоматов обрушился на склад ливнем пуль. Но длился он недолго. Умное оружие уже обнаружило скрывающихся захватчиков. Дрон шагнул вперед. И в это мгновение мое орудие раскрылось. Рельсы разъехались в стороны, освобождая дуло. Молния пробежала между направляющими сверхпроводниками. Стрела сорвалась со своего ложа и, за мгновение достигнув скорости в несколько махов, врезалась в дрона.

Броня механоида вскипела, раскалившись докрасна. На секунду стало видно сквозную дыру. А затем аккумуляторы «муравья» взорвались, разметав укрывшихся за ним бойцов в стороны.

– Назад! – крикнул я Бешеным, уже собравшимся на штурм.

Толстые пальцы брони вложили в остывающий ствол контейнер с иглами. Одним движением я задал разлет, расширив в интерфейсе попадание с точки до конуса. Перезарядка заняла около секунды. Створки дула раскрылись, словно лепестки. И поток игл смел всех не успевших выбежать с этажа.

– Вот это мощь! – в восхищении сказал Терьер. – Можно, мы оставим ее себе?

– Нет, – прохрипел взводный. – Приказ командования. Уничтожить все экземпляры.

– Слушай, мы уже не в армии, командир! Ради чего мы вообще это затеяли? – возмутился оператор.

– Отставить! Дома поговорим, – скомандовал взводный. Но и он, и я, наблюдавший за датчиками, понимали, что никакого разговора дома уже не будет. Он просто не дотянет до него. А сейчас отчаянно храбрится, чтобы не подводить остальных. – Новенький, готово?

– Я пойду первым, – сказал я, выдвигаясь. – Держитесь за броней и не лезьте вперед.

– Не очень-то и хотелось, – хмыкнул наблюдатель. Остальные согласились с ним молча.

Поступь моторизированного доспеха заставляла пол трястись. Мелкие камушки и осколки подскакивали при каждом шаге. Но я не чувствовал своей тяжести. Наоборот, движения давались легко. И даже полуторатонный «муравей» почти отлетел от пинка, освободив достаточно места для прохода.

Зарядив иглу, я вышел на лестницу уже со взведенным оружием. Гул проводников – и снаряд умчался прочь. Взрыв! И напряженная тишина сменилась многоголосой руганью, матом и криками.

Судя по количеству тепловых сигнатур, нас встречала целая армия. Но я не мог себе позволить отвлекаться от крупных целей. Дроны-штурмовики. Джаггернауты. Тяжелые заградительные и ракетные дроны. Их количество зашкаливало, и я осознавал, что патронов может не хватить.

– Придется пробиваться с боем, – сказал я. – Меня на всех не хватит.

– Значит, придется, – кивнул командир, впрыскивая себе очередную дозу стимуляторов. – Прижмите их, я возьму мину.

– Это самоубийство! – возмущенно сказал сапер.

– У тебя есть другой вариант? А так утилизируем лишнее, меньше следов будет, – усмехнулся взводный. Он говорил все ускоряющимся голосом. Стало понятно, что к его здравому смыслу взывать не стоит. – Прикрой меня, новенький.

– Сделаю, – ответил я, меняя снаряд на дробь.

Дождавшись, пока командир взберется лестничным пролетом выше, я выпустил широкий веер смертоносных игл. Крики раненых и хлопки взрывавшихся дронов слились в жуткую какофонию. Но мне это было уже безразлично. Ярость выходила с каждым нажатием на спуск.

Следующим в ствол зашел цельный снаряд. Я прицелился вертикально вверх, почти уперевшись пушкой в потолок. Взводный бежал по лестнице, перепрыгивая через четыре ступени. Почти летел. Но заградительный огонь был быстрее.

Фонтанчики крови, вырывающиеся из спины взводного, мог не заметить только слепой. Но он все равно сделал свое дело. Добежав до второго этажа, где засели значительные силы противника, он активировал бомбу.