Она постаралась открыть замок. Ничего не вышло. «Замечательно, – подумала она, – я в плену у красавчика-афериста, и впереди целый день тяжкого ожидания, – она прошлась по комнатам еще и еще. – Зато ничего не мешает принять ванну и смыть с себя больничную вонь».

Когда необходимо абстрагироваться

Вадим припарковался у больничных ворот, между двумя полицейскими машинами. Нервическое мигание их маячков подразумевало, что целью визита сотрудников правоохранительных служб был явно не медицинский осмотр. С невозмутимым видом он вышел из своего блестящего лексуса и направился навстречу очередному рабочему дню.

В больничных коридорах витала беззвучная тревога. Все здоровались с ним загадочным тоном и словно опасались нарваться на какой-либо вопрос. Никто из них не раскрывал рта, чтобы не сболтнуть лишнего. Несколько любопытных взглядов сверлили его, пока он не скрылся в дверях ординаторской.

За его рабочим столом, смяв грузным локтем кипу больничных листов, восседал не в меру откормленный человек в форме.

– Вот черт! – выругался Вадим, глядя на погибающую писанину.

– Что вы сказали? – прищурился следователь.

– Я поздоровался, – ответил Вадим с кислой улыбкой.

Ординаторская была полна людей, одетых в кители и белые халаты. Картина напоминала съемки детективного фильма, с той лишь поправкой, что врачи выступали в роли допрашиваемых, а не экспертов-криминалистов.

– И часто вы позволяете себе опаздывать? – спросил следователь, не спуская глаз с Вадима. Тот успел переменить куртку на халат и ждал своей очереди на допрос.

– Не особенно, – ответил он, усевшись на стул для пациентов.

– Вы знаете, что здесь произошло? – начал толстяк. Вадим покачал головой.

– Убийство.

Брови Вадима чуть вздрогнули.

– Убийство… у нас в отделении? – переспросил он. – Невозможно поверить.

– Вы знали больную по имени Елизавета Волкова?

– Да. Ее лечил Архипов, – ответил Вадим, с живым интересом взглянув на собеседника. – Но кто ее убил?

На миг все, кто находился в ординаторской, обернулись на него. Кто-то презрительно фыркнул, кто-то щелкнул жучком зажигалки, так и не подкурив.

– Ее никто не убил, – процедил полицейский. – Она убила.

В следующее мгновение Вадим узнал о смерти медсестры Кристины, тело которой нашел один из пациентов, случайно заглянувший в процедурный кабинет ранним утром. Позже, обнаружив пустующую палату Лизы Волковой, следователи выдвинули самую очевидную версию гибели медсестры.

Вадима завалили вопросами. Он отвечал, не проявив ни единой эмоции, словно внутри него находился жестяной механизм, которому была чужда любая человеческая реакция. Внимательно посмотрев в глаза доктора, следователь попросил вспомнить, как поздно он ушел с работы в ночь происшествия. Дабы уберечь себя от ненужных подозрений, Вадим ответил, что тем вечером достаточно припозднился, но никого не видел, а уж тем более Кристину, которая наверняка, как обычно, спала в сестринской комнате. Таким образом, единственной подозреваемой становилась сбежавшая пациентка, отпечатки пальцев которой нашли на пустой бутылке из-под раствора фурацилина.

После обхода Вадим поднялся двумя этажами выше, где несколько месяцев подряд шел капитальный ремонт. Он прошел по пустому коридору, оставляя за собой столб потревоженной пыли. Перескочив через разбросанные строительные материалы, пробрался в один из пустующих кабинетов. Там он с трудом отворил заставленную хламом балконную дверь. Прогретый весенним солнцем воздух заставил его глубоко вздохнуть. Присев на корточки, Вадим закурил. Уставившись в неподвижный воздух и чуть прищуривая глаза, он вдруг услышал, как кто-то пробирается вслед за ним.

– Ты вездесущ, как пыль, – сказал он, обернувшись на нежданного гостя. – У меня скоро появится на тебя аллергия.

– В следующий раз захвачу с собой антигистаминные, – отозвался Максим Архипов. Его тщедушная тушка закрыла собой солнечные лучи.

– Значит, решил окончательно испортить настроение своей физиономией? – спросил Вадим, отгоняя Архипова в сторону.

– Я хотел поговорить с тобой о Лизе Волковой, – наглость, с которой наседал Максим, была убийственной. Вадим поднялся на ноги, глядя на собеседника в упор. Так смотрят бойцы, прежде чем нанести удар.

– Сегодня в больнице был муж Кристины, – деловитым тоном сообщил Архипов.

– Куда ты клонишь? – с непроницаемым лицом спросил Вадим.

– Наверняка он займется поисками ее убийцы. И, так как я тоже ищу Волкову, мы могли бы с ним объединиться.

– Удачи, – пожал плечами Вадим, убежденный в том, что его коллега окончательно спятил.

– Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, – загорелся Максим. Солнечный свет брызнул ему в глаза. – Мне очень нужно, чтобы ты представил меня ему.

– Я с ним больше не общаюсь, – промолвил Вадим тоном, полным снисхождения. Он даже не пытался скрыть отвращения, которое вызывал у него этот разговор.

– Ну и что!

Вадим крепко сжал кулаки. Его невозмутимость сменилась пока еще сдержанной яростью, которая, казалось, могла выплеснуться в самый неожиданный момент.

– Помоги мне, пока я не добрался до него сам. Но в таком случае мне придется раскрыть Штейману кое-какие секреты.

– Я превращу тебя в овощ, – пообещал Вадим, перебарывая желание сделать это прямо сейчас.

Архипов отступил на пару шагов назад, но был слишком взволнован, чтобы внять угрозам и полностью капитулировать. Его губы расплылись в диковатой улыбке.

– Если ты мне чуточку поможешь, все будут довольны. Наш знакомый получит убийцу жены, я – пациентку, а ты – свободу от угрызений совести.

Вадим перегнулся через перила и оглядел двор, где стояли полицейские машины и несколько черных, лоснящихся на солнце мерседесов.

– Он еще здесь, – перебил наступившую тишину Максим. – Ты можешь отвести меня к нему прямо сейчас.

Садись, тварь. Поговорим

– Открой! Иначе я выломаю эту чертову дверь!

Лиза закрылась в спальне, как только услышала в прихожей звук поворачивающегося ключа. Непонятное чувство паники, которое внезапно поселилось в груди, заставило ее, словно нашкодившую кошку, искать пятый угол.

– Я тебя боюсь, – крикнула она, соображая, чем бы подпереть деверь на случай, если ее попытаются взять штурмом. Но пока он ничего не предпринимал. Стараясь выровнять дыхание и унять биение сердца в ушах, мешавшее слышать, что делается вокруг, Лиза прижалась ухом к двери. Вадим молчал. Пауза затянулась на несколько бесконечных минут. Лиза закрыла глаза, убеждая себя, что он не посмеет ей навредить.

– Ты убила Кристину.

Его слова разорвались в голове огромным кипящим шаром. Только теперь она подумала о том, почему за ней никто не погнался. С медсестрой что-то случилось, но что? Горячий туман проник во внутренности и ударил в глаза острой болью. Она скатилась по стене.

– Ты меня подставила.

Она слышала его голос, но не понимала смысла слов. В голове ее что-то отчаянно пульсировало и ядовито шептало на разные голоса: «Ты убила, у-убила, у-убила». Затем наступила странная тишина. В комнате, где закрылась девушка, не было слышно ни звука. Вадим тоже молчал. Затем до его слуха донесся скрип отворяющегося окна.

– Что ты там делаешь? – крикнул он, ударив кулаком в дверь.

– Это не правда. Я не могла ее убить! – рыдала Лиза, взбираясь на подоконник. Ей казалось, что единственный выход теперь – уйти вслед за Кристиной, чтобы доказать правоту своих слов. Почему Вика не забрала ее с собой, почему позволила жить дальше и пройти через самое ужасное, что есть в мире?!

– Не делай глупостей, – предупредил Вадим.

– Мне нечего терять, – она посмотрела вниз. Высота закружила голову, и она едва устояла на скользком покрытии подоконника. – Почему ты меня обвиняешь?

– Послушай, если ты сейчас выпрыгнешь из моего окна, мне конец. А я ведь тебе помогал! И ты просто не можешь быть такой неблагодарной! – за дверью снова наступила тишина. Он не знал, находится ли она в комнате или пролетает мимо пятого этажа. – Все! Утомила! – сказал он примирительным тоном. – Если ты выйдешь и постараешься рассказать, как все было, я обещаю перебороть желание сломать тебе шею.

Тем временем Лиза колебалась между тяжелым выбором сиюминутного прыжка навстречу аду, который она, конечно же, заслужила, и поступившим предложением о перемирии. – К чему теперь разговоры? – спросила она, всматриваясь в серый асфальт с высоты восемнадцатиэтажного дома. В первый раз она почувствовала страх, подступающий к горлу при мысли о смерти. Почему этот момент наступил именно сейчас, а не тогда, в комнате, на ковре, закапанном воском?

Спрыгнув с подоконника и тяжело ступая онемевшими ногами, она отворила дверь спальни. Вадим курил, удобно раскинувшись на кожаном диване, и даже не взглянул в ее сторону. Это прибавило ей уверенности. Она села напротив.

– Я не знаю, что могло произойти, – сказала она, сморкаясь в обнаруженную на столе салфетку. Вадим смотрел на нее равнодушно, однако ей было неловко ощущать, как он раз за разом скользил по ней холодным гипнотическим взором. И тогда она начала рассказала о каждом своем шаге, совершенно не понимая, как ей удалось убить человека, которого даже пальцем не трогала.

– На нее упала железная полка, – сказал он, медленно выдыхая дым. – Все думают, что это ты опрокинула ее на голову бедняге.

Лиза зажала ладонями виски, надеясь, что это поможет сконцентрироваться.

– Что я натворила?!

– Действительно. Что?

Они услышали шум дождя, внезапно обрушившегося на крыши. Шторы на окнах затрепетали от ветра. Вместе со сквозняком в комнату ворвалась леденящая свежесть. Лиза затряслась, охваченная нервной лихорадкой. Стук ее зубов, отбивающих ритм, казалось, можно было слышать в другой комнате. Краем глаза она заметила поднявшуюся на улице бурю.

– Мне самое время уйти, – прошептала она, не в силах сообразить, что делать дальше. Перед глазами стояла мутная пелена, даже образ Вадима, сидевшего напротив, стал далеким и размытым.

– Слушай, ты же сама сказала, что, вероятно, она упала тогда, когда погналась за тобой. Гипотетически, ты ее не убивала, – проговорил Вадим. Он пристально посмотрел ей в глаза. – Конечно, если твой рассказ не был ложью от начала до конца.

– Клянусь! – завопила девушка. – Я не обманула тебя.

– Хорошо. Но, чтобы ты знала, я не оправдываю тебя. Мне просто надоело видеть, как ты распускаешь нюни.

Много лет подряд ей с успехом удавалось игнорировать чужое мнение о себе. Однако в этот раз насмешливая реплика попала точно в цель. Она фыркнула и высоко вскинула голову. Ее волосы на миг застыли в воздухе, а затем беспорядочно попадали на плечи. Она ответила ему дерзким взглядом. Глаза ее были абсолютно сухи.

– А я и не стану распускать нюни, – она запнулась и надолго задумалась, прежде чем снова сказать. – Я выжила в автокатастрофе, а моя подруга погибла. Затем я попыталась свести счеты с жизнью, но в итоге умерла медсестра. Я больше не собираюсь умирать, пока не узнаю, что за злой рок заставляет меня выживать ценой чужих жизней.

Слушая ее, Вадим оживился. На устах его выступила знакомая ей усмешка.

– Я не верю в подобные штуки, – объяснил он.

Она усмехнулась: не веришь – и не верь, ведь тебя это касается в последнюю очередь. Хотя окажись ее теория правдой, то кто бы умер в третий раз, выпрыгни она из окна его квартиры? Придя к такому заключению, она почувствовала некоторое превосходство, предавшее уверенности в себе. Всего за пару минут из жалкого бесцельного существа Лиза снова превратилась в дерзкую целеустремленную личность, которой была прежде.

– Ты, кажется, дальнейшую помощь предлагал? – обратилась она, словно спрашивала шампанское у мажордома.