– Хорошо, – папа как-то облегченно выдохнул. – У тебя сохранилось право подписи, я изначально сохранил. Если говорить более понятным языком, ты как стояла, так и стоишь выше Ивана. Все его сделки, которые он заключил за последние полгода, мы аннулируем.

– Почему? – мне казалось, это будет лишнее, по крайней мере такой подход точно ударит по фирме и репутации отца.

– После твоего утреннего звонка я связался с юристами, своими юристами, которые так же незримо работают в конторе. Скажем так, меня давно стало кое-что настораживать, поэтому я действовал скрытно…

– Не сказав ничего мне, – Илья, что сел напротив, лишь вскинул голову. Его строгий и проницательный взгляд я вытерпела, на соревнованиях судьи и не так смотрели, так что мужчина первым отвернулся.

– Не хотел раньше времени разочаровывать, – тем временем ответил папа. – Сделки, которые были совершены – не имеют никакой ценности для фирмы. Выхлоп от них очень маленький, так что мы, по сути, ничего не теряем.

– Это хорошо, – усмехнулась, уже представляя, как будет беситься Иван. Давайте на чистоту, такие сделки совершают только для того, чтобы набить свой личный карман, что ж, придется его прохудить.

– Илья все покажет и расскажет, – произнес отец, – смело ставь свою подпись, как от моего лица. Я сам приеду через сутки, но до этого момента нужно успеть сделать все.

– Поняла, – уж в чем-чем, а в этом я разбиралась.

Моей единственной и самой важной проблемой было то, что я не могла читать тексты: длинные, муторные, полные терминов.

Проблема эта выявилась еще в школьные годы, когда я не понимала, как читать текст. Проще говоря, казалось, что буквы от меня убегают. Ты вот вроде пытаешься их собрать в единую кучу, а выходит каша, которая и в голове укладываться не хочет. Поэтому читала я медленно, чтобы хоть как-то понять то, о чем говорилось в текстах и многочисленных правилах. Надо мной много смеялись, учительница ругалась, а от этого становилось только хуже, я начинала заикаться.

Тут огромное значение в моем дальнейшем обучении сыграл отец, который вовремя заметил проблему, разобрался в моем нежелании читать вслух, понял причину заикания. В тот момент он просто каким-то чудом нашел нужных специалистов, которые сделали полную диагностику, нашли изъяны и поставили диагноз – дислексия.

С этой бумажкой я перешла в другую школу, где под меня даже составили индивидуальную программу обучения, ведь делай что хочешь, но у меня путались в словах буквы, и часто пропадало окончание. Со мной работали, мне помогали, давали дополнительные задания, не торопили и со временем заикание сошло на нет, но дислексия осталась, пусть и в минимальном количестве.

Я могу прочитать колонку новостей, послушать и понять, что мне говорят, могу прочитать про себя документ, но если материала много, я начинаю плавать, начинаю теряться. Наверное, поэтому Илья и подготовил мне всю информацию о муже в очень доступной и понятной таблице, которую я осилила довольно быстро, но вот сейчас, смотря на все эти документы, я лишь мечтала о том, чтобы там все было правильно. По велению отца я подпишу хоть каждый лист, лишь бы там не было никаких ошибок. Их я не смогу найти ни при каких обстоятельствах.

Телефонный разговор мы с папой завершили быстро. Он спешно собирался в дорогу, поэтому отвлекать его больше не имело смысла, а я приняла протянутую ручку, расписала ее на бумагах, что лежали на столе у Ивана и приступила к делу. Подписывать пришлось очень много, где-то даже писала, что документ не прошел согласование с директором фирмы, так как Иван был всего лишь исполняющим обязанности.

Через час с небольшим заболела кисть, но я продолжала подписывать, пока поверх одного из листов не опустилась раскрытая ладонь.

– Перерыв, – произнес Илья.

– Что? – вскинула голову и посмотрела в карие глаза мужчины.

– Перерыв на обед, – повторил он, – я заказал доставку на этаж, поедим в приемной и продолжим.

– Успеем? – засомневалась я.

– Весь вечер и вся ночь впереди, – произнес мужчина, поднимаясь из-за стола, за ним встала и я, разминая шею и плечи, не забывая про руку.

Обед прошел быстро, я жевала, как-то отрешенно смотря по сторонам, и все думала-думала-думала. Обо всем…, но к какому-то конкретному итогу так и не пришла.

Через час мы действительно вернулись в кабинет, где работа наша продолжилась. Я подписывала, Илья складывал бумаги в нужной последовательности и даже что-то подшивал в папки. Какие-то документы он фасовал в большие белые конверты и подписывал их прямо при мне. Видимо, это уйдет в те фирмы, с которыми были заключены не нужные нам сделки.

Сидели в офисе мы до одиннадцати.

За это время успели сделать несколько перерывов на отдых и еду. Устали, конечно, безумно, я уж точно. Вот по невозмутимому лицу Ильи сказать что-либо было невозможно. Казалось, что он робот, который может и дальше работать.

Но зато мы все сделали! Пальцев на правой руке я просто не чувствовала, однако удовлетворение получила колоссальное.

Мужчина методично сложил папки на столе и быстро вынес их из кабинета, оставив меня одну. Честно, голова гудела так, что я просто погасила свет в кабинете, открыла широко дверь в приемную, чтобы желтая полоска от ламп все же проникала в это помещение, и подошла к окну.

Вид был изумительным, таким только любоваться. Кусок набережной, яркие огни на мосту, которые периодически переливались и подмигивали разными цветами, редкие машины, чьи фары освещали дорогу и засыпающий город.

– Все, – послышалось от двери, – можно по домам. Завтра жду вас в девять утра, кое-что завершим, а к вечеру прилетит Сергей Николаевич.

– Угу, – произнесла, отворачиваясь от окна.

На самом деле домой мне не хотелось, тут хоть какое-то движение, человек вот рядом, хоть и молчаливый. С другой стороны, с каких это пор меня стало тяготить одиночество? Я же круглыми сутками была дома одна, в магазины ходила одна, на прогулки выходила тоже одна.

– До завтра, – попрощалась с Ильей и поспешила в сторону выхода.

Слышала только, как закрывается замок кабинета, потом приемной, а остальные звуки так и остались за стенами лифта, который довольно быстро приехал на этаж.

Что ж, теперь я на шаг ближе к своей мести. Она получится даже еще «слаще», чем я могла себе представить.

Глава 3

Признаюсь, что сразу на квартиру я не поехала, вырулив на широкую и пустую улицу, неспешно отправилась в сторону круглосуточного магазина, внутри которого располагалась аптека. С каждой минутой голова болела все сильнее и сильнее, перед глазами начали появляться черные мушки, которые мешали движению, и честно, я думала, что проще остановиться и дойти пешком. Но обошлось…

Припарковавшись как придется, буквально оставив машину на двух парковочных местах у самого входа, я на подрагивающих ногах пошла в аптеку, где мне продали сильное обезболивающее, дали воды и измерили давление.

– Вам бы прилечь, – суетилась вокруг меня девушка.

– Пока не могу, – пробормотала, стараясь дышать как можно медленнее, потому что из-за головной боли подкатывала тошнота. Я мечтала о том, чтобы оказаться в своей незнакомой квартире, свернуться клубочком в холодной кровати и просто лежать в темноте. Но пока приходилось довольствоваться лишь закрытыми глазами.

Сколько я просидела на стульчике в аптеке, сказать сложно, но боль начала затихать, по крайней мере, больше не хотелось плакать и биться об стену.

– Спасибо еще раз, – поблагодарила фармацевта и осторожно поднялась на ноги.

Ничего-ничего, это все от усталости, у меня бывают подобные проблемы, что уж скрывать, как правило и нужные лекарства под рукой имеются, просто сегодня я первым признакам боли не придала значения. Попустительски махнула на себя рукой, вот теперь и расплачиваюсь. Выйдя из аптеки, перепарковала машину нормально и прошла в торговый зал, где взяла тележку. Ночных посетителей было мало, все больше подростки, который выбирали из трех оставшихся сэндвичей тот, который больше, чтобы разделить его на четверых. Я же мимо них проехала дальше. Мне бы купить хлеб, масло, да овощей, но довольно быстро остановилась, понимая, что в квартире кроме посуды нет ничего, даже завалявшегося чайного пакетика. Пришлось возвращаться в самое начало магазина и идти вдоль витрин с продуктами. Набирать корзинку не имеет смысла, беру только самое главное. Сколько я еще пробуду в городе? Дня два или три? С отцом бы успеть увидеться, а дальше задерживаться не стану.

К дому приехала уже ближе к двенадцати. Переступила порог квартиры, обошла оставленные пакеты, который так и не убрала, зато прямиком прошла в кухню, где, как только достала из стола новый чайник и налила в него воду, написала папе:

«Илья, что сегодня помогал мне с бумагами, искал компромат на мужа. Вышла на него совершенно случайно, но была сильно удивлена, как быстро и точно он нашел то, о чем просила. Ты знал об этом?»

Конечно, такие вопросы не обсуждаются подобным образом, но мне хотелось как можно скорее ввести папу в курс дела или же понять, он знает столько же, сколько и я или больше?

К сожалению, отец мне ответил не сразу. Я успела перекусить, принять душ и даже застелить постель. Долго гипнотизировала телефон, пока тяжело не вздохнула. Нет, значит нет, но я не отстану, и папа это прекрасно знает.

Завела будильник, чтобы встать за полтора часа до назначенной встречи в офисе и благополучно отключилась. Тяжелый день и переживания дали свои плоды, я хоть и спала крепко, но вот тот бред, что преследовал меня в сновидениях, нельзя было назвать здоровым сном.

Утро не заставило себя ждать, но после того, как отключила раздражающий звук, что был призван поднять меня, стала вникать в смысл сообщения, пришедшего от папы.

«Я знал достаточно, чтобы постепенно задавить этого мерзавца, но так, чтобы тебе досталось меньше всего. На самом деле, Илья сразу сказал, что ты обратилась к нему за помощью… Знаешь, это больно смотреть, как твой ребенок страдает, так что да, я дал согласие на сбор дополнительного материала и совсем не ожидал, какая новая сторона откроется.

П.С. Деньги, что передала ему за работу, снова у тебя на счете»

Выходит, папа знал о похождениях Ивана, не знал только о второй семье.

«Нужно было сразу обо всех подозрениях рассказать», – вот в чем я была не согласна. Не нужно было скрывать, сейчас же в сто раз больнее.

«А ты бы поверила?» – резонный вопрос, если помнить о том, как сильно я любила того человека и верила ему безоговорочно.

«Ты мог бы быть убедителен», – хотя, кого я обманываю, скорее всего, я бы не поверила, сдуру рассказала о подозрениях Ивану. И что тогда? Он бы начал действовать очень осторожно и деликатно, чтобы угодить всем и не заляпать свою репутацию.

«Скоро поговорим»

Вот что действительно нужно.

Утренние сборы прошли как всегда быстро. Я никогда не была из тех девушек, которых приходилось подолгу ждать, собиралась за полчаса, при этом успевала даже голову помыть, перекусить и накраситься.

Сегодня завтрак был скудным, потому что кусок в горло не лез, зато кофе выпила с наслаждением. Из чемодана достала платье из ткани, которая не мнется, на ноги обула легкие босоножки, а на плечи накинула пиджак. Пожалуй и хватит с меня – строго, довольно стильно, и главное, мне удобно. Что еще надо для полного счастья? Ах, да, солнцезащитные очки, которые скроют боль в глазах и чуть заметные фиолетовые круги от недосыпа.

Выстроив в голове привычный план на день, я вышла из квартиры, которая была мне убежищем и пристанищем. Странно сейчас думать о том, как просчитал все ходы отец, словно наперед зная, что будет, заранее страхуя меня. Поразительно, но я хочу быть такой же матерью, которая не будет лезть в отношения ребенка, но в любой момент подставит плечо, при этом не проронив ни слова упрека.

Из подъезда я вышла уверенная в том, что моя жизнь никогда не будет прежней, но то, что она будет интересной – истина. Однако я совсем не ожидала увидеть возле подъезда поджидавшего меня Илью. Мужчина стоял с краю от припаркованной машины, с убранными в карманы брюк руками.