– Не усну, – бросил Кирилл и направился прямиком к барному шкафу.

– Ну ее, эту машину, – пожал плечами друг. – Составлю тебе компанию.

Кирилл кивнул, схватил с полки первую попавшуюся бутылку и направился к столику возле дивана. Натан задержался у бара, разглядывая вереницу бутылок.

– Вижу, коллекция пополнилась… – восхитился он. – Чего только нет! Ба, да у тебя тут «Dalmore „Ceti“» тридцатилетней выдержки! Выпьем красавицу?

– Давай, звони… – бубнил Кирилл себе под нос.

– Что ты там делаешь? – спросил Натан, заметив, что друг застыл у экрана камеры возле домофона, что располагался у двери в кабинет. – Кто-то пришел?

Подошел посмотреть сам. Изображение шло с камеры у ворот – яркий уличный фонарь освещал застывшую у калитки худенькую фигурку девушки. Та стояла в нерешительности и гипнотизировала дверной звонок.

– Звони, черт тебя дери! – выкрикнул Кирилл и с размаху хлопнул ладонью о стену.

– Распитие «Dalmore» отменяется? – спросил Натан скорее утвердительно. – Пойду-ка я. Кирилл?

– Что? – тот нехотя повернулся к нему.

– Не веди себя с ней как придурок, ладно?

– Постараюсь, – ответил он грустно. – Лучше выйди через черный вход.

Глава 32. Переговоры о мире

15 августа 2018 года

21:40

Украшенный бежевым лаком пальчик лишь на миг задержался на кнопке дверного звонка. Кира отдернула руку так быстро, словно ее ударило током.

– Господи, что же я делаю, – прошептала она, по-прежнему не сводя глаз с калитки.

Чувствовала, если войдет в эту дверь, то муж автоматически получит все бразды правления над ее никчемной жизнью. Даже больше, она лично ему эти бразды правления вручит. Мечты о работе придется забыть. Кроме того, он наверняка захочет отомстить ей за сегодняшний день, а способ, который он выберет, ей вряд ли понравится.

Но что остается, если Кирилл уже забрал у нее самое дорогое? Она не могла оставить дочь. Если, чтобы вернуть возможность ее воспитывать, Кире придется молить его, чтобы принял обратно, она это сделает. Она пойдет на всё, лишь бы не разлучаться с ребенком.

Кира зажмурилась, представив, как муж будет плеваться ядом. Вполне возможно, выгонит ее, даже не выслушав. Малодушно подумала, вдруг не услышал звонка. Еще не поздно сесть в машину и укатить куда глаза глядят. Может, всё же лучше в суд?

– Ты сюда пришла постоять у калитки? – ожил динамик домофона.

15 августа 2018 года

21:42

– Кирилл, впусти меня, пожалуйста, – попросила она.

– Иди, открыто. Я в кабинете.

Стоило ему услышать голос жены, как в висках застучало, сердце буквально выпрыгивало из груди. Хотелось подбежать к ней, смять в объятиях и никогда больше не отпускать, но Кирилл сдержался, заставил себя ждать ее наверху. Плеснул в бокал виски, придал лицу невозмутимое выражение и сел на диван.

Дверь в кабинет распахнулась. Жена медленно прошла в комнату. Кирилл пристально ее оглядел: глаза лихорадочно блестят, тушь размазалась по щекам, губы искусаны, кудри растрепаны. Впрочем, скорее всего, он и сам сейчас выглядит отвратительно.

– Садись, раз пришла, – он указал на место рядом с собой.

Кира тихонько подошла и опустилась на самый краешек диванной подушки.

– Где Даша? – спросила она.

– Я отправил ее на пару дней к дяде Артуру.

– Ты давно пьешь виски? – спросила она, покосившись на бутылку.

– Я трезвый, если ты об этом. Хочешь?

Кира кивнула и получила в руки до половины наполненный пахучей жидкостью бокал. Отхлебнула, сморщилась, затем сразу сделала второй глоток, выпив чуть ли не две трети порции.

– Полегче, – предупредил он.

– Кирилл, – начала она. – Мы можем забыть мою выходку и продолжать жить, как жили? Я больше не буду проситься на работу. Я сделаю всё, что ты скажешь. Пожалуйста…

Он захлебнулся виски и, громко закашлявшись, отставил напиток, внимательно посмотрел на Киру и произнес:

– Я думал, ты пришла поговорить о Даше.

– Разве это не связано с ней напрямую? – Кира тоже отставила бокал.

Лицо ее было несчастнее некуда. Кирилл понял, что сейчас может требовать от нее что угодно. Вот он, его шанс! Теперь он может оставить Киру себе, и всё снова станет как раньше. Только проблема в том, что как раньше ему не нужно. Кира уже очень давно не была его, а шантажировать ее ребенком не хотелось.

– Дочь – твой единственный мотив остаться со мной? – спросил он наконец.

Кира кивнула и сразу сжалась в ожидании реакции. Кивок вызвал в нем бурю самых разных, далеко не приятных эмоций, но Кирилл сдержался, не стал вымещать злость на жене. Все-таки придется отдать ей ребенка. Однако прежде, чем он ей об этом скажет, не мешало бы выяснить кое-что еще.

– Ты с ним спала? – резко пробасил он.

– Нет, – замотала головой жена. – Пожалуйста, поверь, я бы никогда этого не сделала!

– Я тебе верю, – ответил он и одарил ее задумчивым взглядом.

– Так мне можно вернуться? Можно, чтобы всё было как раньше? – с надеждой спросила она.

Он выдержал новую паузу и ответил нехотя:

– Нет, Кир. Как раньше продолжаться не может. Да стой ты, не реви! Хоть дослушай! – попытался он ее образумить.

Но куда там – слезы градом заструились по ее щекам.

– Ты ужасный, жестокий! – в истерике кричала она. – Я тебя ненавижу! Как я вообще могла тебя любить, у тебя же души нет!

Жена бросилась на него с кулаками. Кирилл без труда перехватил ее руки, сгреб их в свою ладонь и усадил Киру к себе на колени.

– Так! Ты сейчас успокоишься, – зашипел он ей на ухо, – или я тебя успокою! Выбирай.

– Здесь парприза нет, об стол меня лицом припечатаешь? – она заревела пуще прежнего.

Кирилл прижал к себе ее извивающееся тело и, сам не осознавая, что делает, начал гладить по голове, но Кира не затихала, продолжала крутиться ужом у него на коленях, стремясь ударить его какой-нибудь частью своего тела.

– Ненавижу! – кричала она.

Он прижал ее к себе и, повинуясь внезапному порыву, стал целовать ее макушку, зареванные щеки, лоб. Когда почувствовал, что перестала барахтаться, осмелел: чмокнул в уголок рта, в нижнюю губу, а потом накрыл ее рот своим в отчаянном, грубом поцелуе. Не встретил ни малейшего сопротивления, более того, Кира застыла, словно оглушенная, и потянулась к нему.

Он отпустил ее руки, и тут же почувствовал, как они обвились вокруг его шеи.

– Да неужели, – только и смог он вымолвить и снова впился в нее губами.

Она что-то постанывала, тянулась к нему, теребила его волосы, прижималась грудью, и, казалось, готова была стерпеть весь натиск его страстных желаний.

Недолго думая, Кирилл уволок ее в спальню, и там началось настоящее безумие. Разодранная в клочья одежда полетела на пол. Кирилл обрушил на жену всё накопившееся возбуждение разом. Целовал до крови на губах, сжимал в руках так крепко, словно от этого зависела его жизнь. Входил в нее резко и глубоко, чуть не теряя сознание от удовольствия.

– Не будет развода, слышишь? Не будет! – рычал он, вдавливая ее в матрац.

Он не выпускал ее из рук около двух часов, вытворял всё, чего так давно хотел, пока не почувствовал, что Кира буквально засыпает в его руках.

Когда всё было кончено, он устроил ее головку у себя на груди и прошептал в ухо:

– Люблю тебя, девочка.

Не знал, услышала или уже спит – неважно. Главное, что она рядом… такая родная и милая. Пусть не любит в ответ, но когда-то любила – сама призналась. Раз любила, может, полюбит вновь. Уж он постарается, создаст все условия! Он должен попытаться еще раз, тем более что теперь запрет на тело снят. В кровати он ее быстро к себе приручит. Пусть в этот раз полного удовольствия подарить ей не смог, как ни старался, но это поправимо. Сегодня эмоции, стресс, обиды. Завтра всё будет по-другому.

«Ну а что, лучше было позволить ей уйти? – успокаивал он себя. – Да я в первую очередь ей сделал бы хуже. Ведь ее в жизни никто не будет любить так, как я. У нее здесь есть всё, что нужно для счастливой жизни. А чего нет, появится. И почему я вообще должен отдавать жену какому-то сопливому юнцу? Она моя и мне самому нужна».

16 августа 2018 года

08:15

Он повернулся налево и увидел лежавшую на соседней подушке белокурую головку. Жена сжалась калачиком под одеялом и сладко посапывала. Яркий солнечный свет играл в ее кудрях, делая похожей на ангела. Кирилл придвинулся, оголил кусочек спины и прошелся губами по плечу. Она что-то промурлыкала.

– Спи, спи милая, – проговорил он ласково и вернул одеяло на место, затем глянул на часы. – Черт, у меня ж клиенты в девять.

Проклиная все будильники на свете, бросился в ванную.

Быстро выкупался, побрился и вышел в надежде, что жена уже проснулась. Спальня оказалась пуста.

– Шустрая, – бросил он разочарованно и стал собираться в офис.

На всё про всё у него ушло минут двадцать. Кирилл запихнул ключи в кейс и уже было собрался на выход, но остановился.

– Пять минут роли не сыграют, – убедил он себя и направился в спальню жены.

Из ее ванной комнаты доносился звук льющейся воды. Кирилл постучался. Звук воды тут же смолк, Кира открыла дверь. Она успела завернуться в розовый шелковый халатик и держала в руках расческу.

– Ты уже оделся? – удивилась она.

– Привет, моя хорошая, – поздоровался он и наклонился поцеловать ее в щеку.

Кира позволила себя чмокнуть и посмотрела на него исподлобья.

– Что за грозный вид? – спросил он. – Как ты себя чувствуешь?

Она мгновенно смутилась.

– Нормально.

– Кир, мне сейчас очень некогда, но я не хотел уходить, не поговорив.

– О чем? – спросила она, насторожившись.

– Я вчера не шутил, когда сказал, что как раньше продолжаться не может.

– Ты опять? – голос ее дрогнул. Она вцепилась в расческу так, что костяшки пальцев побелели.

– Котенок, послушай, – он приблизился к ней и ласково обнял. – Я очень не хочу развода. Не хочу, чтобы ты об этом даже думала. Давай постараемся забыть прошлые обиды и наладить отношения. Пожалуйста, дай мне шанс всё исправить. Ну, посмотри на меня.

Кирилл приподнял ее лицо за подбородок и поцеловал. Кира смотрела на него совершенно обалдевшим взглядом.

– Ты это серьезно? – спросила она вдруг.

– Еще как! – Снова поцеловал. – Скажи мне да. Ну?

– Да…

– Вот и славно, – он еще раз крепко прижал ее к себе и отпустил. – Ты пока отдохни, поспи, если хочешь, на массаж сходи. А вечером…

– С моими синяками только на массаж… – протянула она, вздохнув.

– Какими синяками? Покажи! – потребовал он.

Не дождавшись разрешения, стянул с нее халат. Кира и охнуть не успела, как оказалась в одних трусиках. Он опустился на колено и стал разглядывать ее со спины.

– Ничего себе! Это всё я?

Кирилл неверящими глазами уставился на дело своих рук, точнее пальцев. Темно-синие отпечатки виднелись и на ягодицах, и на бедрах, даже на ребрах было несколько отметин, хотя они были значительно более блеклыми, чем на попке.

– Тебе больно? – спросил он, аккуратно дотронувшись до ягодиц.

– Ну как тебе сказать… Ой, Кирилл, что ты делаешь? – взвизгнула она, почувствовав его губы на собственной филейной части.

– Прости, я очень постараюсь больше не ставить тебе синяков, – он поднялся с колена и замер, наткнувшись взглядом на ее голую грудь.

Кира тут же схватила халатик и завернулась.

Когда божественное видение в виде белых грудок и розовых сосков скрылось, Кирилл отмер.

– Я вчера много чего наговорил и сделал… Но ты должна меня понять. Я был очень обижен. Давай оставим всё в прошлом, ладно?