Вообще-то в ее голове роилась масса вариантов. Можно было схватить со стола самую тяжелую бутылку и разбить ее о голову неверного мужа. Этот гад заслужил кару и похуже за то, что не постеснялся представить ей свою пассию. Можно было поступить и более «гуманно» – просто наорать на него при всем честном народе, пусть бы сгорал от стыда. Но Кира хорошо знала мужа – не позволил бы он ей сделать ничего подобного. В результате пострадала бы именно она.

Можно было просто уйти, вернуться домой, собрать вещи и послать его куда подальше, но тогда он точно отберет у нее Дашу, и Кира увидит дочь разве что на ее восемнадцатилетние. Это при условии, что Даша вообще о ней вспомнит.

Ни один из вариантов не подходил. Сейчас Кира как никогда ясно понимала, что сделала большую ошибку, согласившись попробовать наладить брак. Лучше бы уж он по-прежнему не замечал ее, лучше бы и не пытался врать, что любит. Но она и сама хороша – развесила уши, расставила ноги, и вперед: вот вам мое сердце, не изволите ли вы разбить его снова. Хотя что там уже бить, нет у нее больше сердца…

Кира знала как минимум двух любовниц мужа, кроме Яны. Сколько их было еще, она могла только догадываться.

«Может быть, всё невинно? Может быть, он с ней спал до того, как мы помирились? – пыталась она себя утешить. – Тогда какого черта он ее обнимал и целовал, пусть и в щеку. Не тянет на приветствие с давно брошенной пассией. И в Москве он за последние пять месяцев был четыре раза. Четыре! Работал он, как же. Наверное, трахался с ней неделями напролет, а потом заявлялся домой весь такой добрый и хороший».

– Кир, – раздалось у нее над ухом. – Я тут пытаюсь с тобой любовью заниматься. Можно чуточку участия?

– Извини, наверное, перепила шампанского, что-то в сон клонит, – попыталась она оправдать свою холодность.

– Я понял.

Он плотнее прижал ее к себе и ускорил ритм, с минуту снова и снова вонзался в нее, пока не застонал, достигнув оргазма.

Кира с облегчением почувствовала, как он слез с нее и направился в ванну. Подождала, пока включится душ, и нашарила в кармане его пиджака телефон. Долго искать не пришлось – фото были на месте. Кира без труда узнала в обнаженной, нежащейся в кровати девушке Яну Кросову. Та улыбалась в камеру точно так же, как улыбалась сегодня и ей.

10 января 2019 года

09:00

– Если ты не откроешь эту долбаную дверь, я ее вышибу! – услышала Кира сквозь дверь в ванной.

Последние два дня она провела в своей комнате, притворяясь больной. Это было сложно, потому что ни температуры, ни кашля не было, но она усиленно изображала головную боль и насморк, до красноты терла нос перед тем, как показаться на глаза мужу. Использовала болезнь как повод для изоляции, потому что не могла сколь-нибудь долго находиться с ним рядом. Единственное, чего ей хотелось, – лежать в кровати и оплакивать свою жизнь.

Она еще никогда не чувствовала себя такой жалкой и беспомощной. Даже когда узнала о его первой измене или почувствовала на себе, каково это, когда тебя тащат в постель без твоего согласия.

«Как же я тебя ненавижу!» – твердила она, представляя лицо мужа.

Прошли два дня, а она так и не придумала, что делать дальше.

На память вдруг пришли когда-то оброненные мужем гневные слова: «Если не любишь, то хотя бы делай вид. Чем убедительней будешь, тем проще тебе будет жить».

Кира чувствовала, что ровным счетом ничего не добьется, если закатит ему скандал. Ну получит она кроху удовольствия от того, что собьет с него спесь, ну покричит, потребует вести себя прилично. А он покричит на нее в ответ, будет всё отрицать или, того хуже, всё признает. В любом случае остатки ее самолюбия будут втоптаны в грязь либо его ложью, либо правдой. Непонятно, что хуже.

«Просто притворись, что всё хорошо, – уговаривала она себя. – Через неделю он уедет в командировку, и у тебя будет время решить, как жить дальше. Продержись всего семь дней».

– Кира, ты вообще меня слышишь? – он слова застучал в дверь.

– Сейчас выхожу, – будничным тоном ответила она.

Выключила кран и вышла.

– Так, хочешь или не хочешь, а я везу тебя к врачу! Что это такое, уже два дня в постели лежишь! Голова еще болит?

– Кирюш, я уже хорошо себя чувствую, не надо паники. Пойдем лучше завтракать, – ответила она ласково.

24 января 2019 года

10:30

– Боженька, пожалуйста, не дай второй палочке появиться! – молилась Кира, держа в руках тест для определения беременности.

Она закрылась в кабинке туалета на работе и ждала приговора судьбы. Руки ее были холодными, как лед.

– Нет, нет, нет! – закричала она, когда предательница-полоска всё же проявилась. – Мать твою, Трубачёв! Бесплодный, как же! Зачем нам презервативы… Дашенька у нас вообще случайно получилась… Прибила бы гада!

Тест можно было и не делать. Кира уже пару дней назад догадалась, в чем дело. Ее постоянно мутило, а шестидневная задержка говорила сама за себя. Кира просто не хотела признавать очевидного.

«Это губит на корню все мои планы…»

За неделю, что муж провел в очередной командировке, Кира много о чем успела подумать. Решила для себя, что больше не позволит ему использовать Дашу как способ удержать ее от развода. Она хотела серьезно поговорить с мужем сразу по приезде, расставить все точки над i, рассказать, что его измены для нее неприемлемы, и мириться с ними она больше не будет. Знала, что разговор будет трудным, и боялась даже предсказывать, каким может быть результат, но молчать больше не могла.

Она собиралась поставить ему ультиматум: еще одна измена, и она съезжает вместе с Дашей. Если получится, даже хотела заверить это документально. Теперь же он скорее костьми ляжет, но никуда ее от себя не отпустит при любом раскладе. Как же иначе, ведь она носит в себе нового члена славной семьи Трубачёвых.

Можно было, конечно, смолчать и пустить всё на самотек. Но не может же она всю жизнь притворяться, улыбаться ему, заниматься с ним сексом. Хотя, как раз спать с ней он наверняка прекратит очень скоро, снова пустится во все тяжкие под девизом, что в ее положении секс вреден.

От такой перспективы Киру скрутил уже третий за сегодня приступ рвоты. Опустошив желудок, она вышла из кабинки, умыла лицо и посмотрела на себя в зеркало: глаза ввалились, кожа бледная, словно лист бумаги, волосы растрепаны.

– Ну и видок… – она вытерла лицо бумажным полотенцем и снова уставилась в зеркало. – А кто сказал, что я обязательно должна рожать этого ребенка?

Мысли ее сразу потекли в другом направлении.

«Так, сегодня у нас четверг. Кирилл вернется не раньше следующих выходных. Получается, у меня целых восемь дней на решение проблемы. Можно записаться на аборт, но тогда он, возможно, узнает и прибьет меня. А если медикаментозно?»

Кира достала расческу. Как могла привела себя в порядок и пошла обратно на рабочее место. Рабочие файлы сегодня так и не открыла, зато нашла в интернете массу советов о том, как справиться со своей проблемой.

Осталась одна маленькая загвоздка. Прочитав кучу статей о том, как можно без последствий для здоровья сорвать беременность, Кира почувствовала невероятную жалость к махонькому существу, что теперь жило в ее чреве.

2 февраля 2019 года

08:30

– Мда, такой график работы тебя когда-нибудь угробит, – сказал Кирилл сам себе, осматривая осунувшееся лицо в зеркале.

Он вернулся домой в третьем часу ночи, с огорчением обнаружив, что постель пуста – жена осталась ночевать в своей комнате. Лег спать, но уснул лишь под утро, слишком много мыслей бродило в голове.

Кирилл умылся холодной водой, быстро натянул футболку и джинсы и отправился в столовую. Здесь уже собралось всё семейство: отец читал газету и попивал кофе, Кира воевала с Дашей.

– Привет всем, – поздоровался он и подошел к жене. – Как у тебя дела?

Слегка стиснул ее в объятиях и поцеловал в подставленную щеку.

– Вредничаем с утра, да, Даша? – Кира вытащила ребенка из детского кресла и устроила у себя на коленях. – Не хочешь кашу? Давай творожок тогда, а? Вкусно, м-м-м!

– Кстати о вкусном, мне вчера Баранов перед отъездом вручил несколько банок с белужьей икрой. Отец, тебе точно должно понравиться. Сейчас принесу, – он отправился на кухню и вернулся с баночкой и несколькими ложками.

– С чего это он решил сделать такой необычный презент? – удивился Александр Демьянович, но ложку взял и с удовольствием отправил в рот горку черных икринок. – Ох, хороша. Давно в продаже не видел.

– Ему друзья привезли из Казахстана. Кир, хочешь попробовать? – спросил он и сунул банку ей под нос. – Почувствуй, как пахнет.

Кира вдохнула аромат, сморщилась, спустила Дашу с колен и пулей выскочила из столовой. В этот момент в комнату как раз зашла тетя Маша с большим исходящим паром кофейником.

– Кирилл Александрович, нечего беременным женщинам совать под нос что попало! Вы что, не в курсе, какой у нее токсикоз?

Кирилл недоуменно уставился на домработницу.

– То есть как беременным? Она мне ни слова не сказала!

– Говорила я вам, меньше по командировкам разъезжайте! Будь вы дома, может, и сказала бы.

– Мне не сказала, а вам сказала? – недоумевал он.

– Мне не надо говорить. Я всё и так вижу, – домработница как ни в чем не бывало поставила кофейник и поманила к себе Дашу. – Иди сюда, моя рыбонька. Пойдем, я тебе приготовлю оладушки.

– Так, я не понял, – Кирилл для верности помотал головой. – Если она вам не говорила, как вы узнали?

– По лицу ж видно, – пожала плечами та.

– Интересно, что же вы в ее лице такого увидели? – вставил Александр Демьянович.

– Вам, мужчинам, этого знать не надо, – домработница подхватила Дашу на руки и ушла.

– Это что ж получается, пап? У нас будет ребенок? – на лице Кирилла появилась неуверенная полуулыбка.

– Ты бы с женой поговорил, а? – напутствовал его отец.

Кирилл бросился вслед за женой. Ее спальня была пуста, но из ванной доносился шум льющейся воды. Он подошел к двери и тихо постучал.

– Кирочка, девочка моя, впусти меня, пожалуйста! Давай поговорим?

– Я не хочу сейчас разговаривать. Оставь меня одну, – услышал он сквозь дверь.

– Я всё знаю! Открой!

– Что ты знаешь? – спросила она настороженно.

– Что ты носишь под сердцем нашего ребеночка. Выйди, а? Тебе совсем плохо? – спросил он нежным голосом.

– Как ты узнал? Я никому не говорила! – возмутилась она.

– Я ж не слепой, – решил он приукрасить свою прозорливость. – Объясни, почему ты мне не сказала!

– Это сложно. И вообще нам с тобой нужно очень серьезно поговорить.

– Для этого тебе придется как минимум впустить меня, – ответил он с усмешкой.

Раздался звук отпираемого замка. Кира открыла дверь, а сама снова наклонилась над ванной, умываясь.

– Подожди, по-моему, я у тебя в аптечке видел лимонные леденцы, ты вроде их давала Даше от укачивания в машине. Может, и тебе помогут?

Кирилл открыл шкаф и достал сумку с аптечкой.

– Стой, не смотри туда, – Кира тут же бросилась к нему. – Отдай аптечку.

– А что, там что-то ужасное? – спросил Кирилл с улыбкой. Поднял аптечку повыше, чтобы жена не достала, и посмотрел внутрь. – Пауков вроде нет, змей тоже. А что это за препараты? Мифокор, Мифиан. Ты чем-то заболела?

– Дай сюда! – закричала Кира испуганно.

– Подожди.

Кирилл отстранил ее, вручил аптечку, а перечисленные препараты оставил у себя. Затем достал инструкцию к Мифокору и стал читать вслух:

– По инструкции Мифокор назначают для медикаментозного прерывания беременности на очень ранних сроках.

Прочитал и застыл на месте. В голове всё смешалось, а руки затряслись мелкой дрожью. Он выронил таблетки и уставился на жену.

– Кир, это что за хрень? – сдавленно прохрипел он.