Не моргая, Абрахам прожигал камеру взглядом, пока не заметил, как оператор махнул рукой. Парень ушёл со сцены в левую сторону, где стоял Ларри. Абрахам не хотел смотреть на то, что произойдёт, но не по своей воле, от чего-то не мог оторвать взгляда от заложников.

В секунду, на людей обрушилась пулемётная очередь, за ней вторая и третья. Свинцовый дождь забирал жизни одну за другой. Шквал пуль со всех сторон уничтожал души, заставляя тела дёргаться в жутком танце. Задело каждого, никто не остался без дыры в голове, груди или животе. Струи крови повсюду брызгали фонтаном. Поражённый первый ряд заложников падал, толкая назад остальных, в кого попала пуля и все они падали в могилу. Могло показаться, что хотя бы один из людей выжил, где-то под горой трупов, чьё ранение было не столь летальным. Однако, военные стали подбегать к яме, сталкивать тех мёртвых заложников, которые оставались на краю, и повторно расстреливать бездыханные трупы на дне могилы.

Спустя десять секунд, олимпийцы прекратили. Один из них жестом показал оператору, что всё готово и тот крикнул:

– Снято!

Гул в ушах Абрахама утих. Парень оторвал взгляд от ямы и подумал:

«Всё закончилось. Я свободен!» – подумал парень, ещё немного трясясь от увиденного.

Оператор и военные сели обратно в свои фургоны и уехали. Довольный главарь огляделся и сказал:

– Закапывать не надо, оставь так. Идём домой. Завтра будешь свободен.

Абрахам засыпал с мыслью, что это его последняя ночь в этом доме. На утро открылась дверь. Показался незнакомец. Он перешагнул порог и включил свет.

– Я свободен? – спросил удивлённый Абрахам.

– Я так не думаю, – ответил мужчина, с жалостью качая головой.

Глава 15

Американо

Абрахама не освободили. Он всё ещё был заложником. Из хорошего: ему вернули свет, а в будущем и прежние порции гречки и котлету на ужин. Вместо Ларри появился новый человек.

Мужчина, на вид лет семидесяти, того же роста, что и парень, в классической униформе олимпийца и с автоматом. Очень короткие чёрные волосы, зелёные глаза и длинная густая борода.

Будучи прикованным, сидя на крыльце, Абрахам думал:

«Почему так? Ну почему так?! После всего пройденного я не заслужил свободы?»

Парень хотел поговорить с незнакомцем, но не знал как подступиться. Мужчина ходил взад-вперёд возле машины и курил сигарету. После каждого затягивания, он выдыхал ядовитый дым, сильно кашлял и оголял свои жёлтые гнилые зубы.

– Негодуешь? – неожиданно спросил незнакомец.

– Да, – печально ответил парень.

– М-да. Жаль тебя.

– Почему вы меня обманули? Разве олимпийцы не сдерживают своих обещаний?

– Тебя обманул Ларри, для него это обещание ничего не значило. Олимпийцы не обманывают людей. А тут… как собаке пообещать горы мяса. Ты слишком много знаешь, тебя уже никто никогда не отпустит.

– И что со мной будет?

– Если честно, я не знаю. Никто не знает. Ты ещё можешь пригодиться.

Наступило молчание. Абрахам прибывал в полной апатии.

В один момент мужчина подошёл к парню, пристегнул к его ноге кандалы и отстегнул цепь на его руке.

– Пойдём погуляем, – сказал незнакомец и Абрахам послушно двинулся за ним.

На улице вся земля была покрыта лёгким снежком. Снежинки так и падали с неба.

Они направились вперёд по дороге, откуда раньше приезжал фургон. У парня с этим путём были связаны приятные воспоминания, от которых он невольно улыбался. Те же деревья, кусты, кочки… всё как в ту ночь.

– Только если попробуешь убежать, на следующей прогулке будешь ходить на поводке. Я не шучу, – сказал незнакомец. – Кстати, как тебя зовут?

– Абрахам, – ответил парень. – А вас?

– Оливер. Сколько тебе лет?

– Через почти два месяца будет двадцать три.

Парень сказал это, основываясь на предположение, что Рождество было вчера.

– Я поздравлю тебя, – сказал Оливер и Абрахаму стало неприятно от его слов.

Они шли не спеша, пока светские беседы не довели их до проезжей части. Мужчина посмотрел по сторонам и решил перейти дорогу.

– Там дальше есть красивое озеро, знаешь?

Парень понял о чём он, но решил не отвечать. Они прошли ещё километр, спустились по склону и дойдя до берега, присели отдохнуть.

Вода давно превратилась в лёд, что блестел как бриллиант. На другом берегу, казалось, будто снега вовсе не было, лишь чистая земля, без единой снежинки. Там всё было таким же, как в ту ночь. От этих наблюдений на Абрахама накатила приятная тоска.

«Сейчас бы не пришлось плыть…» – задумался парень.

– Угадаешь сколько мне лет? – вдруг спросил Оливер.

– Понятия не имею, – без интереса ответил Абрахам.

– Шестьдесят четыре.

«Значит ли это что-нибудь?» – подумал парень.

Посидев ещё час они встали и пошли назад.

– И всё же природа во истину прекрасна! – сказал мужчина осматривая голые деревья.

Он обернулся к парню и тот лениво кивнул головой в знак солидарности.

– Ты когда-нибудь был в Европе? – спросил Оливер.

– Когда-то был, – устало ответил Абрахам.

– А я никогда не где не был. Здесь родился и здесь прожил всю жизнь.

– По своей воле?

– Лучше не наглей. Не тебе тут задавать каверзные вопросы.

Мужчина молча показал пальцем на дверь. На такой странной ноте парень пошёл домой. Общее впечатление от знакомства с Оливером было неоднозначным. Олимпиец всё время говорил мягко и в принципе в отличии от других олимпийцев, вёл с Абрахамом более-менее нормальный диалог. С другой стороны мужчина будто лишь делал вид заинтересованности в общении с парнем, а на деле был отстраненным и в каждом слове искал свою выгоду.

На следующий день Абрахам с Оливером пошли гулять в лес за домом. Снега было гораздо больше, холодный ветер дул чаще и сильнее, отовсюду свисали сосульки.

Парень шёл с поникшей головой, мужчина был гораздо оживлённее.

– Да уж, похолодало. Настоящая зима, – сказал Оливер.

В памяти Абрахама всплыли воспоминания о лете, тёплой погоде, спокойной свободной жизни, без копания могил и убийств людей.

Вскоре они вышли в поле и подошли к могиле с трупами. Тела, покрытые снегом, гнили и тошнотворно пахли. Абрахам не выдержал и отошёл подальше.

– Ничего не поделать. Естественный процесс, – сказал Оливер, как биолог осматривая все детали.

Некогда красивая картина была изуродованна вычурной ямой с мертвецами. Мужчина решил погулять вокруг поля, по часовой стрелке, медленно наматывая круги.

– Я задам тебе несколько вопросов, хорошо? – спросил Оливер.

– Да, гос… – чуть не договорил Абрахам по привычке.

– Тебе ведь не нравилась эта работа?

– Как такая работа вообще может нравится?

– Я не спрашивал, нравится ли. Я имею в виду, какое у тебя к ней отношение?

– Само собой отрицательное, какое может быть ещё?!

– Потому что ты делаешь это не по своей воле. Будучи свободным, делал бы ты тоже самое?

– Конечно же нет! Будь я свободен, я был бы очень далеко отсюда и никогда бы не связал свою жизнь с казнями людей!

– Ты бы выполнял эту работу, если бы тебе за неё платили?

– Боже, да не за какие деньги! К чему эти вопросы? Чего ты хочешь?!

– Во-первых, не дерзи мне. Не ты, а вы! Во-вторых, я просто хочу понять, при каких условиях ты бы стал относиться к этой работе нейтрально?

– Копать могилу, стоять перед камерой, ждать пока убьют человека и закопать тело. Как к этому можно относиться нейтрально?!

– Но ведь в этом нету ничего такого. Не плохого, не хорошего.

– Возможно для вас. Может вы просто привыкли и давно не видите того, насколько это ужасно!

– Честно говоря, я никогда не занимался ничем подобном, но могу, спокойно, не думая о том, ужасно это или нет. Это просто работа.

«Просто работа? Да как можно так считать?» – подумал парень и тут же впал в ступор, от мысли, что сам мог когда-то так подумать, случайно, невзначай.

– Я никогда не считал это просто работой, – сказал Абрахам, сомневаясь в собственных словах.

– Зря, относиться к работе нейтрально – это правильный настрой, – сказал Оливер с полной уверенностью.

– Это стирает все понятия добра и зла.

– Но к работе это не относиться! Работа есть работа. Просто деятельность, ничего более. Не нужно думать, что ты делаешь, нужно просто делать. Любая работа в мире – это просто работа. Что бы ты не делал, всё между собой равно. На Земле, всё что способен делать человек, является нормой, без понятий добра и зла. Ужасное или прекрасное несёт в себе естественные действия. Всё что движется, просто работа, а человек и другие живые существа рождены, чтобы работать.

Весь этот поток мыслей сказался на Абрахаме в худшую сторону. Он посчитал такую установку разумной, в какой-то степени и от этого ему сделалось хуже. Без того плохое настроение стало отвратительным.

На третьем круге они пошли домой. Оба молчали. Абрахам выглядел потерянным, а Оливер довольным, как удав.

На следующий день парень открыл для себя абсолютно новый маршрут. Они двинулись в левую сторону от дома.

Сугробы были высотой в два метра, сильная вьюга давала о себе знать. Мужчина с парнем тяжело пробирались через весь снег по лесу, однако с кандалами, второму было тяжелее.

– Помнишь Евандера? – спросил Оливер.

Абрахам задумался и ответил:

– Помню.

– Он же стал контуженным, автомат ему в руки больше никто не даст. Его устроили поваром. Готовит неплохие гамбургеры и картошку фри. Очень даже вкусно. Хоть кто-то стал поваром.

Они продвигались всё дальше и дальше, задевая заснеженные ветки деревьев и кусты. Абрахам прятал руки в карманах куртки и понятия не имел куда они идут.

– О чём ты думаешь? – спросил Оливер.

– Ни о чём, – ответил парень.

– Но при этом ты загружен.

В ответ на это Абрахам вздохнул.

– Ты не можешь найти выход, да?

– Если он вообще существует…

– И всё же ты ищешь, ищешь, испытываешь спектр эмоций и не меняешь своей цели.

– Желая отыскать метафорический выход ты ни на секунду не допускаешь мысли, что быть может ничего и не надо искать. Стоит остановиться и остаться там, где ты есть. Однако, ты продолжаешь искать. В начале бежал, теперь ползёшь, но всё ещё движешься к этой ненужной цели. И будешь двигаться всё вперёд и вперёд, не зная, куда придёшь на самом деле.

Они остановились у обрыва. Дальше дороги не было. Абрахам осторожно подошёл к краю и посмотрел вниз. На вид казалось, что там 50 метров высоты.

– Пойдёшь дальше? – спросил Оливер.

– Нет, – ответил парень и они пошли назад.

Уже дома, Абрахам засыпал под шум стука ледяных камней об крышу. Был град.

Глава 16

Скьяччата

Очередное утро. Абрахам ждал Оливера, которого, к слову, парень знал уже намного лучше. На часах было десять с половиной часов.

«Опаздывает…» – не в первый раз подумал Абрахам.

В принципе, он привык к позднему завтраку. Парень неподвижно лежал на кровати и смотрел на нарисованное окно. Оранжевый мел красиво выделялся на бетоне. Абрахам изучал каждую мелкую деталь, каждую малейшую черточку.

Два часа дня. Оливера всё ещё не было. Живот урчал. Парень перевернулся на другой бок и продолжил ждать.

«Один, два, три…» – начал считать Абрахам.

Досчитав до пяти тысяч, он взглянул на часы. Шесть часов вечера.

«Да где же он?» – не понимал парень.

Абрахам перестал лежать и сел на кровати. Он смотрел на дверь и надеялся, что она в любой момент откроется. Ничего не происходило. Вскоре Абрахам сдался и лёг обратно. Помимо голода была и жажда. Парень частично утолил её остатками воды из бутылки. Часам к десяти он уснул.