– Вот именно! Суть ты уловила. – Роза Эммануиловна довольно кивнула. Распахнула свою огромную кожаную сумку, больше походящую на чемодан. Выудила несколько толстых папок. И еще один файлик потоньше. – Здесь три варианта. Это… Спортсмен. Хоккеист. Неплохой мальчишка, но еще две недели он будет на сборах. Дальше… топ-менеджер одной из нефтяных компаний. Он только что развелся с восемнадцатилетней мисс Тмутаракань, так что на свежее мясо без мозгов его еще не скоро потянет. А это – вообще вариант беспроигрышный. Вятков – может, слышали? У него свой агрохолдинг. Вдовец. Возврат – не проблема, я так понимаю?

Алена не смогла вымолвить ни слова. За нее ответила Ольга, заверив, что главное, чтобы человек был хороший.

– А это что за бумажка? Артем Орлов? Что-то знакомое, дай подумать…

– Нет-нет. Это вряд ли. Он совсем не вашего уровня мужчина. Обычный плотник. Папа этой крошки. – Алена погладила Нику по щечке.

– Плотник, говоришь? Ну-ну…

Глава 2

– Ты можешь ехать осторожнее?!

Алена стиснула зубы и вцепилась покрепче в руль. Дождь хлестал так, что не справлялись дворники. Колеса увязали, с трудом преодолевая сопротивление жирного чернозема. Чертов навигатор! Он заставил ее свернуть с вполне приличной трассы на грунтовку, которая за леском превратилась в обычную колею. И вот теперь они кружили по каким-то забытым богом полям, и не было тем, кажется, ни конца ни края.

– Ты – самый отвратительный водитель из всех, что я видел, – вздохнул Вениамин.

«А ты самый нудный мальчик из всех, что я знаю!» – хотелось крикнуть Алене, но, конечно, она бы ни за что не произнесла это вслух. Потому что знала, как легко взрослому ранить ребенка.

– Просто помолчи, хорошо? И не отвлекай меня от дороги.

Стоило Алене это сказать, как колесо угодило в яму. Машина подпрыгнула. А выскочив, пошла юзом. Лишь в последний момент Алене удалось каким-то чудом выровнять двухтонную махину и не улететь в кювет. Спина взмокла. Руки дрожали.

– На ухабах у меня выпадает из носа палец.

– Значит, не суй палец в нос! – вышла из себя Алена и резко вдавила педаль тормоза в пол. Веник вздрогнул. Опустил взгляд и принялся ковырять нашивку на джинсах. – Извини, Вень, я… не должна была на тебя кричать. Просто это ужасно. И я немного нервничаю. Но ты не переживай. Скоро мы найдем эту деревню и… – что «и», Алена сама не знала.

– Я хочу спать. – Веник покосился на дремлющую в детском креслице Нику.

– Я знаю, мой хороший, я знаю…

Сделав еще несколько глубоких вдохов, Алена вновь прибавила газу. К счастью, совсем скоро на горизонте показались размытые очертания каких-то строений. Еще через четверть часа она вроде бы нашла нужный дом. К тому времени ливень, отдав все свои силы, стих, превратившись в мерзкую холодную морось. Сквозь залитое стекло было видно, что в окнах домика горит свет.

– Нам точно сюда? – Веник подслеповато сощурился.

– Похоже на то. Ты привык к другому, правда?

– Что уж теперь? – философски пожал плечами мальчик. Алена невольно улыбнулась:

– Поможешь мне с сумкой? Будь милым, и, возможно, отец Вероники согласится приютить нас на ночь. Тогда нам не придется искать отель.

– Как будто мы его здесь найдем, – Веник сморщил покрытый веснушками нос. Своей рассудительностью он очень часто ставил Алену в тупик. И если честно, она его даже немного побаивалась. Умные люди всегда заставляли ее чувствовать себя неуютно. А уж такие смышленые – и подавно. Ему ведь всего пять лет!

– Ну, что ж… Тогда хватай сумку. Чемодан я потом притащу. А лучше попрошу с этим помочь отца Вероники. Наверняка он очень милый человек и нам не откажет.

– И на чем основаны подобные выводы?

Ну, вот опять! Слова-то какие. Кто так сейчас выражается? Тем более в пять лет. И что тут ответишь?

– Нам лучше, чтобы это было так, правда? Считай, будто я программирую Вселенную.

– Ну-ну… – недоверчиво протянул Веник, и пока Алена вытаскивала из кресла Веронику, первым выскочил из машины и побрел к дому. Но сумку все-таки прихватить не забыл. Ника так умаялась за день, что даже не проснулась, когда Алена вытащила ее из креслица. Лишь от звука захлопнувшейся двери машины причмокнула губками. И нахмурилась – это уже от дождя. Шагнув под козырек небольшой веранды, Алена глубоко вдохнула и, не давая себе шанса передумать, тихонько постучала в дверь. Выждала некоторое время, но им не открыли. Пришлось постучать громче. Уже не церемонясь.

Наконец, на пороге возникла тень.

– Добрый вечер. Я могу вам чем-то помочь?

Открывший дверь стоял спиной к свету. И рассмотреть его в деталях Алена не могла. Зато она оценила приветливый тон. И общую любезность мужчины. Сразу видно – воспитанный человек! Какая приятность.

– Добрый вечер, Артем. Меня зовут Алена, это Веник…

– Вениамин.

– Да-да, Вениамин. Ну, а вашу дочь, вы, конечно, узнали. Видите ли, случилось несчастье. Не знаю, в курсе ли вы, но мать девочки скончалась. И я взяла на себя смелость привезти ребенка вам, чтобы, не дай бог, Ника не попала в жернова системы… Послушайте, не лучше ли нам войти в дом?

– Не лучше.

Веник тяжело вздохнул. А отец Вероники… Алене показалось, что он недовольно сощурился. Ну, и ладно. Наверняка он просто не рад гостям. Она и сама не любила, когда те сваливались, будто снег на голову. А уж ее покойный муж и вовсе этого терпеть не мог.

– Ну, тогда вот… – она осторожно отлепила от себя ручки спящей девчушки и протянула её отцу. – Что же вы стоите? Забирайте. Ника намаялась в дороге. Ей бы поспать. Вот тут её вещи. Документы. И все, что мне удалось собрать, прежде…

Прежде чем приехали собственники квартиры, в которой жила любовница ее мужа, и довольно вежливо, надо заметить, потребовали вернуть ключи.

– Я не буду ее забирать.

– Что значит – не будете?

Может быть, она устала с дороги чуть больше, чем думала? И теперь ей чудится невесть что? Алена хлопнула ресницами.

– Боюсь, вы меня с кем-то спутали. У меня нет детей.

– Вы – Орлов Артем Ильич?

– Я.

– Тогда я ничего не попутала. Вряд ли в округе так уж много ваших полных тезок, верно?

Дедушка учил Алену, что улыбка и терпение – лучшее оружие в разговоре с мужчиной. Она мило улыбнулась и шагнула вперед, заставляя мужчину отступить вглубь дома.

– А я еще раз вам повторяю, что у меня нет детей!

– Послушайте, давайте все обсудим в тепле. Вениамин и Вероника очень устали с дороги.

– Да нечего здесь обсуждать! – рявкнул мужчина за спиной. Алена зажмурилась. Выдохнула. Обвела взглядом тесный коридорчик. И снова улыбнулась.

– Вы были женаты на Ирине Николаевне Орловой, тысяча девятьсот девяностого года рождения?

– А что, Ирка оставила мою фамилию? Во дела…

– Значит, все-таки были?

– Ну, да. Был. – Артем зарылся пальцами в давно не стриженые волосы, вскинул подбородок, и вот тут Алена его, наконец, увидела по-настоящему. – Был – это ключевое слово. Понимаете?

Ника оттягивала руки, Веник все больше хмурился. А сама Алена медленно, но верно скатывалась в отчаяние. Присущий ей оптимизм покидал ее так стремительно, что ей с большим трудом удавалось удерживать на лице улыбку. Кажется, на это уходили её последние силы.

– Я устал. И хочу спать… – заныл Веник.

– Послушайте, Артем, вы не могли бы выделить детям койку? А после, я обещаю, мы с вами все-все обсудим. Поздно уже. Мы ехали из самой столицы и ужасно устали. К тому же здесь у нас, кроме вас, никого нет. И с ночлегом, как бы это сказать? В общем, с ночлегом у нас беда.

– Так кушать хочется, что переночевать негде, – буркнул Артем. И в этот момент Алена впервые усомнилась в том, что он таки милый. Может быть, Веник был прав. И ей предстоял разговор с последней задницей на планете.

– Так что? – еще шире улыбнулась она.

– Можете уложить их на диване.

Артем взмахнул рукой в сторону дверного проема в торце. Рука у него была красивая. Сильная. С рельефными литыми мышцами человека, который не понаслышке знал, что такое физический труд. Алена невольно залюбовалась. Нечасто ей доводилось видеть таких персонажей. Во рту пересохло. Устраивая Веника с Никой на ночевку, она думала о том, как такое могло произойти?! Она никогда не отличалась темпераментом и, если честно, больше имитировала радость от интимной стороны своей жизни, чем действительно ее испытывала. Отыгрывала положенную роль. А тут… как не вовремя!

– Подожду вас в кухне, – буркнул Артем и снова взмахнул рукой. Уже в другом направлении. Как если бы она в самом деле могла заблудиться в доме, где всего три комнаты.

Когда дети уснули, и оттягивать свое возвращение не стало повода, Алена поплелась в кухню. От самой настоящей деревенской печи шел изумительный печной дух. И еще пахло едой. Чем-то ужасно вкусным и наверняка калорийным. Тем, что ей категорически нельзя. Да-да, оказывается, у слова «нельзя» есть свой характерный запах.

– Так на чем мы остановились?

– На смерти моей бывшей. Я тут сделал пару звонков. В общем, ваши слова нашли подтверждение.

– Ну, слава богу! Теперь-то вы понимаете, что девочка…

– Девочка мне никто. Мы с Ирой развелись задолго до ее рождения. Мне очень жаль, но вы напрасно потратили свое время. Этот ребенок не имеет ко мне отношения.

Время? И последние деньги на бензин! Алена тяжело опустилась на стул. Прижала к вискам пальцы. Вот так всегда – ее мысли начинали разбегаться в самый, казалось бы, неподходящий момент! Почему-то она совершенно не была готова к тому, что отец и знать ничего не знает о дочери. И что теперь? Думай, Алена, думай… И тут, будто выстрел! Дошло. Может, не такая она и глупышка?!

Алена вскочила, выбежала из комнаты и так же быстро вернулась. От волнения ее пальцы дрожали, и она никак не могла справиться с заевшей молнией. Артем наблюдал за ее судорожными попытками, чуть приподняв брови. И этим еще сильнее нервировал.

– Вот! – наконец, торжественно заявила Алена, вручая ему документ.

– Что это?

– Свидетельство о рождении Вероники.

– И что?

– А вот что! Полюбуйтесь, кто здесь указан ее отцом.

Артем уткнулся в документ. Пробежался по тексту несколько раз. Хотя, ну, что там было читать, право… Удивленно тряхнул головой и снова поднял на Алену недоверчивый взгляд.

– Это какая-то глупая шутка?

– Да нет же! Я не знала, что вы не в курсе…

– Что ж тебе подружка ничего не сказала?

– Подружка? – хлопнула ресницами Алена. Чем дальше, тем сложней ей давался этот разговор. На нее столько всего свалилось. Она чувствовала чудовищную усталость. – А-а-а. Ты об Ирине? – и себе перешла на «ты». – Так мы не подруги вовсе.

– А кто?

Рассказать правду – он точно решит, что она чокнулась.

– Да так, знакомая, – неопределённо взмахнула рукой Алена. – В общем, мы разобрались, да? Я пойду к детям. А утром, как только Веник проснется, мы с ним уедем.

– Постой-постой! Что значит, вы с ним? А девчонка?

– Мы же выяснили, что это твоя дочь.

– Она не моя! – заорал Артем, зарываясь двумя руками в и без того всклоченную гриву.

– По документам – твоя? Твоя! И даже если ее биологический отец – рептилоид с Альфы Центавра, тебе и только тебе нести за нее ответственность. Кстати, я слышала, что в уголовном кодексе есть статья. За ненадлежащее выполнение родительских обязанностей, – на одном дыхании выпалила Алена, хотя у нее не было абсолютно никакой уверенности ни в том, что такая статья действительно существует, ни в том, что она предусмотрена именно уголовным кодексом. Просто слово «уголовный», как ей казалось, звучало гораздо внушительней, чем, скажем, «административный».

– Ну, это мы еще посмотрим! Я завтра же свяжусь со своим адвокатом! А до этих пор даже думать не смей, будто можешь уехать и бросить эту… как, ты говоришь, ее зовут?

– Вероника.

– … можешь бросить эту Веронику.